Александр Анатольевич Пересвет

Повести исконных лет. Русь до Рюрика

Аннотация

Известный исследователь, историк Александр Пересвет в своей новой книге, в форме летописного повествования, прослеживает историю от появления первых русов в Восточной Европе до нападения князя Святослава на Хаэарию и Византию. Рассказ ведётся от имени личного духовника великой княгини Ольги, болгарского клирика, который описывает, как рождалась и развивалась Русь изначальная. Он прослеживает её историю: строительство первыми русами города Ладоги, появление нескольких русских «протогосударств», борьбу между ними — и, наконец, укрепление и возвеличение среди них Руси Киевской.

Взору читателя открывается захватывающая панорама ранее не известной, но исторически и научно достоверной предыстории Российского государства. В книге предстают известные и малоизвестные исторические персонажи, войны и походы, подвиги и провалы, политические акты и религиозные деяния далекого прошлого.

Александр Пересвет

ПОВЕСТИ ИСКОННЫХ ЛЕТ

Русь до Рюрика

ВВЕДЕНИЕ

Еще легендарный исследователь русских летописей академик А.А. Шахматов указывал на зияющие пропуски начальных страниц «Повести временных лет». И в то же время красочность и детализированность некоторых эпизодов — знаменитые «корабли на колесах» князя Олега, «три мести» княгини Ольги, замечательные в своем роде описания военных подвигов князя Святослава — заставили ученых предполагать, что еще до Нестора с его ПВЛ существовал некий свод «Деяния первых русских князей». Или что-то в этом роде — в общем, какой-то вид летописи, не уцелевший уже ко времени Нестора, но оставшийся, видимо, в каких-то отрывках, пересказах, ссылках.

К сожалению, никто не пробовал реконструировать содержание той пропавшей первой русской летописи. За исключением того, что ряд исследователей попытались восстановить его по извлеченным из ПВЛ эпизодам. Это, конечно, ни в коей мере не может удовлетворить человека, интересующегося самыми первыми годами русской национальной истории.

Все это время, однако, наука не стояла на месте. Сегодня в свете накопленных историей, а также другими науками данных вполне убедительно воспроизводится историческая канва начала Руси. Данные источниковедения, археологии, этнографии, антропологии, даже генетики позволяют сегодня выстроить не только непротиворечивую, но и комплексную картину предыстории и ранней истории Древнерусского государства.

Остается ее только нарисовать, эту картину. Для чего — тут уж действительно художественный произвол автора — облечь ее в форму реконструкции той самой искомой «предлетописной» летописи. Ничего, кстати, невозможного в ее существовании нет — при дворе великой княгини Ольги еще в середине X века жил и действовал некий христианский «презвитер». Лицо, документально зафиксированное, присутствовавшее на приеме у византийского императора во время посещения его русской делегацией во главе с Ольгой. Он же, этот православный клирик, провожал Ольгу в последний путь в 969 году.

А еще кто-то, явно хорошо и книжно образованный, описывал тому самому императору Константину Багрянородному жизнь, быт и торговые пути тогдашних русов — причем описывал с позиций явного очевидца.

Ну а раз клирик — значит, грамотный. Мог он вести свои анналы? Мог — их тогда монахи и вели.

Но это, собственно, единственное вольное авторское допущение. Сам же текст нашего «духовника княгини Ольги» базируется на твердом научном фундаменте. В «летописи» сей нет ни одного выдуманного эпизода. Все события, почти все персонажи — за исключением введенных для соблюдения самой логики реконструкции — взяты из реальности. Или, точнее, из национальных и зарубежных письменных документов, из археологических данных, из аутентичных нарративных источников — таких как северные саги, русские былины, эпос степных народов и так далее. Вплоть до имен действующих лиц — все они взяты либо из реальных документальных источников, включая, например, новгородские берестяные грамоты, либо из тех саг и сказаний, действие которых касалось Древней Руси.

Спорной может показаться, впрочем, интерпретация автором национального генезиса русов — как первоначально скандинавоязычных северных находников, занимавшихся товарообменом между богатым пушниной пространством Восточно-Европейской равнины и богатым серебром мусульманским Востоком. Но во-первых, факт таких занятий русов подтвержден безупречно надежно всем корпусом причастных к делу письменных и археологических источников. А во-вторых и главных, русы как народ вырастали не из скандинавов, заработавших свое и вернувшихся на родину, а из тех их товарищей, которые по тем или иным причинам оставались на территории будущей Руси и постепенно врастали в ее экономические, социальные и этнические реальности. Иными словами, не скандинавы это. Это скандинавский по происхождению, но за века политического и этнического синтеза ставший вполне местным этнический продукт. Доказательства этого тезиса — на мой взгляд, исчерпывающие — смотрите, например, в моем трехтомнике «Русские — не славяне?», «Русские — покорители славян», «Русские — собиратели славян».

Вот художественное осмысление того, как происходило раннее становление Русской земли, и стало главной задачей данной реконструкции исконной русской истории.

Так ее и назовем — «Повести исконных лет».

ПРЕДИСЛОВИЕ ИСТОРИКА

Книга «Повести исконных лет» — явление несколько необычное. Попытки восстановления картины прошлого предпринимались неоднократно, но, пожалуй, впервые перед нами предстает попытка комплексного изображения предлетописной истории Руси, привлекая для этого научные источники, историографию, синхронные документы эпохи, эпос и предания. Разумеется, определенный процент художественного осмысления действительности здесь присутствует — все же автор описывает людей, которые давно умерли и оставили после себя лишь косвенные, неявные отзвуки в истории. Но ничего фантастического с точки зрения исторической науки в данной реконструкции не присутствует.

Скажем, первые следы скндинавского пребывания в Ладоге мы действительно видим археологически примерно с 750-х годов, и далее они никогда не пропадают вплоть до времени расцвета Древней Руси. Скандинавы пребывали здесь в разном качестве: археология показывает, что кто-то жил постоянно, кто-то нападал на город и даже сжигал его, а кто-то и правил, на что указывают остатки явно княжеского дворца, сделанного в северной манере домостроительства.

Словом, скандинавский фактор в истории Ладоги присутствовал и даже был весьма значим.

Кроме того, существует целый набор скандинавских саг, где упоминаются Ладоги, Хольмгард (Новгород), Кенугард (Киев) и другие города, позднее ставшие центрами сложения древнерусской государственности. Упоминаются и короли, конунги со скандинавскими именами, которые здесь правили. Безусловно, саги эти носят легендарный характер, и вычленить из них подлинное историческое содержание подчас очень трудно. Но два факта — археологически фиксируемое присутствие скандинавских элементов на территории будущей Руси и упоминание о деятельности скандинавских персонажей саг на этой же территории — безусловно, могут быть связаны в единую непротиворечивую картину. Жаль, конечно, что при доступном нам количестве источников строго историческая, научная картина получается очень туманной, смазанной, «мутной», — что ж, значит, задача ее воссоздания имеет право быть решенной художественными средствами. Главное лишь — чтобы они не противоречили научным данным.

Что ж, в данной реконструкции такого противоречия нет.

Каковы же были взаимоотношения между народами, населявшими тогда пространства будущей Руси?

Обопремся опять же на те данные, которые нам дает наука. Наука же показывает, что на одной территории параллельно и взаимодействуя развивалось несколько основных культур, если хотите, культурных парадигм.

Это, во-первых, славяне и балты. Судя по археологии, это прежде всего земледельческие сообщества, еще не выделившие стоящую над обществом знать и постоянное войско. Во всяком случае, предметы вооружения, относимые к славянским, говорят о скорее ополченческом и не очень хорошо вооруженном войске, которое и собиралось, скорее всего, по каким-то случаям, связанным с военной угрозой или походом за добычей. Разумеется, в славянских племенах существовали некие вожди или, скажем, советы старейшин, но свидетельств надплеменной, выделившейся из племени их власти мы тут не видим.

Далее мы наблюдаем финские и финно-угорские народы. Они характерны на севере больше охотничьим видом хозяйства, на востоке — земледельческим, на юге — частично кочевым, и в целом также находятся на родоплеменной стадии общественного устройства. Какой-то единой общности они не образуют, как, впрочем, и славяне: что общего в хозяйственном и общественном укладе может быть у степных кочевников угров (венгров) и северной лесной охотнической веси (вепсов)? Тем не менее финно-угорские народы активно участвовали в сложении будущего древнерусского народа и Древнерусского государства.

Безусловно, без внимания не могут остаться и народы Степи — хазары, аланы, болгары, те же венгры, а позднее — узы (огузы, торки) и печенеги. Они граничили на лесостепном севере с народами земледельческих культур, и, конечно, отношения их представляли собой сложную смесь агрессии, набегов, натурального обмена, торговли, данничества и проч. Неверно говорить о постоянной «войне Леса и Степи», ибо контакты были шире только военных, — но это были динамические отношения цивилизационного противостояния. Тем не менее степные культуры также внесли свой заметный вклад в этногенез древнерусского народа.

И, наконец, скандинавы. Роль их в русском государствогенезе является предметом многолетних ожесточенных дискуссий — привнесли ли скандинавы государственность на Восточно-Европейскую равнину или были лишь одним из элементов складывающейся мозаики древнерусского народа? Аргументов много как у одной, так и у другой стороны, но давайте снова вернемся на твердую почву установленных наукой, и прежде всего археологией, фактов.

Установлено, что скандинавы занимались здесь сквозными торговыми экспедициями — по рекам и волокам вплоть до Волжской Булгарии, Хазарии, Хорезма, Персии и даже Багдада. Позднее начал функционировать путь от Ладоги до Черного моря и Константинополя.

Даже если не говорить ни о чем ином, то можно твердо установить, с чем скандинавы по пути сталкивались и в какие отношения с местным населением вступали.

Первое — это, конечно, приобретение собственно товара на продажу. Чем торговали скандинавы на Востоке, известно: меха, мед, рабы, оружие. За это они получали восточное серебро, которое сейчас в виде кладов массово представлено в археологических материалах стран Скандинавии. Все это надо было купить или отнять. Очевидно, что присутствовали оба занятия. Но мы хорошо знаем, что, так сказать, первоначальный торговый «капитал» скандинавы, где было возможно, добывали преимущественно насилием. Не зря от них на протяжении почти трех веков стонала вся Европа.

Второе — этот транзит требовал обслуживания. Это, в частности, замена морских судов на речные, это судоремонт, проход через пороги и волоки, это питание и ночлег. И в этих условиях необходимым шагом неизбежно становится установление по пути неких «станций», баз, где происходит обмен подобного рода услугами: ведь их, эти услуги, преимущественно насилием уже не обеспечишь И значит, эти станции неизбежно принуждены жить и существовать если не в согласии, то с согласия местных племен. И, конечно, при их участии.

То есть эти станции, поселения, если хотите — форты, хотя и образованы скандинавскими транзитерами, с самого начала носят интернациональный характер. Как та самая Ладога, где скандинавский элемент присутствовал всегда, но — всегда на фоне развитых славянского и финского обществ.

Третье — этот транзит не мог постоянно подпитываться товарами, приобретаемыми насилием. Просто в силу естественного положения вещей — иначе уже вскоре товаровладельцы исчезли бы в бескрайних местных лесах, а немногочисленные ватажки «приобретателей» получили бы партизанскую войну или нечто похожее. А это значит, что те самые «базы» пришельцев-транзитников в довольно быстрой перспективе превращаются из «фортов» в нечто вроде «факторий» — открытых торгово-ремесленных поселений, где и происходит товаро- и услугообмен. А значит, превращаются они в города, где интернациональное население связано единым «бизнесом» и общим, вытекающим из него интересом.

И в этом смысле симпатичной представляется идея автора о том, что в таких центрах и зарождались легендарные русы как результат хозяйственного симбиоза разноплеменных «пассионариев». А с течением времени этот симбиоз неизбежно превращался и в этнический, где люди хоть и говорили еще на принесенном скандинавами языке межнационального общения — называя его русским, но уже к третьему поколению объяснялись на языке большинства, — прежде всего, славянском.

Наконец, это должно было приводить и к синтезу политическому, при котором эта общность выдвигала уже собственную власть, которая, по законам общественного развития, начинала экспансию на окружающие земли. И земли эти становились «русскими», как и населяющие их роды и племена.

И в этой связи данная реконструкция также не противоречит ни исторической логике, ни известным историческим фактам.

Ну а имена, характеры и сложные личные взаимоотношения действующих лиц повествования — это уже не предмет исторического анализа. Перед нами все же — художественное произведение.

Виктор Ильин, кандидат исторических наук

ПОВЕСТИ ИСКОННЫХ ЛЕТ

Се повести исконных лет, от начала мира до первых князей русских, откуда пошла земля русская, кто на ней прежде жил и откуда пришли князья русские

Се послушание мне, грешному слуге Божию Григорию, духовнику великой княгини Ольги, по ее указу сотворить повесть сию о создании Руси великой и кто на Руси начал первый княжить, для просвещения христианского людей русских, во тьме язычества пребывающих.

Начнем повесть сию с Богом.

Сначала было Слово, и Слово было Бог.

Земля же была безвидна и пуста, и Дух Божий носился над водою.

И сотворил Бог свет, и отделил свет от тьмы.

И создал Бог твердь, и отделил твердь от воды.

И сотворил Бог светила небесные для знамений и времен, и дней, и годов, и Солнце, и Луну и пять планет, и звезды бесчисленны.

И сотворил Бог тварей живых и зелень всякую, да приносит каждый плод по естеству своему.

И благословил их Бог, говоря: плодитесь и размножайтесь.

И сотворил Бог человека по образу Своему и по подобию Своему и благословил владычествовать над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над скотом, и над всею землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле.

И сотворил Бог затем женщину для человека, для удовольствия его и размножения человеческого.

И так создал Бог весь мир поднебесный. И сказал: се есть хорошо.

Потому неправильно говорят те волхвы, кто по вере славянской утверждает, будто мир был рожден из яйца, созданного Всевышним Богом. Ибо, как видим мы из Священных Писаний, Бог сам есть Создатель всего сущего, и почему должен Он делать яйцо, чтобы не сам Он создал мир, а некто, в яйце заключенный.

И это есть Богомерзкое ложное верование, будто Род родил Ладу, сиречь Любовь, а та своим дыханием разбила яйцо. Не мог Род создать и три царства, ибо все есть Царство Божие. Так и Сварог не рожден Родом и Ладою, и не создавал день и ночь и Мать Сыру Землю, ибо как он мог содеять сие, когда все было содеяно Богом. Противоречат волхвы сами себе, ибо признают сами Предвечность Божию и Первотворение Его, но ложно в яйце их воплощая¹.

Неправильно говорят и те волхвы, что проповедуют по вере русов и норманнов, — будто в начале была черная бездна Гинунгагап, и царство льда и огня по оба края ее, которые, соединившись, произвели Имира, из пота которого родились мужчина и женщина².

И тут есть верное, что была бездна; но истина говорит о том, что Бог летал над нею и сотворил далее все царства и людей.

Отчего и говорит Вера Истинная: все есть Бог и все из Бога; а волхвы славянские и русские ложно толкуют Деяния Бога Истинного.

После же сотворения мира было так: размножились твари земные, и возвеличились, и стали расти размером и ходить, сотрясая землю и нападать на человеков; а зубья их в локоть были, а иные кости их и в рост человеческий. И пожирали твари сии человеков, а дочерей их брали себе в жены, какую кто избрал. И звались эти твари — Змеи; и есть предания о них до сего дня, и былины про то поют, как похищали они дочерей человеческих, и рождали они им, и так появлялись исполины.

И стали исполины брать жен человеческих; и шли те к ним, ибо были те исполины могучи телом и естеством своим; и рождали им. И между собою в грехе жили, совокуплялись без разбора, и жили со снохами и с матерями, и с сестрами детей приживали. А ели все нечистое, и друг друга ели, и наги ходили, а Бога истинного отринули.

О, злее зла неблагодарность человеческая! Получили люди от Бога жизнь земную и жизнь вечную, но не ценили дар сей, а начали растлевать плоть свою и душу свою. И увидел Бог, что велико развращение человеков, и раскаялся, что создал их, и восскорбел в сердце Своем. И сказал Бог: «Исполнилась Земля злодеяниями, и истреблю плоть растленную».

И наслал Бог потоп на землю, и скрыла вода почву земную, и утопли все. И потому находят кости Змеев и до сего дни; и зубы те в земле есть, и поклоняются им народы полунощные: и меря, и весь, и ижора их в святилищах своих поганских³ ставят.

По потопе трое сыновей Ноя разделили землю — Сим, Хам, Иафет. И достался восток Симу: Персия, Бактрия, даже и до Индии в долготу, а в ширину до Ринокорура, то есть от востока и до юга, и Сирия, и Мидия до реки Евфрат, Вавилон, Кордуна, ассирияне, Месопотамия, Аравия Старейшая, Елямаис, Индия, Аравия Сильная, Колия, Коммагена, вся Финикия.

Хаму же достался юг: Египет, Эфиопия, соседящая с Индией, и другая Эфиопия, из которой вытекает река эфиопская Красная, текущая на восток, Фивы, Ливия, соседящая с Киринией, Мармария, Сирты, другая Ливия, Нумидия, Масурия, Мавритания, находящаяся напротив Гадира. В его владениях на востоке находятся также: Киликня, Памфилия, Писидия, Мисия, Ликаония, Фригия, Камалия, Ликия, Кария, Лидия, другая Мисия, Троада, Эолида, Вифиния, Старая Фригия и острова некие: Сардиния, Крит, Кипр и река Геона, иначе называемая Нил.

Иафету же достались северные страны и западные: Мидия, Албания, Армения Малая и Великая, Каппадокия, Пафлагония, Галатия, Колхида, Босфор, Меоты, Дерева, Сарматия, жители Тавриды, Скифия, Фракия, Македония, Далматия, Малосия, Фессалия, Локрида, Пеления, которая называется также Пелопоннес, Аркадия, Эпир, Иллирия, Лихнития, Адриакия. Достались и острова: Британия, Сицилия, Эвбея, Родос, Хиос, Лесбос, Китира, Закинф, Кефаллиния, Итака, Керкира, часть Азии, называемая Иония, и река Тигр, текущая между Мидией и Вавилоном; до Понтийского моря на север: Дунай, Днепр, Кавкасинские горы, то есть Венгерские, а оттуда до Днепра, и прочие реки: Десна, Припять, Двина, Волхов, Волга, которая течет на восток в часть Симову.

И поселились в Иафетовой же части разные народы: славяне, чудь, меря, мурома, весь, мордва, заволочская чудь, пермь, печера, ямь, угра, литва, зимигола, корсь, летгола, ливы. Се народы, что с русью живут или дань ей платят, отчего называется сия страна: Великая Русь⁴. Лендзяне же побужские и моравы, и дулебы, и черные хорваты, и сербы, и хорутане суть народы языка славянского, но дани руси не платят.

Потомство Иафета также: свей, норманны, готы, русь, англы, волохи, римляне, немцы, корлязи, венецианцы, франки и прочие, — они примыкают на западе к южным странам и соседят с племенем Хамовым. Хазары же и печенеги суть народы Симовы, как и угры, но пришли на землю Иафетову.

А славяне первоначально сидели на Дунае и звались норики; а откуда туда пришли, достоверно не ведаем⁵. От тех славян разошлись славяне по земле, и на Русь пришли.

А Русь тогда была пуста; лишь по лесам венеды жили⁶, что во времена оные сюда от кесаря Юлия изгнаны были. Сей же Юлий, именем Гай, был великий правитель и полководец; пришел он на землю Галльскую и прогнал племена тамошние, среди коих и венеды были.

А были они в Галлии племенем сильным и первым. Но опалился на них Юлий кесарь без меры; и побеждены они были им, и бежали от него до земель сих. От них пошли вятичи⁷ и радимичи⁸, потому они и говорят ныне хотя и по-славянски, но часто непонятно; ибо от венедов они род свой ведут.

Кривичи⁹ же пришли на Русь с гор Карпатских. И прошли до озера Ладожского, покоряя по пути племена иные и на землю их садясь. И сели одни из них по реке Полоте и Двине и смешались тут с ливью — это полоцкие кривичи. Их же есть город Полотеск. А иные сели по Днепру и по Вопи, и по Свиной реке, и смешались здесь с теми венедами — се кривичи смоленские; их же город Смоленск.

А иные венеды ушли от сих кривичей на юг. Не могли стоять ведь против них, ибо кривичи на горах Карпатских с ромеями прежде соседили и много военных умений от них взяли, и крепости строить умели; венеды же в лесах своих воинское дело позабыли. Вот от них, от венедов сих, и пошли вятичи; сели они, кривичами изгнанные, по рекам Оке и Угре; их же город Городень, а иные зовут его Кордень.

И с тех пор нет мира между кривичами и вятичами, и ходят походами друг на друга; ибо помнят вятичи, кто их с мест родных изгнал.

А прочие кривичи на север двинулись и там сели по рекам Великая и Волхов; их же город Плесков. А на Волхове была у них крепость напротив Ладоги, покуда ее словене ладожские не разорили перед приходом Рюриковым. С тех пор не любят кривичи словен: те ведь по следам кривичей на Русь шли, а дойдя, их и прогнали.

Словене¹⁰ же прежде в землях жили, где ныне лендзяне повисленские живут. Прошли словене оттуда по Бугу и Припяти и поворотили на север, ибо жили уже иные племена по горам сим: лендзяне, называемые также полянами, древляне¹¹, а к западу — волыняне¹² и бужане¹³. А по ту сторону Припяти до Двины сидели дреговичи¹⁴; а по горам Карпатским хорваты белые¹⁵. На Соже сидели радимичи, где сидят и до сего дня; прежде платили они дань хазарам, но ныне платят дань радимичи руси. А города их — Гомий¹⁶ и Любеч.

На Днепре повоевали словене венедов и кривичей, но не смогли совсем одолеть их и пошли дальше. Но при том взяли много женщин из венедов, потому что женщин своих и родичей оставили словене на Поодерье. И по сей поодричи близкими родичами словен считаются, и обычаи у них те же, и дома ставят одинаково, и хоронят так же: покойника сжигают, а прах его в урну собирают и на холме ставят, и не хоронят прах 40 дней. Поганы бо суть и невегласы — считают, что 40 дней покойный с ними пребывает. Но в том видим мы, христиане, торжество Веры Истинной даже и над язычниками. Не ведают те, что Сын Божий на сороковой день после Воскресения Своего во плоти на Небо вознесся, однако тоже число то священным полагают. И остается лишь скорбеть по душам их — не в Царство Божие вознесутся, но в геенну попадут, света Истинной Веры не приемля.

И так прошли словене кривичей и дошли до озера Ильмень, и спустились далее по Волхову до Ладоги и повоевали тут Ладогу — сидели ведь в Ладоге уже русы, но в малом числе. И стали вместе жить словене и русы. Оттого гордятся ныне словене, считая себя от рода русского.

Но немногие словене сели тут, потому что не их был город Ладога, и многие норманны и русы приходили сюда из-за моря и воевали тут, и дань на словен налагали. Города же своего у словен нет. Не правы те, кто говорит, будто их город — Новгород. Новгород поставила великая княгиня Ольга, повелев единую стену возвести вокруг трех поселков — Чу дина, Славена и Нерева. Тогда подводила под руку свою русь хольмгардскую, что на острове близ Новгорода нынешнего сидела. Потому и назвала она город сей Новым — ибо град русский на острове так и звался: по-русски — Гардом, а пославянски — Городом¹⁷.

Так княгиня Ольга всегда поступала, когда иную русь под руку киевской руси заводила: рядом с русским городом свой погост¹⁸или свой город с повостом¹⁹ ставила, куда дань свозить надлежит. Так старый город не нужен становится, и той руси, что под Ольгу не идет, места более нет на земле Русской. Оттого много тех русов в Константинополь служить уезжали — те русы, кои под власть киевской руси не пошли.

А откуда пришли древляне, волыняне и дреговичи, того не ведаем. Иные говорят, что всегда они тут жили, только назывались раньше иначе. И с готами прежними воевали, с королем их Эрманарихом, о чем песни до сих пор поются. Другие же говорят, что эти народы славянские прежде все дулебами назывались, а после волынянами прозывались или волинами, оттого, что вольные были, и никому не покорялись, и было то племя величайшим средь славян. Но пришли обры²⁰ и повоевали славян: племена многие покорили, а иные сами разошлись с земли той славянской.

Придя же в леса эти, разделились славяне вольные, по рекам разным рассевшись: древляне на Тетереве и Уже, а волыняне, имя свое сохранившие, — по Случи и Бугу, а бужане по Бугу же, а дреговичи — по ту сторону Припяти. И города у них: у древлян — Искоростейн и Вручий, у волынян — Волин и Луческ, а у дреговичей — Туров, а у бужан — Бужеск, а у белых хорват — Перемышль. Все они платят дань руси.

А лендзяне живут вокруг Киева, но их же город — Вышегород, что ныне удельный город Ольги-княгини. А Киев прежде не город был, но вся земля здешняя так именовалась — Киаова, а что значит это слово, того не ведаю; но ведомо, что есть еще города с таким именем на Дунае и по Ляшской земле²¹.

А прежде, когда русь впервые сюда пришла, стояла тут крепость хазарская, Самват²² называемая, а что значит сие — то не ведомо. И долго хазары в ней сидели, и стоят стены ее до сего дня.

А по ту сторону Днепра, по Десне, и по Сейму, и по Пселу, и по Суле, сидит народ, называемый северянами. И город их Чернигов. И хотя языка сей народ славянского, но обычаи имеет собственные. Сие, сказывают, оттого, что прежде звался этот народ савирами и жил в степи, и был то народ гуннский.

Когда умер царь их, гуннов, Аттила — а иные сказывают, что убит он был наложницей своею из готского народа²³, и сам я слыхал в Климатах песни такие от тамошних готов, — то перессорились народы, что под гуннами ходили. И савиры тогда отделились от орды гуннской, ушли из степи и стали кочевать меж Сулою рекой и Восклою, а на Псел-реке стоял город их, и юрты они там свои ставили. И когда пришли хазары, то подчинили их; однако ж назначили князя их своим наместником, сиречь, тудуном, и повелели им дань собирать с племен антских, что в краях тех жили.

И так смешался народ савиров с людьми местными, на славянском языке говорившими, но принадлежавшими к народу антов.

Тогда же, как иные говорят, приходили савиры по сию сторону Днепра и ставили здесь свои погосты, дань собирая с лендзян для хазар. Оттого-де позднее хазары и поставили здесь крепость свою Самват, когда савиры против кагана пошли во время смуты хазарской; за что разорены были хазарами и вырезаны едва не до последнего.

Но прежде пришли из Болгарии Дунайской славяне именем север и сели тут же. А пришли они оттого, что не хотели жить там, куда болгары их переселить хотели²⁴. Пришли ведь тогда болгары впервые на Дунай во главе с ханом Аспарухом²⁵ и стали переселять славян на границу в землею Греческой, прикрываясь ими от ромеев. Когда же началась смута в Болгарской земле при хане Телеце, о чем расскажу еще, и стали болгары воевать с ромеями, то решили славяне те уйти на новые земли. И звались те славяне, как сказано, северами. И был у них князь именем Славун; и когда схватили его ромеи и казнили, то собрались старейшины северские и приговорили роды свои переселяться на свободные земли, подальше и от болгар, и от ромеев. А князя более не избирали себе, но управлялись советом старейшин; и по сей день нет у северян светлых князей, но старейшины ими правят.

Тогда пришли славяне сии в места, где ныне живут, и встретились здесь с савирами. И в том увидели они волю богов, что столь похожими именами зовутся народы их, и сели на землях тех по левому берегу Днепра, по Десне, по Сейму и далее. И стали дань платить савирам, а те отдавали ее кагану хазарскому, долю себе оставляя, а за то давая северам мир и защиту. И увидели, что так хорошо, и стали зваться северяне.

По многим летам поссорились хазары с савирами, так как те врагов кагана поддержали во время смуты, и одолели хазары савиров, и свою дань на северян наложили, но не тяжкую — от дыма по щелягу, как называют хазары золотой дирхем. И от северян забирали они молодых мужчин в воинство свое, но не в рабы, а в воины, и после урочных лет отпускали.

Ныне же дань северяне руси платят, ту же, что и хазарам, как то великий князь Олег распорядился, когда перенимал у хазар подданные племена тех, — от дыма по щелягу платят же. И не тяжка та дань для северян: сии ведь много зерна выращивают на полях своих тучных; много же и торгуют. Особливо же хазарам много продавали; оттого теперь жалуются северяне, что разорил их великий князь Святослав, разрушив Хазарский каганат.

А далее на восток от северян, по среднему Дону, живет еще славянское племя, которое тоже относит себя к северянам, но старейшинам северским не подчиняется. А дани платит хазарскому кагану и по его повелению на рать выходит. Славяне эти в конной сече люты, поскольку, как знающие люди утверждают, они и есть савиры, которые не смешались с пришлыми с Итиль-реки славянами²⁶, а только говорят по-славянски. Иные же говорят, что люди сии — северяне же и есть, только ушедшие далее ради земель тучных. А позднее к ним присоединились те из северян, кои под русь пойти не захотели и отошли с земель русских. Теперь же нападают на них печенеги, видя, что не русские то северяне, но хазарские; с хазарами же немирье у печенегов было.

Недавно приходили послы от северян тех хазарских в Киев, прося под Русь их взять: разбил ведь князь Святосалв хазар и каганат их уничтожил, потому печенеги стали теперь тех северян постоянно грабить.

Сидят же они по верховьям Северского Дона и Оскола. Через их земли волок идет из Десны в Дон и дорога Янтарная, по которой русы готландские янтарь от пруссов в Хазаристан и далее до Рея и Самарканда везут, а обратно везут серебро²⁷.

А иные северяне на Оку подались и там с вятичами смешались; и многое те вятичи переняли от северян из земледелия — прежде ведь мало сеялись вятичи в лесах их дремучих, а больше охотою промышляли и бортничеством. И эти вятичи платили дань хазарам, кою к ним северяне принесли, защиты хазарской ради.

И к радимичам вверх по Десне пришли северяне: позвали те их, прослышав от родичей своих вятичей об умении тех урожай высокий собирать. Не боялись ведь северян племена сии: видели, что не управляются северяне князьями, но старейшинами, а потому звали к себе роды их, не боясь быть покоренными чужою властью. Оттого долго сопротивлялись и руси эти племена, ибо привыкли жить в народоправстве, и даже дань сами везли на повосты купеческие свои, куда хазары приезжали и забирали ее. И радимичи тоже стали платить так дань хазарам, ибо ходили северяне под хазарами и служили им.

А на юг от Киева живут уличи²⁸ — племя, с которым воевали много князья Киевские. Лишь князь Святослав победил их. А живут они по Днепру и Днестру, и город их Пересечен у порогов стоит. Се город тех уличей, которые под русью ходят и руси дань дают; другая же часть народа сего ушла на запад и села по Днестру, не желая подчиниться руси. Это народ не славянский, а антский, оставшийся на месте, когда другие анты на запад ушли с гуннским ханом Баламбером. Но тех антов впоследствии истребили обры всех до единого, и имени их не осталось, а уличи живут и поныне.

Те же обры воевали и против славян и притесняли дулебов — также славян, и творили насилие женам дулебским: бывало, когда поедет обрин, то не позволял запрячь коня или вола, но приказывал впрячь в телегу трех, четырех или пять жен и везти его — обрина; и так мучили дулебов. Были же эти обры велики телом, и умом горды, и Бог истребил их, умерли все, и не осталось ни одного обрина. И есть поговорка на Руси и доныне: погибли, как обры, — их же нет ни племени, ни потомства.

А антский и славянский языки едины, и понимают друг друга. Сказывают, это потому так, что происходят народы эти из одного корня — от могучего народа, который в древние времена жил на этих горах и с готами воевал²⁹. Только не с теми готами, что ныне на острове³⁰ своем сидят и со свеями соседят, а со степными готами, кои великую державу на том месте, где ныне печенеги кочуют, от Дона и до Дуная имели. И на Рим нападали, и императора убили Деция с сыном его. Вот от народа того, что с теми готами воевал, и пошли и славяне, и анты.

А когда пришли гунны и ту Готию Великую разорили, то ушли анты с гуннами, с ханом Баламбером, и в большом почете у него были; а позже у Аттилы, и много бед с ним ромеям причинили.

На уличей же, кои отошли от Руси на Буг и Днестр, часто нападают печенеги, так как считают их народом не русским, и не несут за то печенеги наказания, как за нападение на Русь. Потому уличи дают печенегам богатые поминки, мира деля, но как у печенегов нет князя единого, то в следующий раз другие приходят и нападают на уличей, и так много зла они от печенегов принимают.

По Днестру же еще один народ антского корня живет, называемый тиверцы³¹. По обычаям и законам они подобны уличам, и против князя Олега воевали совместно, но княжение у них свое, и городов много. Сидят они и до Лукоморья, и соседят с болгарами и уграми, и многие из них Веру Истинную приняли. Но тоже много зла от печенегов принимают, как народ не русский, и многие города у них в запустение пришли, и многие переселяются в Болгарию и Ромейскую империю, под защиту единоверцев.

Так оно происходит с погаными, а также с христианами, в вере нестойкими: когда все хорошо у них, не вспоминают они Бога или поминают всуе, но когда зло приходит, обращают все свои молитвы к Богу Истинному. Но еще более, чем на язычников, гневается Господь на лукаво верующих, на двоебожников; потому часто отвращает он Лице Свое от мольб их.

А вот другие народы, дающие дань Руси: весь, чудь, меря, ижора, ямь, литва, зимигола, корсь, нарова, ливы, — эти говорят на своих языках, они — от колена Иафета и живут в северных странах. Все эти племена имеют свои обычаи, и законы своих отцов, и предания, и каждые — свой нрав.

А теперь расскажу, как русы на земли эти пришли, и кто первее сел тут, и откуда есть пошла земля Русская.

Ведомо из преданий ладожских, кои я лично слышал, проезжая по тем местам с княгинею Ольгою, что первые русы появились там невдолге после того как пробило Нево-озеро себе проток в море Варяжское³². Тогда, сказывают, Волхов-река обратилась вспять и стала течь к озеру Нево; а раньше тек Волхов в озеро Ильмень. И случилось так, что сильно упала вода в Волхове, и пороги появились.

И нашли для себя этот путь воины северные, коих кто как зовет: кто урманами, кто варягами, кто, не ведая истины, русами северными. А сами себя они зовут норманнами, либо свеями, либо данами, либо готами. Се суть народы северные Иафетовы: свей, норманны, готы, даны, англы, которые издревле Данию населяли, а потом в Англию переселились, от того переселения стала страна так зваться. Такое же и в других странах: Русская земля — от русов, Франкская — от франков, Греческая — от греков.

Посему неправо говорят, что русы пришельцы, находники суть на земле здешней. Русы — находники только в земле Киаовской, так как приглашены были каганом хазарским крепость здешнюю Самват против угров держать. На Волхов же русы пришли первее словен³³и сели у реки у Ладоги. А до русов на земле той сидела весь, да ижора, да водь. А меря сидела у Клещина озера, да у Ростовского, куда тоже русы пришли, но это позднее случилось.

Так поселились русы у Ладоги, где ныне Земля русская.

В лето 6261 (753). Первые русы пришли и сели у озера Нево, возле устья Ладоги-реки, где впадает она в Волхов³⁴.

И было это, как саги русские сказывают, во времена конунга Сигурда Кольцо³⁵.

Тогда люди эти еще не были теми русами, как ныне известны, ибо не ходили еще за мягкой рухлядью³⁶ и челядью³⁷, не русили³⁸на восход в Булгар³⁹ и Хазаран⁴⁰ и далее по рекам сим. А были они такие же, как иные норманны, ибо само имя русов не от племени или народа идет, а от занятий их. Ходили ведь норманны те по руслам рек и называли дело свое русингом или русью. Так и говорили: «Идем в русь на Булгар». И тем отличались от викингов — так зовут тех норманнов, что по заливам промышляют в море Варяжском — прежде рыбалкой, а ныне — почти только разбоем. И говорят: «Идем в викинги на франков».

Нашли те пришельцы, находники норманнские, что крепость, которую кривичи срубили у самого Нево-озера, стала неудобной для причала корабельного. Спала ведь вода в Волхове после открытия Невского пути от Нево-озера до моря Варяжского, и причалы кривичские на горе оказались. Тогда срубили норманны город Ладогу напротив кривичской крепости. И стали заниматься по корабельному делу: после спадения воды в Волхове трудно стало на кораблях норманнских по рекам здешним ходить из-за порогов и волоков⁴¹.

И захотел один из норманнов, находников тех, остаться в Ладоге, дабы лодьями торговать, для русинга годными. Звали его Ульфедин Заслуживающий Доверия⁴² и уважали его.

Сказал он: «Видел я, что много трудов стоит пройти по Восточному пути⁴³ на кораблях наших, хочу я сделать так, чтобы были тут лодьи с плоским дном, и много серебра на том заработать». И остался в Ладоге, и сделал так. И зовут с тех пор русы те лодьи «кену», а славяне — «русскими лодьями». И от них же называется Киев по-русски «Кенугард»⁴⁴, то есть крепость, где русские лодьи по весне собирают, данниками и союзниками русскими срубленные. И ходят на них русы до Константинова града в Греческой земле, везя на продажу меха, и рабов, и воск, и мед, и другие товары, которые добывают на земле этой в полюдье.

В лето 6262 (754). Стал Ульфедин продавать первые лодьи свои. И хорошо пошло у него дело то, поднялся он и род его; и срубил тут крепостицу малую. Тогда начали садиться возле него люди из разных племен — и норманны, и кривичи, и весь, и ижора; а словен там еще не было — не дошли тогда словене до озера Нево. Так русы рассказывают, и поют о том в сагах про Ульфедина.

В то же лето созвали в Константинополе собор, названный Иерийским по имени дворца, что стоит на азиатском берегу Босфора между Халкидоном и Хрисополем, — там же собрались епископы, числом же более 300. Повелел созвать собор сей император Константин, прозванный Копронимом, то есть Говнюком. За то так прозвали его, что младенцем осквернил он таинство крещения, испражнившись в купель.

Был он ярым иконоборцем⁴⁵, осуждал почитание икон Божиих, запрещал почитать также Богоматерь и святых православных. Многих же клириков, отказывавшихся следовать таким запретам, преследовал и казнил.

То происходило не от безбожия, но от ложной веры и ложного понимания догматов ее; ибо хотя и сказано: «Не почитай кумира», но сказано то против языческих ложных богов и кумиров; в иконах же почитаем мы образ Божественный или Святой, но никак не доску покрашенную, как то утверждал император.

Патриарха же не было на соборе том, ибо вакантна была кафедра его после смерти прежнего патриарха Анастасия.

И обвинили тогда почитателей икон Божиих в идолопоклонстве, и анафемствовали их; епископов же, или пресвитеров, или диаконов, за иконы стоявших, повелели низложить и извергнуть из сана. Константина же Копронима безбожно называли тринадцатым апостолом.

В то же лето, июня 5 дня, убила толпа язычников крестителя Германии, архиепископа Майнцского святого Бонифация, который ходил крестить фризов. Как говорят, хотел он принять мученическую смерть, дабы смертию своею пробудить души поганых к истинной вере; а было ему 80 лет.

Он же, сказывают, лично срубил священное для язычников дерево — Дуб Доннара. Присутствовавшие при том поганые ожидали гнева бога, но так и не дождались и были поражены, что ложный бог их ничего не сделал св. Бонифацию. И уверовали тут же в Христа Вседержителя. Из срубленного же дерева св. Бонифаций распорядился возвести капеллу Св. Петра.

