Akunin wywiad 3

Борис Акунин "подбросил труп" Нью-Йорку Да простит мне Григорий Шалвович Чхартишвили, широко известный под псевдонимом Борис Акунин, этот эпатирующий заголовок. В некоторое свое оправдание скажу лишь, что использовал одну из его фраз в интервью, которое он дал мне на днях в Нью-Йорке: "Я беру классическое литературное произведение, вбрасываю туда труп и пишу детектив┘" Кстати, Нью-Йорк писателю очень нравится, в нем "такая же пульсация жизни, как в Москве. Другие города в Америке кажутся скучноватыми".

Он родился в Грузии 47 лет назад от матери-еврейки, но всю сознательную жизнь прожил в Москве. Еще каких-нибудь семь лет назад его знал достаточно ограниченный круг людей. Литературный критик, литературовед, японист┘ До славы и просто известности дистанция огромного размера. Это расстояние он преодолел одним махом, уже первый его детектив "Азазель" заставил о себе говорить. Последующие книги моментально обрели популярность, у писателя появилась верная ему аудитория, имя его стало чуть ли не культовым. И это при том, что сам Григорий Шалвович вовсе не стремился к известности. "Я √ не публичный человек", - говорит он о себе.
13 мая в американском издательстве "Рэндом хаус" "Азазель" вышел в свет на английском (название в переводе Winter Queen). Известное издательство заключило с Акуниным контракт на выпуск четырех или пяти его романов. Это и стало главным поводом приезда в Америку.

- А фильм по "Азазель", который собирается снимать в Голливуде режиссер Пол Верховен?
- В пятницу я встречаюсь с режиссером в Лос-Анджелесе. Уже готов сценарий, утвержден бюджет, идет подбор актеров. К сценарию я прямого отношения не имел. Должен сказать, что он гораздо ближе к роману, чем я ожидал. Вообще, меня приятно удивило отношение Верховена, приятно иметь дело с таким человеком.

- А как насчет "клюквы", без которой не обходится ни один западный фильм о России, не важно, история это или современность?
- Контрактом оговорен контроль с моей стороны за реалиями. Не хотелось бы краснеть потом в России.

- Кто будет играть Фандорина и других героев?
- Простите, не имею права прежде срока говорить об этом.

- А натура? Съемки пройдут в Москве?
- В Москве мы не нашли места для съемок. Очень уж изменилась она, воспроизвести антураж описываемого в романе времени, увы, невозможно. Сниматься лента будет в Петербурге.

- Критики дружно ругали аналогичный четырехсерийный телевизионный фильм Адабашьяна. Ваше отношение к нему?
- Адабашьян снял не вполне то, что я бы считал необходимым снимать. Новая редакция, трехсерийная, лучше, менее вялая.

- Кстати, коль мы заговорили о критике┘. Вам здорово достается за ваш последний роман "Пелагия и красный петух". Что только не ставят в укор. Некоторые критики, те прямо, без экивоков √ дескать,Акунин исписался.┘ Да и многие русскоязычные читатели в Америке, сужу по своим наблюдениям, от романа не в восторге.
- К критике я отношусь нормально. Отрицательные рецензии не читаю, читаю только положительные (улыбается). "Пелагия┘"... В этом романе я и впрямь нарушил правила игры √ не вываливать на головы читателей проблемы, которые меня волнуют в данный момент, не ⌠грузить■ их, говоря новоязом. Я отошел от этого правила и был не прав.
Я сейчас пишу свой 16-й роман - "Алмазная колесница" и потом сделаю долгий перерыв. Или совсем закончу работать в этом жанре. Раньше я писал романы за полтора месяца. Теперь √ гораздо дольше. Слова замылились, все дается с трудом. Спрос по-прежнему хороший, книги мои продаются, но это ни о чем не говорит. У читателя возникает определенная инерция, он покупает новый роман и не находит ожидаемого. Существует интернетовский сайт Fandorin.ru, от меня совершенно независимый, я с любопытством заглядываю в него; читатели обсуждают написанное мною, порой ругают, все это мне важно знать┘.
(Согласитесь, мало кто из писателей, тем более знаменитых, может так строго подходить к своему творчеству. √ Д. Г.)