На Руси же тогда проповедников слова Божия еще не было, и люди поклонялись деревьям, кустам, рекам и холмам. Верили же в богов ложных, как и ныне многие веруют — в Одина и Тора, и в других; и идолов им возводили, и жертвы им приносили, в том числе и человеческие. И до появления княгини Ольга возле Ладоги показывали там священный дуб, на котором первые норманны те русских людей вешали, принося их в жертву Одину — этот же, по преданиям их, сам себя повесил на мировом древе Иггдрасиль, дабы познать священные знаки — руны. И так висел 9 дней.

То все ложные суеверия людей, не знающих Бога истинного. И это тогда же показала блаженная Ольга, повелев срубить священный дуб. И оказался тот деревом трухлявым, и в том многие язычники сами убедились; после того же дюжина их крестилась, я же их и крестил.

Славяне же поклонялись своим богам, а весь и меря — своим, и не знали люди Спасения.

В лето 6263 (755). Приходили болгары к базилевсу Константину и потребовали от него уплаты дани. Тот же отказался, и тогда болгары пошли войною на Греческую землю и дошли до Константинополя, и много зла людям сотворили. И было то по грехам их — так наказал Господь греков за то, что отвергли священные иконы.

В лето 6264 (756). Император Константин пошел на болгар на 500 судах. Он вошел в Дунай, высадил воинов, и стал разорять болгарские земли. Хан же болгарский Кормисош бился с греками, но неудачно; и запросил мира у Константина, отдав ему земли к югу от Родопских гор. 

В лето 6265 (757).

В лето 6266 (758).

В лето 6267 (759). Разбили греки болгар при Маркеллах.

В лето 6268 (760). Видели люди затмение солнечное; а диск Солнца не полностью закрылся, но образовал кольцо.

В лето 6269 (761). Болгары поднялись на своих правителей, убили их и поставили ханом своим Телеца. И стали болгары нападать на славян местных, и многие роды славянские убежали с той земли. Среди них были северяне, о чем рассказывается в преданиях их.

В лето 6270 (762). Константин повел войско к Анхиалу и разбил болгар.

В лето 6271 (763). Хан Телец болгарский напал на ромеев. Константин же снова послал к Дунаю флот, уже из 800 судов, с войском. И стали греки разорять земли болгар.

Тогда болгары убили хана Телеца и запросили мира. Константин примирился с ними.

Хазары ходили войною на Албанию⁴⁶ и Грузию, решив, что наместник арабский именем Йазид причастен к смерти своей жены и ее детей — ведь была она дочерью кагана Багатурара, а звали ее Хатунь. И было войск хазарских 200 тысяч, а вел их полководец Растархан. Разбили они армию агарян⁴⁷ полностью, после чего хазары разграбили всю страну и ушли, взяв богатую добычу и множество пленных.

В лето 6272 (764). Царь Константин велел казнить в Царьграде многих знатных вельмож, обвиненных в заговоре. Патриарха Константина свели с амвона и казнили.

Тогда же посланцы Константина схватили архонта племени северов Славуна, а после казнили⁴⁸.

Растархан снова ходил в Албанию, а другой хазарский воевода Блучан воевал Грузинскую землю. Хотели они, победив агарян, взять для кагана своего картлийскую принцессу по имени Шушан. И так свершилось — захватили воины Блучана город картлийский Тифлис, разорили Армению, а Шушан схватили и повезли к кагану.

Та же, когда везли ее по Дарьяльской дороге, отравилась, не желая стать женою язычника, — ведь верили тогда хазары в бога небесного Тенгри и других, малых, богов, как доныне черные хазары веруют.

Йазид же собрал 60 тысяч воинов и разбил войско Блучана, а войско Растархана упустил, хотя и дошел до Дербента, где и остался, укрепив город и Железные Ворота.

В лето 6273 (765). Болгары, поверив безбожному Константину, сняли охрану свою с горных проходов. После того император пустил свое войско через перевалы и стал разорять Болгарскую страну, и сжег столицу болгар Преслав.

Был тот император Константин человеком беспощадным и упрямым, никогда не прощал, но всегда отвечал местью обидевшим его. Оттого, говорят, стал потому он и иконоборцем, что, войдя в возраст, узнал, как крестивший его патриарх Герман, увидя, что испражнился младенец в купель, назвал то деянием Антихристовым и предрек многие беды от младенца сего. А ведь был святитель Герман истинным иконопочитателем и яро боролся против ереси иконоборческой; и ради того, чтобы осудить его, уже отошедшего давно к Богу, затеял император собор, о котором говорилось ранее.

Женат же он был три раза, и первою женою его была хазаринка, родственница кагана Вирхора, по имени Чичак; в крещении же приняла она имя Ирина.

А были тогда Хазаран и империя Ромейская в мире и союзе против агарян арабских.

В лето 6274 (766).

В лето 6275 (767). Ульфедин с кривичами жил мирно и взял второю женою дочь посадника из Любши, крепости кривичской на Волхове. И когда праздновали свадьбу, случилась тут тень большая на Солнце, и свет померк. Тогда, поется в сагах, предрек некий старец из волхвов большие несчастья, которые придут с юга, как тогда тень на Солнце легла.

В лето 6276 (768). В это лето пришли к Ладоге словене, что давно из Ляхов вышли, и сожгли городок Ульфединов, а самого его убили. А с кривичами бились долго, но не смогли взять крепость их Любшу.

И сели словене в Ладоге и жили собою, а русов норманнских всех истребили. А звали князя их Славеном⁴⁹, был он из рода Серого Бобра, как в тех сказах поется. Слышали мы сказы те с Ольгою-княгиней, и записал я иные из них.

Болгарский хан Токту приехал в Константинополь устанавливать мир. Ромеи приняли его как побежденного и праздновали победу.

В лето 6277 (769). Покорили словене кривичей на правом берегу Волхова, и крепость их взяли Любшу. После же пошли на корелу по берегу Нево-озера, и несколько городков их попленили.

В лето 6278 (770). Победили греки агарян на востоке.

В лето 6279 (771).

В лето 6280 (772). Пришли норманны из-за моря, желая идти русью по Восточному пути, и хотели купить лодьи русские по обычаю. И не дали им — не умели ведь славяне делать снеки речные, но только однодеревки долбили и выгибали на огне. Но не сказали о том норманнам, а стали смеяться над ними — считал ведь себя князь Славен великим воином и могучим правителем, и думал, что любых норманнов так же легко одолеет, как русов Ульфедина-ярла.

Не стерпели норманны унижения; и была сеча меж ими и словенами, но не одолели норманны словен. Тогда поклялись они, что все равно не дадут тут жить словенам, ибо путь на Восток те держат, а кораблями не торгуют; и лучше сами норманны сядут тут русами, как Ульфедин-ярл сидел.

Убили в Болгарии хана Токту, затем хана Патана убили же, потому что стоял тот, как и Токту, за мир с ромеями. Стал ханом Телериг, могучий воин, и снова стал воевать Греческую землю.

В лето 6281 (773). Обратились обиженные словенами норманны к королю Сигурду Кольцо и рассказали о неправдах словенских, и о том, сколь выгодно владеть норманнам Ладогою. Стоит-де она воротами на Восточный путь, а людей там мало, не как на Двине, где сидят зимигола, летьгола и ливь, и не дают там сесть норманнам.

И дал конунг Сигурд людей своих и три корабля своих. Вернулись норманны в числе большом к Ладоге и стали воевать словен, а вел их ярл Ренальд Высокий по прозвищу Рыжая Борода⁵⁰, который стоял у плеча конунга Сигурда, когда тот убил в битве конунга Харальда Боевой Зуб.

Так пришли норманны к Ладоге. И была битва ярая, и победили норманны словен, и князь их Словен пал на поле.

Но жечь город Ладогу не стали норманны, а сели в ней. И договорились, собрав вече большое, что поставят словене в городе свой конец, а норманны свой; а кривичи поставили себе свой. И Ренальд Высокий стал конунгом их.

И стало так, и зажили снова русью, и богатели на торговле мехами и кораблями, ибо иные из гостей⁵¹ норманнских не хотели русить⁵² дальше на восход и покупали прямо в Ладоге. И многие гости стали приходить сюда торговать, и из Булгар, и из Хазарана, а меря возила сюда железо. Так стал большой торг в Ладоге, такой, как ныне в Новгороде.

И жили мирно.

Константин-базилевс воевал с болгарами, и направил на них свой главный флот из двух сотен хеландий. Сам же вышел на своей особой флотилии русских кораблей; но что это были за русские корабли, того не ведаем; и того не ведаем, чтобы ходили какие русы тогда в Греческую землю⁵³. Я же сомневаюсь, что ходили уже русы в греки, ибо мало было еще русов, и сидели она в Ладоге; а на кораблях же ходили только на речных, кои для морского похода императора ромейского не приспособлены. Оттого склонен я видеть здесь просто ошибку хроник греческих.

Агаряне арабские в то же самое время, пока Константин воевал с болгарами, высадились на острове Кипр и опустошили его весь, так что и младенца сущего живым не сыскать было.

В лето 6282 (774). Ходил Ренальд-ярл вверх по Волхову, к порогам, и срубил городок там, и назвал его Холопьим городком, так как посадил там челядь и холопов своих на волок, чтобы проводили они суда через пороги. И брал за то с гостей торговых и русингов плату в пять кун.

В лето 6283 (775). Скончался царь греческий Константин Копроним во время девятого своего похода в Болгарию. А испустил дух свой греховный сентября в 14 день, прямо на корабле своем вблизи крепости Стронгиле. И видели в том многие знак гнева Божиего за гонения его на иконы Божий и святых великомучеников, ибо внезапно напала болезнь на императора, и лежал расслабленный два дня, а на третий умер.

А по нем императором стал сын его от хазаринки Ирины, именем Лев, а по прозвищу Хазар, бывший соправителем царя с самого рождения своего. И был сей новый царь богобоязнен и в вере усерден, и прекратил гонения на иконы и истинных христиан, их почитателей, и любил Богородицу и монахов. Но сказывают греки в летописях, что позже, незадолго до смерти своей, вдруг переменился император в вере и начал гонения на иконопочитателей. Вскоре же после сего голову его покрыли карбункулы, а сам он впал в жестокую горячку и умер. И видели в том одни наказание Божие за измену его вере, первыми Отцами Церкви нашей заповеданной. Другие же сказывали, что сам в смерти своей повинен Лев-император: хотел-де он обладать короной Маврикия; оная же была погребена вместе с телом императора Ираклия. Но Лев приказал извлечь корону из могилы и надел ее на свою голову, а оттого разболелся и умер, отравив так себя ядом трупным. Я же полагаю, что и в этом случае была на то воля Божья: новым грехом своим навлек Лев на себя гнев Его.

В лето 6284 (776). Ходил Ренальд на весь и победил. И срубил городок на реке Сясь, и назвал его Алаборгом⁵⁴. И установил с веси дань меховой рухлядью, и поселил здесь русов из Ладоги, и назвал Алаборг пригородом Руси Ладожской.

В лето 6285 (777). Собрались русы ладожские и крикнули Ренальда уже не ярлом, а конунгом своим. И с того поют в песнях и сагах русских первое самостоятельное княжество русов, ибо вышел Ренальд из-под руки Сигурда-конунга. А неправы те, кои поют про старое королевство ругов, будто бы оно было уже русским; ибо руги — те были народом знаемым, и Рим брали вместе с Одоакром и готами; русы же, как сказано, были тогда не народом, но норманнами по крови, кои на Восточном пути осели и стали жить среди племен местных; и не знал про них никто из народов окрест.

Сигурд же смирился с уходом Ренальда, ибо в те же годы приводил под свою руку данов и не до Руси было ему.

В лето 6286 (778). Пришли хазары на Днепр и увидели три горы, пригодных, чтобы крепость тут поставить. И сидело на них племя лендзян, тогда еще полянами не называемое. И спросили: «Кому дань даете?» Те же ответили: «Не платим дани никому. Были у нас князья Кий, Щек и Хорив, и сестра их была Лыбедь. Ныне же умерли, и не имеем князя своего, но старейшины управляют народом нашим». Сказали хазары: «Будете нам платить. Поставим здесь воеводу своего и крепость срубим». Лендзяне же имели споры с древлянами и северянами; решили они пойти под руку хазарскую, чтобы защиту иметь от соседей своих. Так же позже лендзяне русов добровольно приняли, когда те на горах этих сели.

И так построили хазары крепость свою, и назвали ее Самват. И до сих пор иные так Киев зовут по привычке старой — от той ведь крепости город сей начался, три селища лендзянских вобрав в себя. Земля же сия в те годы Киаовской прозывалась, не знаю, почему. И говорили: «Идем на Киаву в Самват». Когда же пришли русы на землю сию, то стали многие называть ее по обычаю Русской землею, она же Киавская, и так на город сей имя земли Киавы перешло.

В лето 6287 (779). Король франкский Карл ходил на обров и много зла им причинил.

В лето 6288 (780). Начал безбожный император Лев Хазар гонение на иконолюбцев, как прежде указано. А когда узнал, что жена его Ирина втайне почитает иконы, — нашел ведь у нее сокрытые иконы с ликами Богоматери и святых блаженных — то выгнал он Ирину из дворца, а нескольких вельмож, что за нее стояли, казнил.

И за то был наказан Господом безбожный Лев-император. Умер он в Царьграде от горячки, как сказано.

По нем сел на трон базилевса Константин VI и правил 17 лет. В первые же годы царствования мал был возрастом император сей, и правила его именем мать его Ирина.

Тогда составили заговор против нее и нового императора братья Льва, скончавшегося мужа ее. Но Божиею милостью открылся заговор сей, схватили братьев императора бывшего и постригли их, и сослали по монастырям дальним.

В се же лето погорела Ладога сильно, так что и дома целого не осталось.

В лето 6289 (781).

В лето 6290 (782).

В лето 6291(783).

В лето 6292 (784). Богопротивный патриарх Павел, иконоборец, скончал дни свои, перед тем постригшись в схиму; но вряд ли Бог принял его.

Патриархом же Константинопольским стал Тарасий.

В лето 6293 (785).

В лето 6294 (786). По смерти Ренальда стал конунгом Ладожской Руси Регвид Старший⁵⁵.

Сказывают про него, что был он добр, дани установил малые, а сам жил с походов своих. А воевал много, и брал добычу богатую. Сказывают о нем, что ходил он и в викингах по западному пути, и отсутствовал семь лет, так что думали уже, что и умер он за морем.

Стал у хазар царем Обадия, потомок Булана, и был он первый царь, при коем каганы перестали управлять делами в стране своей, но все управление, вплоть до военного, предоставили бекам; их же на Руси принято называть царями.

В лето 6295 (787). Узнав о смерти Ренальда, восстала весь и не стала платить дань руси. Ходил на них Регвид, и примучил их снова к дани, и посадил в Алаборге наместником человека своего по имени Грим Больной и дал ему воинов.

В земле Греческой собрала Ирина-базилисса войско из Фракии в столице своей Константинополе, и так, сделав город безопасным, велела собрать собор Вселенский, дабы вернулся мир Христианский к иконопочитанию древнему, как то Апостолами и Св. Отцами заповедано.

В сентябре собрался Собор в городе Никее, и стал он седьмым Вселенским, а Никейским — вторым. И было на нем восстановлено иконопочитание, а иконоборчество и решения прежнего Константинопольского собора осудили собравшиеся иерархи Православные. И с тем согласились и легаты папы Адриана; однако же не восстановилось правильное иконописание в той части Церкви, что папе римскому подчиняется.

В сей же год впервые викинги норманнские ходили на Англию и город английский Портленд разорили.

В лето 6296 (788). Ходил каган хазарский на Крымскую Готию и покорил ее.

В лето 6297 (789).

В лето 6298 (790). Ходил Регвид на Корелу и крепость и Корелу взял и сжег, и много добычи привез в Ладогу. А после купил на эту добычу три корабля и уплыл за море, к свеям и норманнам, где, скальды сказывают, стал викингом. Ладогой же стал править наместник его в Алаборге Грим Больной.

Константину, императору ромейскому, исполнилось двадцать лет, и был он недоволен тем, что мать его Ирина не отдает ему трон, не желая расставаться со своим величием. С горечью жаловался он, что видит себя отстраненным от власти, а распоряжается всем евнух Ставрикий, коему весьма благоволила базилисса. И тогда организовал он заговор, чтобы отстранить мать и сослать ее подальше, на Сицилию.

Февраля 9 дня гневом Господним затряслась земля в Константинополе, и, воспользовавшись суматохой, Константин со своими людьми попытался схватить Ставрикия. Ставрикий же евнух, разведав заранее о заговоре, возбудил гнев Ирины против сына. Она велела схватить сына и всех его людей. Сына она посадила под замок, и много его била и ругала; людей же его распорядилась высечь, постричь и сослать на Сицилию.

Так, отстранив сына от трона окончательно, решилась она взять всю власть императорскую на себя; созвала легионы и потребовала присяги себе, и чтобы до самой ее смерти войско ее стояло за нее и не позволяло взойти на царство сыну ее. В том присягали легионы, но когда очередь дошла до Армянского легиона, солдаты его сказали: «Да не поставим имени Ирины впереди Константина, но Константина, как и прежде, поставим впереди Ирины». После же того как императрица послала разоружить их, легионеры восстали и низложили своих начальников. Узнав о том, воины остальных легионов тоже прогнали своих командиров и тоже выступили за Константина, общим собранием своим приговорив признать его императором.

Ирина, испугавшись буйства солдат, отпустила к ним сына; так волею войска он был утвержден единовластным правителем. После того Константин отстранил мать свою от управления страною; Ставрикия же велел высечь, постричь и сослать в Армению. Ирину же он на некоторое время заключил во дворце. Но она, будучи опытной в политике, продолжала оказывать влияние на него. Оттого уже через год Константин вновь провозгласил ее августой и разделил с ней заботы и почести правителя.

В Крыму восстали против хазар готы под водительством епископа Иоанна Готского и освободили древнюю столицу свою Дорос; но хазары, властвовашие в Климатах, победили восставших и казнили Иоанна. Греки же сидели только в Херсонесе и в хорах его, поместьях сельских. И не помогли греки готам-христианам, ибо послал к ним тархан⁵⁶ хазарский, что сидел в Суроже⁵⁷, со словами: «Не ходите за готов, блюдите раздел Крыма между нами и вами по старине; иначе уничтожу монастыри христианские в горах сих».

В лето 6299 (791). Прошли некие даны русью через Ладогу на Булгар и на Рей; сказывают, что добрались даже до Багдада. А на обратном пути устали, да не успевали до зимы. И выбрали себе место на землях мери на реке на Саре и срубили городок и так назвали его: Растхов, что по-русски значит: «Двор отдыха». Так русы рассказывают.

Меря же говорит, что стоял у них на озере Неро городок малый; и не разрешили русингам жить в нем. Тогда поднялись те несколько по речке по Саре и там срубили городок для себя⁵⁸.

А ныне зовут тот город Растов или Ростов, потому что и там в русь много из славян и кривичей пришло, и говорят те русы, как и в Киеве, уже больше по-славянски, нежели по-русски. А на месте городка того мерянского, который захирел под Ростовом и опустел почти, ставится ныне город русский киевский, и тоже именем Ростов. Се есть княжий город русский; старый же Ростов лишен стен, и используется ныне только как лагерь для проезжих гостей и вольных русингов; там же живут еще те из ростовских русингов, кто не захотел идти под руку киевскую. Но о том в месте своем скажу.

И стала там Русь, отдельная от ладожской, и живет собою до сего дня. И не любят те русы ростовские русов киевских и прочих: сами считают ведь себя первыми, ибо держат они путь на Булгар и берут за проход дани с прочих русингов и гостей, и живут богато.

А имени конунга их первого не знаем мы. Сказывают певцы их, что то был Хегни⁵⁹, конунг данов; но правда ли то, в том сомневаются русы и ладожские, и киевские. Говорят сии, что гордыня то ростовская заставляет тех на Хегни-конунга указывать.

Другое поют про него — что на Восточный путь приходил он мстить за своего побратима и воевал много, и побеждал здесь, и двадцать конунгов победил и дань на них наложил. Между тем, всем известно, что Русь Ростовская потому и стала в дебрях глухих вдали от путей речных, что именно укромного места русинги те для отдыха искали, потому что шли назад с добычей тяжкой.

Константин-император в Греческой земле снова провозгласил мать свою Ирину императрицей и разделил с ней власть. Был ведь он человек воинственный и храбрый, но легкомысленный и неискушенный в интригах, особенно по сравнению с матерью своею.

В то же лето пошел король франкский Каролус на обров, собрав войско великое и грозное, и нанес поражение обрам, взяв и столицу их Хринг. После того началась у обров смута; убили тогда и кагана их.

В лето 6300 (792). Базилисса Ирина стала направлять зло сына своего на стратига Алексея Мусулема, желая отомстить тому за то, что сей за год до того стал во главе Армянского легиона, который и привел Константина на трон.

Император поддался интриге матери и жестоко обрушился на своего стратига и ослепил его. В ответ на это легион его снова восстал, теперь уже против императора; и фема Армениак восстала же. Однако Констинтин собрал воинов других легионов и разгромил повстанцев, и фему всю разгромил — как сказывают, со второй попытки и при помощи предательства. После же собрал тысячу из пленных, велел вырезать на лбах их надпись «армянский злодей» и провести их в цепях по столице. Сие было в мае.

В июле того же года Константин, уверовав из-за льстецов в полководческий талант свой, решил наказать болгар за нападения их во время правления матери его Ирины. Но, по юношеской пылкости, слишком поспешно вступил в сражение, поверив благоприятным предсказаниям астролога Панкратия, и был полностью разгромлен болгарами возле города Маркеллы во Фракии. Как беглец возвратился он в город, потеряв многих не только из простых воинов, но и из людей правительственных. Болгары же овладели обозом воинским и императорским, деньгами, конями, шатрами и всей императорской прислугой. Среди погибших оказались сам астролог Панкратий и фракисийский стратиг знаменитый Михаил Лаханодракон.

Сие же произошло явственно по воле Божией. Сказано ведь: никто не может провидеть будущего, кроме Господа Всеведущего. Оттого заключить можно, что все подобные астрологи и прорицатели суть лжецы и мошенники, ежели только дар провидения им Богом не подарен. Так и сей: будущее якобы провидел, а своей смерти не предугадал. Михаил же Лаханодракон был великим безбожником, и гнев Господень на себя давно вызвал, когда, будучи иконоборцем, еще прежде разрушил Пелекитский монастырь и умертвил мученической смертию преподобного Иосифа Пелекитского. Сей же был истинным провидцем, наделенным Божьим даром: по его молитвам проливался дождь, наполнялись сети рыбаков, он избавлял посевы от вредителей, изгонял бесов, исцелял болящих и совершал другие чудеса.

Этот же Михаил Лаханодракон был весьма лют на служителей истинной Церкви. В главном городе фемы Эфес он собрал всех монахов и приказал им снять одеяние их монашеское и немедленно взять себе жену, иначе они будут ослеплены и сосланы на остров Крит. И когда многие монахи отказались взять грех такой на себя, то велел он их мучить и терзать; и так многие из них приняли мученический венец. Кроме того, Михаил приказал сжигать монастырские книги и патерики, мощи святых, уничтожать богослужебную утварь; а хранивших их казнил.

Но сказано: ни хитру, ни горазду, ни сильну, ни богату, а суда Божиего не миновать. Там и богомерзский стратиг сей Михаил понес смерть жестокую от болгар и предстал засим перед диаволом на муки вечные.

Тогда же, разгневанные поражением, которое они считали несправедливым и понесенным только из-за неумелости императора, легионы ромейские снова восстали и провозгласили императором дядю Константина, кесаря Никифора, сына Константина Копронима, прежнего императора. Однако базилевс приказал Никифора и других дядьев своих, сынов Копронима же, схватить. Сразу же Никифора ослепили, а Христофору, Никите, Анфиму и Евдокиму отрезали языки и отправили в тюрьму.

В лето 6301 (793). Много людей пришло из норманнов и ходили далее на восход — и до Булгара, и до Хазарана, и до Испагани. И были те люди грозны и распорядительны. Торговали они мехами и рабами, и много зла делали людям. Где напуском, где хитростью захватывали селища родовые и целые сельские округи, кои под русь прежде не встали и бересты от конунга русского не имели. И отбирали у них мед, и воск, и скору, а людей отлавливали и обращали в челядь, сиречь в рабы, и продавали в Булгаре и Итиле-городе.

А норманны — пришлецы суть, находники; приходят с немирьем, отнимают и в рабство забирают, и злые вельми: детей с матерями разлучают, а жен с мужьями.

И была туга⁶⁰ великая по всей земле, и ничего не могли содеять люди с находниками теми. И шли многие под русь, чтобы от норманнских утеснений защитила. И многие местные резвецы и удальцы приходили в города русские и на торги, а там в русь шли — кто желая защитить роды свои от находников, а кто выродком или изгоем став. И показывали они тут удаль свою и силу в поединках молодецких, и брала их русь к себе воинами или варягами⁶¹.

И роды многие пришли к руси и просили принять их в русские смерды. И брали их русы, и давали грамоты им свои охранные; те же показывали грамоты и печати русские находникам; и если не отступались те, то защищала русь людей своих и селища их. И то был первый случай знаемый, когда отложилась русь от норманнов и воевала с норманнами.

И так разошлась русь с норманнами. Оттого сегодня видна разница большая меж теми и теми. Ибо хотя и вышли русы из Северного пути, но два века с лишком здесь живут, дольше, чем иные племена славянские; и многие уже и по-русски не говорят, но по-славянски. И говорят потому на Ладоге: «Мы от рода русского словене», или: «Мы — русские кривичи», или же просто: «Мы — русские».

И торговлю русы заводили свою тоже, и до Перми и до Двины Северной доходили они русью. И привозили оттуда русинги кость рыбью, кою очень ценят народы южные.

А с востока возвращались те русы с серебром, продавали ведь там рухлядь меховую и челядь, и тем жили. А марка северная стоила в те поры 4 новгородских гривны. А еще много привозили глазок стеклянных, а частью в Ладоге их сами делали, и до сих пор там люди иные ими на торгу платят и берут их подобно серебру.

В лето 6302 (794). Отложились кривичи от дани Ладоге и руси ладожской.

В лето 6303 (795). Вернулся Регвид в Ладогу и узнал, что кривичи от дани ему отложились. Опалился на них Регвид, и собрал русь, и словен, и весь, и пошел на крепость их Любшу, и сжег ее. Но многие кривичи успели убежать к родичам своим, жившим там, где княгиня Ольга повелела город Плесков срубить. И жили там кривичи в нескольких городках — Кроме, Городце, Изборске и других.

Тогда пошел Регвид за ними, и город их Городец взял и крепость их Кром разорил. И далее на Двину пошел, ибо и там кривичи жили, и там город их Полотеск разорил. И покорились ему все кривичи плесковские и полотеские, а со смоленскими он воевал.

И посадил Регвид своих мужей в Изборске и в Кроме, и пошла с той поры нынешняя Плесковская Русь, а прежде была Изборская. То ведь Ольга-княгиня, когда Плесков под свою руку приводила и повосты устанавливала, то повоет в Плесков перевела и велела Изборску пригородом Плескова быть.

Плесков же выстроился, как Киев здешний или Новгород: приходили люди под руку русскую, ища защиты и богатства, садились возле крепости, и тут жили. Так и Плесков стал городом, объединив Кром и Городище, и все улицы и концы между ними; а назвался по имени реки Плескавы, что здесь в Великую реку впадает⁶².

В лето 6304 (796). Ходил наместник Регвида Грим Больной на свеев и много зла причинил королю их Эрику.

Король франков Каролус отправил своего сына Пипина на обров. Сей же, догнав их в столице их Хринге, город взял и сжег, самих же обров многих убил, а иных попленил.

Остатки же обров приняли во всем волю Каролуса, обратились в христианство; и сел у них епископ Арн из Зальцбурга.

Но верно говорят: тяжек гнев Господень! Так и обры испили всю глубину Его гнева. Начались у них смуты и брани великие между собою; убили даже югура⁶³ и кагана. Тогда вошел к ним маркграф Эрик, и победил обров, и знатных людей из них убил, а город вторично сжег. И в том помогали ему болгары, которые обров вырезали, даже в рабство не продавая: очень сильно ненавидели болгары обров.

Император Константин отказался платить дань болгарскому хану Кардаму и отправил ему вместо золота навоз. Кардам разгневался и стал собирать рать на греков. Но Константин сам напал на него, но не смог ничто же — Кардам уходил от него лесами и горами.

В се же лето базилевс Константин по внушению матери принудил свою жену Марию вступить в монастырь и постричься; затем он венчал на царство свою любовницу Феодоту, дочь спальничего, и беззаконно обручился с ней вопреки воле патриарха.

Люди греческие уже в голос хулили императора за богомерзские поступки его; но матери базилевса Ирине и сего было мало, и она продолжала плести интриги против собственного сына. Дарила она много подарков и золота чиновникам и начальникам легионов; и стояли они тайно за нее.

В лето 6305 (797). На Руси ладожской мирно было, а про ростовскую не ведаю.

Скончался в Константинополе император Константин, и села на стол мать его Ирина. Было же это так.

Народ хулил на императора, и Церковь осуждала его за разврат; особливо же игумен Саккудийского монастыря Платон прямо на приеме во дворце у императора стал обличать его громогласно прямо ему в лицо. Сей же ничего не сделал клирику сему, сказав, что не хочет делать мучеников.

Весною же пошел он на агарян войною на восток, но не нашел их и вернулся в Константинополь. Сказывали, что обманули императора воеводы его, во главе со Ставрикием, матерью базилевса к тому склоненные; народ же, не зная того, поносил его.

Июня же 17 дня базилисса Ирина велела страже дворцовой схватить своего сына, когда тот ехал с ипподрома; но тот, узнав о приказе, успел избежать ареста и скрылся. Однако его выдали. Сидел он в темнице дворцовой. Августа 15 дня мать его базилисса Ирина приказала привести его в порфировые покои дворца, где император был рожден, и тут ослепили его на глазах у матери, коя с удовлетворением наблюдала за тем. После того отправили его жить в некий дворец охраняемый, где была с ним лишь жена его незаконная Федота. В то же лето скончался здесь император Константин; а иные бают, что был тайно удавлен.

В Паннонии восстали обры черные; франки же, вернувшись, победили их и вырезали едва не до последнего.

В лето 6306 (798). Ходил Грим Больной снова на короля Эрика и много зла сотворил.

В лето 6297 (799). Воевали русы ростовские с болгарами итильскими.

Обры отложились от франков и восстали.

В лето 6308 (800). Было вече большое в Ладоге, и бились сильно. И порешили, что мужи вятшие от всех концов городских изберут посадников своих, а те изберут посадника городского; и будут стоять на том перед князем.

В Готии крымской хазары с ромеями встречались и решили о возврате хазарами Готии ромеям. И договорились о дружбе вечной.

В лето 6309 (801). Зима была долго, и в середине лета дожди шли сорок дней. Недород поразил землю; а из-за войны между весью и словенами не ходили и охотою по лесам: не пускала весь и убивала в лесу. Так и без зверя остались.

А русы не вышли из Ладоги, ибо опалился князь Регвид на людей Ладоги за то, что посадник, ими избранный, ограничил волю князя волею богатых вельмож ладожских, «золотыми поясами» прозываемых. И так не повел князь Регвид русов замирять весь, хотя и просили его словене, и деньги давали; а с того и в Ладоге торг прекратился.

И настала туга большая по земле той, и бежали люди многие в рода свои, и голод великий в Ладоге сотворился.

В лето 6310 (802). Ушел конунг Регвид за море из Ладоги и русь за собою звал. Но не пошли за ним, кроме дружины его личной, — сказали, что дом их здесь, и хозяйством обросли, и не желают в норманны пустые превращаться; а ему, конунгу, путь чист.

И избрали себе князя русского, а звали его Рольф⁶⁴. Был он зятем Регвида, и согласился оставить его Регвид на Руси; но жену его, дочь свою именем Ингегерд, взял с собою, ибо опасался за жизнь ее. И согласился на то Рольф, ибо и у самого его не лежала душа в руси оставаться. Ведь слабы остались русы: хотя немало было уже среди них резвецов удалых из словен, кривичей и веси, но не шли еще многие из них против своих родов, как то княжьему русингу положено; но вернулись многие в роды свои. И не ходили русы в полюдье, ибо посадник не дал. А имя ему было Несгирь, и имя то не словенское, а кривичское, а более о роде его ничего не знаем.

А конунг Регвид сгинул за морем. Как говорят, пал от руки конунга Эрика, который землю его пленил, а на дочь его Ингегерд, правление над землею той по отце взявшую, дань тяжкую наложил.

Низложена в Царьграде императрица Ирина логофетом геникона⁶⁵ Никифором октября 31 дня и сослана на остров Лесбос, где через год умерла. Никифор же стал императором, и прозвали его Геником.

В Болгарии начал править хан Крум.

Обры, оставшиеся под франками на Восточной марке, снова восстали и убили наместника франкского с людьми его. Франки же в ответ убили всех обров, кои были еще в земле той. А хан Крум пошел на остатки земель обрских на Дунае и покорил земли, а обров вырезал до конца.

Так кончилась орда обрекая. А были те обры велики телом и горды духом, и много зла всем причиняли, и Царьграда за малым не взяли; а избрал Господь франков и болгар десницей гнева Своего — и исчезли обры, и нет их более; а есть на Руси поговорка: изгибоша аки обры. Про тех так говорят, кто величается сверх меры, не чуя взгляда Господня на себе; но кого Господь наш Всеблагий одним мановением десницы своей с лица земли стирает в гневе Его праведном.

В лето 6311 (803). Вернулся конунг Рольф за море, в землю Ингегерд и свою. И не замирился с конунгом Эриком, но собрал дружину свою и род свой и ушел далее по Западному пути. Точно неведомо, куда он ходил и где он сел; скальды же поют, что воевал много он с франками, и победил их, и взял там землю у них взамен отобранной королем Эриком.

Был недород большой в это лето во всех землях, и много русов уходило оттого на Западный путь, где отбирали у людей жито и богатства многие. Даже в викинги уходили иные, и напали на англов, и много зла сотворили церквям и храмам Божиим.

Се суть язычники, погании; не внимали бо предостережению Господню, что неурожай тот за грехи их наслан был: восстали ведь на князя своего, на повелителя. Власть же его от Бога, ибо и язычникам Бог дает правителей на усмирение буйства их и закона насаждение. Нет же власти аще не от Бога, Бог бо есть закон. Через закон же и поганые к вере истинной приходят, что видели мы при императоре Константине Великом; безбожником родился он, в грехе поганства, но Бога узрел и уверовал, и дал Бог ему верх над врагами и власть великую, дабы привел он людей ко Христу. И сделал тот так, и воссияла Истина Господня над Римом и градом Константиновым.

Так и Ольга, княгиня русская, рождена была в тьме языческой, но узрела Свет Христов и понесла Слово Божие народу своему. И принята была Императором, и восприяла Крещение от него, и стала истинной Дщерью Господней. И благословенна ныне среди жен человеческих, и во Царствие Божие вниидет. Но сильна злоба бесовская на то: наущением дьяволовым не восхотел сын ее Святослав Святое Крещение принять, и люди его не восхотели. Невегласии суть, не ведают, что во все времена Господь любовь Свою и гнев Свой являл человекам, и есть Промысел Его на деяниях их. О том и говорят повести сии, для того и творю летописи сии.

В лето 6312 (804). Не было уряда в земле Ладожской, и увяла было Русь. И бились кривичи со словенами и разоряли села и торжища друг друга.

В лето 6313 (805). Послала русь за море к норманнам, говоря: «Порядка нет в земле нашей, а сами слабы мы, дабы уряд здесь установить. Князь же наш умер, а нового не избрали. Пришлите князя нам, чтобы владел и судил по закону».

И согласился на то Регвид Младший, сын Рольфа. Собрал он воев своих и так приплыл в Ладогу на 20 кораблях. И взял всю русь под себя, а со словенами и кривичами стал воевать.

В лето 6314 (806). Посадил Регвид наместника своего в Алаборге, ибо умер Грим Больной за два лета перед тем. И не знаем имени того, но уставил он мир между русью и весью; и пустила весь в леса людей иных родов.

А Регвид ходил по земле той и примучивал словен и кривичей. Примучил Регвид многие рода их, и есть имя его грозно в местах тех и по сей день. А многие избежали, и в Смоленск ушли, и в Ростов, и приняли их там.

И был он важный конунг и правил достойно, и воспряла при нем русь и покорила многие роды словенские по Ловати и Мете.

И вышла к земле смоленских кривичей. Но не стали воевать, но установили мир на все времена, и стали ходить русы на Днепр через Ловать. Были там веси кривичей по Жересне и по озеру Каспля, и по Катыни на волоках, и держали они волоки. И уставили кривичи плату за переволок для руси малую, ибо грозен был в глазах кривичей Регвид и не хотели они с ним ратиться.

Константинопольским патриархом стал Никифор по упокоении в Бозе патриарха Тарасия. Был тот святитель Никифор поистине святым мужем, почитал иконы и ревностно боролся с еретиками, много защишал веру истинную; жизнь же вел праведную и смиренную. После же кончины мощи его оказались нетленными, и десница его по сей день хранится на Афоне, в Хилендарском монастыре.

В лето 6315 (807).

В лето 6316 (808). Боялись норманны Регвида-князя и только варягами наемными к нему приходили, на службу просясь. А воевать норманны не решались, ибо крепко Регвид русла и волоки держал, и с кривичами смоленскими союзен был, и ростовские русы пропускали корабли с его печатью беспошлинно.

И в Ладогу приходили люди — и варяги, и словене, и кривичи, и весь, и чудь, и вопь, и корела и прочий языки. И так расрасталась русь. Разрослась Ладога, и стены новые возвели. И ставили люди там поселки свои, и землю пахали. И звали себя — русские.

В лето 6317 (809). Ходили на торг ладожский из разных стран — и от норманнов, и от франков, и от агарян арабских, и от хазар и булгар итильских.

Царь Обадия взял власть в Хазарии. А был он правоверный иудей и установил закон иудейский превыше всех прочих в Хазарии, а Бога Израильского — выше прочих. Но многие не согласны были с тем, и не хотели отказываться от бога своего от Тенгри. И начали воевать друг с другом, ибо многие вельможи хазарские не желали переходить в новую веру.

То истинно, что нет истинного Света Божия на вере иудейской, и хотя веруют, но ложно. Не веруют они в Святую Троицу, и в Бога-Сына не веруют, и в древние пророчества о Христе, в Книге Священной изложенные, не веруют так же. А учил ведь еще Иустин Мученик, что закон Моисея предвестием был христанства, и в самом Священном Писании сказано, что заменит его Завет Новый; и произошло сие. И Авраам был спасен до того, как сделал обрезание, и женщины, которые не могли делать обрезание, все равно спасались. И про Троицу есть уже в Ветхом Завете, ибо триедина сущность Бога, говорящего: «Се сотворим человека». Но прежде всего говорит о Божественности Христа то, что все пророчества и символы исполнились в Нем и Его Церкви. Указано в Ветхом Завете обо всех главных моментах в Евангелии: о происхождении Иисуса от Давида, Его рождение от девы в Вифлееме, о бегстве в Египет, о явлении Крестителя, о гласе с небес при крещении, о чудесах Господа нашего и о Его страданиях и обстоятельствах Его распятия. Само разрушение Иерусалима случилось в соответствии с ясным предсказанием Иисуса, и это показывает, что сам Бог осуждает иудейскую веру. Все сказанное в Писании соответствует случившемуся.

И как отмстилось иудеям за смерть Иисуса разрушением Иерусалима, так отмстил Бог истинный хазарам за выбор Обадии. Тогда у них стала великая замятия в Хазарстане, возгорелась междоусобная война, и была она жестока и кровава; а угры присоединились к восставшим, и за малым устояла держава их.

И прошли тогда впервые печенеги по сию сторону Итиля вслед за уграми, и много зла сотворили.

Долго шла та война, но затем Обадия одержал верх, и одни из восставших были перебиты, а другие бежали и поселились с уграми в низовьях Днепра, где ныне земля печенежская, и заключили взаимную дружбу и взяли название кабаров.

В лето 6318 (810). Ходил Регвид на чудь, и чудь покорил, и возложил на них дань.

В лето 6319 (811). Велел Регвид дом большой себе ставить в Ладоге, сказав: «Достойно князя русского не хуже иметь дом конунга свейского». И сделали так. Поставили большую усадьбу и домами малыми окружили: сказал бо князь, чтобы хирдманы, то есть воеводы его, и херсиры⁶⁶, и бояре рядом жили. И стену поставили, и стал детинец. И не был он схож с домами норманнскими, и назвали его русским домом⁶⁷.

А по Янтарному пути от пруссов в Хорезм ходили русы готские и на волоках часто спорили с северянами и вятичами о цене. И в лето то восстали северяне донские, что сидят по рекам Осколу да Оскольцу да Убле: кто говорит, что на русингов готских восстали они за неправды готов на волоках многие, а кто — что подняли их кабары на царя хазарского. И не прошли русы готские, побили их много, и мало их ушло от смерти. А говорят еще, что богатые клады зарыли они в землю ту, а печенеги, что ныне по той земле ходят, роют там ямы и ищут клады.

В Болгарской земле победили болгары греков при Вырбишском проходе, и многих убили до смерти греков и военачальников их. Вскоре же умер император греческий Никифор — иные сказывали, что от горя скончался, не вынесши поражения войск своих от болгар; другие же — что погиб в той битве с болгарским ханом Крумом, а из черепа императора хан сделал чашу для пиров, отделанную серебром.

В лето 6320 (812). Пришли русы готские к Смоленску, и побили волочан у реки у Катыни и сами сели. И назвали поселение свое Сюрнес, что по-славянски значит «Свиной мыс» — поставили бо городок на мысу, где Свиная река в Днепр впадает. И стал там торг большой корабельный. И пришли многие позднее сюда и стали русью, и сильно расширился городок тот, и стоит ныне на 5 верст вдоль берега. И прозвался Смоленск⁶⁸, и так его называют все, а «Сюрнесом» только варяги и норманны проезжие, ибо язык русский им сродствен.

В лето 6321 (813). Ходил Регвид Младший на готских русов в Сюрнесе по просьбе кривичей и желая под себя взять волоки те. И не успели те русы исполчиться, и сдались Регвиду. Он же казнил вождей их за нападение на волок — нельзя того делать на Восточном пути, сказал он, ибо тогда никто через волоки ходить не будет, но все станут воевать на них. А простых русов кого отпустил, а кого к себе взял по просьбе их.

И славили его кривичи приволочские. И так перешел Сюрнес под руку ладожского князя.

Стал новый император в земле Ромейской — Лев, по прозванию Армянин. И правил 7 лет. Был он еретик, возродил иконоборчество, через что Бог наказал его, и убили его. При нем русы ходили походом на остров Эгину, с варягами совокупившись, и победили.

А хан болгарский Крум ходил на Константинополь и дошел до стен его, но не смогли болгары взойти на стены града. А в июле сильно побили болгары греков в битве при Варсиникии.

В лето 6322 (814). Замятия была в ростовской Руси, много людей побили.

Скончал у франков дни свои император Карл, при жизни прозванный Великим. И сел императором Людовик Благочестивый.

И стали при нем делиться франки на уделы, и так разделил он землю свою по сыновьям.

В се же лето умер болгарский хан Крум, столь много зла приносивший грекам.

В лето 6323 (815). Уступили хазары грекам Крымскую Готию, что дотоле забрали, — ослабела ведь Хазария за годы войны своей. Ибо сказано в Священной книге: «Дом, разделившийся в себе, падет». И верно то было с Хазарией: за малым устояла держава сия.

Безбожный император Лев воздвиг гонение на иконопочитателей, как ранее было. Святитель же Никифор, патриарх Константинопольский, обличал его за ложную веру его; тогда выслал его император на остров Проконнис. После того константинопольским патриархом поставлен был базилевсом богомерзкий иконоборец Феодот.

В лето 6324 (816). Преставился Регвид в Ладоге своею смертию. Правления его было десять лет и один.

А наследника по себе не оставил. И собралась русь на вече и крикнула князем воеводу Дия, родом словенина, и имя его по-славянски звучало так: Деян⁶⁹. И был тот Дий могуч вельми, и в воинском деле весьма распорядителен.

И пошел он к кривичам и молвил им: «Знаю я, много между нами, словенами, и вами, кривичи, неправды накопилось и немирья. Но все мы ныне — русь. Не отлагайтесь же, кривичи, от руси, но стоим вместе, ибо нет здесь ни норманна, ни кривича, ни словенина, но все суть — одна семья и один род, русский». И слушали его кривичи, и воеводу поставил Дий из кривичей.

В лето 6325 (817). Смоленские кривичи и русь сюрнесская отложились от Ладоги и стали жить сами собою.

Победил император Лев болгар, и отошли они от Константинополя. И дань на них тяжкую наложил и заключил с ними мир на 30 лет.

Император Людовик франкский разделил в лето то управление страною своею между сыновьями. А норманны ходили на франков и много зла им сотворили.

В лето 6326 (818). Ходил Дий на Смоленск, но ничтоже успел. И заключили ряд, по которому пропускают волочане смоленские и русь сюрнесская беспошлинно русингов ладожских — дают де те лишь обычную плату за перевоз.

Отошел в земле греческой к Богу преподобный Феофан Сигрианский, прозванный Исповедником. Рожден он был в Константинополе от благочестивых и знатных родителей, сам был благочестив без меры, иконы почитал, и был столь образован хорошо и исполнен всех достоинств, что даже император Константин-иконоборец, заботился о нем после кончины отца его. А Лев Хазар назначил его, вельми молодого еще, стратором⁷⁰, а вслед за тем и титулом спафария. С супругою же своею Мегало жил Феофан в целомудрии полном, ибо готовил себя к подвигу монашескому. Иноческий постриг принял он от знаменитого старца Григория Стратигия; и жена Феофана тоже постриглась в монахини в монастыре в Вифинии⁷¹.

Феофан устроил монастырь на острове Калоним в Пропонтиде; там же затворился в келий, где переписьшал священные книги. При том же устроил еще один монастырь, и там принимал участие во всех монастырских работах и для всех был примером трудолюбия и подвига. Был он великим чудотворцем, исцелял больных и изгонял бесов.

Когда же императором стал безбожный Лев Армянин, то призвал он тяжко болеющего уже святого старца и принуждал его принять ересь иконоборческую. Но старец был тверд в истинной вере и сурово обличал базилевса за его отступление от Веры. Сей же заключил Феофана в темницу, где старец через 23 дня отошел к Богу, славя Христа и обличая безбожного базилевса.

В лето 6327 (819). Шли данские норманны русью по Двине и увидели городок кривичей полоцких. И спросили: «Чей город сей?» Те же ответили: «Се город кривичский, а князя нет у нас, вече собирается и посадника выкликает». И обманули их даны, сказали, что торговать хотят оружием франкским. Вышел посадник с людьми своими смотреть товар, и убили их даны, а сами сели в Полотеске.

И звался хевдинг их именем Хертрик⁷² и назвался он конунгом страны Палтескья.

И после того была замятия у поломан великая — не все приняли данского конунга. И когда послал Хертрик за дочерьми своими, чтобы приехали в Полотеск жить к нему, то похитили их кривичи. Горевал конунг сильно — ведь были те дочери искусны одна в ратном деле, а другая в вышивании; а жены у него не было. И позвал он ярла могучего из норманнов халогаландских по имени Асмуд Убийца Берсерков, сказав: «Владею я обширной, густонаселенной страной, что находится между Гунналандом и Гардарики, а дочерей похитили у меня. Верни мне их и дам тебе половину этой страны».

А в то время, видя неустроение в земле Хертрика, напал на него ярл некий, именем Эгиль Однорукий — хотел он так же, как Хертрик, в кривичах сесть полоцких. И был он на одном корабле, а вышел против него воевода конунга Хертрика именем Рогвольд на пяти кораблях. И побил его Эгиль, а Рогвольд прибежал к королю, рассказал о том и помер — ибо тяжелые раны причинил ему Эгиль.

В это время приехал Асмуд, чтобы искать дочерей конунга. И вышел Асмуд против Эгиля. Но не стали биться воинствами своими, а устроили поединок между собою, по-русски называемый «хольмганг». И не мог один победить другого, и помирились, сказав: «Негоже двум таким искусным воинам истреблять друг друга, а лучше послужим королю Хертрику и будем вместе оборонять страну и примучивать кривичей».

И побратались они, сказав: «Найдем дочерей конунга и возьмем их замуж. И даст конунг за одной половину страны по обещанию, а за другой — как приданое. И будем править вместо Хертрика». И так сделали. И стали они примучивать кривичей и искать королевен. Много сражений было у них, покуда не разыскали они дочерей Хертрика. И так и вышло, как они договаривались: женился Асмуд на деве по имени Брунхильда, а Эгиль — на Бекхильде⁷³.

А вскоре старый конунг Хертрик умер, и разделили они землю Полотескую: Эгиль Однорукий сел в Полотеске, а второй взял себе Витебск, и так сели они на пути из норманн в греки.

Но Русь не стали они устраивать, как в Ладоге или Плескове. В русь на восток не ходили, и торговали мало, но зато брали мытное⁷⁴ большое на переволоках. И в дружину свою не принимали никого же, кроме норманнов. И правили по-дански. Оттого пошли и есть до сей поры свары полочан с Русью Киевской и Плесковской, и с Хольмгардом-Островом воевали, и Смоленск на щит брали, а киевские князья Аскольд и Дир на Полотеск ходили в отместку и много зла там сотворили.

Про князей сих в другом месте расскажу еще.

В лето 6328 (820). Ходили русы сюрнесские на норманнов полоцких за неправды их при сборе мыта, но не смогли победить и ушли к себе.

В Константинополе умер базилевс Лев, и стал по нем новым императором Михаил, тоже еретик иконоборец, по прозвищу Валв или Травл, то есть Косноязычный; патриархами же во дни его были люди неблагочестивые.

Некие вельможи не захотели его и восстали. Они собрали большие силы, и император Михаил едва удержал власть. А случилось это волею Божиею и помощью варягов и русов — варяги бо те во дворце императорском охрану держали и уберегли императора, а войско русское на Августейоне стояло крепко и грозою своею не позволило беспорядкам в городе обратиться в нападение на императора.

Но в азиатских фемах Оптиматах, Опсикионе, Букелларионе и частью в других восстание поднялось. А вождя повстанцев звали Фомою Славянином. И провозгласили его императором. И много зла сотворили, и к Константинополю подступали, но не устояли перед фемными войсками и перебрались во Фракию.

В лето 6329 (821). Ходили в отместку норманны полоцкие на русь сюрнесскую, но не пустили их кривичи и русы — стали нападать из лесов и бить из засад, а пред Сюрнесом встретило их войско русское из русов и кривичей. И не стали биться, и, заключив мир, ушли.

Осадил Константинополь Фома Славянин, но взять его не смог и ушел снова во Фракию. А через лето поймали его и казнили в Константинополе.

Хазары наняли печенегов, и те победили кабаров, одних убили, а каких прогнали. И бежали те к уграм в Леведию — се была страна на низу Днепровском и до Калки-реки, иже разделяла тогда угров и хазар, где ныне орда печенежская цопон кочует⁷⁵.

Печенегов же наняли хазары, чтобы те бились с кабарами и уграми, и так пришли печенеги с той стороны Итиля в эти степи. И хотели печенеги в то же лето угров из Леведии изгнать, но не смогли, ибо сильны были угры и воины умелые. И по сей день они бьются добро с франками и болгарами, и князь Святослав их с собою на хазар брал, и жена у него угорская первая. Три ведь жены имеет великий князь Святослав, поскольку язычник есть и не крещен.

В лето 6330 (822). Совокупились угры с кабарами и пошли на Хазарстан и сступились с хазарами у Дона великого. И бились крепко, и побеждены были хазары. Но не пошли угры дальше, ибо тоже сильно от битвы той ослабели. И началась с того лета война большая по всей степи.

А кабары пришли к северянам донским и мир с ними уставили, и совокупились с ними, и напали на хазар неких позже битвы на Дону, и побили их.

А северяне те — сведомые воины, умеют воевать, ровно печенеги, конною лавою, добро из луков стреляют. Немало их ныне на Русь киевскую пришло, то добро есть, ибо русь прежде хорошо на кораблях воевала и пеше хороша была в битвах, но конная справа воинская чужда была ей. Ныне же сильна конная дружина русская, и боятся ее печенеги. А позвал северян донских на Русь Олег великий князь, ибо не было у них мира с хазарами, но разоряли хазары их.

И ушли угры в Леведию. Но продолжалась война меж хазарами и кабарами, и угры воевали.

В лето 6331 (823). А прежде угры были союзниками хазар и дань для них собирали меж славян — на вятичах, на северянах, на радимичах и на полянах. И посадили воеводу одного их хазары в крепость сию Самват, на Горе, где ныне Ольжин двор, и стены те угорские по сей день стоят. Неправо говорят те, кто утверждает, будто стены эти князь Олег ставил, а крепость та стояла там, где ныне Угорские ворота — оттуда, дескать, и урочище Угорское. То от других событий пошло, о коих еще скажу.

И свозили угры дань в Самват со славян подданных, а собирали они ту по воле кагана хазарского, и дань ту в Хазаран отдавали, а себе долю оговоренную оставляли. И когда поссорились угры с хазарами, поддержав кабаров, то отозвали у них хазары право на сбор дани, а сами собирать не могли из-за войны в Степи — не пускали их угры. И брали угры дань сами некоторое время, покамест не прогнали их печенеги на низ Днепра. И так не стали славяне платить дань никому, и была радость у них велика.

В Ромейской империи победил император воинство Фомы Славянина, как сказано; а самого его захватили и казнили, испытав крепко и мучительно.

В лето 6332 (824). Ходил князь Дий Ладожский на Алаборг, ибо отложились от Ладоги русы те. И победил их, и мир с ними уставил, сказав: «Будет Алаборг пригород Ладоги, как и Изборск, как было то при прежних конунгах русских».

И не понравилось то руси плесковской — ведь много из русов тех с Днем на Алаборг ходили, и задумали они отложиться также. И послали в Полотеск к Эгилю конунгу.

Была сеча велика меж уграми и хазарами у брода у Белой Вежи — хотели угры стать на броде этом, не пуская хазар к Леведии. А хазары послали за печенегами — оставались те у них варягами, ибо служили хазарам за деньги, как варяги и по сей день делают.

И пришли те печенеги с Итиль-реки, и обошли угров, и бежали те. И гнали печенеги их до Днепра, а вежи угорские разорили, так что ушли те за Днепр, и кочевали после по лукоморью меж низовьями Днепра и Дуная, где ныне печенеги из колена хопон вежи свои ставят.

В лето 6333 (825). Обещал Эгиль помощь плесковской руси, и отложилась она от Ладоги. И не мог князь Дий выступить на нее, ибо ушел весною в корелу, роды корельские под руку руси ладожской брать — потому как свей ходить сюда стали и сумь примучили, и корелу, и крепость свою на озере Нево поставили. И побила русь свеев, а крепость ту сожгли.

И плесковская русь сказала, ожидая помощи из Полотеска, что не пригород она Ладоги, и херсир их Дат объявил себя конунгом, и прокричали его. И вышел Даг из Исуборга и сел в Плескове, ибо крепок был там город и руси много уже в Плескове прижилось.

И велел Дий собирать русь, и словен, и весь, и кривичей, чтобы идти на следующее лето на Плесков.

В лето 6334 (826). Ходил Дий на Плесков, но не стали биться. Увидела ведь до того русь плесковская, что союзники ее из Полотеска живут норманнским обычаем при конунге Эгиле, в полюдье не ходят, но воюют и грабят; и не русь в Полотеске стала, но норманское конунгство.

И сказали многие, что не добро то — с норманнами вместе биться против своих же русов. И тогда ушли многие русы плесковские от Дага херсира из Плескова и пришли к Дию Ладожскому. А в Изборске Дия с русью его добром встретили те, кто не пошли с Дагом, и сказали: «То Плесков отлагался, а мы всегда под рукою ладожской руси ходили».

И подошел Дий к Плескову, и мало кто стал на стены. Увидел Даг это и бежал в Полотеск, и следов его далее не ведаем.

Открыл Плесков ворота, и вошел Дий, и был милостив, не пролил крови, троим лишь глаза вынул из тех, кто с Дагом стоял.

В лето 6335 (827). Ходил Дий на Полотеск, наказать желая Эгиля конунга за неправды его, и много сел пожег.

В лето 6336 (828). Бились Дий с Эгилем, и победила русь ладожская. После же заключили мир Дий и Эгиль, и стала русь ладожская ходить через волоки на Двину безмытно и беспошлинно.

Успе в Бозе Никифор, патриарх Константинопольский. Се был муж великий, истинно святым почитаемым быть долженствующий, мощи его обретены бо были в лето 6355 нетленными. Се Христос призрел его: был ведь Никифор святителем великим, ревностным защитником икон Божиих, за что сослан был безбожным императором Львом Армянином в монастырь святого Феодора, где же и преставился.

В лето 6337 (829). Ходил Дий на Белоозеро и срубил там городок малый.

Стал в Константинополе император Феофил по смерти отца своего Михаила Травла от болезни почек. И был тот Михаил нечестив вельми, подражал во всем царю Копрониму: не просто был он иконоборец, но настоящий безбожник. Благоволя иудеям, он приказал поститься в субботу; не верил воскресению мертвых и осмеивал надежду на блаженную жизнь за гробом; подвергал насмешкам и предсказания святых пророков; утверждал, что бесов не существует и не почитал за грех скверные плотские деяния. Почитая Иуду-предателя за святого, Михаил говорил, что последний будет спасен. Он ненавидел учение книжное и препятствовал родителям отдавать детей в православные школы, чтобы, изучив Священное Писание, они не обличили его безумия, но, пребывая невеждами и бескнижными, следовали его еретическому заблуждению. Но за все есть суд Божий, и истинно говорят иерархи православные, что корчится он в муках ныне в геенне огненной.

Феофил же император правил 13 лет. И был он тоже безбожным иконоборцем.

За то покарал Бог греков — в октябре в битве у острова Фасос агаряне полностью потопили и сожгли весь флот ромейский и стали грабить все острова и людей уводить в рабство.

В лето 6338 (830). Стоял мир меж русьми всеми, и много норманнов пошли русить на Булгар и Хазаран, а иные в Табаристан. И везли серебра много оттуда, и торжище богатое было на Бирке, что в земле Свейской. И в Ладоге торг большой был, и даже греческих гостей, сказывают, видели там, что по пути из грек в норманны пришли.

В лето 6339 (831). Пожары были большие в лесах.

Собрали безбожные иконоборцы собор в земле Греческой.

Установил Феофил мир с Багдадским халифатом.

В лето 6340 (832).

В лето 6341 (833). Совокупились три орды хазарские и булгарские и напали на угров. Но те отступили ложно; и близ Днепра, у острова, где поганское святилище Хорсово стоит⁷⁶, обступили хазар со всех сторон и иссекли многих. И бежали черные хазары и булгары к Дону, и гнали их угры, и вежи их захватили. И вступили в пределы хазарские, а угры за ними шли, и много черных алан побили, что по Дону сидели, и села их пожгли. А аланы многие в северы бежали и сели по верховьям Дона Северского и Оскола и по реке Сосне. С той поры запустел Дон, и кочуют печенеги там, а прежде бо поселил хакан хазарский туда алан черных и болгар, и на землю их посадил.

И так перешли угры Дон через брод у Белой у Вежи и на хазар снова напали. И не успели хазары исполчиться. Но остановились угры, не уйдя далеко от того места, потому что вышли на них сзади хазары киевские. Сидел тогда, как сказывают, в крепости хазарской в Самвате воевода их именем Ахмад бен Киуа, и был он вазиром хазарским, и выгнал он угров отсюда, когда те с кабарами пошли. Оттого и называют, говорят, землю сию Киуавской или Киевской, как поляне сие выговаривают. А звали воеводу угорского, которого Киуа выгнал, Лыбедием; оттого, сказывают, и имя реки здешней — Лыбедь.

А иные другое рекут, говоря, что жили тут во времена древние три брата, Кий, Щек и Хорив, сестра же их Лыбедь. И правил Кий в роде своем и ходил он к императору Ромейскому, и служил ему, и принял от императора того честь великую, а имени того мы не знаем.

Иные же сказывают, что Кий был перевозником через Днепрреку, и держал его крепко, потому говорили люди: «На перевоз на Киев».

Не знаю, что верно из того, но по сей день в земле Греческой город сей Киев Самватосом зовут, а землю Киоавской.

Так напал на вежи угорские воевода Ахмад бен Киуа и много людей попленил, жен и детей. И узнав о таком, повернули угры назад, на него, и была сеча страшная, и отступил Киуа. А угры оступили

Самват и взяли его через три дни, и убили всех, а город сожгли. Но и сами ушли к себе, и не стало никого в крепости — ни хазар, ни угров. А славяне тогда от дани освободились, как сказано, и поляне, и радимичи, и северяне — не стало бо кому в полюдие ходить, как раньше то угры делали до смуты кабарской.

И послали тогда каган и бек хазарские к ромеям, прося строителя у них, который бы крепость поставил у брода у Белой у Вежи, — не было бо там крепости с 6330 года, когда разрушили ее угры же. Базилевс, склоняясь к их просьбе, послал спафарокандидата Петрону по прозванию Каматира. И сей Петрона, достигнув Херсонеса, оставил там хеландии свои и с людьми своими отправился к месту, в котором должен был строить крепость. И начали ставить ее на левом берегу Дона, по ту сторону от угорской земли; прежняя же крепость на правом берегу стояла. Поскольку на месте не было подходящих для строительства крепости камней, Петрона, соорудив печи и обжегши в них кирпич, сделал из них здание крепости, изготовив известь из мелких речных ракушек. А для фундамента камня не было, и так стоит крепость сия без оного, на земле.

В лето 6342 (834). В сие лето начал Петрона ставить крепость хазарам на Дону, и три года работал. А в степи смута была, и не ходили более хазары на сию сторону Дона, и гости купецкие не ходили же. Посему не стало в Самвате Киевском дирхемов арабских⁷⁷, что гости хазарские привозили, а даней славянских не было же, и нужда великая настала в Самвате.

В лето 6343 (835). Ходили хазары на северян и вятичей, и крепости начали ставить по Сосне-реке.

В лето 6344 (836). Ходила русь ростовская на Шексну и Белоозеро примучивать мерь к дани русской. И увидели там городок, русами ладожскими поставленный. И подступили к нему, сказав, что то-де земля ростовская. И прогнали ладожских, и не дали им унести собранную скору и меха; и ушли те, в чем были.

Сел в Болгарии хан Пресиан, братанич⁷⁸ безбожного хана Маламира, иже казнил брата своего старшего Бояна за то, что тот принял истинную веру Христову. Сказал бо Боян: «Гнусны мне языческие идолы, а почитаю Христа, истинного Бога, и никто не может отлучить меня от любви моей ко Христу». Смерть мученическую принял Боян, а ныне пребывает в Царствии Небесном, ошую от Господа нашего, у трона Его. А память его совершается марта 28 дня.

И послал Пресиан к императору, требуя дать ему земли в Македонии, ибо считал ее своею, болгарскою.

В лето 6345 (837). Послал царь хазарский по русь, сказав: «Се поставил я крепости по землям славянским, а некому собирать там дань для меня, изгнал бо я неверных угров. Придите и изгоните угров далее, отдам те крепости вам, а дани дам на откуп. А буду платить и жалованье». И много русов по землям русским собралось и пошли к кагану варягами, дав клятву ему служить по правде.

И пришли тогда первые русы в Киевскую землю и сели в Самвате; а имя князя их было Ерод или Ород, а по-русски Эррауд. И был он из данов, и знался с конунгами полоцкими Эгилем и Асмудом; а иные говорят, что побратался он с ними. И были они варягами у хазар, и отдал им царь дани славянские.

С той поры пошли поляне, а преже были лендзяне, что пославянские и значит поляне. И ныне их так называют, а сидят они вокруг Киева на горах сих; и в честь их ворота в Киеве называются — Лендские или Лядские.

И в Итиль позвал каган хазарский русов отовсюду и составил из них охрану себе, наподобие варягов, кои императора Византии охраняют. И отобрал каган из русов тех 400 мужей, и позвал их в собственную дружину свою, в охрану личную; и пошли они. И сидели те русы неотлучно с ним во дворце его⁷⁹. А имя кагана того не ведаю я, а было то при царе хазарском Ханукке. В Хазаране ведь княжит царь, а не каган, а каган сам не правит, а представляет власть Бога на земле иудейского. А прежде были язычники и верили в Тенгри, небесного бога.

И так стали в дружине личной у кагана 400 русов, а в охране дворцовой 4000 магометан. И не было мира меж русами и магометанами, дрались часто и резали втихую друг друга ночами. И то одобрял царь, говоря: «Да не столкуются меж собою, а будут все как варяги нам верно служить — и те, и те».

И в веру свою иудейскую звал их царь, но не пошли русы: не хотели бо обрезание делать.

Восстали против императора в Македонской земле греческой славяне именем смоляне и заключили союз с болгарами против греков. И воевал много хан Пресиан болгарский, и много побеждал войска ромейские. Захватил он Македонию и Албанию и много величался, грозя, что захватит и Константинополь.

В лето 6346 (838). Избрались от русов киевских два мужа смысленых и знатных и отъехали в Итиль: хотели бо получить грамоту от кагана — да разрешил бы руси торговать с ромеями тем, что останется у них сверх дани хазарской. А вторую грамоту просили сделать от кагана к базилевсу ромейскому, да позволил бы тот руси торговать в Константинополе как хазарским подданным. И сделал так царь: подписал каган грамоту, в которой подтверждал мир меж хазарами и греками, и поехали русы те в Царьград послами его.

В се же лето прибыли послы сии в Константинополь и говорили с базилевсом Феофилом, и честь от него великую приняли.

Пришли в то же лето русы некие к царю хазарскому и попросили у него городок дать им Тмутараканский: хотели там сесть, возле моря, корабли строить и ходить с торговлею и русью. Но не позволил то царь, сказав: «Ныне мир у нас с греками, а вы, русы, на них нападать будете. Вот когда немирье настанет, сядете и будете греков воевать». И так не дал русам городок. Но стали они сами собою там селиться, ибо удобно было место сие: с Волги-реки через переволоку проходили проливом здешним гости с мехами и челядью, и из Булгара гости шли с товаром; а по Дону везли челядь же и дани славянские, что русы сверх откупа хазарского собирали. А греки торговали своим товаром и арабские гости ходили сюда же; а в Кафе большая торговля челядью и рабами и до сего дня идет; до нее же от Тмутаракани день пути.

В лето 6347 (839). Разгневался Дий, что отняли у него русы ростовские Белоозеро и отправил рать туда. Сам ведь не смог пойти, ибо ходил по кореле, примучивая ее к дани и отваживая свейских норманнов от земель тех. А чем закончилось у Белоозера, неведемо: не поют о том скальды русские.

Ратились угры с хазарами изнова. И ходили на Белую Вежу, и у порогов стояли лето, и не было прохода ни на кораблях, ни пешему. Встала торговля в Киеве, и серебра не было.

Тогда убили русы много челяди, что сидела здесь, покуда не вывезут ее в Ромейскую землю продавать: стояли на порогах угры. И из-за угров на порогах вывезти челядь не могли, а кормить рабов так долго стало дорого. И не отпустили русы никого же из рабов тех, но убили всех. И помнят в Киеве о резне той до сего дня, и поговорка такая есть: попал, как к русам в голод.

Из-за угров тех же не смогли послы русские вернуться от императора в Киев, но поплыли по Дунаю, через франков. И в стольном городе тех франков, Ингельхейме, опалился на них император франкский Людовик, сказав: «Не знаю, кто такие русы, а эти послы суть свейские норманны, иже нападают на Дуурстеде и опустошили Вальхерен и увели с собой многих женщин вместе с неисчислимыми богатствами различного рода. Не послы они, а доглядчики норманнские»⁸⁰.

И посадили послов тех в поруб, и бумаги их отняли, и только то помогло им: увидел император франкский письмо от базилевса, в коем просил тот за послов, кои к нему каганом хазарским посланы с заверением о дружбе и мире. И выяснил император, что хотя и из одного корня русы и норманны роды свои ведут, но живут розно, и сами со свеями воюют часто: нападают ведь свеиские норманны и на пределы русские. И снял опалу император и щедро одарил послов русских, и шпоры им подарил, сиречь в рыцарское достоинство возвел. И отпустил их с дарами большими⁸¹.

Но снова не добрались послы те до Киева: напали на корабль их свей и мало не победили и не потопили всех; однако вырвались русы и дошли до Ладоги, и тут один из послов от ран скончался. Второй же умер в Смоленске, заболев; и о том ведомо стало от слуги его.

И с тех пор торговали русы с Царьградом и без разрешения кагана; ныне же того сокрушил сын великой княгини Святослав о два лета тому, и сам каганом назвался, ибо перенял он власть и силу хазарскую, и тамгу их перенял.

В лето 6348 (840). Напали на Ладогу даны, а вел их конунг Рагнар по прозвищу Косматые Штаны⁸². А был тот Рагнар, сказывают, сыном конунга Сигурда Кольцо, который допреже Ладогу завоевал у словен; оттого-де говорил Рагнар, что вотчину свою возвращает. А направил его на Ладогу король Анунд Уппсальский, что правил тогда страной Свейской вместе с братом своим Бьерном из Хоги после Эрика-конунга⁸³.

А был Анунд изгнан из страны своей и жил за морем, а где — неведомо. И прибился к данам, и сговорился с конунгом их Рагнаром Косматые Штаны, что помогут ему даны вернуть стол его. Собрали они войско на 33 кораблях и напали на Бирку, когда Бьерн-конунг был далеко от того места, ходя по полюдье по Финмарку.

А в Бирке о ту пору много гостей было торговых, и жалко им было товара своего, если даны его отнимут. И послали к Анунду и договорились, что не будет он Бирку на щит брать, а за то дали ему 100 марок серебра.

И стало так; а Анунд стал конунгом в Уппсале, где Бирка располагалась.

Но Рагнар-конунг обиделся на то сильно, ибо не получил он с данами должной добычи и серебра. И тогда сговорились даны, что сами нападут на Бирку и пограбят ее и гостей торговых — сильно ведь обижены были даны.

Но узнал о том Анунд конунг новый и позвал прорицателя некоего, чтобы сказал тот именем богов своих бесовских — да не идут даны на Бирку. И тянули жребий, и показал тот, что не будет данам удачи, коли нападут они на Бирку.

И тогда восстонали даны — совсем, дескать, без добычи они остались, и воины другие над ними смеяться станут. И кидал тут снова волхв тот жребий, и выпал жребий напасть им на Ладогу. И увидели в том волю богов — вот, сказали, как ходил на Ладогу ярл Ренальд Высокий под королем Сигурдом, так ныне сын того Рагнар Сигурдсон пойдет под королем Анундом и много добычи возьмет.

И пришли даны в Ладогу нежданно; едва успел князь Дий исполчить свою русь. И бились крепко: трижды сходились. А вели русь Деян и два сына его — Дий Деянович и Даксо Деянович⁸⁴.

И не могли победить друг друга; и на следующий день бились. С утра до вечера сражались они. Но стрелами огненными поджег Рагнар Ладогу. На закате пали стяги Диевы — не могла бо русь сражаться в огне. А самого его убил Рагнар-король.

Вошел тогда Рагнар в Ладогу. Много добычи взяли даны; помнят о добыче той по сей день в данской стране. Сыновья же Диевы бежали в Плесков. Русь тамошняя приняла их и пошла за ними, говоря: «Не хотим, чтобы норманны Русью правили, а словене суть русь тоже».

Поставил между тем Рагнар князем руси ладожской сына своего Витзерка⁸⁵, а сам вернулся в Данию. Но не приняла того русь, а пошла за Даксо Деяновичем, когда сказал тот: «Да не отдадим Русь нашу данам заморским!» И крикнули князем его руси ладожской. А Дий Деянович пошел к кривичам смоленским и к руси смоленской же — да станут заодно с русью ладожской. Крепко воевали после русы с данами, и не могли те далеко отходить от города. И даней-выходов люди данам им не давали, но давали Даксо-князю. И шли за русью той и словене, и кривичи, и весь: был ведь Даксо женат на словенке, а Дий — на дочери кривичского волхва смоленского.

В лето 6349 (841). Срубил Витзерк городок малый на острове на истоке Волхова из Ильмень-озера, сказав: «Не хорошо то, что не сидит русь здесь. При немирье нет выхода руси на Восточный путь»⁸⁶.

И поставил крепость деревянную на валу, и сел там, и посадил там русь, а Ладогу держал, и Холопий городок, и Гостево поле. А в Плескове своя русь сидела, а в Ростове своя.

И было немирие. Ведь так было: не пускали Деяновичи данов в русь на восход, и смоленская русь не пускала их тоже. Получалось, что без смысла сидели даны в Ладоге: заперли их там русы и не давали пути.

Стал тогда Витзерк искать обходной путь на восток. И сказали ему, что есть дорога через восточный берег озера Нево, через реку Сясь на Белоозеро, а оттуда — в Волгу.

Тогда пошел Витзерк на Алаборг и сжег его, потому что не хотели русы тамошние покориться данам. Но и дальше пройти не смог — не пускали его через волоки русы алаборгские с мерью и весью вместе. И так не дошел до Белоозера.

А ростовская русь, о том узнав, воспользовалась ослаблением власти алаборгских русов и ходила на Сясь-реку и многие села мерянские тут попленила и к дани себе примучила.

В лето 6350 (842). Ород в Киеве собрал русь киевскую и ходил на древлян, но ничтоже успел: исполчились зарнее древляне и на горах своих встали, и не смог победить их князь Ород.

Ходил Витзерк на Плесков, и воевал с ним Даксо.

А в Ладогу новые даны пришли, и стали за Витзерка, присланы бо были отцом его Рагнаром. И ходили на Алаборг, и сожгли его изнова. Так не стало Руси Алаборгской, и впусте лежала земля та долгое время.

Скончался император Феофил от желудочной болезни, и приял стол его Михаил Ш, прозванный Пьяницей.

И был тот Феофил, как сказано, наследник зловерия нечестивого отца своего Михаила: многих замучил за честное почитание святых икон. Однако, любя учение книжное, он обновил запустевшие школы Царьграда, приказал снова начать в них занятия. Он же вывел из заточения святого Мефодия, как передают об этом летописи греческие.

А было то так: Феофил из любви к знаниям часто проводил время за чтением книг; однажды царю попалась в руки книга, содержание которой ему было малопонятно; некто из приближенных заметил ему, что Мефодий, заключенный в темнице в Акрите, известен своим уменьем изъяснять трудные для уразумения места в книгах. Тотчас же царь послал приказ привести к нему из узилища святого Мефодия; увидевшись с ним, он после беседы понял, что святой Мефодий муж мудрый, и освободил его из уважения к нему.

А Михаил же, сын Феофилов, на трон вступивши, был малолетен зело, и правила за него мать его базилисса Феодора с братом своим патрикием Вардою и дядей своим магистром Мануилом. Была она христолюбива вельми и богобоязненна, и еретиков казнила, и восстановила иконопочитание. И много народов привела она ко Христу — ив Македонии, и в Моравах, и в Богемии.

В лето 6351 (843). Витзерк вновь пошел на Плесков. И встретил его Даксо с русью и словены, и кривичи. Исполчилась русь плесковская, и бились крепко. Сказывают, применил тут хитрость Даксо: послал дружину малую обойти Витзерка, а когда тот увидел ее, то принял за войско Дия, о чем кричали ложно люди Даксо, и отступил. И попал в болото — так устроил Даксо. И посекли тут норманнов данских множество, а самого Витзерка взяли в плен.

А был тот Витзерк славным воином, и в бою отличался яростью, будто берсерк, как зовут воинов, силою бесовскою обращающихся разумом в медведей и становящихся из-за того сильными сверх меры человеческой и неуязвимыми для оружия человеческого. И в то верю я, ибо известно: и другие сыновья Рагнара в битвах часто яры становились и себя не помнили — и Ивар Бескостый, и Бьорн Железнобокий, и другие. Только Сигурд Змеиный Глаз был хитер и ума никогда не терял.

А Витзерк тот с отцом своим Рагнаром много ходил по Северному пути и по франкам, примучивал саксов и славян полабских и ободерских, и был у него любимым сыном, хоть и от третьей жены по имени Сванлога.

И рек ему Даксо: «Пошто пришел ты на землю мою и город мой сжег?» А тот ему ответил: «То воля богов была такова, ибо так сказал прорицатель, что идти нам нужно в восточную страну».

Таково бывает у язычников; верят они в богов ложных, оттого и прорицатели разные почетом у них пользуются. А не знают того, что только от истинного Бога пророчества исполняются, и известны нам пророки великие, ибо провозвещали волю Божию. Было 4 Великих пророка: Даниил, Исайя, и Иеремия, и Иезекииль; и 12 Малых пророков: Иоиль, Иона, Амос, Осия, Михей, Наум, Софония, Аввакум, Авдий, Аггей, Захария, Малахия; и доходила через них до людей воля Божия и слава Его.

А волхвы же и кудесники языческие не Божию волю предвещают, но диавольскую, одержимы бо бесами, и прельщают души языческие, и чудеса для того творят. Оттого неудивительно, что от волхвования сбывается чародейство. Делают бо бесы такие чудеса, чтобы обольщать жалких людей, часто уловляемых так дьяволом. То все попущением Божиим и творением бесовским случается: всеми подобными делами испытывается наша православная вера — что тверда она и крепка, пребывая подле Господа и не увлекаема дьяволом, его призрачными чудесами и сатанинскими делами, творимыми врагами рода человеческого и слугами зла.

И так говорил Витзерк. Тогда отвечал ему Даксо: «По прорицанию твоему сделаю тебе: ты мой город сжег с отцом твоим, а я тебя сожгу». «Хорошо то будет, — сказал ему Витзерк, — ежели с оружием своим сгорю я — попаду тогда в Валгаллу. Только сожги меня с воинами моими павшими и друзьями». Верят бо русы и норманны в Валгаллу, как славяне в Ирий; не знают ведь рая истинного и не блаженства вечного по смерти ждут, но удовольствий человеческих. И того не знают, что на муки адовы обречены, и гореть вечно будут, вне милости Христовой пребывая в язычестве своем.

И сказал ему Даксо: «Добро так». И велел собрать краду великую. А норманнам павшим отрубить головы и сложить на краду ту, а поверх них положить Витзерка. И подожгли краду, и так сгорел Витзерк, и перед смертью смеялся на костре⁸⁷.

Так сказывают скальды о деле том.

И сел Даксо в Ладоге и утер пот за землю русскую. И стали отстраивать город, ибо ждал Даксо, что вернется Рагнар-конунг, дабы отомстить за смерть сына своего.

Созвали в Константинополе собор церковный базилисса и соправители ее. И низвергли безбожного лжепатриарха Иоанна Грамматика; восстановили иконопочитание. И молился народ ромейский с радостию, и обращал взор свой к Господу и всем святым Его. А избран Константинопольским патриархом стал блаженный Мефодий.

В то же лето разделили сыновья императора франкского Людовика империю франкскую между собою: Лотарь получил Италию и земли вдоль Рейна-реки и Роны, и назвали потом ту страну Лотарингией; а Карл по прозвищу Лысый получил земли к западу от Рейна, и та страна осталась с именем Франкия; а Людовик взял земли к востоку от Рейна, и ту страну назвали потом Германией. И не было мира между ними, а норманны нападали на каждого, и не помогали друг другу против норманнов.