- Теперь о вашей "Чайке". Сначала, как известно, было восхваление, потом отрицание. Известный продюсер Виктор Шульман привозит нашумевший спектакль в Америку, он пройдет в нескольких городах, 1 июня √ в Нью-Йорке в "Миллениуме". Многие с пеной у рта: "Как смел он (вы, то есть) посягнуть на Чехова, это кощунство" и далее в том же духе. И в самом деле, как?
- Я сочинил эту пьесу для себя, это экзерсис, проба пера. Журнал "Новый мир" неожиданно напечатал ее, с этого и началось. Потом настал черед "Гамлета". Но эту мою пьесу пока никто для постановки не взял. Это скорее для чтения, чем для сцены┘ "Чайку", которую зрители увидят в Америке, поставил Иосиф Райхельгауз в Московском театре школы современной пьесы. Играют Лев Дуров, Татьяна Васильева, Альберт Филозов, Владимир Стеклов... В моей "Чайке" интрига в том, что студент Константин Гаврилович не застрелился, а его убили, и рассматриваются все версии убийства. Я дважды видел спектакль. В нем много режиссерских находок. Сейчас он стал лучше, глаже...
Чехов для меня и не только для меня √ загадка. Одно время казалось: я разгадал ее для себя. Суть его драматургии: в тихом омуте черти водятся. А теперь я понял иное. Чехов как бы говорит нам: какая мука и какое наслаждение √ творчество; одних возвышает, других ломает┘.
У меня одна настоятельная просьба к тем, кто будет смотреть спектакль в Америке: перечитайте, пожалуйста, перед этим Антона Павловича. Это очень вам поможет для восприятия моей "Чайки".

- Стало расхожим выражение: "Поэт в России больше, чем поэт┘". А писатель, пишущий детективные романы, которыми зачитываются по обе стороны океана? Я имею в виду ваше выступление по телевидению во время захвата заложников на спектакле "Норд-Ост".
- Насчет поэта это раньше так было √ сейчас все иное. Я пришел на телевидение, потому что меня не оставляло тягостное ощущение √ хорошо это закончиться не может. Мы знаем нынешнюю российскую власть, все ее "примочки". С другой стороны √ террористы. Я считаю √ тогда был шанс поставить точку в чеченской войне. Если бы у Масхадова были мозги, он бы выступил с осуждением теракта, а захватившие зрителей сдались бы под гарантии международных организаций и потребовали гласного, открытого суда. Все промолчали, итог известен.
Если же говорить о проблеме терроризма в целом...┘ В холодной войне Запад победил СССР не с помощью оружия, а с помощью информации. Эта информация о западных ценностях, о жизни людей за "железным занавесом" шла к нам через многие преграды, и в конечном итоге сделала свое дело. То же самое необходимо и сейчас - проникновение информации в исламский мир. Победить диктатора в одной исламской стране ничего не решает. Надо, чтобы палестинские и иные дети думали о компьютерах, а не о терактах. Это путь медленный, но, мне кажется, единственно правильный. Не хирургическое, а терапевтическое лечение.

- Так думают и многие западные либералы. Увы, реальность гораздо суровее, сегодня без скальпеля не обойтись┘ Но вернемся к книгам. Чем вы объясняете феноменальный успех Груни Васильевой, она же Дарья Донцова, которая, кажется, уже опережает вас по популярности и тиражам? К литературе ее произведения, по-моему, отношения не имеют┘.
- В своих книжках она создала уютную, приятную атмосферу. Это чтение для отдыха, для разрядки, в метро, поезде, перед сном. Не случайно ее основные читательницы √ женщины. Впрочем, женщины в России вообще читают больше.

- А в чем ваш секрет, Григорий Шалвович? Как удалось стать тем, кем вы стали?
- Это потому, что я хитрый (улыбается). Я много работал в издательском мире и почувствовал, что требуется читателю, увидел, что рынок созрел для такой литературы. Уговаривал своих друзей, маститых писателей: попробуйте сочинять беллетристику с авантюрным, детективным началом. Все морщились, никто не хотел. Тогда я сел и написал "Азазель".

Беседовал Давид Гай

20.05.2003