В лето 6352 (844). Приплыл из-за моря в Ладогу Рагнар на 40 кораблях и напал на Русь. И не успел собрать Даксо воинов своих, что распустил на зиму по домам, — рано весною приплыл Рагнар: столь яростен был, что и штормов не опасался, и даже льдов, кои не все еще растаяли и в заливе Карельском плавали. Отпустил ведь Даксо тех воинов Витзерковых, что не захотели ни в русь, ни в варяги к нему пойти; и пришли они к Рагнару и рассказали, что сделал Даксо с сыном его.

И была у Даксо в Ладоге дружина лишь малая его из руси всей, и не мог он противостоять норманнам. Перелезли те через стены, и не хватало воинов, дабы отбить их. А кривичи из Любши-крепости не захотели стать за Даксо, хоть и поклялись ему зимою в верности, как прежде отцу его Дию клялись — убоялись бо несметных сил норманнских.

Так победил Рагнар-конунг, а Даксо-князя пленил и в оковы взял. И сказал: «Хоть и не родичи мы, даны, уже с вами, русами, но добро ты сделал сыну моему, дав ему хорошую смерть. Потому да не убью тебя, но сошлю тебя на острова дальние, где ходить тебе в оковах сих вечно, до самой смерти». И стало так: отправили Даксо-князя за море, и не ведомо, что с ним сталось там.

А на стол Ладожский посадил Рагнар одного из бояр своих именем Ингвар, что по-славянски звучит Игорь⁸⁸. И стал тот Ингвар дань собирать с руси, и словен, и кривичей, и веси, и чуди, и отправлять ее Рагнару-королю. И было, сказывают, той дани вместе с добычею, на Руси взятою, так много, что снарядил Рагнар войско великое, с коим на следующее лето осадил и захватил Париж.

Напал император Людовик Немецкий на ободеритов вблизи Медвежьего града⁸⁹ и князя их Гостомысла убил. Но не покорились те ободериты, а позвали себе князем Рюрика-ярла, родом из данов ютландских, и прогнали франков за Лабу-реку. И на том замирились Людовик с Рюриком, и союз заключили против богемов, коих иначе бойями зовут. К тому привожу здесь это, что позднее тот Рюрик на русь ладожскую приходил и Ладогу сжег, а с нею других городов немало, но о том напишу еще⁹⁰.

В лето 6353 (845). Ростовская русь ходила на мурому и, обложив их данью, вернулась с честью.

Ингвар с ладожской русью ходил на корелу и воевал крепко.

Рагнар-конунг ходил на франков и город их Париж осадил и взял. И собрал добычи несметно и ушел обратно. И были с ним иные из русов ладожских, отчего знаем мы о том. А Париж, сказывают, Рагнар цел оставил — за тот откуп большой, что каролус франкский дал ему, Карл Лысый именем.

Ород Киевский ходил на угров и, заключив с ними мир, ушел.

В лето 6354 (846). Конунг Ингвар правил в Ладоге, был мудрым человеком и добрым правителем. У него была дочь Ингеборга.

Она была красивая и умела хорошо врачевать. К ней сватались многие.

Шли через Ладогу в русь норманны свейские, и был среди них некий Франмар. Пошел он на торг, и увидел там Ингеборгу и полюбил ее. Но было у той уже два жениха, из которых ни ее отец, ни она не могли выбрать лучшего, — Снекол и Витсерк.

До конца лета русил Франмар со своими людьми. И дошел до Хазарана, и хорошо там продал, взяв много серебра и стеклянных глазок — любили их в Ладоге; и по сей день ходят там глазки на торгу вместе с векшами и кунами⁹¹.

И пришли в Ладогу, и корабль морской купили, продав две своих речных шнеки, но не смог Франмар уехать, не повидав Ингеборгу.

Однако стерегли крепко ее женихи и не пустили Франмара к ней, но побили едва не до смерти. И так прогнали Франмара.

Но тот имел побратима в Уппланде, одной из стран, которыми владел свейский конунг, именем Анунд, а другие говорят — Эймунд. Того побратима звали Стурлог. Рассердился Стурлог на обиду побратима своего, а был он из ближников конунговых. И дал ему конунг людей своих и корабли.

Собрал Стурлог 30 кораблей с варягами и поплыл весною на Русь, мстить за обиду побратима своего. И в лето 6355 приплыл в Ладогу и стал разорять русь ладожскую.

Собрал тогда Ингвар русь и позвал также Снекла с Витсерком, из которых один сидел в Алаборге, а другой — в Хольмгарде. Собрали бояре сии свои силы, совокупились с Ингваром и выступили против находников, варягов тех.

И бились три дня они, и рассказывают в Ладоге о том до сего дни, и показывают место той битвы у Гостиного Поля. Вывел Ингвар всю русь свою, а Снекол — свою, а Витсерк — свою, и ударили крепко на норманнов. Много тут славных воинов пало, и пал тут Снекол к вечеру первого дня, а Ингвар пал под вечер третьего. Был ведь он стар уже, и был князем добрым, но воином уже слабым. И так подрубили варяги Стурлоковы хоругвь Ингвареву, а голову его на копье подняли. И устрашились русы Витсерковы, ибо мало их осталось и поранены были почти все. И бежали русы от варягов и затворились в Хольмгарде⁹².

В лето 6355 (847). Зашел Стурлог в Ладогу без боя после битвы той, о коей сказано ранее. И в войске его были радость и веселье. Весь город был в их власти, а также все люди в городе.

И передал землю всю ту Франмару, а самого его назвал конунгом от имени конунга свейского, и отдал ему все владения погибшего Ингвара. И ушел обратно в Свеарику.

А Франмар взял Ингеборгу и женился на ней по чести, и пошел от них большой род и множество знатных людей. И живут в Ладоге и до сего дня, а иные в Киеве, а иные в Смоленске.

И остались многие варяги, не пошли со Стурлогом, но захотели русью стать и ходить по Восточному пути. И дал им Франмар земли по Волхову и по Ловати, и по Мете, а иные сели по Ильменю-озеру. И служили верно Франмару-конунгу.

Обретены были мощи Никифора-патриарха, и оказались они нетленными. Перенесли их из Проконниса в Константинополь и положили на один день в храме Святой Софии, а затем перенесли в храм Святых Апостолов. И молились все люди, и плакали от радости обретения чуда Божьего.

А невдолге после того успе в Бозе патриарх Мефодий, коий был апокрисиарием при святейшем патриархе Никифоре, а при богопротивных иконоборцах — нечестивом императоре Михаиле и лжепатриархе, имени которого не хочу называть, был испытан, подвергнут гонениям и томился муками в узилище в Акрите. И при Феофиле-императоре сослан был на остров Антигон.

А был сей Мефодий муж святой, мудрый и богобоязненный и прославлял Церковь Божию всеми силами. Написал он чинопоследование церковное, и используется оное в Православной церкви и по сии дни. А написал еще чины браковенчеания, много сотворил пастырских поучений и песнопений церковных.

И великий подвиг взял на себя блаженный сей Мефодий, препираясь с еретиками и постыжая их. И самому царю перечил, уличая того в неверии и нечестии⁹³.

То так было. В те дни вели ромеи войну с сарацинами, и была необходимость самому царю присутствовать при войске. Отправясь к воинству, император взял с собой и святого Мефодия, частью как бы ради молитвы, частью для бесед от писания и решения недоуменных вопросов, которые, как убедился царь, святой Мефодий искусен был разъяснять. В действительности же царь взял с собой угодника Божия из боязни, как бы в столице, если в ней останется святой Мефодий, не возникло народное возмущение против иконоборцев: народ любил преподобного как мужа святого и учительного, сведущего не только в области управления духовного, но и гражданского; поэтому-то царь и не оставил его в столице на время своего отсутствия, а взял с собой.

Но вот, по Божию попущению, измаильтяне одолели греков, из-за грехов их, уничтожив почти все войско царя, так что последний едва спасся бегством с малыми остатками от своих полков; тогда нечестивый царь обрушил на святого Мефодия свой гнев, который доселе таил в сердце: «Потому Бог и даровал врагам нашим победу, что среди нас находятся идолопоклонники», — сказал он. На это святой Мефодий возразил: «Господь, поругаемый христианами в Своей святой иконе, прогневался на них и попустил врагам одержать над нами победу».

После того, исполнившись ярости, подверг базилевс святого Мефодия жестокому бичеванию, а после сослал в заточение на остров. И здесь приказал заключить его вместе с двумя разбойниками в глубокой гробной пещере, куда не проникал и солнечный свет. Так святой Мефодий явился живым мертвецом, как Иона во чреве китовом, пребывая в земных недрах и благодаря Бога. Одному рыбаку поручено было доставлять ему пищу и притом столь скудную, чтобы только не умереть с голода; мучители желали продолжить жизнь угодника Божия, а с ней — и его страдания в том гробе.

В гробном своем заключении святой Мефодий пробыл до смерти царя Феофила.

По кончине Феофила воцарился сын его, Михаил III, причем за его малолетством управляла его мать Феодора. Сия благочестивая и исполненная Боговдохновенного разума царица приложила все старания к тому, чтобы уничтожить в Христианском царстве иконоборческую ересь и утвердить правоверие. Она повелела освободить от уз и заключения, а также возвратить из ссылки всех исповедников благочестия, чтобы они пришли на собор в Константинополь, который бы возвратил храмам святые иконы.

На патриаршем же престоле еще пребывал лжепатриарх Иоанн, по прозванию Анний, — еретик и волхв, возведенный на престол царем Феофилом. И понеже святые отцы не желали иметь с ним общения, то благочестивая царица Феодора помянутого лжепатриарха лишила престола и изгнала из Церкви как дикого вепря из виноградника. И тогда по благоволению Божию на патриарший престол к неизреченной радости всех православных был возведен святой исповедник Мефодий.

Святейший же патриарх Мефодий заботился и о том, чтобы в Константинополе честным мощам угодников Божиих снова воздавалась достойная их честь и приложил все старания к тому, чтобы вновь обогатить столицу ромеев честными мощами и научить православных достодолжному их почитанию.

По преставлении же святейшего Мефодия поднялись великий плач и рыдание во всей Константинопольской церкви, лишившейся столь великого отца и всемирного светильника. Он был погребен с честью, подобающей столь высокому по жизни и служению архиерею. Святой Мефодий пас Церковь Христову четыре года и три месяца и затем перешел в жизнь, не оскудевающую временем; он предстал Пастыреначальнику и великому Архиерею, небеса прошедшему, Господу нашему Иисусу Христу, всеми святыми славимому Богу, Ему же и от нас⁹⁴.

Стал в Моравии князь Ростислав. При нем крестились люди моравские.

В лето 6356 (848). Франмар Ладожский ходил ко Плескову и, заключив с плесковской русью мир вечный, ушел.

Ходила русь ростовская на черемис.

Ставший по преставлении святейшего Мефодия патриархом Константинопольским Игнатий подверг гонениям многих еретических лжепастырей, которые прежде соучаствовали в иконоборчестве. Со многих снял он сан священнический; и архиепископа Сиракузского Асбеста также низверг с престола его пастырского. Сей же отправился в Рим с жалобой к папе римскому Льву IV, отчего разгорелся спор между папою и патриархом Игнатием, который привел позднее к расколу между церквями Константинопольской, истинно православной, и Римскою, уклонившейся к еретичеству.

И был тот Игнатий мужем строгим и боголюбивым, основал три монастыря, знаменитых строгостью уставов своих, отчего туда ссылали позднее знатных особ, повинных в злодеяниях или злоумышлениях против власти. Так у народов, просвещенных истинной верою, делается Христолюбия ради; язычники же убивают друг друга ради богов своих ложных.

В лето 6357 (849). Ростовские русы ходили на Белоозеро и посадили там своего наместника, а имени его не знаем.

Умер Эгиль Однорукий в Полоцке и не оставил по себе наследника, и сел там побратим его Асмуд Убийца Берсерков. И послал в Киев, желая союза с Ородом, ибо немирье было у полоцких русов с плесковскими.

В лето 6358 (850). Совокупилась русь киевская с полоцкими русами и ходили на дрягву. И победили ту, и поделили землю дреговичскую поровну. И побратались Ород Киевский и Асмуд Убийца Берсерков, и решили на следующее лето ходить на земгалу и земли те тоже поделить по-братски.

Датские викинги ходили на Бирку свейскую, и много гостей ограбили и убили, а многие пришли в Ладогу и стали жить там, говоря: «Плохо, когда короли дерутся, лучше на Руси жить». Было ведь немирье между королем Анундом и королем Бьерном, а еще на стол их права свои заявил Эйрик-конунг, сын Эймунда.

В лето 6359 (851). Сидели в Ладоге два боярина русских, по имени Аскольд, а второй был Дира. Не нравилось им, что много норманнов пришло в Ладогу при князе Франмаре и попросились они у него пойти в русь на хазар. И крикнули людей охочих, и набрали их на 10 кораблей. И дали клятву люди те, став варягами на службе у Аскольда с Дирою.

Переволоклись они в Смоленск и здесь зимовали, хотя весною идти на Хазаран через Дон, просить у кагана землю себе; прослышали бо о Тмутаракани, и желание у них возникло ходить оттуда на Кавказ и на Трапезунд⁹⁵ и в Вифинию.

А зима та была лютая, и многие из русов и варягов заболели и умерли, и показывают в Смоленске могилы их и до сего дня в бору сосновом⁹⁶.

В лето 6360 (852). Напали на Ладогу норманны из-за моря. И были это даны, коих нанял Эйрик Анундарсон, дабы добыть себе богатства и дарить ярлам и бондам, чтобы крикнули его конунгом⁹⁷.

В лето то ходил он с боевым щитом везде по Восточному пути — и в Финланде, и в Кирьяланде⁹⁸, и в Эстланде, и в Курланде. И дошьл он до Ладоги, и город взял изменою, когда не ждали от него нападения. Стоял он лагерем возле города в ладьях. И напав ночью, взял он город и разграбил совсем, пожег его, и погорела Ладога. Стояли даны день еще на пепелище, сели на корабли свои и ушли за море, к куршам в Курланд. И, напав на куршей, стали их грабить и убивать, а многих уводили в рабство.

Послали тогда курши к плесковским русам и к полоцким, говоря: «Идите и помогите нам, много добычи на данах взять сможете». Но не пошли плесковские русы, а полоцкие пошли. И позвал Асмуд побратима своего Орода Киевского, и вышел тот с дружиною малою. Встретили данов, и была битва велика. Захватили даны город куршский, но далее не пошли, ибо сильно пострадали в битве той. Заперлись русы и курши в другом городе, а наутро нежданно для данов подступили к ним, и была сеча велика и кровава, и едва половина данов спаслась и уплыла к себе за море.

Пал в этой битве Ород-князь, и был плач великий по нему по всей земле, ибо справедлив был он и грозен, и не смели при нем угры и печенеги на землю Киевскую ходить. А с хазарами в мире жил.

Сел в Болгарии на стол хан Борис, сын Пресияна.

В лето 6361 (853). Послала русь киевская к кагану в Хазаран с известием о смерти князя Орода. Не знали бо, кого крикнуть новым князем: ревновали бояре русские друг к другу. А хазарский наместник в то дело не вмешивался, говоря: «Каган выберет вам князя».

Прослышали о том Аскольд с Диром и не пошли на Дон, а спустились до Киева. И спросили тут: «Чей это городок?» И ответили им люди киевские: «Был у нас князь Ород, великий воин и правитель, да убили его даны в прошлое лето». И сказали еще: «Не знаем, кого выбрать князем, а служим хазарам, ибо хазарская это крепость — Самват».

И сказали на то Аскольд и Дира: «Идем сами к кагану служить, но не варягами, а землю просить хотим в Тмутаракани; а ходить нам потом по приказу царя на Ром и на Кавказ, ибо много серебра и золота у ромеев и агарян, и воюют друг с другом, отчего удача у нас будет при грабеже их». И сказали еще: «Возьмем город ваш под себя, а с царем договоримся, чтобы утвердил нас».

Согласились на то русы киевские, и посол каганский грамоту написал, в коей сказано было, что-де идут русы новые служить кагану, и сила у них большая, и готовы они с врагами кагана воевать.

Заключил хан Борис мир с Ромейской империей.

Император ромейский ходил на Евфрат против арабов и много воевал там.

В лето 6362 (854). Ходили Аскольд и Дира и с ними много мужей русских избранных в Итиль-город к кагану и великую честь от кагана приняли. И говорили с царем хазарским, и сказал он: да идет Дира в Тмутаракань, а Аскольд — в Самват и да будут там рукою кагана и волею его. Нужны русы были царю: воздвиг он в те лета гонения на мусульман в каганате Хазарском за немирье их и за гонения на иудеев в халифате.

И решили русы, что добро то: открыли хазары волоки на Дон с Десны через земли северян хазарских и с Дона к Итилю-реке через земли черных хазар; а русы же тмутараканские вольны ходить на города ромейские, но не на хазарские в Крыму; а печенеги, тогда с хазарами союзные, не смели бы ходить на Русь. И дали руси дань собирать хазарскую на северянах и на радимичах, а с донских хазарских северян не дали; а с касогами и ясами договариваться бы русам самим, чтобы на Тьмутаракань не нападали.

И стало так. А многие русы хазарские пошли с Диром в Тмутаракань и остались там. И стала с тех пор Тмутараканская Русь, а до того были там хазарцы, и булгары черные, и касоги, и армяне. И велел Дира корабли строить, желая грабить города ромейские. Зависть его терзала по богатству, кое викинги из походов своих на франков и англов привозили: был ведь Дира еще русом новым, а в душе — норманн, ведь происходил он из свеев.

Моравский князь Ростислав говорил с болгарским ханом Борисом, чтобы тот помог ему против Франкского королевства восточного. И согласился на то Борис, ибо узнал через людей верных, что это король франкский Людовик поднял на него, Бориса, хорватов, кои на Болгарию напали в то же лето.

В лето 6363 (855). Воевал Дира с касогами и узнал от пленных, что есть рудник серебряный в верховьях реки⁹⁹ той, что через землю Тму таракане кую текла и в море впадала; а назвали реку ту Русской рекою, потому что только русы отныне по ней ходили¹⁰⁰. А по-гречески зовется та река Гипанис и известна издревле. Стояли ведь в Тмутараканской земле города греческие, покуда хазары их не истребили: Таматарха, что допреже Гермонассами называлась, и Фанагория, и Синдская гавань, и много греков жили там.

И ходили русы вверх по реке на 10 кораблях, и обрели народы многие в подданные себе, а с касогами воевали. И нашли рудник тот, и договорились с родами тамошними, что будут брать серебро, а те да не станут нападать, и да получат за то долю от серебра того.

Восстановился мир меж болгарами и франками.

Восстали курши в земле своей и не стали платить дани норманнам. И побили многих до смерти. На то впал в гнев великий конунг свейский Олав, что сел на стол после Эймунда, собрал рать великую и пошел на куршей. И просили они полоцкую русь встать за них, но не содеяли того русы после смерти конунга своего Асмуда, который зимою преставился от лихоманки жаркой. Крикнули они конунгом мужа некоего знатного; имени же его не ведаем, ибо ничем не прославился, и не рассказывают о нем ничего.

И пришел Олав-конунг на куршей и много зла им сотворил, и дань наложил пуще прежней. И доходил до Изборска, но узнал, что пригород то Ладоги, и ушел обратно, дары приняв, — не хотел он ссориться с Ладогою ради норманнов своих, кои русью ходили; ибо не пропускала русь ладожская русов свейских, если немирье меж ними было.

А Людовик Немецкий послал войска в Моравию, но побиты они были моравами, хотя и остались те без помощи от болгар.

В лето 6364 (856). Ходила полоцкая русь на куршей, желая воспользоваться разорением их для того, чтобы покорить их легко, и стало так; не сопротивлялись курши, но с радостью шли под русь, чтобы избежать дальнейших разорений от норманнов.

Безбожный узурпатор Варда, дядя императора, велел убить Феоктиста и отправил в ссылку блаженную базилиссу Феодору в монастырь дальний. Сам же стал править империей от имени Михаила, в силу малолетства того.

А был тот Варда человек неблагочестивый и порочный. Святой же патриарх Игнатий увещал Варду оставить греховную жизнь и смело обличал его беззакония.

В лето 6365 (857). Восстали северяне, не желая давать дань русам киевским из-за насилий их — брали те больше, чем раньше угры. Начал ведь Аскольд-князь собирать русь и вой многие, желая на Константинополь идти; оттого и дани-выходы с племен подданных увеличил.

И ходил Аскольд на северян и примучил их под дань новую. И забрал несколько поселений их на Десне и Стриже-реке под русь, известя о том царя хазарского, возведя на северян, что сами они дань давать отказались. И одобрил то царь, а Аскольд заложил там городок малый и назвал его Чернигов по имени сельца тамошнего.

Приказал Варда святителю Игнатию постричь в монахини святую царицу Феодору, мать императора, чтобы удалить ее совсем от управления государством. Но святой патриарх Игнатий не согласился на то, но всенародно отлучил Варду от причастия. И не посмел Варда напрямую свергнуть патриарха, но свалил на него вину за бунт, что случился в то лето, и, убедив молодого императора, сослал Игнатия на остров Теревинф. И там по приказу Варды святителя мучили пятнадцать дней, заставляя отречься от сана, но не добились ничего.

После того поставил Варда в патриархи протоспафария и государственного секретаря Фотия, мужа ученого, искусного и опытного, и великого богослова. Но поскольку не отрекся Игнатий, то и вышло в Константинополе два патриарха, ибо не хотели сторонники Игнатия отказаться от верности ему.

В лето 6366 (858). Ходила русь ростовская на булгар итильских и многие селения их разорила. А булгары вышли против них на лодьях своих, и была сеча меж ними зело люта. Они сражались долго, и немало народу пало в этом бою. А княжил в ростовской руси тогда некий Гуннар по прозвищу Свиная Голова, и был он могучим воином. И в том бою он сразил многих булгар.

И подошли они, булгар избивая, к мысу, а за ним пряталась пешая рать булгарская — к ней и заманивали русов булгары на лодьях. И был среди булгар один из князей их, вельми могучий воин и меткий стрелок. И когда бросились русы к мысу, чая, что победили уже булгар, стал он метать стрелы, и ни одна из них не попадала мимо цели. А Гуннар Свиная Голова шел впереди всех. В одной руке он держал небольшой щит, а в другой копье. И выстрелил из лука в него князь булгарский. Гуннар заметил летящую стрелу; он поднял щит, но та пробила щит, вошла в глаз и вышла из затылка Гуннара — вот каким могучим лучником был тот булгарин¹⁰¹.

И так умер вождь ростовской руси, после чего предложили русы булгарам замириться на вечные времена. И пошли на то булгары, ибо несметное число воинов побили у них уже русы, и боялись булгары биться с ними далее. И хотели русы похоронить здесь же Гуннара, но не дали того сделать булгары, сказав: «Знаем, что будут русы своею считать землю, где похоронены их вожди; не хотим, чтобы ходили русы воевать нашу землю, но да приходят на торг». И русы согласились на то, ибо тоже пострадали сильно в битве той. Принесли им булгары краду, полную меда; и положили русы в нее Гуннара-князя, и отвезли к себе на Сару-реку, и там похоронили, как положено по обычаю русскому. И есть могила его там до сего дни; видели ее русы Ольговы, когда ходили примучивать русь ростовскую под киевскую.

Погряз град великий Константинополь в грехах своих, ибо умножались они из-за ссоры двух святителей великих, Игнатия и Фотия. Оба прославлены были подвигами своими за истинную веру, образ жизни их был чистый и непорочный, сильны оба были в учении христианском, обличали и пап римских, от истинной веры кафолической уклонившихся; однако из-за интриг нечестивого Варды принужденных бороться друг с другом.

Так бывает от наущений диавольских; и сильных в вере соблазняет нечистый, пользуясь самою ревностию их к вере. Спорят богословы, как лучше служить Господу нашему, а диавол уловляет души их через грех гордыни, а для того подсылает людей нечестивых, слуг своих, дабы раздували они споры и свары. Истинно говорят иные, что не за 30 сребреников, деньги малые, предал Иуда Христа нашего Господа; но из-за гордыни своей — хотел возвеличиться паки Его после смерти Его. Не верил бо, что Христос — истинный Сын Божий, и смертию Своею смерть попрал, даровав человекам, рабам своим, жизнь вечную. И пошто спорят и ругаются человеки в жизни сей скорбной, не думая, что отдаляют себя тем от жизни вечной? Истинно: гордыня то и диаволово наущение.

И так не смирился и святой Игнатий с отстранением своим, и обвинение в государственной измене отвергал, а поддерживал его в том папа римский Николай, коего позднее отлучил от Церкви Собор Константинопольский. И по изгнании св. Игнатия возведен был Фотий на патриарший престол в день Рождества Святого, на 25 день декабря месяца.

А был тот Фотий муж учен вельми и в вере тверд; обличал пап римских за властолюбие, указывал на ереси их за добавление к Символу веры слов filioque, то есть: «и от Сына». Добавили бо нечестивые христиане испанские прилог сей к чистому Символу веры, на великом Никейском святом соборе принятому, и на Константинопольском соборе святейшем дополненному.

То важно: Символ веры раскрывает учение о Святом Духе, о Церкви, о крещении, о всеобщем воскресении и о будущей жизни, посему покушение на него ересь есть, подрывающая веру истинную апостольскую кафолическую. И по сей день пытаются папы инако Символ веры произносить, нежели Святыми Отцы нашими заповедано было, и Церковью Святою принято как истина.

И верно то; писал еще святитель Григорий Богослов: «Мы чтим единоначалие; впрочем, не то единоначалие, которое определяется единством лица — и одно, если оно в раздор с самим собой, составит множество, — но то, которое составляет равночестность единства, единодушие воли, тождество движения и направления к единому Тех, Которые из Единого (что невозможно в естестве сотворенном), так что Они, хотя различаются по числу, но не разделяются по власти. Поэтому Единица, от начала подвигшаяся в двойственность, остановилась на троичности. И это у нас — Отец, и Сын, и Святой Дух. Отец — родитель и изводитель, рождающий и изводящий бесстрастно, вне времени и бестелесно; Сын — рожденное; Дух — изведенное».

А богословы те и епископы толедские, от коих пошла ересь сия, от неверных взяли ее у тех, кои не в Сына Божия веруют, но в то, что Христос — лишь пророк Его. И так содеяли нечестивые те, измыслив в чрезмерной наглости своей новшество, будто Дух Святой исходит не только от Отца, но и от Сына, яко же и у магометан от сына не Божия, но человеческого учение их изошло.

Все сие есть происки диавольские, и гордыня нестойких в вере священников, умствованиями непотребными занимающихся.

Происходил Фотий из знатной и благочестивой семьи, отец его был спафарий и приходился племянником первому восстановителю иконопочитания Патриарху Константинопольскому Тарасию. А мать приходилась сестрою нечестивому иконоборцу патриарху Иоанну VII Грамматику. Оттого называли Фотия иные лукавым, что не верно; а то верно, что середь борений всех изучал прилежно он учение Отцев Святых и первых христианских епископов и богословов, стремясь постичь учение Христово в чистом и незамутненном начале его. А при Михаиле кесаре стал преподавать он, и были ученики у него, и среди них — просветитель Кирилл, что сотворил азбуку славянскую, на коей и аз грешный летопись сию творю.

И был за то Фотий и с братьями его великих милостей царских удостоен, ставши протоасикритом, то есть начальником императорской канцелярии.

А среди главных подвигов Фотия стало то, что он первым послал крестить русь, и землю Русскую; и посылал епископов своих в Тмутараканскую Русь, о чем скажу еще.

В лето 6367 (859). Пришли много варягов к Диру Тмутараканскому, прослышав, что серебро есть у него, и дает щедро. И увидели то хазары, и встало среди них опасение, что слишком сильна стала русь.

А в то лето сел на стол в Итиле новый каган, именем Захария. И велел он царю своему беку вызвать к себе князя русского и тайно убить его. И звал к себе царь хазарский Дира князя, и спрашивал у него, и невдолге хотел приказать удавить его. Но в это время прискакал гонец от Белой Вежи и передал, что угры восстали, и побили многих хазар в Крыму, и на донских алан налетели и побили многих же. И велел царь Дира не трогать, но идти бы русам на Константинополь; а на угров он сам пойдет, ибо плохо русы на конях воюют, не умеют того; а на лодьях хорошо. И стал собирать войско, чтобы на Херсон идти, ибо думал царь, что натравил угров на хазар император Михаил ради Климатов, чая изгнать оттуда хазар, — не разорили ведь угры ни одного селения греческого в Крыму.

И дал царь серебра русам, дабы привадили они еще варягов, и в Киев дал; и говорили тогда: «Шли к царю на казнь, а вернулись с серебром». И есть поговорка такая и сей день на Руси. И ходил оттого Святослав князь на хазар, что не стерпелась ему поговорка сия; посылал к хазарам, говоря: «Дедов наших звали вы на казнь, ныне я на вы иду, за дедов наших казнить». И стало по слову его: разбил он хазар безбожных о прошлом лете, и царя их убил с каганом, и столицу их Итиль сжег, и Семендер разорил, а на Белой Веже и в Тмутаракани наместников своих посадил.

В то же лето собирал Аскольд русь, варягов и славян возле Самвата в Киеве — вместе ведь с Диром хотели идти на Константинополь.

В лето 6368 (860). В се лето стала прозываться в языках Русская земля. Узнали мы об этом потому, что при царе Михаиле на восемнадцатый год его царствования приходила русь на Царьград, и рассказывается об этом в летописании греческом.

По вскрытии льда на Днепре вышел князь Аскольд с воями многими на кораблях многих из Киева и не пошел по Днепру, но на Десну и через Сейм — немирны были угры, и нельзя было идти вниз и через Лукоморье; и печенеги неспокойны были, и на уличей набегали за порогами.

Взял Аскольд у северян заложников, дабы не восстали северяне в отсутствие руси; а иные охотники северские сами пошли к нему варягами. И переволокся в Дон, и были рады ему донские северяне с аланами, думая, что идет он соединяться с войском царским, чтобы на угров идти. И соглашался с тем Аскольд, желая в тайне хранить истинные свои намерения с Диром на Царьград идти.

А в Белой Веже встретилась русь с хазарами царскими, и принял царь Аскольда-князя милостиво, и дал ему еще серебра, а сам пошел на Климаты греческие, совокупясь с ордами печенежскими цопон и талмат. И пошли печенеги те на угров в Леведию их, дабы не ударили угры в спину хазарам.

Пришел Аскольд в Тмутаракань и встретился с Диром. И поставили тут городок, ибо не было места для вмещения такой большой руси, и назвали его Русским городом. И есть там город такой до сего дни, но стоит не на острове, где Тмутаракань, а по ту сторону лимана, через который впадает в Понт Русская река¹⁰². И был тут пир велик, а гуляли три дня.

Пошли Аскольд и Дир войной на греков и пришли к ним, и проникли в Босфор, а башни на входе в него захватили и разрушили. И были они на 200 кораблях, а иные говорят, что и на 360. И было это дня 18 июня месяца, с утра, как прошли Босфор после ночного штурма башен.

Царь же Михаил был в это время в походе на агарян, дошел уже до Черной реки¹⁰³, и там достигла до него весть от епарха, что русь обложила уже Царьград, и возвратился царь; а войско за ним шло, отстав, ибо вборзе скакал Михаил в город свой. И с трудом вошел в город, обретши русов уже внутри Золотого Рога, коий русы зовут Суд, что на языке их и значит «залив». И едва убежал базилевс от кораблей их на Босфоре при переправе из Калхедона. А флота греческого не было тут — воевал он с агарянами же возле Кипра острова.

А в Золотой Рог русы прошли через Галату, ибо замкнули греки залив, а город затворили. И вылез Аскольд на берег, и повелел воинам выволочь корабли на берег. И нельзя было их переволоком затащить, ибо крутые горы на Галате и по сию сторону Золотого Рога. И повелел тогда Аскольд разломать в предместье домы многие, сбить из них козлы большие на колесах и поставить на них корабли русские. И сделали так, и повезли корабли.

А Дира со своим войском воевал по ту сторону Босфора, в Калхедоне и окрест. И много убийств сотворил грекам, и палаты, и дворцы, и дома многие разбили русы, и церкви пожгли, как то язычники делают. А коих греков в плен брали, то одних посекали, других же стрелами били ради спора, иных же в море топили. И множество людей пытали, дознаваясь, где те золото свое зарыли.

И смотрели на то греки со стен, и ничего не могли содеять — мало бо было войск в городе. А молились все постоянно.

Про то знаем мы от самого Фотия Патриарха, коий писал в Окружном своем послании: «Народ незаметный, народ, не бравшийся в расчет, народ, причисляемый к рабам, безвестный — но получивший имя от похода на нас, неприметный — но ставший значительным, низменный и беспомощный — но взошедший на вершину блеска и богатства; народ, поселившийся где-то далеко от нас, варварский, кочующий, имеющий дерзость оружия, беспечный, неуправляемый, без военачальника, такою толпой, столь стремительно нахлынул будто морская волна на наши пределы и будто полевой зверь объел, как солому или ниву, населяющих эту землю, — о кара, обрушившаяся на нас по попущению! — не щадя ни человека, ни скота, не стесняясь немощи женского пола, не смущаясь нежностью младенцев, не стыдясь седин стариков, не смягчаясь ничем из того, что обычно смущает людей, даже дошедших до озверения, но дерзая пронзать мечом всякий возраст и всякую природу. Можно было видеть младенцев, отторгаемых ими от сосцов и молока, а заодно и от жизни, и их бесхитростный гроб — о горе! — скалы, о которые они разбивались; матерей, рыдающих от горя и закалываемых рядом с новорожденными, судорожно испускающими последний вздох… Не только человеческую природу настигло их зверство, но и всех бессловесных животных, быков, лошадей, птиц и прочих, попавшихся на пути, пронзала свирепость их; бык лежал рядом с человеком, и дитя и лошадь имели могилу под одной крышей, и женщины и птицы обагрялись кровью друг друга. Все наполнилось мертвыми телами: в реках течение превратилось в кровь; фонтаны и водоемы — одни нельзя было различить, так как скважины их были выровнены трупами, другие являли лишь смутные следы прежнего устройства, а находившееся вокруг них заполняло оставшееся; трупы разлагались на полях, завалили дороги, рощи сделались от них более одичавшими и заброшенными, чем чащобы и пустыри, пещеры были завалены ими, а горы и холмы, ущелья и пропасти ничуть не отличались от переполненных городских кладбищ. Так навалилось сокрушение страдания, и чума войны, носясь повсюду на крыльях наших грехов, разила и уничтожала все, оказавшееся на пути».

И много зла содеяли русы грекам, не так, как обычно ратные люди творят, но стократ более жестоко. Ибо были тогда русы поганы, и веры истинной не знали, а ненавидели греков за веру их истинную, и убивали, смеясь, говоря: «Твой Бог — человеколюбец, и мы, русы, поможем Ему — отправим вас, греков, к Нему». И так разорили русы все селения, все монастыри, совершали набеги на находящиеся вблизи Константинополя острова, где стоят монастыри святые патриаршие, грабя все драгоценные сосуды и сокровища, а захватив людей, всех их убивали. И, схватив в одном из монастырей двадцать два благороднейших жителя, на одной корме корабля всех порубили секирами.

Но не могли русы взять Константинополя, ибо очень крепко город сей укреплен со стороны поля, и со стороны Пропонтиды — тоже. Но прознал Аскольд, что вдоль Золотого Рога слабы стены, ибо сам залив защищал их, — так думали греки. И, как сказано, повелел Аскольд воинам своим колеса сделать, и поставить корабли на колеса. И поволокли так их к заливу, и тяжело было воинам. Но тут задул ветер попутный, и подняли русы паруса на кораблях, и поехали те быстро, как по морю ходят.

Сего устрашились греки — никогда они такого не видели, чтобы корабли по суху ходили аки по воде. И бежали к царю, глаголя ему, что сам диавол помогает русам, ибо идут по горам на кораблях под парусами.

И молились базилевс с патриархом всю ночь, и ризу Богородицы извлекли, и с плачем и слезами обошли с нею все стены града сего великого, и молились все от младенца сущего до старца немощного об отведении ярости русской от Константинополя.

И явила Богородица чудо истинное — поднялся ветер, еще больший, чем накануне, и начался в Пропонтиде шторм великий, и потопли многие корабли русские, а иные были выброшены на берег. Но сильны были еще русы, и князь Аскольд стоял по ту сторону Золотого Рога, изготовляя уже спущенные на воду корабли свои к переправе под стены города.

И тогда послали греки к Аскольду со словами: «Чего хочешь, придя к нам? Скажи, и дадим тебе. Не погубляй город».

И выстроил Аскольд воинов, и не стал принимать вино и еду греческие, полагая, что отравлены они. И шед ко граду, стал у ворот, и щит свой прибил к воротам — здесь-де будет русское подворье и вход в город для русских купцов беспошлинный. Ибо назвал он причиною похода его те насилия, что творили ромеи купцам русским — и челядь из христиан отбирали, не платя, и мыто большое клали, и прочие разные бесчинства творили.

И заповедал Аскольд грекам дань дать на 200 кораблей по 12 гривен на человека, а в корабле по 40 мужей. И кроме золота велел дати и паволок, и оксамитов, и плодов, и вина, и всякого узорочья. И се было больше, нежели дотоле Рагнар Кожаные Штаны взял с Парижа, а взял он 7 тысяч марок серебром. А Аскольд же — 24 тысячи¹⁰⁴.

И пошел Аскольд к Киеву со своею добычею, а Дира к Тмутаракани — со своей. И не посмели угры напасть на русов, ибо были с ними греки, и договор с ними заключил Аскольд.

И с тех пор стала ревность промеж киевскими русами и тмутараканскими — не поделил бо Аскольд добычу поровну меж всеми, но сказал: «Каждый из нас воевал розно, да берет ту добычу, что копием своим взял». Ушел Дира к себе, но злобу затаил против Аскольда, а позднее обнес его перед хазарами, что утаил тот-де выход хазарский и десятину от взятого на греках не отдал, и гневался царь на Аскольда.

Пришел Аскольд в Самват и утер пот, а варягов распустил. И много серебра принесли варяги те в Бирку, город торговый в свеях, и многие завидовали им и русам.

В лето 6369 (861). Решил Михаил-кесарь замириться с каганом и направил к нему мужа своего именем Кирилл. И поехал Кирилл к царю хазарскому в Херсон, который царь тот осаждал.

А Кирилл тот был муж учен вельми и философ. Он знал много языков, а родом был болгарин из Солуни, яко и аз грешный. И выделял его среди прочих учеников своих патриарх Фотий, и после многих лет учения книжного и чтения книг священных стал означенный Кирилл священником-иереем и хартофилаксом, то есть хранителем библиотеки царской.

А расскажу, отчего его послал император, а не протоспафария.

Было так, что восхитились русы многие величием города императорского и красотою храмов. Ведь и в языческие души проникает свет Божий, когда они узрят истинной веры прибежище. Тому мы много примеров имеем; и Ольга, великая княгиня, Крещение святое приняла в Константинополе, узрев велиелепие храма Святой Софии и иных церквей Господних, и я при том присутствовал и службу пел чином великим.

А паче иного поразило русов свирепых тех чудо Господне, когда после обхода стен патриархом с Ризою Матери Божией шторм разыгрался и многие корабли русские потопил¹⁰⁵.

И после замирения послали русы из Тмутаракани к базилевсу, говоря: «Мы исперва Бога знаем и кланяемся ему на Восток. Но, держась стыдных обычаев, иудеи привлекают нас в свою веру, а сарацины с своей стороны, предлагая нам мир и дары, уверяют нас, что их вера наилучшая. Живя с вами — греками, в мире и дружбе, зная, что вы великий народ и царство от Бога держите, обращаемся к вам и просим вашего совета. Пошлите нам мужа книжного. И, если вы переспорите иудеев и сарацин, мы примем вашу веру».

Так послали Кирилла и с людьми, дабы не токмо договорился он о замирении с каганом, но и крестил жестоких русов, ярость их языческую смиря и приведя их к вере истинной.

Доплыл Кирилл до Херсона, и договорился о мире с царем хазарским. И была радость велика у людей всех херсонских, ибо изнемогли они уже от хазар.

И решил Кирилл-философ уважения ради научиться жидовской беседе и книгам — предстояло ему ведь далее к кагану ехать, дабы мир тот утвердить. И научился, преложив восемь частей грамматики, и оттого получив разумение. А жил тут самаретянин некий. И, приходя к Кириллу, спорил с ним, и книги самарянские приносил показывать. И испросил их у него философ Кирилл, и затворился в храме и молился горячо. И явил Господь ему милость свою и чудо: дал ему Бог разума паки, и начал Кирилл книги те читать безошибочно. Увидев же то, самарянин возопил громким голосом и рек: воистину, те, кто в Христа веруют, вскоре Дух Святый приемлют и благодать. И крестился сам и сына своего крестил.

И воистину то чудо великое свершилось! Ведь мало тех самарян осталось, и берегутся они от иноземцев, и языком своим только меж собою говорят. А письмена их сложны вельми, и кривы, и невнятны, но обрел Кирилл разумение понимать их.

И обрел он же тут Евангелие и Псалтирь, русскими письменами писаны, и человека встретил, говорившего по-русски, из варягов русских, крестившегося и в сан священнический перешедшего, и книги священные на язык русский переложившего. Хотел бо он подвиг свершить и крестить собратьев своих и норманнов тож, ибо понимают норманны по-русски свободно. И беседовал с ним Кирилл, и силу речи воспринял, и с письмом речь сравнивал, а после молитву к Богу держал, а вскорости начал и по-русски разговаривать. И дивились ему, и Бога хвалили.

И отправился Кирилл-философ далее, в Тмутаракань через Сурож, и старца того русского с собою взял, мольбы его выслушавши, и Евангелие, русскими письменами изложенное. И прибыв к тому народу, к русам тем, к которым был послан, там при содействии Искупителя всех, Бога нашего, проповедью и убедительностью своего красноречия отвратил от заблуждений поганских многих жителей Тмутаракани, а тако же и всех тех, кого пленило неправоверие как агарян, так и иудеев. Щедрыми же раздачами золота, серебра и шелковых одеяний он склонил к соглашению безбожный народ русов, заключил с ними мирные договоры, убедил приобщиться к спасительному крещению и уговорил принять рукоположенного патриархом архиепископа.

И случилось то так.

Собрал однажды князь Дира русов своих на сходку их подданных и воссел впереди со своими боярами, кои более других по многолетней привычке были преданы суеверию, и стал рассуждать с ними о христианской и исконной вере, под коею поганскую свою веру размел. И позвали туда того иерея русского, коий только что к ним с Кириллом явился, и спросили его, что он им возвестит и чему собирается наставлять. Сей же, взяв священную книгу божественного Евангелия, возвестил им на русском языке некоторые из чудес Спасителя и Бога нашего и поведал о чудотворных Божьих деяниях.

На это русы ответили: «Если сами не узрим подобного, а особенно того, что рассказываешь ты о трех отроках и печи, не поверим тебе и не откроем ушей речам твоим».

Истинно так ведут себя русы, о сем свидетельствовать сам могу, ибо иных сам крестил тут, а иных не возмог за такими же их насмешками — по грехам моим бо не дал мне Бог явить чудо Его, заповедал, видно, нести учение Его и просвещение смиренно и с терпением. И молился аз горячо, но одно мне явлено было: не пришло еще время русам веру истинную принять, но грядет тот, кто свершит сие. И обливаюсь слезами в мыслях, увижу ли сего крестителя; равен ведь будет Апостолам он!

А сей же старец, веря в истину Рекшего: «Если что попросите во имя мое, то сделаю» и «Верующий в меня, дела, которые творю я, и он сотворит и больше сих сотворит, когда оное должно свершиться не напоказ, а для спасения душ», сказал им: «Хотя и нельзя искушать Господа Бога, но если от души решили вы обратиться к Богу, просите, что хотите, и все полностью ради веры вашей совершит Бог, пусть мы жалки и ничтожны».

И просили они бросить в разложенный ими костер саму книгу веры Христианской, божественное и святое Евангелие, и если останется она невредимой и неопаленной, то обратятся к Богу, им возглашаемому. После этих слов поднял иерей глаза и руки к Богу и рек: «Прославь имя Твое, Иисус Христос, Бог наш в глазах всего этого племени», — и тут же метнул в пламя костра книгу святого Евангелия. Прошло немало времени, и когда погасло пламя, нашли святой том невредимым и нетронутым, никакого зла и ущерба от огня не потерпевшим, так что даже кисти запоров книги не попортились и не изменились. Увидели это варвары, поразились величию чуда и уже без сомнений приступили к крещению.

И крестилось так 200 чадий — почти все русы тмутараканские. Ведь норманны из варягов к тому времени уже отложились, обменяли у хазар добычу и пленных на серебро и уехали к себе на Северный путь, хваляся удалью своею и удачей и славя князей Аскольда и Дира.

А русы же, утвержденные в кафолической вере и наставленные, с великою радостью благодарили Всемогущего Бога и Его служителя Константина, философа и иерея русского. Сверх того, послали русы императору письмо, благодаря его, что он постарался обратить их к истинной и кафолической вере. И отдали они пленников, что взяли во время похода на ромеев — увезли ведь Дировы русы и пленных с собою, чтобы продать, ибо не досталось им золота и паволок, что получил Аскольд.

И с тех пор переменили русы тмутараканские языческую и безбожную веру, в которой пребывали прежде, на чистую и неподдельную религию христиан. И при этом столь воспламенило их страстное стремление и рвение к вере, что приняли они у себя епископа и пастыря и с великим усердием и старанием встречают христианские обряды.

А Константин-философ ходил далее ко двору кагана, и был принят милостиво, и утвердил каган мир с императором, и пообещал неприкосновенность христианам.

И так стали жить русы тмутараканские в вере Христовой. А епископом первым стал у них тот старец иерей, что чудо Божие явил им. А позднее стала тут и митрополия Аланская и Зихии, когда направил сюда греческого архиепископа патриарх Игнатий¹⁰⁶.

Но то было позднее, а в се лето собирались два собора в Константинополе и осудили Игнатия, и утвердили Фотия патриархом, а Игнатия на втором соборе отлучили за непокорство Церкви. И были там легаты папы римского Николая, и подписали они сии решения.

Но не покорились игнатиане, и в их числе св. Николай Исповедник, но бежали иные из них в Рим и изложили дело в воззвании к папе от лица Игнатия на суд собора.

И был голод на Руси, ибо жестокая и суровая зима тогда стояла.

В лето 6370 (862). Послал каган к Аскольду в Самват, говоря: «Почто не идешь ты к повелителю своему; хочу наградить тебя за поход твой удалой». Но знал Аскольд-князь, что неправо обнес его Дира перед царем, оттого царь доложил неправо кагану, а каган впал в гнев по непокорству Аскольда. И не пошел к кагану, но послал сказать: «Отправил ведь я тебе десятину с добычи своей, а люди мои, что везли, у тебя пропали. Неправо обнес меня Дира из зависти».

Известно: стоят в бою русы вместе крепко, но в жизни друг друга опасаются, ибо всегда стремятся отнять один у другого; и даже в отхожее место с оружьем ходят. Они мало доверяют друг другу — только лучшим друзьям, и коварство между ними происходит часто. И если кому из них удастся приобрести имущество, то другие тотчас начинают ему завидовать и пытаться это имущество отнять, не избегая подчас даже убийства или ограбления¹⁰⁷. И поговорка такая есть меж ними: русы друг друга едят и тем сыты бывают. Но на поле брани стоят друг за друга крепко, и жизнь отдают по приказу князя своего или за други своя; и то постигнуть не могу я, как в них и то, и иное соседит. Но за князя стоят все крепко, хоть в те лета сами выкликали их на вече за силу и удачу.

Потому так, думаю, что были русы поначалу торговцы, в отличие от норманнов. Ходили они по рекам, обменивали у людей меха и везли их в Булгар и Хазаран. И слово такое было: «Пойти в русь» — значит, поплыть по весям дальним не за данью или полюдьем, а с обменом и торговлею. Оттого и ревность между ними, русами, большая — ведь и дрались часто, если в одно селение две руси приходили.

Уже потом, когда у них, у русов, не ярлы лодейные, а большие князья появились — там, где русы свои поселения ставили, — тогда уже начали они воинами становиться княжескими, дружиною, способною в строю биться.

А еще от того такие русы, что поначалу были они из норманн — а всем известно, что норманны люди свирепые и отчаянные, и правды¹⁰⁸ меж них нет. Потом, когда русь на землю оседать стала, и девок местных брать, и стали к ним люди вольные приходить, выроды и изгои¹⁰⁹ из славян, веси, чуди, мери и прочих, стала русь сама местного, и от норманнов постепенно отдалилась. И ныне не любят друг друга русы и норманны — считают русы эти земли своими и бьются за них против норманнов, приходящих с набегами. А норманны русов считают людьми слабыми, променявшими воинское дело на торговое.

И так и доныне, когда ставит великая княгиня Ольга ловы и повосты там, где преже вольная русь сидела — в Плескове, и в Хольмгарде, и в Ростове, — и примучивает русь иную под Русь Киевскую. Идут русы многие в Русь Киевскую, и княгине служить, а иные уходят в вольные ватажки, кульфингами прозываемые, но к норманнам на Северный путь, ни в даны, ни в свей не возвращаются, ибо чужие они и не любят друг друга.

Так и ныне видно, когда стоит нелюбие меж Святославом и Свенельдом, хотя и воюют вместе греков. Святослав бо рус русский, а Свенельд к руси сперва как варяг прибился, и ухватки у него норманнские, а сам он из свеев.

Но вернусь к повести своей.

И так не пошел Аскольд к царю. Но, ожидая гнева хазарского, послал за варягами и за пактиотами¹¹⁰ славянскими, и были то поляне и часть северян и дреговичей; и в Полоцк послали.

Вышло же так, что предвидел царь хазарский сие; вослед послу каганскому, иже с дружиною малою пришел, войско хазарское следовало.

И вылез хазарин из лодьи — переправлялся ведь он перед Боричевым взвозом — и велел: да выйдет Аскольд-князь к нему и выкажет уважение кагану в его лице. И не мог Аскольд отказать в том: не пришли ведь еще пактиоты его. Вышел он к послу с хлебом-солью и поклонился низко; тут выхватил посол меч и вонзил в спину князю русскому, сказавши: «Утаил выходы хазарские от кагана, вышел из воли его; не быть тому живу, кто так еще сделает».

И убоялись люди, видя, что войско хазарское подходит, и отступились. И до ночи лежало тело Аскольдово; лишь на закате подняли тело князя и с плачем похоронили его. И есть могила его в Киеве и до сего дня; зовется Аскольдовою могилою.

И многие русы изошли тогда из Киева, и пошли кто в Полоцк, кто в Плесков, кто в Ладогу, а кто, из недавних русов или из варягов, вернулись на Северный путь, и много золота и серебра принесли с собою в Бирку и на Готланд, в Висбю-городок.

А был среди них муж могучий, именем Кетиль Лосось, сын Халльбьерна Полутролля с острова Храфниста, что в Трондхейме. Варягом пришед к Аскольду, но в войне с греками по правую руку от него стал. И знал он, что не простят того хазары, и бежал тайно из Самвата. И вернулся на Северный путь, и родил там сына, и пошел от него род нынешних князей великих киевских¹¹¹.

И многие другие бежали из русов и варяг, как сказано, и так не стало первой Руси Киевской, но посадили хазары в Самвате своих воев хазарских — не было ведь больше угрозы от угров. А дань стали сами брать со славян — по щелягу и по бели¹¹² с дыма. И возопили тогда славяне — малую бо в сравнении с тем дань брали русы, а девок уводили только по согласию.

В лето 6371 (863). Сказал сын Аскольдов, что отмстит он за отца. И собрал русь, и варяг, и славян — сохранил он бо злато отеческое, хоть и бежал из Самвата. И напал на хазар. И была сеча крепка и почти победила русь. Но тут пали на плечи ей печенеги; и так порубили русь, и сын Аскольдов погиб.

А Дира в Тмутаракани служил царю и ходил в то лето за море Хвалисское в Табаристан, и много добычи взял.

Папа Римский Николай писал ко Фотию патриарху, да уступит тот Фессалоникское викариатство, иначе не признает он Фотия в сане его. Сей же отвечал, что то дело императора, а папа-де такой же патриарх Церкви Вселенской, как и он, Фотий, и не может он утверждать в сане патриарха Константинопольского. Того ради созвал папа собор в Риме, и отменил тот решения собора за два года тому, и объявил Фотия лишенным священства и отлученным, а Игнатия — законным патриархом. И назвали то «Фотианскою схизмою», и стало в Царьграде вновь два патриарха.

Была жара знатная по всей земле, и погорели хлеба, и был голод великий в Ромейской империи, и в Болгарах, и в Моравах, и на Руси.

В лето 6372 (864). Был снова глад велик по всей земле — ив Ромейском царстве, и в Болгары, и на всей Руси: в Ладоге, Хольмгарде, Плескове, Ростове, а в Полоцке и в Самвате тож. И было страдание велико во человецех, и роды целые исходили с мест родных и шли в скитание, а на дорогах мертвые лежали; никто же не хоронил их, ибо и болезни начались смертные.

И то было испытание Господне за грехи человеческие, как поход язычников русских на Константинополь — умалилась бо из-за распрей иерархов Церковь Христова, а диавол торжествовал.

Но милостив Господь к детям Своим, и дал Он подвиг верным Своим: крещена была волею Божией земля Болгарская.

Так было: царь Михаил отправился с воинами на болгар по берегу и морем. И не могли болгары противостоять грекам; самая царевна болгарская попала в плен, и наследник престола Владимир попал в плен же. А ромеи отбирали хлеб и брашно, и из-за голода не мог Борис даже войско свое кормить.

А был у него советник — плененный ранее ученый монах греческий по имени Феодор Куфара. И сказал он Борису: «Се есть гнев Господень на тебя; не приимешь Креста, и народу своему не даешь».

А в то время монах некий по имени Мефодий писал фрески в доме Бориса. И просил Борис нарисовать картину про охоту, но монах отказался решительно и написал картину Страшного суда. И вводила та картина всех видевших в страх и изумление; и сам Борис вострепетал и убоялся перед Богом. Видел Борис, что право молвит советник его — ни хитру, ни горазду, а суда Божия не минута. И послал к базилевсу и обещал покориться грекам, и просил крещения для себя и для народа своего. Царь же крестил князя их и всех бояр и заключил мир с болгарами. А крестил епископ некий, иже от Фотия послан был.

Принял Борис имя в Церкви Михаил, и стал так он из язычника безбожного святым Крестителем равноапостольным.

Так и на Руси хотела сделать Ольга-княгиня, но воспротивился сын ее Святослав, сказав: «Вот крещусь, а дружина моя смеяться будет». И давно замечено то: возгордятся безбожники победами своими и отринут Господа, будут идолам своим поклоняться; но всеведущ Господь и посылает испытания горькие, и обращаются тогда души поганые к Богу, ибо в нем одном только Спасение.

Послал Господь испытание и на землю Русскую. Началась замятия в Ладоге, и стали род на род, и была усобица, и стали воевать друг с другом. С торга в Ладоге началось — обидел варяг некий торговца из словен, отнял у него товар. И поднялись всем гордом, и побили варяг, и изгнали за море, и немногие на кораблях ушли. И русов многих побили, немногие избыли смерти, ибо вступились русы за варягов — русские то варяги были. И князя русского тут убили, и не было кому править.

Пошли словене на кривичей и город их Любшу сожгли. А весь, как и преже, роды свои совокупила и в лесах села — ждали бо люди нападений словенских; и были нападения.

А русь ушла в пригород свой, в Хольмгард. И послали в Плесков: да станут вместе на словен.

И сказали себе словене: «Будем теперь мы русь в Ладоге, да поищем князя себе».

А был среди них муж один сильный и грозный, именем Вадим; был он русским, но изгнали его из руси за убийство, и гулял он после с ватажкою, гостей грабя заморских и русов торговых. И крикнули его князем, и стал он править, и нападал на всех, примучивая к дани себе.

В лето 6373 (865). Послала русь из Хольмгарда за море по варяги — хотели бо идти на Вадима. И прослышал про то Рюрик, конунг Ютландский, и сказал людям своим: «Отнял Лотарь-король у меня Фризию и город Дорестад, сидим в Рустрингене; но есть на Восточном пути конунгство русское, куда отцы наши хаживали, И захватили его враги наши, свей, а сидел там конунг Франмар, но убили его. И нет теперь на земле той порядка, но велика та земля и обильна; идем же и будем править ею».

И встречался с послами русскими, сказав: «Крикнете меня князем русским — иду с вами против Вадима, не крикнете — иду против вас и против Вадима, а любо мне править землею вашей».

И не имели что сказать на то послы русские, ибо гибла земля их в усобицах, и гибло достояние русское. Вадим бо не был князем, но ходил по земле во главе словен, и воевал землю. Сказали те послы Рюрику: «Уже нам некуда деться. Восстали словены на русь и на кривичи, а меря — на чудь и на словены, а весь — на мерь и на кривичи, и не может русь более закон им свой дать, но каждый стоит розно и режет другого. Иди на них, и крикнет тебя русь князем своим».

И подписали послы ряд с Рюриком, да будет стоять за русь и судить по праву русскому.

И поднялся Рюрик с домом своим и родом своим, и с воями верными, и взял с собою дружину многую и предивную из всех северных стран, и пришел в Ладогу весною, в месяце апреле, когда бури весенние на море Варяжском затихли.

Стал Рюрик против Вадима, и бились крепко. И погорела Ладога, и люди ее, и с женами и с детьми, ибо норманн был Рюрик и варяги его, а норманны известны лютостию своею. А руси не было, и некому было остановить их. И восплакали тогда людя, стеная: «Ах, Вадиме, почто изгнал ты и убил русь; в ней же вой от всякого племени нашего были — и от словен, и от кривич, и от вси, и мери, и чуди. Суров был русский закон, но жили мы по закону, а ныне убивают нас варяги и в рабство холопят».

И тако истребил Рюрик Ладогу, что и до времени Игоря, мужа Ольжина, мало не в пусте стояла¹¹³.

А Вадима Храброго взял он в Ладоге и людей его, и в поруб посадил, а через две недели казнил жестоко, орла ему вырезав; а иным глаза вынимал. И мало бояр Вадимовых ушло от смерти, бежав в Киев.

И ходил Рюрик далее и всю землю пожег — и Хольмгард, и Алаборг, и Холопий городок, и Гостиный, и Дубовики, и Камно, и села многие. И многие тогда деньги свои в землю закапывали, и находят иной раз клады те и до сего дни¹¹⁴.

А сел Рюрик в Ладоге, но тяжко там было от смрада трупного, и болезнь началась. И подвоза не было, ибо истребил Рюрик села окрестные, а до того голод люди многие те не пережили; тогда уехал Рюрик в Хольмгард, и сел там.

А был с ним Кетиль Лосось, отец Грима отца Одда, отца Олега — пришел бо к Рюрику с дружиной своею, когда тот собирался на Русь идти. И держал Рюрик Кетиля против сердца своего, ибо не раз уже ходили они вместе против франков и саксов, и знал, что за Кетилем удача ходит, с той поры еще, когда он с Аскольдом Старым на Царьград ходил.

И был Кетиль воеводою, и послал его Рюрик в Плесков, дабы взял тот город сей и с Изборском, и русь тамошнюю под руку Рюрикову. Ходил Кетиль, и Изборск покорил. А Плесков не отдался ему, и взял его Кетиль на щит и сжег. Жила там чудь, кроме руси, и изгнал ее Кетиль, а поселил в Плескове норманнов и русь, а в Изборске русь же, и назвал его пригородом Хольмгарда, а преже был пригородом Ладоги¹¹⁵.

И обложил он данью чудь и кривичи, а Рюрик — словен, весь, мерю, кривичей же. И взял так Рюрик богатство великое. И многих варягов нанял, и пришли варяги в Ладогу.

В лето 6374 (866). Стал Рюрик жить законом русским, как и обещал. А и неможно стало уже тогда на Руси законом норманнским жить. Ибо живут норманны сами собою, но русь не так — сбирает ведь она в себя роды местные, и сколь немилосердна к народам чужим, столь милостива к подданным. Иначе и не может русь — не может русить она по рекам на Восток и Запад, ежели в немирье с родами местными живет. Так и в наши дни: не смог князь великий Олег йотвингов¹¹⁶ покорить и миром с ними дело повершить — и закрыт для руси путь по Неману на море Варяжское и в земли прусские. А ране ходили по нему гости готландские; да сказывают, будто йотвинги от них и пошли — нашли-де готландцы здесь роды некакие готов старых и воссоединились с ними, землю свою заимев наподобие русов.

В Болгарии Борис-царь отложился от ромеев. Но не изшел из веры Христовой, а послал к папе Римскому Николаю, да пришлет ему епископов и священников. И возликовал Николай, и послал иерархов латинских, а стали те вводить еретический Символ веры свой да латинские порядки свои, неправо очерняя порядки греческие.

Такое бывает с христианами новообращенными; тако и Ольгакнягиня, обиду понеся от императора Константина, послала по епископе латинскому в немцы; и немало труда положил есмь, дабы с помощию Божиею епископа того от Руси отвадить.

А был у императора Михаила любимец по пирам и игрищам его, именем Василий Македонянин. Сей же, пользуясь любовью бизилевса и тягою его к спиртному, составил заговор против Варды-кесаря; а царь согласен был. И тако убили Варду-кесаря апреля 21 дня, о чем знаем мы из летописания греческого. А через месяц был Василий базилевсом оглашен кесарем и коронован.

В лето 6375 (867). Ходил Рюрик на Смоленск, и не покорились ему. Сказала русь сюрнесская: «Да живем своим законом, как отцы нам заповедали; а тебе, Рюрику, путь чист. А не то волоки закроем войску твоему и русингам от Ладоги и Ильменя. А с Двины будем пускать русингов». Сговорились бо смоленские русы уже с полоцкими, и ряд заключили, да не берут мыта друг с друга. А с хазарами в Самвате заключили ряд тож, и пускали гостей хазарских к морю через Двину.

А Рюрик сказал: «Да будет мир меж сюрнесской и альдейгьюборгской русью на вечные времена, а не налезаю на ваши земли». Спала бо ему уж на ум похоть путь прямой себе открыть на Булгар и на Хазаран, а для того думал через Сясь и волоки, а и волоки Белозерские на Волгу идти. А идти через Полу-реку и через Серегерьозеро¹¹⁷ и через Осугу и Тверцу реки в Волгу не можно ему было, ибо стерегла на Волге русь ростовская.

И пошел Рюрик на Ростов, и весь белозерскую по пути покорил, и многих по пути избил. А ростовские русы воззвали к мери, да станет с ними против Рюрика; но не пошла меря: сказал бо Рюрик, что в союзе он с ладожской мерью, и то подтвердили меряне, что в войске у него были. Стал ведь Рюрик снова русь создавать из всех народов местных, не доверяли тут бо норманнам и варягам.

И подступили к Ростову, а русь ростовская закрылась в городе. И бились крепко день и еще полдня, затем пали ворота Ростовские.

Не стал Рюрик жечь города, но пошел далее через Клязьму-реку на мурому, дабы до конца открыть себе путь в Хазаран. А в Ростове воеводу своего посадил.

И победил мурому, и город ее Муром взял, и там тоже воеводу своего посадил.

В те лета стала первою русь ладожская, иже подчинила себе русь ростовскую и плесковскую, а в Алаборге, Хольмгарде и Исуборге сидела по старине; а иные две — русь смоленская, сиречь сюрнесская, да полоцкая. Да под хазарами сидела русь тмутараканская; а в Самвате Киевском хазары стояли.

Патриарх Фотий созвал собор; на оном же еретическим было объявлено латинское учение об исхождении Святого Духа ересью; и папу низложили, а императора франкского Людовика просили о выполнении этого решения. Вмешательство Римской Церкви в дела Константинопольской признали незаконными. Се был разрыв Церквей.

В то же лето сентября 23 дня скончал дни свои император Михаил; убит же он был во дворце своем в 3 часа ночи по слову Василия Македонянина.

Фотий же патриарх был низложен им после того, как обличил нового базилевса как узурпатора. Василий возвернул на престол патриарший Игнатия.

В Хазаране царь многих хазар принудил в иудейство перейти, и были волнения среди черных хазар.

В лето 6376 (868). Ходил Рюрик на корелу.

Начал царствовать в ромеях Василий.

В лето 6377 (869). Ходил Рюрик на Полоцк и, заключив мир, ушел.

Крещена была вся земля Болгарская.

В Константинополе патриарх Игнатий собрал новый собор. Здесь воссоединились Церкви Христианские; споры же по Болгарии отдали в руки третейского суда. Но не решил тот ничего же; а позднее сам Игнатий вернул Болгарию под руку свою, подчинив престолу патриаршему Константинопольскому.

На соборе же сем блаженный Фотий был анафематствован; и невдолге сослан в заточение в строгий монастырь Гармонианов под названием Вордон.

Но сие не сломило благочинного, ни сторонников его. В противность Игнатию-патриарху ни один епископ из признавших ранее Фотия не принял соборных уложений, и сами игнатиане скоро отступились от деяний собора. Святитель же Игнатий, обретя кафедру свою во второй раз, увидел вскоре, что прав был Фотий в деяниях своих относительно Церкви западной, и в отношении к власти светской. И снял с него проклятие свое, и из заточения вернул его, говоря с императором, и звал его к себе. И сошлись они, и плакали вельми оба на плече другого, и было блаженство среди паствы Божией. Так ведь и случается со святителями искренними, самые ссоры которых исходят из ревности в служении Господу нашему; а Господь, видя сие, вразумляет сердца, и исполняются те любовью. Потому и по сей день чтят христиане обоих патриархов великих; а лик святителя Игнатия изображен в Константинопольском соборе Св. Софии на вечные времена.

В се же лето успе блаженный Кирилл Философ, просветитель славян, иже крестил русь первее в Тмутаракани.

В лето 6378 (870). Оставил Рюрик Ладогу и уехал во Фризию, ибо освободилась земля та от франков после смерти короля Лотаря. Стол же свой в Ладоге оставил родичу своему именем Квиллан; а никто не знает, откуда он взялся: приехал из-за моря невдолге перед отъездом Рюриковым.

А ходил тот Квиллан всегда в маске, и никто не видел его лица; говорили иные, что болезнь его изуродовала черная.

И позвал Рюрик Кетиля, иже правил именем князя в Плескове, и просил его быть наставником Квиллана в делах русских, и рукою его верною. И поклялся в том Кетиль. И порукою в том сына своего сделал Грима; привезли того по слову Рюрика в Ладогу, и воспитывался при дворе Квиллана, как то принято у норманнов. Отправляют бо норманны старших сыновей своих на воспитание к тем, кому клялись верностью. А было Гриму 7 лет в то лето; и жил после в Ладоге 10 лет.

Продолжался еще собор Константинопольский. А как окончился, вернул патриарх Игнатий царя Михаила со всею Болгарией под свой омофор; но получила Болгарская епархия широкую автономию.

Немцы взяли в плен правителя Моравии Ростислава, ослепили и сослали в монастырь. А помогал им в том нитранский князь Святополк.

Там же в Моравии суд был над св. Мефодием, братом св. Кирилла Философа. По приговору сослали его в монастырь.

В лето 6379 (871). Ходил Квиллан на весь и на пермь и много родов их примучил под руку руси ладожской.

В се же лето отложилась ростовская русь от Ладоги, прослышав, что нет там более Рюрика. И мерь подняли: недовольна бо была та насилиями Рюриковыми. И убили воеводу Рюрика, наместника его.

Тогда вышла русы ростовские на лодьях навстречу Квиллану — шел бо тот на обратном пути к ним, чтобы наказать за измену.

Говорил князю своему Кетиль, чтобы не делал так — мало бо сил осталось у руси после битв славных с весью и пермью. Но не послушался Квиллан и построил корабли свои против ростовских. А ростовские русы связали корабли свои вервиями крепкими и притопили вервия в воде, дабы не видно их было. И когда устремился Квиллан на них, разошлись лодии ростовские, и подняли то вервие — как поднимают ромеи цепь в Суде. И врезались в строй ростовский, таким образом сомкнутый, корабли ладожские, и, вперед устремясь, сами себя вражескими кораблями окружали.

И была сеча крепка. Сражались долго, и немало народу пало в этом бою. Кетиль сразил многих воинов. Один из воинов ростовских, именем Халльгрим, с братом перескочили на корабль, где сражались Кетиль и князь Квиллан. Кетиль повернулся к ним, закрывши собою князя своего. Халльгрим замахнулся па него копьем. Там поперек судна шла балка, и Кетиль отскочил за нее, а щит выставил перед ней. Халльгрим пронзил щит и всадил копье в балку. После того Кетиль нанес ему удар по руке и раздробил кость, но меч в руку не врезался. Копье выпало у Халльгрима из рук. Кетиль поднял его и убил Халльгрима наповал.

Но неравны были силы, и, увидев это, дал Квиллан приказ отступить. И не стали ростовцы преследовать ладожских русов, ибо много они потеряли великих воинов, и сил на преследование у них не осталось.

И никто не выиграл, а добычу смогли лишь ту взять, что была на воинах, убитых на чужих судах. А Кетиль оставил себе копье, которым убил Халльгрима, и доспехи его взял. И сказал тогда Кетиль: «Хорошим воином был Халльгрим; рад я, что сын мой наполовину его имя носит, как если бы был он нашего рода. Да будет сын мой таким же воином, но с удачей отца своего, ибо я убил Халльгрима». Есть ведь обычай такой у норманнов и русов — так они сыновей своих называют, чтобы часть имени его была такой же, как у родича близкого или уважаемого, а то деда или отца. И потому все поняли, что честь великую оказал Кетиль убитому им, родичем его назвав.

И сказал ему Квиллан-князь: «Воистину буду держать тебя у сердца, спас ведь ты мне жизнь ныне». И возвысил Кетиля, сделав его хевдингом своим, сиречь воеводою.

В лето 6380 (872). Умер в Ладоге Кетиль Лосось, прапрадед великого князя Киевского Игоря, а сын его Грим остался жить при дворе князя Квиллана.

Ходил Квиллан снова на Ростов и мир с русью ростовской заключил. И поделили землю и ловы, и подписали ряд, по которому русь ладожская через ростовскую русить будет безданно, безмытно и беспошлинно; тако же и наоборот.

Восстали в Моравии против немцев; а во главе стоял ученик Константина и Мефодия Славомир. И пошел с ними нитранский князь Святополк, и побили немцев. Святополк стал править Моравией.

Взяли ромеи город Тефрику, и павликиан¹¹⁸ разбили, а вождя их Хрисохера казнили смертию.

В лето 6381 (873). Воевал Квиллан корелу.

Рюрик остался во фризах и пошел под руку Людовику Немецкому; принес ему клятву на верность и стал править Фризией.

В лето 6382 (874). Заложил Квиллан в Ладоге дворец княжий. А сидел он до того в Хольмгарде, но не делал его своею столицею, а желал Ладогу восстановить. И отстроилась несколько Ладога к этому лету, и выехал Квиллан туда.

В лето 6383 (875). В то лето налезла корела на Ладогу, совокупясь с сумью и свеями. Отбила русь нападение то, но вернулся Квиллан в Хольмгард, сказав: «Надежное се место — заранее узнаем мы, ежели кто на нас налезет».

И был в ладожской Руси мир, а ростовская русь воевала с мерыо.

Ходили угры на тиверцев, а более ничего о том не знаем.

В лето 6384 (876). Патриарх Фотий возвратился в Константинополь из изгнания. Приняли его ко двору базилевса, где стал он учить его детей.

Князь Святополк ходил на вислян и победил их.

В лето 6385 (877). Успе в Бозе святой блаженный патриарх Игнатий октября месяца 23 дня. И был в народе плач великий.

А преемником своим призвал святейшего Фотия.

Тмутараканская русь ходила за Хазарское море, на Абескун и на Шемаху, и много зла сотворила. А ходила по велению царя, ибо было размирье тогда меж Хазараном и Хорезмом.

В лето 6386 (878).

В лето 6387 (879). Умер Рюрик во Фризии, а перед смертию своей звал к себе Грима из Ладоги, сына Кетиля, хотя его женить на родственнице своей и обещая дать удел свой ему на острове Карми в стране Ригафюльке, что на Северном пути. И стало так. И умер Рюрик, и сделали тризну по нему большую. А после того уехад Грим к себе на Северный путь, а земля его называлась Ругафюльке. И родился у него там на следующее лето сын, а назвали его Одд.

А Квиллан князь сидел в Ладоге; а варяги его ходили на корелу.

В лето 6388 (880). Сел царем в Хазаране Вениамин-царь и стал правителем. Неправо говорят те, кто утверждает, будто был он каганом. Был Вениамин правителем от кагана, по-хазарски звался он бек, а по-жидовски — ха-мелех, и идет так от века у хазар, что беки правят именем кагана. Раньше бо правил каган сам, но потом один из них, имени коего я не знаю, передал управление беку-царю, а сам оставил за собою только власть каганскую как предстательство на земле ложного бога их Тенгри. А еще позже бек некий именем Обадия принес закон иудейский в Хазаран, и стало так, что каган стал наместником Бога на земле, а все дела вершить стали беки именем его.

А был тот Вениамин воинственен зело, и воевал много и против печенегов, и гузов, и на буртасы ходил, и черных болгар снова покорил. При нем угры замирились с хазарами, а с печенегами воевали.

В лето 6389 (881). Изнова ходила русь тмутараканская на Абескун, привезя добычу велику.

Ходили угры с кабарами на франков под Вену-город и много зла сотворили.

В лето 6390 (882). Послал Вениамин царь к уграм, сказав: «Давно размирье у нас стоит, а зла не держу на вас. Да владеет каждый отчиной своею; а вы по сию сторону Днепра не ходите, а я — по вашу».

И согласились угры, бо много воинов им приходилось оставлять на вежах своих для защиты их, когда на болгар или франков с волохами ходили. А царь велел хазарам черным да булгарам черным же на угров не ходить, да аланам и булгарам же, коих на Дону на пограничье поселил, не воевать их тоже.

Воевал бо Вениамин тогда с печенегами, кои из-за Итиля на владения хазарские лезли. Помнили бо печенеги службу свою варяжскую хазарам против угров, а понравились им в те разы степи донские. А у самих их засуха уже который год стояла, и нечем им было кормить стада свои и жен своих. Но не разрешал им царь через Итиль перелезть, а послал против них торков, по-хазарски рекомых огузами, и не давали те хода печенегам.

В лето 6391 (883). Успе в Бозе блаженный Иосиф Песнописец, прославленный среди христиан канонами покаянными, кои множество душ заблудших спасли. А был тот Иосиф прославлен и подвигами своими отречения от благ земных и усмирения плоти грешной, и жил праведно в чине пресвитера в Константинополе. А неблагочестивый император и безбожный иконоборец Лев Армянин преследовал его и заключил в узилище. Но Божия длань простерлась над ним, и когда стала править блаженная императрица Феодора, был он освобожден от всех гонений и назначен скевофилаксом патриаршей кафедры. И называли его люди ангелом Божиим, и Фотий-патриарх вознес его, сделав духовником всего клира константинопольского. А всего составил тот Иосиф 300 канонов, кои поются в церквах и до сего дни.

Изошли варяги из руси ростовской и ушли к кагану хазарскому варягами же.

В лето 6392 (884). Прослышав о том, что многие варяги отошли от руси ростовской, пошел Квиллан на Ростов, и много сел и весей ростовских русских попленил и под руку ладожской руси взял. А Ростова взять не смог; постоял до осени и ушел.

В лето 6393 (885). Скончался в Моравии святой Мефодий, иже дал грамоту славянам вкупе с братом своим Константином. И был плач великий, и многие раздирали лица себе от горя.

Мефодий же был учителем славян вкупе с братом своим Константином; оба крестили, но сей еще и грамоте учил. Когда бо славяне жили уже крещеными в Моравии, князья их послали к царю Михаилу, говоря: «Земля наша крещена, но нет у нас учителя, который бы нас наставил и поучал нас и объяснил святые книги. Ведь не знаем мы ни начертания букв, ни их значения. Пошли нам учителей, которые бы могли нам истолковать слова книжные и смысл их».

А с Солуни был муж, именем Лев. Имел он сыновей, знающих славянский язык; оба сына были скусные философы. И уговорил их царь, и послал их в Славянскую землю к Ростиславу, Святополку и Коцелу. Когда же пришли, — начали они составлять славянскую азбуку и перевели Апостол и Евангелие.

И рады были славяне, что услышали они о величии Божьем на своем языке.

Затем перевели Псалтырь и Октоих и другие книги.

А в Риме латиняне стали хулить славянские книги, говоря, что «ни одному народу не следует иметь свою азбуку, кроме евреев, греков и латинян». А папы римские одни осуждали таких, а другие сами запрещали служение Богу на славянском языке; патриархи же константинопольские всегда дозволяли то.

После Константин вернулся назад и отправился учить болгарский народ, а Мефодий остался в Моравии.

Затем князь Коцел поставил Мефодия епископом в Паннонии на столе святого апостола Андроника, одного из семидесяти, ученика святого апостола Павла. Мефодий же посадил двух попов, хороших скорописцев, и перевел все книги полностью с греческого языка на славянский за шесть месяцев, начав в марте, а закончив в 26 день октября месяца. Закончив же, воздал достойную хвалу и славу Богу, давшему такую благодать епископу Мефодию, преемнику Андроника; ибо учитель славянскому народу — апостол Андроник.

К моравам же ходил и апостол Павел и учил там. Поэтому учитель славян — апостол Павел. Из тех же славян выучились грамоте и русы иные, кои приняли веру Христову — принесены бо в Киев книги священные, написанные по-славянски; а по-русски не написаны, ибо нет русской грамоты, но вместо букв у них черты и резы, иже они рунами зовут. А ту Псалтырь, кою Константин обрел в Херсоне, русскими письмены сделанную, не видел более никто; думаю, сожгли ее хазары во время гонений на христиан о сорок лет тому. Тогда же они и русь тмутараканскую изгнали, а иных убили, а иных расстреляли, кои в веру иудейскую пойти не хотели. И много тогда русов тмутараканских в Киев избежали, и живы иные до сего дни.

Поставлен был Паннонским архиепископом Вихинг от немцев. Начались в Моравии гонения на сторонников истинной кафолической церкви Константинопольской патриархии.

Ходила русь тмутараканская на Хазарское море и в реку Кура зашли, и много добычи взяли там русы.

В лето 6394 (886). Поехал базилевсе Василий на охоту и был ранен сильно неким зверем лютым, отчего невдолге после того скончался. И передал он престол императорский сыну своему Леону яко же и Льву, прозвищем же Философ, а другие называют Мудрым.

А говорили про него, будто сын он двух отцов, ибо мать его Евдокия Ингерина до замужества своего императора Михаила хотью была. Оттого и Лев-император, на престол едва севши, приказал перезахоронить торжественно Михаила.

От грехованого ствола редко плод добрый бывает. Так и император сей Леон понудил священного патриарха Фотия от сана отречься и в изгнание уйти, а престол патриарший брату своему Стефану дал, коему едва 18 лет исполнилось.

А Фотий тот был воистину муж свят: на могиле его чудеса людям являлись, и вера Христова при нем воссияла.

В лето 6395 (887). Царствовал Леон, сын Василия, который прозывался Львом, и брат его Александр, и царствовали 26 лет.

Хазары из Самвата брали дань на дреговичах, на радимичах, на лендзянах и на северянах, а с древлянами воевали. А Белой Вежи хазары брали дань на вятичах и на северянах же, и на донских северянах. А угры ходили по Лукоморью и нападали на уличей и тиверцев, на болгар и мораван, а с франками воевали.

Русь ладожская ходила на Белоозеро и городок поставила. И стала русь примучивать весь и данью ее облагать легкою в три бунта кун с рода.

Печенеги нападали на хазар и до Итиля доходили. И нанял царь Вениамин гузов варягами, чтобы воевали с ними.

В лето 6396 (888). Печенеги воевали с гузами и хазарами на Итиле, и не стало русам прохода в Хазаран, ходили бо и в буртасы печенеги и сговаривались вместе идти против хазар. И не могли русы ладожские в том году сбывать мех и скору, и воск, и мед, и челядь. А с Булгаром торговля затихла тож, ибо ведь тот же товар они везут в Хазаран и дальше к агарянам. Оттого частые размирья у русов с булгарами, и иной раз не пропускают булгары корабли русские ниже того места, где Волга в Итиль впадает¹¹⁹; там же булгары страну свою имеют.

А стал князь Квиллан стар и болен; само имя его с русского языка переводится как «болезнь»; из чего заключаю я, что было то прозвище князя того, а имени его не знаем мы.

И вспомнил Квиллан о молодом Гриме, коего воспитывал при дворе своем. Узнал он, что за морем стал Грим знаменитым воином, ходил викингом и много богатства привез из тех походов. А прозвание ему было Мохнатые Щеки, ибо щеки его совсем заросли волосами.

Послал Квиллан за Гримом — идет-де он на Русь, где примет пояс воеводский, а после смерти Квиллана стать-де ему князем Ладожским. Не было ведь у Квиллана своих детей за болезнью его; был один сын, но не признал его Квиллан и велел убить вместе с матерью его. Не хотел при том Квиллан оставлять выбор князя на вече после смерти своей, ибо случалось уже так, что слабый правитель низводил дело русское и Русь саму в смуту и безначалие; из-за того ведь и звали потом варягов, говоря им: «Земля наша велика и обильна, но порядка в ней нет; придите и княжьте по наряду». Ревнивы бояре ведь русские друг к другу, чураются они подчиняться такому же, как сами. Стар и болен был Квиллан, но был он сведомым мужем; сам много раз защищая стол свой не токмо от находников, но допреже от бояр своих, знал он, что без сильного князя разойдется Русь снова по родам; и почнут воевать сами на ся; а в конце, обессилевши, примут роды русские правителя чужого. И позвал потому Квиллан Грима; а помнили того на Руси, и отца его Кетиля помнили.

И собрал Грим род свой, и сына своего Одда, и воинов своих верных, и поехал на Русь. А пришед, сел он в Хольмгарде — хотел бо Квиллан, чтобы тот рукою его в Гардах был.

Вернулся в Болгарию Симеон, иже стал позже царем болгарским. Он был третьим сыном князя Бориса и учился в Константинополе, чтобы стать священнослужителем — хотел бо отец его сделать его главою Церкви болгарской, ибо стол княжеский сын его Владимир занять был должен. И служил Симеон в Преславском монастыре.

В лето 6397 (889). Расширился Хольмгард, и велел Грим срыть стены его, сказав: «Некого бояться тут руси»¹²⁰.

И видел Грим, что закрыты руси пути на юг торговые — война на Итиле не дает пройти русингам, а ловят и грабят и печенеги, и хазары, и буртасы, и прочие, в тех местах обретающиеся. Один лишь Муром торгует с вятичами, но токмо мехами и скорою; а вывоза нет и у них.

И спала Гриму на ум мысль на Царьград путь торговый открыть — помнил ведь он рассказы отца, как тот на Константинополь ходил и сколько там богатств чудных обрел. Сказал Грим: «Русь тмутараканская богата оружием и одеждой, серебром звенит агарянским да золотом греческим, а мы наги. Любо руси и нашей стать твердою ногою при море Греческом».

Выступил в поход Грим, взяв с собою много воинов: русь, варягов, и чудь, словен, мерю, весь и кривичей, и сына взял своего Одда. И столь изобильно было войско его воинами, что прозвали его по-русски Херауд — Богатый Воинством.

И пришел к Смоленску с кривичами, и принял власть в городе, и посадил в нем своего мужа, а русь сюрнесскую покорил и под свою руку взял. Оттуда отправился вниз, и стал воевать Любеч у северян, и взял его, и также посадил мужа своего.

И спустились по Днепру к горам Киевским. Знал Грим, что сидят в Самвате хазары в числе малом, а много дани свезено в город. И не хотел он воевать Самват, дабы не сжечь при штурме добро то, а измыслил хитрость. Спрятал он одних воинов в ладьях, а других оставил позади, и сам пошел к людям киевским, ведя малого сына своего Одда. И встал у горы, которая ныне Угорской зовется, спрятав своих воинов, и послал к хазарам, говоря им, что-де «мы купцы, идем в Греки, ищем путь Аскольдов, а везем с собою внука Аскольдова. Придите к нам, ибо хотим служить хазарам, как Аскольд служил».

Когда же вышел к ним бек местный хазарский, булшицы называемый, выскочили все остальные из ладей, и схватили булшицы и воевод его. И сказал Грим Богатый Воинством: «Будем сидеть здесь, как Аскольд сидел; да будет это мать городам русским; а вам, хазарам, путь чист». Но не схотели начальники хазарские идти из Киева — боялись бо, что казнит их царь. И взялись за оружие, но окружены были русью, и убили их.

Так сел Грим Херауд в Киеве с сыном своим. И были у него варяги, и славяне, и прочие, прозвавшиеся русью; и с той поры пошла есть Русь Киевская, а не прежняя Аскольдова.

Тот Грим начал ставить города и установил дани лендзянам иже зовутся ныне поляне, и словенам ильмерьским, и кривичам смоленским. И установил, что с дани той 300 гривен ежегодно закладывать для варягов, дабы всегда в казне средства были для наемников сих, — ждал ибо Грим мести хазарской за взятие Самвата и войска собирал.

Хазары же тем временем не могли против Грима оборотиться — воевали они печенегов в союзе с торками, сиречь гузами. И победили печенегов — прошли вверх по Итилю до буртас, и буртас покорили, и так разрезали печенегов на две части. Остались орды их одни за Итилем, где торкам покорились, и ныне гузами зовутся, как и те; а самые сильные орды их по сию сторону Итиля отступили, в прежде угорские степи.

И было таких орд восемь, и имели они, когда изгнали их в эти степи, ханов: у народа иртим — Ваицу, у цур — Куела, у гила — Куркутэ, у кулпеи — Ипаоса, у харавои — Каидума, у талмат — Косту, у хопон — Гиаци, а в орде цопонов — Батана.

И стали кочевать здесь — четыре орды по ту сторону Днепра, а четыре — по эту. Ежели от Итиля идти, то первой из них будет орда куарцицур, она граничит с узами-торками; а второй — сирукулпеи, коя с Хазарией граничит; а возле алан кочует орда вороталмат, а вулацопон ходят возле Херсона и Климатов.

Остальные же четыре орды располагаются по сию сторону реки Днепра, а именно: гиацихопон соседит с Болгарией через Дунай, а гила кочует по степям под горами до угров в Паннонии, а иавдииртим ходит по нижнему Днепру и Бугу, соседя с подданными русскими — лендзянами, деревлянами, волынянами и уличами, а харавои соседит с Русью Киевской; это они подступали летом сим к Киеву и мало не взяли его в отсутствие Святослава-князя с войском.

А княжение свое ханы печенежские не могут передавать детям или своим братьям; после же их смерти избирают у них или их двоюродного брата, или сыновей двоюродных братьев, племянников. То делается для того, чтобы не резать им друг друга, ибо достоинство ханское не остается постоянно в одной ветви рода, но по очереди всем принадлежит.

В Болгарии благоверный царь Борис на склоне лет своих удалился в монастырь, передав престол свой сыну Владимиру.

Велик был царь Борис в миру и ревностен чрезвычайно в вере Христовой. Украшал он страну храмами и способствовал распространению благочестия. Но сын его Владимир не таков оказался: не успел он престол царский принять, как начал отходить от истинной веры и стал на путь отступничества от христианства. Сокрушался о том благоверный Борис, но оставался в монастыре, молясь о просветлении души сына своего и народа своего.

В лето 6398 (890). Начал Херауд воевать против деревлян и города их пожег. И, покорив их, брал дань с них по черной кунице, сказав: «Се беру с вас дань легку, ибо не врагами держу вас, но подданными русскими».

Перелезли печенеги через Дон и напали на вежи угорские.

В лето 6399 (891). Пошел Грим Херауд на северян деснинских, на Чернигов и много воевал там, и много сел и весей пожег. И победил северян, и возложил на них легкую дань, и не велел им платить дань хазарам, сказав: «Я враг их и вам платить им незачем».

И не мог ничего царь хазарский поделать против русов, ибо стали печенеги меж хазарами и северянами, и вольно ходил Грим Херауд по земле Северской, примучивая тех под руку русскую. А печенеги нападали на хазар, а орда воротолмат алан воевала и много зла им творила.

В лето 6400 (892). Послал Грим сына своего Одда с дружиною к радимичам в Гомий-город, спрашивая: «Кому даете дань?» Они же ответили: «Хазарам». И сказал им Одд: «Не давайте хазарам, но платите мне». Ответили ему князья и волхвы радимичские: «Сделаем так, ежели в русь нас возьмешь». Одд же ответил им: «Так и заведено на севере: идут в русь князья и княжата от родов местных, удальцы и резвецы свободные, гости тороватые — всем есть место в руси, кто удал да удачлив! Но только тут уже за русь стоять надобно будет, а не за род свой и даже против рода своего. Но коли старшие рода в руси будут — то и род весь русским станет! Дань малую платить будет, что на содержание своих же родовичей в руси пойдет, а сам за щитом русским окажется». И так убеждал Одд радимичей, хотя и сам был мал вельми, едва пострижение воинское прошел, но разумен был не по годам и хитер. И дали радимичи руси по щелягу, как и хазарам давали.

И властвовал Грим Богатый Воинством над полянами, и древлянами, и северянами, и радимичами, а с уличами и тиверцами воевал.

Встречался царь болгарский Владимир в Плиске с боярами, веру Христову отринувшими, и подговорили те его восстановить зловерие языческое в Болгарии.

Ходили угры из Ателькузу до Моравии и вместе с франками пожгли страну ту и попленили много народу.

В лето 6401 (893). Ходил Грим на уличей к городу их Пересечену и встретил тут впервые печенегов; а была то орда иртим. И не могли ничего сделать друг другу — приплыли бо русы на кораблях, а печенеги были на конях. А не хотел Херауд пеше воевать с теми, ибо не умели тогда русы на конях добро биться; а печенеги же ничего не могли сделать пешему строю русов. И перестреливались лишь из луков.

И тогда показал себя Одд молодой — метко стрелял он из лука и далеко. Был ведь у него челядин один из северян, взятый в плен во время северской войны. И был он искусный лучник, ибо воевал некоторое время за хазар в варягах их. Приблизил его Одд, и дал ему варяг тот северской клятву на верность, и научил княжича молодого секретам точной стрельбы. За то принял Грим наперсника сего сына своего в русь и в дружину свою, и стал он у Одда ближником.

И видели печенеги, что много поражает их Одд из лука своего, а они из своих слабых луков ничего русам сделать не могут. И тогда вышла из войска печенежского чародейка некая и стала творить волшбу на русов, немочь насылая на них перед сражением, размахивая своей кровавой метлою. Когда же стреляли в нее русы, то отводила она стрелы ладонью, и ничто не причиняло ей вреда.

Сильно разгневался Одд, увидев это, и сказал отцу своему Гриму: «Позволь, отец, я убью эту ведьму». Но боялся за него Херауд, опасаясь, что заколдует его волшебница — никто ведь не знал тогда из русов, что за боги или, лучше сказать, бесы помогали печенежским шаманам. Печенеги ведь поганы, и шаманы у них то же, что волхвы и жрецы у других поганых, яко же у русов, и славян, и у кривичей, и у веси. Разным лишь богам поклоняются, а боги их суть идолы, человеком сотворенные и человеком же уничтожаемы, в отличие от Бога истинного, никем не сотворенного, но самого сотворившего мир сей.

Так получилось у Одда: достал он одну из стрел и послал ее в шаманку, коя в дикой волшбе заходилась. И убоялись стрелы той бесы ее; оставили они колдунью, и попала ей стрела в глаз, и вылетела через затылок.

Тут возопили печенеги и опустили сабли свои. И послал их вождь к Гриму просить о мире; сказал он воеводам своим: «Сильны, видно, боги русские, коли помогли им убить великую нашу шаманку».

И встретились посреди поля, и попросил хан показать ему воина, что сделал столь удачный выстрел. И удивлен был сверх меры, увидев, что отрок се сотворил — исполнилось ведь Одду только 14 лет, и едва прошел он посвящение воинское.

И сказал тогда хан печенежский: «Да будет мир у нас с Русью». И обменялись они с Гримом дарами богатыми и договорились, что да не ходят иртим на подданных русских, а русы да помогут печенегам против угров — воевали бо тогда печенеги с уграми.

И прозвали после того Одда Орваром, что по-славянски означает «Стрелы». А Одд по-русски значит «Острие». И ставили русы прозвище впереди имени, и получалось: «Стрел Острие». И уважали воины русские княжича.

В Болгарии царствовал Владимир-царь. И стал он, как прежде сказано, распространять поганство по стране: возрождать позволил капища языческие и поощрял игрища бесовские.

Сокрушась о том, благоверный равноапостольный Борис вышел из кельи своей, вновь облачился в царские одежды и восстал на сына, вере святой изменившего. И ослепил его, а затем посадил в темницу. И вручил он правление младшему сыну Симеону.

А после созвал церковный собор и собрание народное. Собор сей утвердил Симеона на болгарском троне, исполняя волю царя Бориса, отца его, а также приговорил перевести стол царский из Плиски в Велики-Преслав и объявил болгарский язык единственным языком Церкви болгарской.

Борис же вновь удалился в монастырь и стал молиться усердно за страну свою и народ свой.

В се же время император Леон запретил болгарским гостям торговать в Константинополе. Такое же было торжище там болгарское, как ныне есть в Царьграде русское торжище в квартале св. Маманта. Но велел Леон-базилевс перенести торжище болгарское из Константинополя в Солунь, и мыто увеличил.

То содеялось из-за интриг в императорском дворце двух греческих торговцев, Ставракия и Козьмы, которые обсебили¹²¹ всю торговлю с Болгарией. А те нечестивые торговцы греческие покровительствуемы были василеопатром и логофетом дрома Стилианом Заутцем, всемогущим этериархом, начальником императорских телохранителей, иже стал тестем императора, женившегося на его дочери Зое после успения святой блаженной супруги своей Феофано.

Говорили они, что через то больше денег получит император, а болгары то стерпят, поскольку во главе их стоит монах смиренный, ромеями выученный. Посему убедил Заутца базилевса не обращать внимания на послания болгарские; и не ответил Леон Симеону. Думал ведь и сам Леон-базилевс, что юн и неопытен Симеон, и в училище церковном к смирению приучен был. Забыл о том император, что смирение человеку надлежит; но смирение царей — в служении их, а должны они защищать народы свои. Так говорил Симеон боярам своим, когда ничего не ответил Леон на послания его, в коих убеждал его царь болгарский не делать утеснения болгарам и вернуть торжище на место законное.

Тогда стал Симеон собирать войско большое и предивное, желая силою восстановить права свои попранные.

Царь же Леон не верил в силу болгарскую, а посему не стал исполчать армию большую; а главная армия ромейская воевала с агаряны в Италии и на востоке. Но послал к уграм, и с подарками большими, призвав их напасть на болгар как на врагов их старинных. И обещали то угры, ибо много воевали они с болгарами. И по сей день та вражда длится, и в дни сии пошли угры с радостью с князем Святославом на болгар не потому токмо, что жена у Святослава угорка, но потому, что рады всегда зло сотворить болгарам.

Узнав же про то, отправил каган хазарский послов своих к Леону-базилевсу, предложив помощь свою против болгар, дабы после победы оборотиться всем вместе и с уграми на печенегов и прогнать их из степей. И согласился на то Леон, и угров призвал, и заключили они союз.

В лето 6402 (894). Послал Симеон вдругорядь к базилевсу Леону, требуя вернуть торжище болгарское на место прежнее, но ответа снова не получил. Собирал же Леон войско свое, чтобы повести его на Болгарию, а за хазарами послал корабли. И пришли они в Тмутаракань, и здесь приняли силу хазарскую, с которой и многие русы тмутараканские пошли, и иные из телохранителей кагана самого. Так привезли ромеи войско хазарское в Константинополь, и пошли на болгар под водительством стратопедарха Прокопия Кринита. А армия ромейская воевала на востоке и на западе против агарян.

Тогда Симеон пошел на Кринита в Македонию, иже была тогда под ромеями, и бился с войском ромейским крепко, и разгромил его под Адрианополем. И убиты были здесь Кринит и воевода его Куртикий, а греки бежали, и хазары на конях ускакали. А хазарский пеший полк, из русов состоявший, бросили; но стоял тот крепко. И окружили его болгары и сказали: «Погибло уже дело греческое; уже вам некуда деться, сдавайтесь». Ответили русы: «Не можем того сделать — нейдем в плен, ибо рабами не быть нам, лучше здесь головами ляжем». Сказали болгары: «Отпустим вас», — не хотел бо Симеон воев своих губить в резне с русами.

Когда же поверили в то русы и сдались болгарам, то сказал болгарский царь: «Держу слово свое». И после того приказал отрезать им всем носы и так отпустил их к императору.

Восплакал Леон, видя такое поражение армии своей, и убоялся он уже Симеона. И послал еще за доместиком Никифором Фокою Старым, иже воевал сарацины в Италии. А после послал и за уграми, дабы ударили те на болгар с севера. И вожди угорские Арпад и Курсан обещали ему пойти на болгар, как только вернутся из Паннонии, — ходили ведь они тогда воевать ту страну.

В лето 6403 (895). Весною пришел Никифор с войском. Симеон немедля выступил в поход против него, но ромеи предложили мир. И начали рядиться; а в это время послали греки флот за уграми, дабы перевез их через Дунай; и перевезли их. И пошли угры изгоном по стране Болгарской, и опустошили ее мало не дотла, а людей всех грабили и убивали, а девиц белых и юношей пленили, и в рабство угоняли. И так, напав, попленили всю землю Болгарскую.

Узнав о том, сильно разгневался Симеон-царь и бросил в тюрьму императорского посланника, что о мире с ним сговаривался, а сам, оставив большую часть своего войска на юге против Никифора, пошел на север воевать с уграми. Не считал ведь он орду угорскую за большую опасность. А угры двинулись против него. И сошлись вместе, и ударили крепко, и побеждены были от угров болгары, и мало их избыли смерти. А сам Симеон бежал тоже, и едва нашел лишь убежище в крепости Доростол. А угры пошли дальше и так все пограбили вплоть до Преслава, где столица была болгарская и Симеона-царя. И добычи захватили без счету, и пленных множество, а продали грекам же.

Тогда же подступил с юга Никифор, и попросил Симеон мира. А Леон-базилевс не хотел воевать долее, ибо и у него было множество воев побито; и сговорились на мир, а об условиях мира еще рядились.

Но не оставил Симеон мысли отмстить врагам своим. Послал он к печенегам, говоря: «Се иссекли нас сегодня, а завтра вы иссечены будете; знаю я от пленных, что задумали угры и греки и хазары извести вас после нас, — ударят на вас угры весною. Исполчайтесь и помогите нам, а мы поможем вам, и так истребим угров». И подарки большие отослал печенегам.

Ответили печенеги: «Сделаем так, если не нападут на нас хазары весною».

Царь же хазарский затаил на греков зло, что оставили войско его на погибель и поругание, и сказал: «Пойду на печенегов, если договорят греки угров на печенегов налезть; иначе не двинусь с места». Сам же к уграм послал, говоря: «Се разбили храбрые воины угорские могучее войско болгарское — нет им равных по доблести в степи. Отняли русы у нас Самват-крепость, где при дедах наших угры сидели и дань со славян собирали; идите и прогоните русов и отдам я город сей уграм, и дани будете собирать, как прежде».

И решили угры, что это хорошо, и согласились на то, чтобы весною на Киев идти, — ограбили ведь Болгарию, и Паннонию, и спала им на ум похоть к добыче новой и большей.

В лето 6404 (896). Возгордились угры победами своими и решили прогнать русов из Киева. Пришли они к Самвату-крепости горою, которая прозывается теперь Угорской; а с того ли случая так прозвали ее или с той поры, когда угры в Самвате правили, — сего не ведаем.

И пришли к Днепру и стали вежами — ходили ведь угры так же, как печенеги ныне.

И затворилась русь в Самвате, оставив Киев уграм, ибо мало было их в сравнении с бесчисленной ордою угорской — все ведь мужчины угорские пришли сюда, оставив в Этелькузе своей только женщин да детей, да старых глав родов своих, да юнаков воинских для охраны. А вел их дьюла, что по-угорски значит воевода, по имени Альмош с сыновьями; а русы звали его конунг Альв.

Тогда посоветовал отцу своему Гриму Одд, исполчась хитростию своею: да пошлет к печенегам и да передаст им: «Стоит вся орда угорская под Киевом; садитесь на коней и нападите на вежи их — возьмете все богатство, что взяли они на болгарах». И еще сказал Одд отцу: «И к болгарам надо послать вестника; да скажет им, что оставили угры вежи свои; могут теперь болгары имущество свое вернуть».

И решили Грим с боярами, что хорошо так: или те, или другие нападут на вежи угорские, и тогда снимется с Киева войско угорское. А буде задерутся печенеги с болгарами над добычею, тоже для руси благо: ослабнут печенеги, и нападут на них хазары, а до Руси Киевской им дела не будет.

И хвалили русы, и бояре, и хевдинги варяжские хитрость Одда и удачу его. И сделали так.

А угры стояли под стенами Самвата и большое утеснение людям киевским творили — сожгли Подол и весь Киев вне града и по земле Киевской много грабили. И настала туга большая в Самвате и голод великий. Начала уже изнемогать русь, а угры стояли. И вышла тогда против них русь.

А было у Альва-конунга гораздо больше воинов, и бились крепко, и много воинов русских пало тут. А Одд стоял на стене, куда поставил его Грим с другими умелыми лучниками, и стрелял в угров.

И видел, что валятся русы, как молодые деревья, под мечом сына Альвова, которого звали Газдаг; а второй сын звался Арпад.

И никак не мог поразить его Одд стрелою, хотя множество других угров убил он так. И говорили уже воины, что отводят то боги угорские стрелы от подханка угорского.

А в это время наскочил Газдаг на Грима Богатого Воинством. Долго бились они, и сражались так, что от красоты битвы той прекратили сражаться другие воины с обеих сторон и смотрели только, как бьются Грим-конунг с Газдаг-ханом. И ни один не мог поразить другого мечом, но потом взял Газдаг дубинку в левую руку и ударил Херауда по голове, а мечом поразил в грудь.

И вскрикнули все воины русские, а громче всех — Одд Стрел Острие. И сбежал он со стены, взял в руку меч и в гневе набросился на Газдага подлого. И не смог тот противостоять княжичу, и в несколько ударов убил он Газдага, царевича угорского.

Вскричали тут уже угры и ринулись на русов, а яростнее всего — на Одда. А впереди угров был дьюла их Альв, и поклялся он отрезать голову убийце своего сына. Тут схватились они и долго бились, несмотря на то, что Альв был опытным воином, а Одд лишь недавно прошел посвящение воинское. И когда изнемог уже Альв, устав, поднял Одд дубину Газдага, ударил Альва по голове и разбил ему шлем и череп.

Видя такое, восплакали угры и отступили; но не было у русов сил преследовать их. Забросили они щиты за спину и ушли в город. И стоял в городе плач велик по множеству убитых в этот день.

На другое утро собрались русские мужи нарочитые и крикнули Одда князем русским. И не было ни одного, кто бы против был, хотя ревнивы русы вельми друг к другу и часто спорят, только абы не уступить противнику своему.

И приказал Одд людям своим разыскивать и хоронить убитых, а уцелевший в битве сын Альва Арпад — своих. Было меж русами и уграми перемирие, и подъехал Арпад к Одду, сказав: «Славно бился ты, но проиграно дело русское; мало вас осталось. Дай мне 10 тысяч марок и покину пределы твои». Но говорил ведь он так оттого, что пало угров больше, чем русов; и не уверен был Арпад, что не падет в следующей битве все войско его, хотя бы и взял он Самват.

Но ответил ему Одд: «Посмотрим, чье дело будет тут остаться. Думаю я, что покинешь ты скоро сам пределы мои и добычу мне оставишь». И разошлись, и решил новый дьюла угорский Арпад наутро приступить к Самвату. Но к вечеру прискакали к нему гонцы и сказали, что напали на вежи угорские в Этелькузе болгары с печенегами и разорили их, а жен и стариков угорских побили.

Вскричали тут угры единым криком, воссели на коней своих и ринулись к вежам своим в Этелькузу, чая нагнать нападавших и отомстить им, и жен своих вернуть и старейшин родов своих. И действительно оставили второпях добычу почти всю свою, как и предсказывал Одд.

И подивились люди прозорливости его, сказавши: «Воистину остр умом князь наш, хотя и возрастом юн».

Так сработала хитрость Оддова; а дело было так.

Получив письмо Грима-князя, Симеон, оставив часть войска против ромеев, быстро двинулся на север, на вежи угорские в Этелькузе. И встретил возле низовий Буга угров из того войска малого, что оставлено было для охраны веж, и побил его до последнего воина. И напали на вежи угорские, и грабили их.

А в это время подошло войско печенежское и со своей стороны начало грабить и разорять страну угорскую. И сошлись с болгарами посередине, и так вырезали всех в стране угорской, а вежи их сожгли. И не осталось в Этелькузе ни одного угра, но только смрад смертный стоял и грай вороний.

Три дня пировали победители на костях, а на четвертый день стали делить добычу. Мирно делили, ибо надеялись печенеги на помощь болгар против хазар.

А к вечеру подскакали угры, и успели болгары с печенегами исполчиться. Увидели угры разоренные вежи свои и вскричали отчаянно. И хотели подступать к болгарам с печенегами, желая отомстить им за родных своих или же умереть.

Но увидел Арпад многочисленность войска вражеского; а угров после битвы с русами осталось мало. И сказал он: «Не вернуть нам любых своих, а вежи наши сожжены. Не одолеть нам днесь врагов наших; пойдем, поищем себе страну новую, где сядем». И отступили угры, лелея месть свою.

И пойдя, устремились через великие горы, которые прозвались Угорскими горами, и вошли в Паннонию, стали воевать с жившими там волохами и славянами. Сидели ведь тут прежде славяне, а затем славянскую землю захватили волохи. И прогнали угры волохов, унаследовали ту землю и поселились со славянами, покорив их себе; и с тех пор прозвалась земля Угорской. И вышло се так, как преже у болгар, — приросли угры силою славянской.

И стали воевать с болгарами, доходя до самой Солуни. И с моравами и чехами воевали, и на ляхов ходили, и на франков немецких, а волохов загнали в горы их.

А Симеон-царь вернулся гордый победой и торжествующий и стал еще надменнее к грекам. Летом вернулся он на юг, где осталась часть войска его, совокупил все войско свое и напал на ромеев. И была битва великая при Булгарофигоне, и Симеон одержал верх в ней, и полностью уничтожил ромейские войска; а командовал теми некий Катаклон. Тут убит был протовестиарий Феодосии.

После же того Симеон пошел на Константинополь и осадил его.

Тогда предложил базилевс Леон заключить мир, но потребовал за то много Симеон. И уступил Леон: отдал земли многие — ив северной Греции, и во Фракии, и в Македонии, а границу уставили в 20 лишь верстах от Солуни. И стали греки платить дань болгарам; и торжище вернули в Царьград болгарское.

Хазары же ничем помочь не могли грекам, ибо остались одни против печенегов и русов киевских. И ослабели они, а русы усилились — много ведь воинов пришло в Русь, прослышав об удаче Одда князя, — и из русов, и из славян, и из кривичей, и из норманнов, и из северян. И все прозвались русью и стали русью, и ведут род свой от руси, а прежде же были славянского языка и норманнского.

В лето 6405 (897). Отстроили Киев, и множество народа пришло сюда. И селились на Подоле, и разросся посад.

А Одд привечал всех, и воинов лучших в русь брал из всех языков, говоря: «Чем больше поселим, тем больше войско наше будет, тем сильнее русь станет».

И уставил он дани для всех единые и собирал в полюдье зимою, и суд творил справедливый, и шла слава о нем добрая и грозная.

В лето 6406 (898). Скончался в Ладоге князь русский Квиллан, и было горе велико у людей. Привыкли ведь люди добром к нему, ибо оказался он через болезнь свою тих и миролюбив, но при том держал русь в силе и грозе; и не смели на него нападать ни норманны, ни варяги, ни иные какие. Распас он Русь Ладожскую — приросла при нем Ладога к югу и северу от города, застроилась и на левом берегу Ладожки. И землями приросла Русь Ладожская: на север до Корелы-города и по Вуоксе-реке, а подданными стали люди и до Кеми, а на восток — до Онеги-озера, и до Бела-озера, и по реке Сяси, а меря подданная сидела и до Вологоды-реки; а в Муроме сидела русь муромская, иже ходила долго под рукою Ладоги; а на юг — от Хольмгарда вокруг Ильмер-озера и до Серегерь-озера; и до Плескова, а Изборск был пригородом Ладоги. А до смерти своей хранил ему клятву Грим князь Киевский, потому и Киев ходил то время под Ладогою, и Смоленск.

Право говорят, что в теле болезном часто ум скрывается широкий, тако и у князя Квиллана Ладожского выходило: без войн больших страну свою сумел он расширять и укреплять, да торговлю вести со всеми странами, и через то богатством прирастать. И не русили при нем уж больше норманны на восток, но с русью торговали и через русь. Ходила бо токмо русь на восток — ив Булгар, и в Хазаран, и в Хорезм, и в Рей, а норманны ходили только до Ладоги и Хольмгарда и там торговали тем, что им потребно, а купцы русские к ним ходили, и в Бирку, и в Хедеби, и в Каупанг и далее ходили.

И стал князем русским в Ладоге по Квиллану князь Видогост.

В лето 6407 (899). Собрал князь Одд полюдье и по весне решил сам пройти русью до Царьграда, чтобы так новый путь открыть торговый — немирье ведь было с хазарами, и не пускали они русь по Итилю. Взял с собою Одд дружину малую, но гостям в сопровождение много воев своих дал; так и вышло, что почти вся русь с ним пошла.

И видел Одд, что малы однодеревки славянские для великого множества товаров русских. И повелел в счет дани делать славянам больше однодеревок, и уроки установил в строительстве лодий и полянам, и кривичам, и северянам, и дреговичам, и деревлянам.

И когда шли русы через пороги, у самого большого из них, который русы зовут Айфор, а славяне — Неясыть, обступили русь печенеги, и нельзя было пройти за множеством их. Звал тут Одд хана печенежского, и угощал его щедро, и поминками одарил; и уговорился с печенегами, что вольны наперед гости русские по порогам ходить, а печенегам им в том препятствий не чинить; и для того да покажут те гости ханским людям печать от великого князя Киевского и подарок передадут.

А тем, которые без печати великокняжеской будут, да не идти таковым через пороги, и люди, кои при порогах сидят и проводкой судов промышляют, да не перетаскивают их корабли и пути да не указывают.

А села их, что стоят наверху перед порогами, у слияния реки Самары с Днепром, да внизу, после порогов, напротив Хорсова острова, как русы зовут остров Св. Григория, да будут русскими, и дани с них брать великому князю Киевскому. А буде кто поселится на порогах из людей русских, то печенегам им в том утеснения не чинить и людей тех русских не бить и дани на них не налагать.

И хартию в том составили, и видел я сам хартию ту на русском языке в хранилище княжеском.

Залогом верности договору тому стали стрелы, иже воткнул Одд в землю острова Св. Григория. Верили ведь печенеги, что волшебные стрелы те у князя русского, коли поразил тот ими волховицу многосильную печенежскую. И по сей день верят в то печенеги — суть бо невегласии и поганы, и волшбе всякой поклоняются; а бог главный у них Тенгри. А купцы русские и гостя до сего дня всякий раз стрелы на острове Св. Григория в землю втыкают, так, чтобы печенеги с берега их видеть могли и верили, что дух Одда суда те охраняет.

Затем дошел князь Одд до острова Св. Эферия и хотел тут построить верфь корабельную, дабы могла русь на морских кораблях своих, кнорры называемыми, напрямую на Константинополь через Понт идти. Но увидел, что нет в этих местах леса потребного, и городок хотя и малый не поставить, ибо вырезали всех здесь печенеги, и дани не на кого наложить. Вырезали ведь печенеги с болгарами не токмо угров на вежах их, но и уличей, прежде здесь живших, и греков, и не стало никого. А уличи после того к Роси и Стугне рекам отошли, где сели и живут сейчас, а из греков только рыбари останавливаются, когда рыбу там добывают.

И пошли так русы на Константинополь, не имея лодий для морского плавания; шли вдоль берега и часто останавливались. Заходили в Днестр, поднимались и говорили там с тиверцами, сбирая их под руку Киевскую; но не пошли тиверцы под Одда.

Пришли русы в Царьград впервые после рати Аскольдовой. Тут расторговались гости русские, а Одд город смотрел. Знали о том императоры Лев и соправитель его Александр и приказали эпарху Константинопольскому говорить с князем русским. И предложил тот Одду и русам его службу варяжскую. Но отказался Одд, сказав: «Дома имею княжество свое; а что буду тут иметь, ведь даже торжища своего у русов нет, как у болгар». Невыгодно ведь расторговались гости русские — скупили греки челядь, и скору, и воск, а цену дали малую, и продавали потом на торжищах своих по цене большей. Сказал тогда Одд: «Негоже нам, русам, так торговать; торгуем ведь на Северном пути сами через Альдейгьюборг, а тут нам греки торг перекрыли».

И вернувшись в Киев, велел Одд с купцами греческими так же поступать, как они с русскими — не давать им торга ни в городах русских, ни у пактиотов; но продают пусть князю великому.

В лето 6408 (900). Спало князю Одду на ум желание восстановить селение, прежде уличское, на острове Св. Эферия¹²²; но поселить в нем русов и варягов и поставить верфь некую, дабы лодьи малые и однодеревки славянские оснащать там для плавания морского.

И отправил он, имея мир с печенегами, по весне с русью на Царьград плотников и корабельщиков, да русов и варягов с ними дружину малую. И поселились там на берегах бухты, обращенной к лиману Днепровскому, и стали ставить верфицу, а городок не поставили, сказав: «Теплые зимы здесь настали, не смогут печенеги по льду на остров перейти; да и мирен Одд князь с печенегами».

И находили там много каменья разного узорочного, и посуду в земле, и куски амфор с рисунками греческими; и ямы для зерна восстановили из тех, что нашли. Немало того использовали для построек своих, ибо воитстину мало было леса на том острове; везла русь всякий год с собою и доски для надставления бортов, и весла, и дерево для рулей корабельных.

А был я на том острове с Ольгою-княгинею. Пусто там и безвидно; лишь сельцо то малое стоит и с двором корабельным. Когда я пришел в сельцо то, Березанью тож называемое, поведали мне жители тамошние, что мал-де стал остров для занятия оратайского¹²³, потому зерно они у греков покупают. А прежде, видно, остров сей велик был, и град на нем стоял великий, оттого находят они, когда копают свое, иной раз и гвозди старые, и иглы бронзовые, и посуду глиняную, лаком черным изукрашенную. И сам я ту посуду видел, а однажды тигель плавильный нашел, и тому у меня есть свидетель, посадник Святославов Фарлаф Беспалый.

Из того заключаю я, что стоял некогда на острове сем город греческий¹²⁴, и земли вокруг было для него достаточно, и вода в колодцах была сладкая, а не как ныне, что с посолонью. А в Константинополе, в библиотеке императорской, есть хартия древняя с описанием Понта Евксинского и берегов его, и сказано в ней про город Борисфен невдале от города Ольвии; посему думаю я, что се он и стоял на Березани-острове; и само слово это — оттого, что исказили уличи старое его название Борисфена.

Ходили угры на Италию и много зла сотворили.

В лето 6409 (901). Ходил Одд изнова к порогам, желая наказать уличей — напали те из города своего Пересечена¹²⁵ на русь, что через пороги шла и стали с гостей мыто требовать. А печать великокняжескую хулили и изломали, говоря, что повинны им мытом все, кто через пороги идет.

Впал Одд-князь в гнев сильный, исполчил русь, и полян, а северяне комонные берегом шли.

И послал к печенегам иавди-иртим, сказав: «Се не на вы иду, но на уличей, что против меня стали». И к харавои послал с тем же.

И пришед к Пересечену, обложил его. А стоит тот на полуострове или, лучше сказать, на луке, где впадает в Днепр Самара-река, перед первым порогом, который русы зовут Сеуппи, а славяне — Неспи, а значит оно по-русски и по-славянски одно и то же. А печенеги зовут его Кайдак, что значит «бездомный».

Обложили русы Пересечен и по суше, и со стороны порога, и не было уличам куда выйти и откуда взять пищу. И даже за водою не пускали уличей, а в городе колодцев не хватало.

Тогда пришли старейшины к Одду и спросили, какова будет воля его, если сдадутся. Сказал им Одд: «Зачинщиков и князя своего выдадите мне головою; а мыто брать будете по слову моему в казну мою; а брать вам то мыто с тех токмо, кто без печати моей идет; и буду оставлять вам долю с мыта; а дань буду брать, как со всех — по щелягу с дыма».

И сделали так старейшины улицкие, и князя своего выдали. Тогда казнил его Одд за обиду русскую. И дивились все мудрости князя молодого и воинской его удаче. И называли его Вещим, ибо казалось всем, будто заранее он удачу свою предсказывает. Верят язычники в чудеса разные и в то, что от волхования удача бывает, не ведая, что на все — воля Божия.

Одд же по обычаю русскому был и вождем, и жрецом. Так ведь есть у русов и до сего дни — как посвятят кого в конунги, сиречь в князья, тогда и в главные жрецы бога их Перуна, а прежде Тора, посвящают; и творит он требы пред битвами и после.

Так же и князь Святослав ныне делает, хоть и наставляла его Ольга-княгиня, что бесовские то игрища и поруха души бессмертию. Сказал на то Святослав: «То дружина требует; как против дружины пойду?»

А богу их Одину просто волхвы служат; и человеческие требы приносят — вешают людей на дереве, как якобы Один себя повесил ради обретения мудрости.

Стал патриархом Константинопольским святитель Николай, прозванный Мистиком, то есть Тайником, потому что был он долгие годы личным писчиком Льва-базилевса, коему тот всю свою тайную переписку доверял. А был он муж твердый в вере и племянник Фотия-патриарха, и стоял за него крепко.

Ходили русы тмутараканские вместе с царем хазарским Кусою сыном Булджана на Баб-ал-Абваб, также именуемый Дербентом, и много их пало там от агарян.

В лето 6410 (902). Когда Одд жил ребенком на Северном пути с отцом своим Гримом в Ругафюльке, сговорили выдать за него, когда в возраст войдет, девицу из рода Рюрикова именем Силькисиф. И когда исполнилось ей 15 лет, привели ему в Киев деву ту; и взял ее Одд женою.

Спускался Одд до Березани и сказал там: «Добро, что свой вик есть у руси киевской. Есть где корабли собирать для похода на Херсон, и Вифинию, и Болгарию, и Царьград. Много славы и добычи получит русь!»

И ходил на тиверцев, поднявшись по Днестру, и заключил с ними мир; а рыбарей греческих обложил данью. И сказали греки: «Горе нам — появились русы в заливах наших!»

И хвалили Одда люди за ум его и называли Вещим, ибо провозвестил он, что прирастет Русь Березанью, и много богатств через то получит.

В лето 6411 (903). Собрав полюдье, спустился весною Одд к Березани, и ходил русью к Херсону и Сурожу и торговал там. А затем пошел к Царю-городу уже войною, хотя по пути воевать болгар.

И, прознав про то, пришли болгары к нему, когда стояла русь на берегу. Принесли подарки многие и сказали: «Нет розни между нами: не ходим мы по морю, а на суше воюем с ромеями, и с уграми воюем. Знаем, что и на Русь ходили угры по наущению ромейскому. Да станем вместе на ромеев, мы по суше, вы по морю». И сказал Одд: «Посмотрю, как продавать буду в Царьграде. Ежели не дадут греки торга, буду воевать их, и с вами пойду». И, заключив мир с болгарами, пошел далее к Царю-граду. И опять не дали греки торга, но скупили все по своей цене. И гневался на то Одд, и решил он воевать греческую землю на следующее лето.

Родился у Одда сын, и дали имя ему Хельг, а славяне киевские произносят как Ольг или Олег.

В лето 6412 (904). По весне поял по себе Одд всю русь, собрал лодейные дружины из славян-пактиотов и спустился до Березани, и там собрал корабли многие и пошел на Царырад, сговорившись с болгарами. А болгары сговорились с агарянами, и те пошли на ромеев с юга, на Солунь.

И пошли болгары сушею, а русы морем, идя обычным путем гостей русских на Константинополь. И прошли русы мыс Эмос, Месемврию, Мидию, затем, идя вдоль берега, прошли Иерон и воевали все окрестности Константинополя до Силимврии. И величали их греки дромитами, ибо пришли русы с Ахиллова Дрома, как издревле называли греки Березань¹²⁶.

И много зла сотворил Одд грекам, и богатую добычу взял — и серебро, и паволоки, и оксамиты, и узорочья всякие, и вино.

И не знали греки, как воевать с русами — ходили ведь те морем, и вылезали на берег в разных местах, и грабили. И говорил везде Одд, что-де за то это он сотворяет, чтобы поняли греки: выгоднее им торговать с Русью, нежели воевать. И называли это ромеи гневом святого Димитрия, ибо не могли они предусмотреть, где высадится русь из-за хитроумия Одда Вещего.

Пришли тогда послы греческие и стали просить мира, чтобы не воевал Одд греческой земли. Сказали: «Не губи города наши, дадим тебе дань, какую захочешь». И приказал Одд дать дани на 200 кораблей. А затем дать дани для русских городов: для Киева, затем для Чернигова, и для Смоленска, для других городов: ибо по этим городам сидели князья, подвластные Одду. И дать торг руси в Царьфаде. А иначе будет он воевать с болгарами вместе против греков.

И не согласились на это греки.

Тогда продолжила воевать русь в Силимврии, и некуда уже стало складывать добычу. И тогда сказал Одд: «Идем домой, на Русь, ибо чую я, что идет сюда флот греческий». И так и было: пошли русы к мысу Трикефал в феме Опсикий, и тут догнали корабли ромейские под командованием друнгария флота Иоанна Радина. А был на кораблях ромеев греческий огонь, и потому не стал с ними биться Одд, но поднял паруса большие и стал уходить. А славяне на однодеревках своих отстали, и стали ставить себе паруса из всего, что было у них, даже из коприны, и разодрал их ветер. Догнали их греки и пожгли огнем греческим, и те лишь из славян ушли, что толстины свои как паруса поставили.

А ныне поют бояны и скальды русские, будто русь тогда паруса из паволок ставила, но неправо се, ибо раздирает ветер паруса из паволок, и прошить их, как делается то с парусами, сложно, и ветер они пропускают. О том говорили мне бывалые из русов мореходы, смеясь над сказами теми. А более неправо, что Олега в песнях тех вождем русским называют. Был ведь Олег в то лето младенец сущ, и княгиня Силькисиф сидела с ним в Киеве.

И так ушли русы с добычею всею, а из пактиотов славянских те, кто греческого огня избежал. И пришли русы к болгарам, и дали те по уговору от дани ромейской, что заплатили те болгарам, мира деля, ибо не могли уже ромеи воевать и против русов на севере, и против агарян на юге, что вел на них Лев Триполитанин, сам полководец из ромеев, родом из города Атталии, отступившийся от христианского благочестия, а на западе против Симеона, царя болгарского. И взял Одд много золота, и серебра, и каменья с узорочьем всякого, и прочего разного, что болгары дали как долю его.

И пришли в Киев, и была радость велика на Руси.

А через месяц, в августе, приходили на Березань, где Инегельд сидел, греки из Херсона и сказали, что передумали императоры ромейские и хотят ныне мир с Русью Киевской заключить, и торговлю дозволить в Константинополе, а русы-де за то не воюют землю греческую, а дают варягов русских императорам за плату. И послал Ингельд к Одду известить его о том.

И послал Одд для переговоров о мире с греческими царями Леоном и Александром к ним в столицу князей своих и воевод Карла, Фарлафа, Вермунда, Рулфа и Стемида. И решили, и хартию написали, и записано в ней тако: «Когда приходят русы в Царьград, пусть берут содержание для послов, сколько хотят; а если придут купцы русские, пусть берут месячное на 6 месяцев: хлеб, вино, мясо, рыбу и плоды. И пусть устраивают им баню — сколько захотят. Когда же русские отправятся домой, пусть берут у царя на дорогу еду, якоря, канаты, паруса и что им нужно. Если же русские явятся не для торговли, то да не берут месячное; и пусть запретит русский князь указом своим приходящим сюда русским творить бесчинства в селах и в стране нашей. Приходящие сюда русские пусть живут у церкви святого Маманта, и да будет торг их здесь; и пришлют к ним от нашего царства, и перепишут имена их, тогда возьмут полагающееся им месячное. И пусть входят в город только через одни ворота в сопровождении царского мужа, без оружия, по 50 человек, и торгуют, сколько им нужно, не уплачивая никаких сборов».

И присягали друг другу: сами целовали крест, а послы греческие приезжали в Киев, где Одда с мужами его водили присягать по закону русскому, и клялись те своим оружием и Перуном, своим богом, и Волосом, богом скота.

Веровали ведь русы уже по большей части в этих богов, коих славяне подданные почитали. И поныне русы многобожники — кто в Одина и Тора, иже суть главные боги норманнские, кто в Перуна и Волоса веруют. А есть в русах такие, кто от веси, мери или чуди род свой ведут, и те веруют в бога неба Юму или Ильму. А иные здесь уже, в Киеве, из печенегов в русь пришли — эти верят в Танру, небесного бога; а из северян — те в Хорса, а иные кто — в иных. Но главными в земле своей богами считают русы Волоса, он же Велес, и Перуна, бога воинского; им же и поклоняются.

Се идет все от невежества языческого и невегласия: само подобие друг другу богов разных племен о том говорит, что видят люди поганые через них Бога Единого, но не понимают сего по темноте своей и бесовскому наваждению, и оттого строят себе ложных богов, иже суть идолы безгласые. Ибо в руке Божией и жизнь, и смерть человеческая; и небо он создал, и твердь; и свет от тьмы отделил; и человека создал по образу и подобию своему. А поганые смотрят разумом слепым на деяния Его и верно обожествляют деяния Его, но в идолах олицетворяют, истины не ведая.

Агаряны воевали Солунь и взяли ее, но только разграбили и ушли, а Симеон взял земли ромейские почти до Солуни.

В лето 6413 (905). Ходил Одд на северян лесных по Десне и покорил их. И встретил впервые вятичей или вентичей, кои суть древнейшее племя в лесах сих, и ведут они роды свои издревле. Родичи они радимичам и северянам, так произошли и вятичи, и радимичи от смешения лесных венедов местных с находниками северянскими. А с кривичами в нелюбви живут вятичи и воюют часто. А дань не платят никому, токмо хазарам некоторые роды их, что от Ока-реки сидят вверх по Упе, Зуше и к Рясскому полю.

Урядился с ними Одд на мир вечный и вернулся в Чернигов, и посадил там русь велику, ибо неспокойны были северяне с вятичами.

Ходили воеводы Оддовы Ингельд и Рульф с Березани на Сурож и далее, и много добычи привезли. И славил их народ киевский.

Прослышав про славу руси киевской и удачу Одда, пришли русы из Ладоги, от Видогоста князя и заключили ряд с Киевом — да пропускает Одд русов ладожских на Царьград в русь либо в поход воинский, а за то получает десятую долю. Договорились и о союзе, дабы на силу ромейскую совместно ходить.

Приходили на Пересечен печенеги из орды харавои, но увидев, что твердо стоят там русы над уличами, ушли. А Одд послал к иртим с жалобою, что харавои на земли их подступали и поминки русские, что иртим назначались, забрать себе хотели. И сказал Одд: «Не буду давать поминки никому, покуда между собою не решите». И не стал давать; а печенеги между собою задрались, и была у них сеча велика и страшна, и не победил никто, но разошлись за изнеможением великим.

Явилась на небе комета, лучи на восток испускавшая, сиявшая сорок дней и ночей.

В лето 6414 (906). Прибежали к Одду дреговичи подданные и жаловались, что напала на них полоцкая русь и побила иных, а многих в полон увела. И собрал Одд русь и полян и северян, и пошел на Полоцк. Увидел против себя силу великую конунг полоцкий Харгейр и не вышел биться с Оддом. А Одд стал разорять окрестности города его и много добычи взял. А часть войска отрядил во главе с ближником своим воеводою Стемидом на Витебск и взял Стемид город тот.

Стоял Одд под Полоцком месяц, не хотя брать его, но говоря: «Подвоза нет ему, а и мыто от русингов за переволоки я забрал. Да не положу воинов своих, сам Харгейр сдастся или же от голода умрет». И стало так: вышел Харгейр из города и пришел к Одду. И урядили они мир. Отдал Харгейр полон и заплатил вергельд за убитых подданных киевских, а Витебск обменял на Менеск¹²⁷, иже отошел к Руси Киевской от Полоцкой. И сказал Одд, что хорошо то, ибо от Киева прямой путь на Менеск по Птичи ведет.

Святитель Николай-патриарх изверг из сана священника Фому, обвенчашего царя с хотью¹²⁸, его любимой Зоею Карбонопсиной, сиречь Угольноокой. А был это четвертый брак Леона-базилевса, и отлучил патриарх императора от церкви, ибо тот против устоев церковных пошел. Разгневался базилевс на то и сместил патриарха, а поставил на престол его Евфимия-игумена, иже был духовником Леона.

А тот Евфимий вел жизнь праведную и богобоязненную: рано принял постриг, ходил в рубище в самую лютую зиму, терпел голод и жажду, и молился беспрестанно. Обладал он даром Божественным провидения: предсказал Леону корону императорскую, а Стилиану тому Заутцу — что низвергнут он будет и ослеплен. Он же исцелил страждущую императрицу, возложивши на голову ей Пояс Пресвятой Богородицы.

Согласился Евфимий обручить базилевса с Зоею той Угольноокою за то токмо, чтобы запретил тот также и светскою своею властию четверобрачие; да будет он последним, кто содеял такой брак. И согласился император, ибо Зоя та была упряма и настойчива и восхотела страстно после многих лет сожительства с императором стать императрицею. Однако не стал патриарх Евфимий венчать ее как августу в церкви, отчего не была она признаваема базилиссою.

Ходили угры на Моравию и разрушили много.

В лето 6415 (907). В Константинополе патриарх Евфимий созвал собор, и были на нем легаты от папы римского и от восточных патриархов посланники. Восприяли тут императора в лоно Церкви снова, а святителя Николая осудили; и отправили его в монастырь дальний в ссылку, а присных его преследовали. И была смута велика в Церкви константинопольской.

Угры пошли на баваров и сошлись с ними в сече жестокой. И разбили баваров наголову, земли Восточной Марки попленили и себе забрали.

В лето 6416 (908). Приходили к Одду послы греческие и просили дать им русов в варяги, и нанять норманнских варягов для греков.

И дали золота на то 100 литр¹²⁹. И обещал им Одд, и согласились из числа русов 700 мужей идти к грекам в варяги.

А греки пошли дальше к Ладоге, желая нанимать еще мужей из руси и норманнов. А шли на корабле на большом; невесть как и пороги преодолели; и охрана была. Но пропали, и никто не знает, куда делись. Иные бают, что полоцкие русы их переяли за золото их; но истина сокрыта, ибо нет власти русской в Полоцке: только по имени русами их зовут, а на деле остались норманнами.

В день пятидесятницы венчал царь Леон кесарем своего сына Константина руками патриарха Евфимия. И так стало у ромеев три царя: Леон, он же Лев, брат его Александр и сын его Константин; но тот был еще младенек вельми.

В лето 6417 (909). Тмутараканские русы бегали морем на Абесгун на 16 кораблях и много добычи взяли. А иные из них остались на островах тех, как киевские русы на Березани. И оттуда ходили на земли албанские и агарянские.

И много славы про них пошло, про русов тех. И тогда многие русы киевские захотели пойти в Тмутараканскую Русь, ибо жил Одд в мире со всеми, и воинам его добычи мало было.

И ушли многие, когда приходили из Тмутаракани звать к себе, говоря, что на следующее лето изнова идут за море Хвалисское.

В лето 6418 (910). Ушли многие русы киевские в Тмутаракань, и запустела Русь — мало стало в ней воинов. Ушли ведь и к грекам по обещанию Оддову.

Тогда решил Одд поехать за море, к себе на родину в Ругафюльке и по всему Северному пути, желая там нанять варягов для Руси. И подступил тут к нему волхв один со словами: «Не езди, княже, умрешь ты там». Спросил Одд: «От чего умру я?» И сказал ему кудесник тот: «Умрешь ты, княже, от коня своего».

Тогда посмеялся Одд, сказав: «Отроком уехал я из родной стороны, а ныне муж зрелый есмь. Так долго кони не живут!» И уплыл за море с людьми своими. А княгиню свою Силькисиф оставил в Киеве с сыном малым Олегом, а воеводе своему ближнему по имени Карлы поручил охранять их и землю Русскую.

Когда же через Ладогу и Варяжское море добрался Одд до удела отца, то обнаружил, что земли и имущество рода его отданы конунгом Харальдом Прекрасноволосым одному из бояр его Аскольду Золотой Сапог. И было то после отъезда Грима, отца Одда, смерти Рюрика в Данах. Раздавал бо тогда Харальд-конунг земли отъехавших хевдингов и ярлов вельможам и бондам своим, желая собрать весь Северный путь под своею рукою¹³⁰.

А случилось это так. Однажды за много лет до того Харальд послал гонцов к девушке по имени Гюда, дочери Эйрика Хордаланнского, чтобы сделать ее своей женой. Однако гордая Гюда заявила, что не пойдет замуж за конунга, которому принадлежит лишь несколько фюльке¹³¹, но станет женой того, кто будет править всем Северным путем, сиречь Норвегией. Услышав об отказе, Харальд не разгневался, но поклялся, что станет полновластным хозяином Норвегии, как Горм в Дании или Эрик Анундссон в Свеарике, или умрет. Он также дал обет, что не будет до этого времени стричь и расчесьшать волос, из-за чего скоро получил прозвище — Косматый.

Решив так, Харальд начал захватывать земли соседних конунгов. И везде вводил свой порядок: присваивал себе все вотчины и заставлял всех бондов¹³² платить ему подать, как богатых, так и бедных. Он сажал в каждом фюльке ярла, который должен был поддерживать закон и порядок и собирать взыски и подати. Каждый ярл должен был поставлять конунгу шестьдесят воинов.

У каждого ярла были в подчинении четыре херсира или больше, и каждый херсир имел отряд в 20 воинов и должен был взыскать с подданных двадцать марок на их и свое содержание.

Благодаря этому у ярлов было теперь больше богатства и власти, чем раньше у конунгов, и многие знатные люди пришли к Харальду и стали его людьми. Те же, кто не стал этого делать, бежали или были изгнаны.

Но несколько конунгов собрались и решили дать битву Харальду. И сошлись все в Хаврсфьорде около Ставангера; и там разбил Харальд объединенное войско врагов своих. После этого его власть не оспаривал более никто.

Тогда, исполнив обет, Харальд остриг и расчесал волосы, после чего его стали звать Прекрасноволосым. Произошло это в Мере, на пиру у конунга Регнвальда, самого близкого друга Харальда. Вспомнил Харальд и о Гюде, которая некогда отвергла его. Он взял ее в жены, и она родила ему пятерых сыновей. Кроме нее у Харальда было 8 жен и 24 ребенка, между которыми впоследствии разгорелась междоусобная война¹³³.

И когда прибыл Одд на Северный путь и узнал, что стало с его землею родовой, пришел он к королю Харальду и стал пред судом его. И столь много правды за Одда было, что не смог конунг противостоять ей, хоть Аскольд среди его присных числился. Не бился ведь Одд против Харальда, а земля его роду издревле принадлежала.

Только выдвинул король условие: захочет ли Одд вернуться на Восточный путь, то да продаст удел свой Аскольду. И денег на то Аскольду дал — знал ведь Харальд, что Одд сам конунгство в Киеве держит, и уверен был, что не захочет тот бросить его ради острова малого.

И когда подплывал корабль Одда к острову его Карми, сказал он: «Очень хочется мне посмотреть селение, где провел я детство свое». «Только не ищи коня своего», — ответил ему один из ближников его по имени Лидульф Бурый, смеясь. А сам именно того и хотел, ибо замыслил злое по сговору с Аскольдом Золотой Сапог.

Вышли на берег Одд с людьми его, и поселились в доме его, и устроили пир.

На следующий день повел Одд людей своих по острову своему и показывал им, где было у него стрельбище, где он научился без промаха разить врагов. Проводил их Одд и туда, где учился плавать, и рассказывал им, как все это было. И дошли до конюшни, и узнали там от старого конюха, что давно издох конь тот, смерть от которого волхв Одду предвещал. И показал место, куда отвезли труп коня: ведь сдох тот от мыта, болезни лошадиной; оттого отвезли его в лес, дабы зверь хищный побыстрее объел его.

И посмеялись над тем и снова пошли пировать. И когда выпили еще, сказал Лидульф Одду: «Знаем тебя, конунг, как человека вещего, будущее провидящего. Идем, посмотрим на кости коня твоего, да посмеемся снова над волхвами, а твою мудрость восславим». И сказал Одд: «Да будет так».

И пошли они с Лидульфом и челядином одним из местных на то место, где кости коня лежали. А остальные, напившись, продолжили пировать, ибо приказал Лидульф челядинок позвать, и услаждали они людей Одда.

И дошли они до костей конских, и поставил Одд ногу на череп коня своего; и посмеялись снова. И тут выползла из черепа змея, и ужалила его в ногу повыше щиколотки — был ведь Одд в постолах низких. И от яда ее распухла у Одда вся нога и бедро, и умер он быстро, до того еще, как челядин людей привел, чтобы князя в дом нести.

Так о том рассказал Лидульф. Но удивлялись многие: что за змея могла столь сильный яд выплюнуть, что так быстро умер Одд. Из опасных ведь змей лишь гадюка живет на Северном пути; а от ее яда даже мальчишки знают как спастись; отсосут кровь из ранки, да поболеет печенью время недолгое.

Но не заподозрили Лидульфа в умысле и действии тайном, зная, что любил его князь, а тот был ближником его доверенным. Но именно Лидульф помогал убить Одда, подкупленный Аскольдом; о том расскажу еще в своем месте. А умыслили все на волхва того, смерть князю предсказавшего; ошибся-де волхв в пророчестве своем, но восхотел настоять на правоте своей, оттого наслал на князя нежить некую, которая и убила его. И когда вернулись в Киев, разыскали волхва и убили.

И оплакивали Одда все люди плачем великим, и понесли его, и похоронили на берегу моря, и насыпали курган велик. А потом посели на корабль и отправились к конунгу Харальду, хотя от имени Одда продать удел его, как договорились. Но посмеялся над ними король, сказав, что сам Одд не продавал имения, а теперь стало оно выморочным; потому забирает он удел себе. И было мало людей Одда, не могли они противостать королю с людьми его; взошли на корабль свой и отплыли домой на Русь.

Неудивительно, что от волхвования сбывается чародейство. О том знаем мы из истории древней, знаем и кудесников древних; а токмо ведомо, что ходили и творили они всюду чудеса бесовские. Делают бо бесы такие чудеса, чтобы обольщать жалких людей, часто уловляемых на них дьяволом. Волшебное то обольщение, от диавола сущее; подобными чудесами испытывается наша православная вера, что тверда она и крепка. А пребываемы когда подле Господа и не увлекаемы дьяволом, пророчествуют иные именем Господним, и бесов даже изгоняют; потому что на достойных многократно действует благодать Божия, и воистину ходят они под рукою Его.

Когда приплыли люди Оддовы в Киев, то рассказали княгине Силькисиф, что случилось с мужем ее. И сказала она: «Ожидала я такой вести».

И собрались лучшие мужи Оддовы и не стали кричать нового князя на Русь, но провозгласили им Хельга Оддсона, хоть и мал он был; а княгиню Силькисиф объявили правящей княгинею до совершеннолетия его. После этого стала она сама управлять Русью вместе с сыном своим и боярами и воеводами. И особенно Лидульфа приблизила к себе, и все думали, за то, что оказался он рядом с мужем ее в смертный час его; а был вхож и на ложе ее.

А всех лет княжения Одда было 15, но до сего дня помнит его народ, называя Вещим; хоть и сына его Олега тоже так прозвали за ум его и удачу, и даже путают его иные из людей черных и невеждых.

Ходила изнова русь тмутараканская за море Хвалисское, собрав вой многи — и русы, и варяги, и с ростовской руси удальцов, и с киевской. Дошли до Табаристана и ходили там, грабя; сожгли город Сари, и с многою добычею поворотили домой. Но тут догнали их люди воинские из Гиляна и Ширвана и победили, и убили почти всех. И плач стоял в Киеве, ибо немало из руси киевской легло в том месте.

И трудно было в Киеве, ибо совсем мало осталось руси. Тогда отложились от нее уличи и древляне, а северяне подходили к Чернигову и воевали его, но взять не смогли.

В лето 6419 (911). Послал Олег мужей своих к грекам установить заново договор между греками и русью от имени своего, ибо умер отец его Одд. И поехали от рода русского Карлы, Инегелд, Фарлав, Вермунд, Рулав, Гуды, Руалд, Карн, Фрелав, Руар, Актеву, Труан, Лидульф, Фост, Стемид, посланные от Олега, великого князя русского, и от всех, кто под рукою его, — светлых и великих князей, и его великих бояр. И везли с собою список с договора, заключенного при тех же царях Льве и Александре.

Подтвердили в договоре новом то, что в прежнем было, даже и прежде сказанное Оддом-конунгом: «Первыми словами нашего договора помиримся с вами, греки». Заверили русы и греки друг друга в дружбе, бывшей между христианами и русью, по желанию наших великих князей и по повелению, от всех находящихся под рукою Ольговой русов.

О кораблях добавили: если выкинута будет лодья ветром великим на чужую землю и будет там кто-нибудь из нас, руси, да поможет сохранить ладью с грузом ее и отправить вновь в землю христианскую, да проводим ее через всякое страшное место, дондеже придет в место безопасное; если же ладья эта бурей или на мель сев задержана и не может возвратиться в свои места, то поможем гребцам той ладьи мы, русь, и проводим их с товарами их поздорову. Если же случится около Греческой земли такая же беда с русской ладьей, то проводим ее в Русскую землю и пусть продают товары той ладьи, так что если можно что продать из той ладьи, то пусть вынесем мы, русь. И когда приходим в Греческую землю для торговли или посольством к вашему царю, то пропустим с честью проданные товары их ладьи. Если же случится кому-либо из нас, руси, прибывших с ладьею, быть убиту или что-нибудь будет взято из ладьи, то пусть будут виновники присуждены к вышесказанному наказанию.

И о том добавили: если пленник той или иной стороны насильно удерживается русью или греками, будучи продан в их страну, и если действительно окажется русин или грек, то пусть выкупят и возвратят выкупленное лицо в его страну и возьмут цену его купившие, или пусть будет предложена за него цена, полагающаяся за челядина. Также, если и на войне взят будет он теми греками, — все равно пусть возвратится он в свою страну и отдана будет за него обычная цена его, как уже сказано выше.

О работающих в Греческой земле руси у христианского цесаря. Если кто умрет, не распорядившись своим имуществом, а своих у него не будет, то пусть возвратится имущество его на Русь ближайшим младшим родственникам. Если же сделает завещание, то возьмет завещанное ему тот, кому написал наследовать его имущество, и да наследует его.

Остальное подтверждено стало, как преже было. И стал договор сей основой утверждения и удостоверения существующего между русью и греками мира. А свершено было второго дня месяца сентября в лето от сотворения мира 6419.

Царь же Леон почтил русских послов дарами — золотом, и шелками, и драгоценными тканями — и приставил к ним своих мужей показать им церковную красоту, золотые палаты и хранящиеся в них богатства: множество золота, паволоки, драгоценные камни и страсти Господни — венец, гвозди, багряницу и мощи святых, уча их вере своей и показывая им истинную веру. И так отпустил их в свою землю с великою честью. Послы же, посланные Олегом, вернулись к нему и поведали ему все речи обоих царей, как заключили мир и договор положили между Греческою землею и Русскою и установили не преступать клятвы — ни грекам, ни руси.

Явилась на западе большая звезда в виде копья.

Ходила русь на северян и много сел повоевала.

В лето 6420 (912). Поднялись древляне, и воевала с ними русь.

Тмутараканская русь снова пошла на Абесгун и Гилян. И не хотели хазары пропустить их — ведь нанял царь варягами воинов магометанской веры из Хорезма, прозывавшихся аларсами или лариссиями¹³⁴, а не хотели те, чтобы воевали русы их единоверцев. Но сказал им царь: «Пусть идут, а на обратном пути отдам их вам — и русь побьете, и добычу их возьмете, а треть мне дадите». А русам сказал он: «За половину добычи пропущу вас: нет ведь у меня войны с шахом».

И согласились на то русы; хотели они еще отомстить за то, что побили их два года тому назад. Совокупилось их великое множество — и тмутараканских русов, и киевских, и ростовских, и варягов много. Говорят, 500 кораблей было, во что я, впрочем, не верю: не могло столько, если Аскольд с 200 кораблями великий град Константинов воевал.

Перетащились через волок в Итиль, спустились к морю и прошли до островов. И стали много ходить и грабить — Гилян, и Дейлем, и Табаристан, и Абаскун, напали и на Арран и Ширван. И народы, там обитавшие, возопили и восплакали, ибо воистину ужасным было нападение то русское, и много зла русы творили — многих убили, а женщин и детей брали в рабство, и жгли, и грабили. Не случалось того с древнейших времен, чтобы так сильно разоряли враги эти страны.

И остановились русы перезимовать на островах напротив Атши-Багуан¹³⁵. Тут напал на них царь Ширванский Али сын Хайтама. Собрав местных жителей множество, подступил он к русам на лодьях простых и однодеревках на острова. И встретили их русы на море на кораблях своих — лучше ведь тогда русы воевали на море, нежели на суше — и потопили мало не всех мусульман. Не арабы то были, но персы и других племен люди, но тоже веры Магометовой. После того не осмеливались те уже нападать на русов на островах их; те же ходили в набеги до весны.

И воевали там много, и много добычи взяли, и зимовали на островах.

Воевали ромеи Крит у агарян, и бились там за них 700 русов киевских. И не варягами были греческими, но свой был у них воевода, а те обочь шли¹³⁶ номисмы на человека, что более чем вчетверо превышало жалованье византийских моряков-кивирреотов (1 номисму условно можно соотнести со стоимостью 150 кг зерна, пары овец или участка в 10 соток). /578/

1 Таковы действительно верования древних славян — в понимании христианского автора, разумеется.

2 Отражение верований древних скандинавов, от которых вели свое происхождение изначальные русы.

3 Это не оценочная категория, не оскорбление: «паганус» для говорящих и пишущих на греческом языке означало просто язычников.

4 С самого начала необходимо помнить о разделении двух понятий: русь как этноним, как собирательное понятие для общности русов, — и Русь как государственное наименование, как страна русов.

К этому примыкает понятие «русь» как обозначение занятия, деятельности — ходить по рекам с целью торговли. Прежде всего, через реки Восточной Европы на арабский Восток, продавая там товары северных промыслов (шкуры, меха, мед, а также рабов, добываемых русами здесь же) и получая серебро.

Наконец, в этой книге применяется глагол «русить», обозначающий именно плавание по реке, «по руслу»; в одной из своих работ я доказывал нормативность этого понятия в те времена.

5 Этой теме посвящена книга: А. Пересвет «Русские — не славяне?»

6 Какую-либо этническую принадлежность венедов-венетов, опираясь на свидетельства древних авторов, установить нельзя. Напрашивается примерно такой вывод: венеды — это часть населения пшеворской культуры, еще не разошедшегося по будущим этносам.

С этнической точки зрения это была еще глина. К кому пристанут, в каких природных условиях окажутся — на тех и похожи станут. Ибо нет еще национального сознания и самосознания.

Так вот, еще до разделения на племена часть пшеворских родов получила какое-то влияние, отличное от других. И курсировали они где-то по Висле-Бугу-Припяти, где относительно пусто было. И постепенно докурсировались до Верхнего Днепра и Волги. А там стали соседями народа праславянской киевской культуры, от которой получали и с которой делились этническими импульсами. Когда через венедские леса стали проходить — ив них приходить — уже славянские народы, то венеды и для них стали определенным этническим «перегноем», на котором образовались уже известные нам племена словен, кривичей, вятичей, радимичей и проч. Именно потому в финских языках славян и сегодня называют «вене» — по памяти старого соседства на территории современных Литвы и Латвии.

7 Вятичи населяли в VIII–XIII веках бассейн Верхней и Средней Оки (на территории современных Московской, Калужской, Орловской, Рязанской, Смоленской, Тульской, Воронежской и Липецкой областей). Археологические их памятники представлены роменско-борщевской археологической культурой.

Предшественниками славянского населения в бассейне Верхней Оки были представители сложившейся к III–IV векам мощинской культуры. Носители мощинской культуры отождествляются с летописным балтским племенем голядь и считаются ответвлением юхновской культуры.

Однако в своих прежних работах («Русские — не славяне?», «Русские — покорители славян», «Русские — собиратели славян») я связывал так называемое «балтское влияние», как и мощинскую культуру, не с балтами, а с венедами (кои, впрочем, поучаствовали — и интенсивно! — также и в генезисе балтов).

Жилища вятичей представляли собой полуземлянки (4x4 м), обложенные изнутри деревом; над землей возвышались бревенчатые стены с двускатной крышей. Поселения располагались на больших расстояниях друг от друга и, как правило, по берегам рек. Многие деревни были окружены глубокими рвами. Землю, выкопанную изо рва, вятичи сваливали в вал, укрепляя его досками и сваями, а затем утрамбовывали, пока стена не доходила до желаемой высоты. В стене делали вход с прочными воротами. Перед входом через ров перекидывали деревянный мост. Остатки укрепленных поселений археологи называют городищами, а неукрепленных — селищами. /576/

8 Радимичи, родственные вятичам, жили рядом с ними — западнее, на территории нынешних Брянской и Гомельской областей.

9 Откуда взялись кривичи, не очень ясно. Одну из зацепок дает тот факт, что когда они дошли до Ладожского озера, то там построили крепость в месте, которое нынче называют Любша. По словам исследовавшего Любшу великого нашего археолога Е.А. Рябинина: «…по столь раннему времени возникновения и по технологическим особенностям не имеет аналогов в Восточной и Северной Европе… Ближайшие аналоги Любшанской крепости находятся в Центральной Европе в ареале расселения западных славян — от Дуная до Польского Поморья».

По другим, не связанным с Любшей археологическим данным, начальным пунктом исхода кривичей называют и Прикарпатье.

Отличительными археологическими признаками кривичей являются длинные курганы — валообразные насыпи, где складировали покойников друг подле друга. Кремированных. При всем влиянии финнов и балтов инвентарь, характерный для всех кривичей, явно относится к посткиевской культуре. От нее же ведут свое начало и жилища — небольшие наземные срубные дома размерами 4 х 4 м. Печи также имеют свои прототипы в регионе верхнего течения Вислы.

В начале VIII века единое дотоле племя кривичей разделяется на две культуры. Почему — неведомо. Но с этой поры начинается отсчет смоленско-полоцкой их группы.

В любом случае, похоже, что люди, которые вышли откуда-то из пограничного с Империей пространства, сформировались именно как кривичи здесь, на балтском пограничье, в Белоруссии и Смоленской области.

10 Словене (или словене новгородские) занимали пространство вокруг озера Ильмень, по Волхову до Ладоги и бассейны рек Ловать, Мета и верхнего течения Мологи.

Очень много свидетельств говорят за их западнославянское происхождение.

Еще в прошлом столетии исследователи обратили внимание на близость религиозных воззрений, преданий, некоторых обычаев, а также географической номенклатуры новгородских словен и славян Польского Поморья. Было высказано предположение о расселении славян Приильменья из области нижней Вислы и Одры. В 1922 г. Н.М. Петровский выявил в древних новогородских памятниках письменности бесспорно западнославянские особенности. Позднее Д.К. Зеленин указал на западнославянские элементы в говорах и этнографии русского населения Сибири — выходцев из Новгородской земли. Об этом же говорят черты сходства в домостроительстве Новгородского и Польско-Поморского регионов, а также в оборонном строительстве: детали городен новгородского вала XI в. и новгородского детинца имеют параллели среди военно-защитных сооружений полабских крестьян.

И головы у словен — не восточные:

Узколицые суббрахикефалы Новгородчины обнаруживают ближайшие аналогии среди черепов балтийских славян, например — черепа ободритов, имеющие незначительную разницу в элементах… Это объяснимо тем, что и те и другие восходят к одним мезолитическим предкам.

Словом, такие же, что под Новгородом, краниологические серии археологи находят в могильниках Нижней Вислы и Одера, а также Мекленбурга и однозначно причисляют их к ободритам.

Словене шли к своей новгородской ипостаси довольно извилистым путем. Они прошли мимо балтов, уклоняясь к Смоленской области. Где мы замечаем сразу две вещи:

… в рамках конца VII –VIII вв. над обитателями этого края нависла серьезная опасность. Повсюду стали сооружаться многочисленные городища-убежища… В конце I тысячелетия н.э. все эти городища-убежища погибли от пожара…

и еще:

…ромбощитковые височные кольца новгородских словен сформировались не в районе озера Ильмень, как, кажется, можно ожидать, а в Смоленской области.

Археология их отличается рядом собственных особенностей.

Наиболее характерный вид погребения — так называемые «новгородские сопки». Это высокие крутобокие насыпи с уплощенной или горизонтальной вершиной и с кольцом, выложенным из валунов в основании.

Земля словен — бассейн озера Ильмень. Более 70% их памятников расположено здесь. Далее словене жили в верховьях Луги и Плюссы, по верхнему и среднему течению Мологи.

11 Наряду с племенами, которых можно отнести к пришельцам на будущую русскую землю — словен, кривичей и др., в фундаменте русского этноса лежат и славяне, так сказать, местного, аборигенного происхождения. То есть те, кто по праву может считаться «чистыми», стопроцентными славянами — выходцы из пражско-корчакской культуры. Это прежде всего племена лесостепной части Правобережной Украины, от верхнего течения Западного Буга до правобережья Киевского Поднепровья.

Именно здесь пражско-корчакская культура к началу VIII века постепенно трансформировалась в лука-райковецкую, словно бы отмечая накапливающуюся по ходу уже отдельного друг от друга развития разницу между восточными и западными славянами.

К одному из таких племен принадлежат древляне. Древляне или деревляне обитали на территории нынешней Житомирской области и ряде прилегающих земель. Их пространство — территория Полесья, бассейны рек Тетерев, Уж, Уборть и Ствига. Западная граница — по реке Случь, где как раз и начиналась земля волынян.

По свидетельству Повести временных лет, у древлян было свое княжение. Это довольно важно с точки зрения государственного генезиса — лишь среди малого количества восточнославянских племен знаем мы о наличии княжеской организации. У вятичей лишь да у волынян. И смутное упоминание в летописи, что и у дреговичей. Северяне управлялись старейшинами, кривичи — тоже. Про других точно неизвестно, но раз упоминаний про князей нет, то их, скорее всего, и не было. Это не хорошо и не плохо, но княжение, конечно, означает более высокую степень государственного развития, нежели коллективное правление старейшин.

Крупнейшим политическим центром древлянской земли был Искоростень (Коростень). На территории современного Коростеня расположены 4 древних городища VIII–XIII вв. Три малых (площадью до 0,5 га каждое) занимают высокие гранитные останцы правого берега р. Уж; четвертое (площадью 9 га) расположено на левом берегу р. Уж. В непосредственной близости от городищ открыто 6 курганных могильников (более 300 насыпей). /576/

12 Волыняне — племя или племенной союз, населявший земли в бассейне верхнего течения Западного Буга и близ истоков Припяти. Главными городами волынян были Волынь и Владимир-Волынский.

Археологические исследования указывают на то, что у волынян были развиты земледелие и многочисленные ремесла, в том числе ковка, литье и гончарство. Больше про них ничего существенного сказать невозможно. Одно лишь необходимо отметить: с точки зрения археологии инвентарь волынян подобен древлянскому и дреговичскому.

13 Бужане — племя, упоминаемое в ПВЛ и в источнике, называемом «Баварский географ» (IX в.). Последний утверждает, что бужане имели 230 «городов» (замков), но археология этого не подтверждает. Известно лишь, что племенным центром был город Бужеск. Ко времени образования Руси бужане были уже, видно, довольно слабым племенем, ибо немедленно после включения в состав Древнерусского государства в X веке исчезают из исторических источников. Согласимся, что при наличии 230 городов это было бы крайне маловероятно.

14 Этот народ — дреговичи — обитал по реке Припять и севернее по днепровскому Правобережью до Западной Двины, то есть фактически на всей территории современной Белоруссии. Этноним, как считается, возник из «дрегва» (белорусск. «дрыгва» — трясина в болоте; смоленское диалектное — болото, зыбун, трясина; украинск. «дряговина» — болото; литовск. «dregnas» — сырой, влажный). Ну, это понятно: Полесье — земля болотистая. Племенным центром стал позднее Туров.

Археология — практически та же, что у древлян и волынян. Разве что в курганы часто клали крупные зерненые бусы.

Скорее всего, название происходит от древнерусского слова дрегва или дрягва, что значит «болото«, ср. белорусск. дрыгва — «трясина».

15 Белые хорваты — восточнославянское племя, жившее в окрестностях города Перемышль на реке Сан.

Данных о них мало, археологические материалы также немногочисленны, маловыразительны и не слишком определенны. Захоронения под плитами и без них, иногда — курганные, без кремации: трупоположения с ориентацией на запад. Характерны перстнеобразные кольца с заходящими или завернутыми в обратном направлении концами.

Территория, где их застает наша летопись, является, по свидетельству Константина Багрянородного, прародиной и балканских хорватов и называлась Великой (по тем временам почти синоним — Белая) Хорватией. Ареал — в Карпатских горах, в верховьях Вислы.

Отсюда на Балканы часть из них мигрировала по приглашению византийцев для участия в борьбе с аварами. В то же время это не исключает более вероятного хода событий — белые хорваты, как и белые сербы, попросту приняли участие в набегах на Византию, которые постепенно превратились в полноценную экспансию. Именно по этой причине родные их ареалы захирели, зато хорваты и сербы мощно укоренились на Балканах. И уж здесь Византия постаралась использовать их в ее войнах с аварами. /576/.

Некоторые авторы считают белых хорватов предками карпатских русинов.

16 Ныне Гомель.

17 В работе «Русские — покорители славян» абсолютным образом доказывается, что даже и во времена Константина Багрянородного русы говорили на диалекте древнесеверного (древнескандинавского) языка.

18 Изначально — место пребывания, постоянной резиденции представителя князя по сбору дани.

19 Изначально — место, куда свозят дань.

20 Обры, они же авары, что правильнее, — кочевнический народ, который около 560 года был зафиксирован на Кавказе, где вступил в контакт с римлянами. Далее авары проскакали по краю славянских земель вдоль Лукоморья мимо да и обрушились на Дунай. В 561 году под руководством кагана Байана-Баяна они где-то здесь столкнулись с антами и повели с ними долгую и изнурительную борьбу. Длилась она 40 лет, но закончилась полным уничтожением антов.

Кто были авары этнически — так точно и неясно. Некоторые относят их к иранцам, что сомнительно. В любом случае достаточно достоверно, что тюркоидные, монголоидные типы составляли у авар высшую часть общества, элиту.

Политическая история их каганата — история беспрерывных войн, множества военных стычек и ограбления побежденных народов, прежде всего, покоренных славян.

Авары (источник именует их гуннами) «каждый год шли к славянам, чтобы зимовать у них; тогда они брали женщин и детей славян и пользовались ими. В завершение насилия славяне обязаны были платить аварам дань». Тот же источник сообщает, что когда авары шли ратью против какого-либо народа, они ставили впереди своего лагеря войско славян. Если последние одерживали верх, то «тогда авары подходили, чтобы забрать добычу», если начинали терпеть поражение, то авары шли на подмогу и вынуждали сражаться с новой силой. /422/

Правда, в конечном итоге победили и выжили славяне, в то время как авары «изгибоша».

21 Это в самом деле так. Города с подобным корнем были (и частично есть) и в Польше, и в Венгрии, и в Чехии.

22 Еще около 950 года византийский император Константин Багрянородный пишет о Самвате так:

«…все они (лодки-моноксилы) спускаются рекою Днепр и сходятся в крепости Киоава, называемой Самватас».

То есть констатация очевидна: в Киаове — понимай ли как город, или как область, или как страну — есть крепость Самват, которая еще стояла по меньшей мере в середине X в. Поскольку хазарское владение Киевом какой-то период представляется по источникам весьма вероятным, то логично предположить, что это было изначально крепостью хазарской, опорным пунктом.

23 Одна из новых жен вождя гуннов Аттилы убила его прямо во время брачной ночи.

Судя по имени — Ильдико (гот. *Hildiko — уменьшительная форма от имени с *-hildi) — готкою была эта девушка. И коли так, то еще более интересной становится история. Приобретает оттенок мелодрамы. Готия женской рукою отправила в небытие уничтожившую ее хищную силу…

Так что вполне мыслимы во времена нашего летописца героические песни, что крымские готы пели о своей героической Ильдико…

24 О происхождении северян нельзя сказать лучше, чем это сделано в замечательной работе К.А. Анисимова «Очерк истории Северской земли» на портале http://oldrus.livejournal.com/364020.html:

«Последние археологические исследования позволяют заключить о синхронности существования раннероменской культуры и волынцевских древностей. И те, и другие материалы появляются на памятниках Днепровского Левобережья одновременно — в конце VIII века.

Украшения славян Днепровского Левобережья в качестве своей подосновы имеют ювелирные традиции Подунавья. Вероятно, поступление ранних дунайских украшений в Северскую землю шло непосредственно из районов их производства. В результате проведенного А.В. Григорьевым обзора можно отметить, что все небольшие отличия раннероменской культуры от общеславянской в той или иной степени находят свои прототипы в материалах памятников VII –1-й пол. VIII века, расположенных в районе Нижнего Подунавья. Именно в этом районе, согласно сообщению Феофана, в кон. VII –1-й пол. VIII века находилось крупное славянское объединение Северов.

Власть иноэтничной болгарской администрации, с одной стороны, и конфликты с империей, с другой, создавали в конце VII — начале VIII века благоприятные условия для оттока славянского населения. Причина исхода славян из области Нижнего Дуная указанная летописцем, вполне соответствует историческим реалиям. Полное хронологическое совпадение исторических событий и данных археологии делает предполагаемую гипотезу весьма правдоподобной.

Славяне осваивали, пусть и слабо, но все же заселенную ранее территорию. Каковы были их взаимоотношения с местным населением, установить по имеющимся данным сложно. Можно констатировать, что часть носителей колочинской и пеньковской (поздние анты) культур влилась в северское общество. Количество представителей местного населения было, вероятно, невелико, и очень скоро они подверглись полной ассимиляции».

25 Первоначально, согласно наиболее распространенному взгляду, булгары были частью огурского массива племен. Вместе с гуннами, постепенно сливаясь с ними, но помня о предках и их имени — отсюда позднейшие «оногуры» — они смещаются к Волге и Дону, за которым наваливаются на готскую державу.

Затем была недолговечная империя, которую попытался в 632 году создать оногурский хан Кубрат и которую современники называли «Великой Болгарией». Территория этого ханства, или даже каганата, простиралась от Нижней Кубани до Южного Буга. Но после смерти Кубрата около 665 года его империя распалась.

Старший сын Кубрата Батбаян остался на месте, в Приазовье. Его люди неплохо сосуществовали с хазарами, вроде бы даже поставляя им реальных властителей — каган-беков, принимавших все решения за верховных правителей — каганов. Сегодня их потомки называются балкарцами и занимают, по сути, то же место, где жили предки.

Другой сын, Аспарух, отошел со своей ордой на Дунай, где и основал Болгарское государство. После ряда транзакций оно превратилось в современную Болгарию.

Еще двое сыновей Кубрата — Кувер и Альцек — ушли в Паннонию, к родственным аварам. Но мирно ужиться им не удалось. Сначала восстал Кувер, ушел в Византию и поселился в Македонии. Там до сих пор живут болгары, хотя и родственные по отношению к дунайским, но все ж представляющие отдельный субэтнос. Затем Альцек вмешался в войну за престол в Аварском каганате, но тоже потерпел поражение и бежал — но уже к франкам. Конечным убежищем ему и его людям стала Италия близ Равенны. Эти болгары, как мы видим, до сего дня не дожили.

И, наконец, еще один сын, Котраг, отступил в задонские степи, а далее под давлением хазар ушел на Волгу. Это переселение булгарских племен в регион Среднего Поволжья и Прикамья приходится на вторую половину VII века. Эти болгары и стали волжскими булгарами.

26 Под ними подразумеваются люди так называемой именьковской культуры — раннесредневековая археологическая культура IV–VII веков, расположенная на территории Среднего Поволжья. Предположительно, генетически связана с культурами Поднепровья и Северного Причерноморья (пшеворской, зарубинецкой, Черняховской).

Именьковцы на хорошем уровне знали металлургию — бронзовую и железную, гончарное дело, высокоразвитое для своего времени сельское хозяйство.

По пришествии в Среднее Поволжье булгар во второй половине VII века памятники именьковцев исчезают. Высказывается предположение, что часть именьковцев растворилась в пришельцах, часть вернулась на запад, войдя в состав волынцевской культуры. В свою очередь, последняя, расположенная в VIII–IX веках в междуречье Днепра и Дона, отождествляется с предками северян.

27 Речь идет вот о чем. В археологии Восточной Европы выделяются три, а при известной гибкости взгляда — и четыре основных района концентрации кладов монет восточной чеканки. Это остров Готланд, это Восточная Пруссия, это территория вокруг Сарского-Тимерева и северное побережье бывшей ГДР. О чем это говорит?

Сарское-Тимерево — явно начало «серебряного пути». Место, до коего первоначально довозили восточное серебро, и где с ним велись первые операции после транспортировки с Востока.

Очевидно и место окончания этого пути — Готланд. То есть вот он — бенефициарий. Именно туда везли серебро. В больших количествах. Как свидетельствуют археологические материалы:

…именно через Русь в Скандинавию поступало более половины бывших там в обращении материальных ценностей. /177/

Понятны также бывшая ГДР и Польша: ободриты и поморяне были сильно вовлечены в циркумбалтийские торговые отношения, а при той враждебности всех против всех, что зафиксировали для здешних земель источники, неудивительно количество невостребованных вложений в матушку сыру землю.

А вот феномен Восточной Пруссии менее ясен, но тоже вполне объясним: это 90% мировых запасов янтаря. И не просто очевидно, а более чем очевидно, что за него некие обладатели арабского серебра арабским серебром и расплачивались.

С другой стороны, археология фиксирует ряд кладов тех же восточных монет вдоль Оки — Десны. Причем довольно ранних — с младшими монетами 808, 809, 811 годов. Как раз когда в Хазарии была великая замятия и гражданская война в связи с введением иудаизма, о чем речь ниже.

Так что это явно «янтарный путь». К пруссам и от них.

28 Судя по скуднейшей археологии, уличи и тиверцы были потомками не пражской, а пеньковской культуры! Следовательно, потомками не славян, а антов! Возможно, этим объясняется их долгое неприятие киевской власти — ведь с уличами Русь вела долголетнюю полноценную войну, приведшую к переселению племени. И означает это одну простую вещь: обозначились среди уличей непокоренные, те, кто предпочел откатиться за Буг, но не подчиниться и даней не платить. Правда, напрасно, ибо это привело в конечном итоге к исчезновению народа под саблями кочевников без защиты со стороны сильного государства.

29 Речь идет о народе, оставившем после себя археологические памятники, принадлежащие к культуре, названной киевской.

Киевская культура поначалу возникла на территории бассейнов днепровских притоков Псела и Сейма. Это Сумы, Обоянь, Путивль, Полтава. Образовали ее выходцы из среднего Поднепровья, «отчины» скифовпахарей. Потеснили они при этом балтские племена юхновской культуры (или те сами ушли, археологически не установлено), кое-что из нее при этом неизбежно впитав. Например, элементы штрихованной керамики. При этом, однако, в самой киевской культуре керамика отличается собственным, только ей присущим свойством — своеобразной «расчесанностью». Именно это позволяет всегда отличать посуду этой культуры от прочих. А в целом для «киевцев» характерны полуземлянки с очагом, горшки, обряд трупосожжения. Похоже на будущие славянские культуры…

30 На острове Готланд.

31 Тиверцы — племя, возможно, антского корня, жившее в междуречье Днестра и Прута, а также Дуная, примерно на территории современной Молдавии. На западе граничили с валашским населением, на востоке — с уличами, но, как и те, были открыты ударам кочевников.

В XIII–XIV веках остатки тиверцев сливаются с христианским коренным населением романского происхождения.

32 Есть определенные геологические данные, что в VI веке Ладожское озеро не имело выхода в Балтийское море через Неву, оттого стояло оно высоко, и река Волхов текла из него в озеро Ильмень. Затем по какой-то причине была размыта перемычка между Тосной (впадавшей по руслу нынешней Невы в Ладогу) и Ижорой (впадавшей по руслу нынешней Невы в Балтику). Соответственно, воды Ладоги нашли себе выход в море, уровень воды в озере упал, и Волхов потек в обратном прежнему направлении.

Косвенным свидетельством того, что это так и было, можно считать судьбу крепости в Любше: когда-то она могла принимать корабли с Балтики, но далее уровень Волхова упал, и морской трафик переориентировался на город и порт Ладогу.

33 Археология доказывает это железно. В 753 году (это очень достоверно датируется по дендрохронологии) к Ладоге приходят люди с запада.

В I ярусе с древнейшей дендродатой 753 г. открыты три жилища каркасно-столбовой конструкции, с очагом в центре (т. н. «большие дома»). Очаг делил внутреннее пространство дома на три поперечные, а ряды столбов, поддерживавших кровлю, на три продольные части… Такая конструкция жилья близка североевропейскому холле… /225/

То, что это скандинавы, доказывается не только северным обликом жилья, но и инструментарием в находившейся рядом с жилищами кузнечно-ювелирной мастерской:

Набор индивидуальных находок характеризует культурный облик первопоселенцев определенным образом. Овальная скорлупообразная фибула, языковидное кресало, колесовидные бляшки, фрагмент железной гривны из перевитого дрота, фризские костяные гребни, бронзовое навершие с изображением Одина, наконец, т.н. «клад» инструментов находят аналогии в североевропейском круге древностей. /225/

Таким образом, у археологов нет сомнения, что первыми обитателями Ладоги были люди, среди которых доминирующее положение занимала группа норманнов. Представляется, что она была немногочисленна и достаточно монолитна. Наряду с мужчинами в ней были женщины и, вероятно, дети. Носители иных культурных традиций если и были в ее составе, то занимали далеко не ведущее место. Создается впечатление, что перед нами поселение одной общины. Полукруговая (может быть и круговая) схема застройки с включенной в нее мастерской, отсутствие обособленных жилищно-хозяйственных комплексов, малое число домов, а соответственно, и их обитателей позволяют рассматривать Ладогу 750 –760-х гг. скорее как отдельную единую усадьбу, чем как поселение — зародыш города. /225/

34 Поселение Ладога начинается с вещей скандинавского облика, в том числе набора скандинавских ремесленных инструментов. То есть минимум один гражданский скандинав жил в Ладоге в самом ее начале. А следовательно, была и его семья, было и окружение (как же в те времена без него), были и его военные. Но главное — была его культура!

Отмечается наличие фонда эпических сюжетов, складывавшегося в смешанной славяно-варяжской среде в зоне наиболее интенсивных славяно-скандинавских контактов, прежде всего Верхней Руси. Это оставило следы прежде всего в новгородских летописях и в «Повести временных лет», вошло в состав саг — таких, как «Сага о Тидреке Бернском», «Сага о Хервор», «Сага о Вельсунгах», «Сага о Хальвдане, сыне Эйнстейна» и других. /120/

35 Сигурд Кольцо (Sigur6r hringr) — полулегендарный король Дании VIII века, сын Рандвера, внук Радбарта, правнук Ивара Широкие Объятья из рода Скьельдунгов.

Одержал победу над Харальдом Боевой Клык в битве при Бравалле в середине VIII века. В сагах эта битва считалась одной из самых кровопролитных.

Правил Датским государством до самой смерти. /576/

36 В те времена под этим словом подразумевались пушнина — меха и шкурки.

37 Тогда употреблялось в смысле — рабы.

38 То есть не ходили по рекам.

39 Волжская Булгария.

40 Хазария.

41 Очевидно, что в судостроительном бизнесе и заключался один из важнейших экономических смыслов существования Ладоги и других первоначальных русских факторий. Как то и доказывают находки в них корабельных заклепок, а также свидетельства из скандинавских саг:

А весной собрался он [Харальд Сигурдарсон] в путь свой из Хольмгарда и отправился весной в Альдейгьюборг, взял себе там корабль и поплыл летом с востока. <…>

Кальв и его люди пробыли в Хольмгарде, пока не прошел йоль. Отправились они тогда вниз [т.е. к побережью] в Альдейгьюборг и приобрели там себе корабли; отправились с востока как только весной сошел лед. <…>

Магнус, сын Олава, начал после Поля свою поездку с востока из Хольмгарда вниз [т.е. к побережью] в Альдейгьюборг. Стали они снаряжать свои корабли, когда весной сошел лед. /121/

Обратим внимание на последнее свидетельство.

Даже если норманны снаряжали свои корабли самостоятельно, все равно они должны были пользоваться местным сырьем — лесом, смолой, пенькою. Мелкий ли, крупный корабль, это — технология. Так что везде по курсу речных русел, в ключевых местах, возникает судостроительная инфраструктура. В начале которой — лесозаготовительное предприятие. Затем лесопилка. Лесосушка. Деревообрабатывающая фабрика. Смоловарня. Металлозаготовка и металлообработка. Далее — склады, логистика, транспорт. Простите за выражение, маркетинг. Подготовка кадров. Квалифицированный — не дрова рубим! — менеджмент. Над ним — руководящий менеджмент. Наконец, питание и социальное обеспечение. Охрана — ибо любой пришедший покоритель речных русел должен отдавать себе отчет в опасности просто отнять построенный кораблик. Из-за угрозы несовместимого со здоровьем ответного действия.

Вот так и происходило формирование русского этноса из людей, которые всем этим занимались. И тем зримо и грубо отличались от местного натурально хазяйничающего населения. Из которого, конечно, к «городским» приставали люди энергичные и предприимчивые, воины и ремесленники, торговцы и женщины легкого поведения, тем самым исполняя парадоксальную историческую миссию — самим переходя в русы и становясь русами, ассимилировать тех, изначально скандинавов.

42 Согласно Пряди о Торстейне Силе Дома Ульфедин (Ulfheflinn) — правитель части «.той страны, которая носит название Рисаланд (Risaland)».

43 Восточный путь, он же Аустрвег — так норманны называли все земли на восток от Южной Скандинавии, включая Гардарики, будущую Русь. Ср. Норвег — Северный путь.

Как сформулировала прекрасный знаток темы Т. Джаксон, географические представления раннесредневековых норвежцев выглядели так:

«Западная область» — это вся Атлантика (Англия, Исландия, Оркнейские и Шетландские острова, Франция, Испания и далее Африка); «Восточная» — прибалтийские и более восточные земли; «Южная» — Дания, Саксония, Фландрия и Рим. «Северная область» — это по преимуществу сама Норвегия, но также Финнмарк, а иногда и Бьярмаланд (Беломорье). Бьярмаланд оказывается как бы на пограничье восточной и северной четвертей — он принадлежит к восточным землям, но добраться до него можно только по Северному пути./116/

44 Именно так называют Киев в скандинавских сагах.

45 Иконоборчество — религиозно-политическое движение в Византии в VIII — начале IX века, направленное против почитания икон. Иконоборцы считали священные изображения идолами, а почитание икон — идолопоклонством, ссылаясь на ветхозаветные заповеди («не сотвори себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху… не поклоняйся им и не служи им» (Исх. 20:4–5).

В 730 году император Лев III Исавр запретил почитание икон. Итогом иконоборчества стало уничтожение тысяч икон, а также мозаик, фресок, изваяний святых и расписных алтарей во многих храмах. Иконоборчество было официально признано на соборе в 754 году при поддержке императора Константина V Копронима, сурово ополчившегося против иконопочитателей, особенно монахов.

46 Ныне — Азербайджан.

47 Так в Древней Руси называли магометан, то есть мусульман, нередко перенося понятие на тюрок и арабов как народы.

48 Ситуация, сложившаяся на Балканах после 680/681 г., вполне соответствует летописной легенде о расселении славян. Переселение славян ханом Аспарухом в спокойные пограничные районы вряд ли способствовало стабильности их положения. Так, вероятно крупнейшее, объединение северов было поселено на наиболее опасном участке границы с Византией, между Балканскими горами и морем. Логично предположить, что в дальнейшем многочисленные конфликты Первого Болгарского царства и империи не обходили стороной северов. В то же время, выплачивая дань болгарскому хану, участвуя в крупных и мелких военных столкновениях, славяне не получали со стороны метрополии достаточных гарантий своего спокойствия. Напротив, смута в Болгарии и захват власти ханом Телецом в 761 г. привели к массовому бегству славян из своих земель. Патриарх Никифор и Феофан Исповедник отмечают их приход в Малую Азию, однако не известно, было ли это единственное направление в переселении славян. В 764 году посланцы Константина V схватили «архонта северов Славуна», что не вызвало какой-либо реакции со стороны болгарского хана. /554/

49 По версии т. н. Иоакимовской летописи, многими историками признаваемой спорною, некий князь Словен основал некий Великий Град (то есть столицу словен).

50 Регналъд (Ragnvald?) Высокий (или Рыжая Борода) — согласно легендам, изложенным Саксоном Грамматиком и его продолжателями, правил на Руси (Гардарики). Упоминается в основном в связи со знаменитой битвой при Бравалле как союзник Сигурда Кольцо, которому приходится двоюродным братом. Отмечается, что Регналъд Высокий был сильнейшим из прибывших союзников Сигурда. Прозвище Рыжая Борода символизирует силу и мудрость, а также означает связь с колдовством. /576/

51 Гость — то же, что в нынешних понятиях купец.

52 В этой книге и в других моих работах данное понятие — реконструкция термина, который должен был означать передвижение по рекам (в основном в Восточной Европе) с торговой целью (которая, впрочем, могла дополняться разбоем и грабежом).

53 Действительно, есть у византийского хрониста Феофана (ум. в 817 г.) упоминание о «русских хеландиях» — ρούσια χελάνδια. Однако в профессиональных исторических кругах признается, что это ошибка переписчика, а на деле речь идет о «пурпурных хеландиях», т.е. императорских. Прилагательное ρούσιας имеет значение «пурпурный», «багряный».

54 Алаборг (Alaborg, Aluborg) упоминается в скандинавских сагах о Хальвдане Эйстейнссоне и Хрольве Пешеходе как находящийся поблизости от Альдегьюборга (Ладоги) и, кроме того, являющийся его вассалом. Одна из наиболее обоснованных версий его месторасположения выдвинута Т.Н. Джаксон и Д.А. Мачинским. По их мнению, наилучшим образом под описание саг подходит городище на реке Сясь, возле деревни Городище.

Данный археологический памятник примечателен соседством в его округе так называемых волховских сопок (датируемых приблизительно VIII–X веками) и курганов, характерных для культуры юго-западного Приладожья IX — нач. XII века. Среди находок встречается грубая керамика, аналогичная найденной в Старой Ладоге, там она относится к слоям до 930-х годов. Найденные в ходе раскопок вещи относились к культуре скандинавов, чуди и ильменских словен.

55 Регвид (Hreggviðr) — в сагах о Хрольве Пешеходе имя легендарного конунга Гардарики и Хольмгарда. Регвид правил в Хольмгарде в Гардарики, много воевал, подчинил себе «земли по реке Дюне, которая течет в Гардарики», занимался морским разбоем, семь лет отсутствовал, покорил себе многие земли в Аустррики («Восточном королевстве»). В Алаборге правил наместник Гримм Больной, который совершал набеги на Швецию, но шведский конунг Эйрик отражал набеги. Женой Регвида была «дочь великого рода», а единственной дочерью — Ингегерд, которая вышла за Хрольва Пешехода и родила от него сына, названного в честь деда «Регвидом». По некоторым версиям, Регвид Старший погиб при нападении шведского конунга Эйрика, который наложил дань на его дочь Ингегерд.

56 В Хазарском каганате тарханы являлись высшим сословием военно-родовой аристократии.

57 Ныне Судак в Крыму.

58 В одной очень интересной работе /42/ авторы обосновывают следующую картину возникновения Ростова, которая кажется наиболее близкой к истинной.

«…Одни полагают, что ранний Ростов — это и есть Сарское городище. Впоследствии город перенесли на его современное место. Другие продолжают активно копать в Ростовском кремле, в историческом ядре современного Ростова, надеясь отыскать следы славяно-варяжской жизни с момента летописного упоминания, с середины IX века. Сарское же городище, в их понимании — племенной центр мери, который появился прежде славяно-варяжского Ростова, и, по мере развития последнего, захирел.

…Середина VIII века и есть время основания Сарского городища. А до основания тут было голое поле. Кто-то пришел сюда и сходу выстроил крепость по заранее продуманному плану: насыпал валы, выделил военную и торговую зоны. Эти «кто-то» и были варяги, а само городище мало отличается как от Рюрикова, так и от собственно скандинавских поселений.

Жизнь на Сарском городище была организована так же, как на Рюриковом и в других военно-торговых поселениях Скандинавии. Существовала княжеско-военная зона, где жили князь (или его наместник) и дружина, а рядом находилась ремесленно-торговая территория. Раскопаны металлургическая, керамическая мастерская, мастерская ювелира, ряд хозяйственных построек. Найдена далее баня. О том, что Сарское было торговым центром на великом пути «из халифата в варяги» свидетельствуют два клада восточных серебряных монет начала IX века. Варяги жили и вокруг городища — так, в селе Угодичи обнаружен клад восточных монет с процарапанными руническими знаками, символами Тора.

Солидный мерянский пласт культуры Сарского можно связать как раз с ремесленниками из числа местного населения. В частности, здесь тоже есть следы литья металла женщинами, как принято было у мери, но именно здесь происходит отход от этой традиции: варяги учат мерю настоящему кузнечеству».

59 Хегни (Hogni) — легендарный правитель Северной Дании, герой Пряди о Серли (Саги о Хедине и Хегни), сын Хальвдана — конунга Роскильда и Хведне Старшей. Пошел войной на Восточные Страны, везде побеждал, стал там конунгом (в Гардарики), победил двадцать других конунгов, обязал их платить дань и сделал своими наместниками. В саге отмечается, что «Хегни так прославился благодаря своим подвигам и военным походам, что имя его было одинаково хорошо известно и в селеньях финнов, и в Париже, и повсюду между этими местами».

60 Туга — горе, печаль; страдание, мучение; бедствие, несчастье; кара, наказание; испытание: Ту пиръ докончаша храбрш Русичи: сваты попоиша, а сами полегоша за землю Рускую. Ничить трава жалощами, а древо с тугою къ земли преклонилось.

61 Варяги упоминаются в нашей летописи много раз. И часто их наименование для летописца является синонимичным руси. Варяги — русь, это и сегодня является как бы священным заклинанием.

Но любопытно, что иностранные источники варягов практически не знают!

Лишь в XI веке они появляются в византийских источниках. Вот только… никто их с русами никогда не связывает:

…варангов, рос, саракинов, франков…

…рос, варангов, кулъпингов, франков, булгар или саракинов…

…росов, варангов, кулъпингов, франков, булгар, саракинов…

…рос, варангов, кулъпингов, инглингов, франков, немицев, булгар, саракин, алан, обезов, «бессмертных» и всех остальных… /79/

Позже некие «вэринги» появляются в скандинавских сагах. Но при том этот термин — географически не «русский»: «вэрингами» называют только тех, кто служил в Византии. А в самой Византии, как указывает синхронный автор Иоанн Скилица:

…варанги… называемые так на простонародном языке.

Иными словами, это термин из византийского лексикона. Так обозначали скандинавских наемников на службе императора. И отличали от русов, которых выпрашивали у русских князей и которые являлись в Константинополь в качестве, так сказать, союзного контингента.

А уж оттуда это понятие через ромейских, греческих попов и книжников пришло на Русь. Где как раз была та же проблема: и русь — происхождением скандинавы, и русского князя наемники — скандинавы, и в то же время путать их никак нельзя, если голову свою жалеешь. Вот и прижился термин.

И сразу понятно отдельное правовое положение варягов, зафиксированное в Русской Правде. Это воины, выключенные из основной системы общественных отношений. Служившие по договору лично с князем. То есть варяги — наемники княжеские. В каком-то смысле — государственные. Что и придало им такой вес в русской истории. Тем не менее это не более чем наемники. Не племя и не народ.

62 Так представляет нынешняя археология раннюю историю Пскова.

63 Представитель высшего слоя аварского общества, возможно, главный жрец.

64 Хрольв, зять Регвида, женатый на его дочери Ингегерд. Согласно саге о Хрольве Пешеходе, занял трон Хольмгарда после смерти тестя.

65 Геникон — главное финансовое и налоговое ведомство, возникшее в Византии в VII веке.

66 Херсир (др.-сканд. hcersi или hersir) — древнесеверный наследуемый дворянский титул, происходящий от др.-сканд. herr/herjar. Примерно соответствует европейскому графу.

Хирдман (др.-сканд. hirdmenn) — дружинник, профессиональный воин. В сагах тех и других называют «друзьями, собеседниками или сотрапезниками конунга».

67 В IV ярусе Ладоги (810–830-е годы примерно) исследователи отмечают симбиоз «североевропейского» интерьера и «восточноевропейской» техники домостроительства.

Несомненен определенный демографический подъем и определенная устойчивость развития поселения в 810 –830-х гг. (IV ярус). Очевидно, это время следует считать нижним хронологическим рубежом сложения особой культуры, вобравшей в себя как северо-, так и восточноевропейские элементы. Часто ее именуют «культура сопок», но более сложное соотношение поселений IX в. с «культурой ладожского облика» и монументальных курганов, именуемых сопками, заставляют рассматривать такую культуру шире, как прото - или преддревнерусскую. /225/

68 Ныне это в Гнездово, рядом с нынешним Смоленском.

69 Дий (лат. Dian, ср. слав, имя Деян) — легендарный правитель Руси или Греции («Геллеспонта»), упоминаемый в сагах и сочинениях позднесредневековых скандинавских историков. Согласно этим источникам, Дий правил на Руси (Гардарики), примерно в 1-й половине IX века. Был побежден и убит легендарным Рагнаром Лодброком. У Дия были сыновья Дий и Даксо, которые продолжили сопротивление, но также были побеждены Рагнаром, который назначил править «Геллеспонтом» (Русью) своего сына Хвитсерка. /576/

70 Конюший.

71 Вифиния — историческая область, римская и византийская провинция, лежавшиая на северо-западе азиатской части нынешней Турции, между проливом Босфор и рекой Сангариус.

72 Хертрюгг (Hertryggr) — легендарный конунг Руссии, — «обширной, густонаселенной страны, что находится между Гунналандом и Гардарики» — один из героев Саги об Эгиле Одноруком и Асмунде Убийце Берсерков.

73 Согласно саге, у конунга Хертрюгга было две дочери: Брюнхильд (искусная в ратном деле) и Беккхильд (искусная в вышивании), которых похитили волшебные чудовища из Йотунхейма. Вскоре после этих событий в стране появился Асмунд (сын конунга Оттара из Халогаланда), возвращавшийся из викингского похода и попросивший у Хертрюгга пристанища. Асмунд и Эгиль узнали о похищении дочерей конунга и вызвались попробовать найти их. Взяв с собой часть людей и оставив Виглоги воеводой над оставшимися, побратимы отправились на поиски. После многочисленных приключений и сражений Эгиль и Асмунд вызволили похищенных принцесс из Йотунхейма и привезли их, а также множество добытых сокровищ конунгу Хертрюггу. В саге также упомянут Геррауд сын Родиана, конунг Гунналанда (или Татарии), который помогал побратимам и сам стал побратимом Асмунда.

По возвращении побратимы (включая Геррауда) съездили на родину друг друга. После это Асмунд женился на Брюнхильд, Эгиль — на Беккхильд, а Геррауд — на Асе сестре Эгиля. Вскоре умер старый конунг Хертрюгг, а на его место заступил Эгиль Однорукий. Геррауд с Асой вернулся в Гунналанд и также чуть позже стал конунгом во владениях своего отца. /576/

74 Мыт — пошлина с торговли, взимавшаяся при провозе товаров через заставы, в данном случае через подконтрольные волоки.

75 Константин Багрянородный так описывает печенегов:

«Да будет ведомо, что вся Пачинакия делится на восемь фем, имея столько же великих архонтов. А фемы таковы: название первой фемы Иртим, второй — Цур, третьей — Гила, четвертой — Кулпеи, пятой — Харавои, шестой — Талмат, седьмой — Хопон, восьмой — Цопон. <…> Должно знать, что четыре рода пачинакитов, а именно: фема Куарцицур, фема Сирукалпеи, фема Вороталмат и фема Вулацопон, — расположены по ту сторону реки Днепра по направлению к краям более восточным и северным, напротив Узии, Хазарии, Алании, Херсона и прочих Климатов. Остальные же четыре рода располагаются по сю сторону реки Днепра, по направлению к более западным и северным краям, а именно: фема Гиазихопон соседит с Булгарией, фема Нижней Гилы соседит с Туркией, фема Харавои соседит с Росией, а фема Иавдиертим соседит с подплатежными стране Росии местностями, с ультинами, деревленинами, лензанинами и прочими славянами. Пачинакия отстоит от Узии и Хазарии на пять дней пути, от Алании — на шесть дней, от Мордии — на десять дней, от Росии — на один день, от Туркии — на четыре дня от Булгарии — на полдня, к Херсону она очень близка, а к Боспору еще ближе».

76 Остров Хортица (общепринятой этимологии названия острова нет, поэтому вывожу название от имени бога Хорса, тем более, что рядом есть река с тем же названием).

77 Не только здесь — вообще в эти годы был большой спад поступления арабского серебра в Восточную и Северную Европу.

78 Племянник.

79 Есть такое арабское свидетельство:

«Один из обычаев царя русое тот что вместе с ним в его очень высоком замке постоянно находятся четыреста мужей из числа богатырей, его сподвижников, причем находящиеся у него надежные люди из их числа умирают при его смерти и бывают убиты из-за него. Эти четыреста [мужей] сидят, а ночью спят у подножия его ложа. А ложе его огромно и инкрустировано драгоценными самоцветами. Он не спускается со своего ложа, так что если он захочет удовлетворить некую потребность, то удовлетворит ее в таз, а если он захочет поехать верхом, то он подведет свою лошадь к ложу таким образом, что сядет на нее верхом с него, а если [он захочет] сойти [с лошади], то он подведет свою лошадь настолько [близко], чтобы сойти со своей лошади на него. И он не имеет никакого другого дела, кроме как сочетаться [с девушками], пить и предаваться развлечениям. У него есть заместитель, который командует войсками, нападает на врагов и замещает его у его подданных». /148/

То есть здесь с очевидностью показан быт именно хазарского кагана, ибо ничто из описанного никоим образом не сочетается с тем, что нам известно о быте русских великий князей. А уж фраза про заместителя и вовсе указывает только на Хазарию, где каган только царствовал, а реально правил бек.

80 В так называемых Вертинских анналах сей инцидент описывается так:

«Он также послал с ними тех самых, кто себя, то есть свой народ, называли Рос, которых их король, прозванием каган, отправил ранее ради того, чтобы они объявили о дружбе к нему [Феофилу], прося посредством упомянутого письма, поскольку они могли [это] получить благосклонностью императора, возможность вернуться, а также помощь через всю его власть. Он [Феофил] не захотел, чтобы они возвращались теми [путями] и попали бы в сильную опасность, потому что пути, по которым они шли к нему в Константинополь, они проделывали среди варваров, очень жестоких и страшных народов. Очень тщательно исследовав причину их прихода, император [Людовик] узнал, что они из народа свеонов [шведов] (букв. — их народ есть шведский). Как считается, скорее разведчики, чем просители дружбы того королевства и нашего, он приказал удерживать их у себя до тех пор, пока смог бы это истинно открыть». /578/

81 Вот что рассказывает в своей интересной работе «О времени кургана 47, исследованного у д. Гнездово в 1950 г.» С.С. Ширинский из Москвы.

Во-первых, автор указывает на подвеску-монету, сделанную из золотого солида императора Феофила, — того самого императора, к которому ездили наши послы. По ее поводу выдающийся наш археологи Г.С. Лебедев говорил, что не исключено, будто она — большая редкость — как раз и свидетельствует о возможности захоронения в данном кургане одного из тех самых послов.

Во-вторых, С.С. Ширинский идет еще дальше и называет ряд предметов, которые могут подтвердить такое предположение:

«Одной из них является медная портупейная скоба, состоящая из щитка-основания с изображением крылатого единорога и крюка, представленного фантастическими животными, одно из которых заглатывает второе. Уши этих существ воспроизведены в виде поставленных на ребро колечек. Подобная манера их изображения не характерна для Скандинавии…. Крылатый единорог на щитке скобы идентичен его изображению на каролингских копоушках и соответствует характеру сюжетов на литых вещах позднеаварского круга памятников конца VIII — первой трети IX вв… .

Не определенные ранее обломки дугообразного предмета массивного серебра представляют… части каролингских шпор…. Время распространения подобного типа шпор — первая половина IX в.». /507/

Конечно же, само по себе такое сочетание ничего не доказывает. Но в то же время дает вес предположению, что император Людовик выполнил обещание позволить русам вернуться домой, если те окажутся людьми вполне благожелательными.

Похоже на то, что послы таковыми и оказались, несмотря что шведы. И в качестве извинения император одарил их портупеями с серебряным шитьем и серебряными шпорами. Вполне адекватный наряд для рыцарей, каковыми, надо полагать, Людовик гостей и признал.

Таким образом, если в кургане № 47 покоится один из тех послов, то он мог либо доказать свое рыцарство ссылкой на хакана, императорский статус которого признан франкским императором, либо был оным императором возведен в рыцарское достоинство.

Но и в том, и в другом случае он не мог оказаться ни простолюдином из северян, где рыцарей не было, ни викингом, которые право на шпоры не имели.

82 Рагнар Лодброк (др. -сев. lodi+brok), т.е. Рагнар Косматые Штаны — благодаря литературе и кинематографу самый популярный датский конунг, впрочем, действительно бывший чрезвычайно знаменитым в свое время, если верить сагам. Последнее важно, ибо достоверных источников, подтверждающих существование Рагнара, не имеется.

Его часто называют прозвищем Кожаные Штаны, даже приводят легенду о том, что в детстве, случайно угодив в змеиное логово, он выжил благодаря жестким кожаным штанам. На самом деле тут путаница либо с одним, либо с другим: на древнесеверном кожаный — ledi, так что тогда следовало бы ожидать Ledbrdk. Впрочем, как сказано, синхронных письменных сведений о нем нет, и все, что мы знаем о нем, — свидетельства саг, которые к истине близки примерно так же, как фильм «Викинги».

Как бы то ни было, Рагнар из саг нападал на территорию современной Франции и даже захватил Париж в 845 году — тогда, впрочем, довольно непритязательный городишко, даром что столичный. Во время похода на Париж он вел эскадру из 120 кораблей с 5000 воинов. Король Карл Лысый заплатил викингам за уход из города выкуп в 7000 фунтов серебра, чтобы те не разрушали город.

В 865 году, во время экспедиции в Британию, корабль Рагнара сел на мель в Нортумбрии на севере Англии, и он попал в плен. По приказу короля Эллы II, разъяренного набегами викингов на Англию, в том числе и под водительством Рагнара, он был сброшен в яму с ядовитыми змеями, где и умер мучительной смертью. Легенды гласят, что, умирая, Рагнар воскликнул: «Как захрюкали бы поросята, знай они, каково старому кабану!» — имея в виду своих сыновей, которые не преминут отомстить за такое убийство их отца — без меча в руке, т.е. без гарантии попадания в Вальхаллу.

Согласно сагам, сыновья Рагнара Ивар Бескостный, Бьорн Железнобокий и другие действительно в 867 году вторглись в Англию, победили войско короля Эллы, а самого его казнили. Причем казнили чрезвычайно жестоко. Возможно так, как описал Г. Гаррисон: вынули кишку, прибили к столбу, а затем, подгоняя раскаленным железом, заставили обходить столб по кругу, таким образом наматывая на него собственные внутренности.

Этим вторжением началась эпоха датского завоевания Англии, которая привела к образованию там вполне исторической области датского права — Дэнло, — т.е., по сути, датской колонии на территории Англии.

83 Около 840 года Ладогу постигла катастрофа в результате вражеского вторжения.

Традиционно обжитой в течение жизни трех поколений участок… на уровне V яруса (ок. 840 — ок. 865 г.) превращается в пустырь… /225/

Это пришли норманны, что подтверждается появившимися здесь северными строительными традициями, а также — находками деревянной палочки с рунической надписью, подвески «молот Тора», игральных шашек, особой концентрацией в ярусе деревянных игрушечных мечей, копирующих форму боевых каролингских клинков. /225/

Данные нумизматики указывают на увеличение в первой половине IX века числа кладов с куфическими монетами на севере Восточной Европы, а также о массовом экспорте арабского серебра в 840-х годах в Скандинавию. Это показывает, в чьих материальных интересах оно осуществлено.

Историки склонны приписать то нападение шведам под руководством конунга Эйрика (умер ок. 871 г.), — эпическая память которых сохраняла знание о владениях на востоке Балтики вплоть до начала XI в. (эпизод тинга в Уппсале в Саге об Олаве Святом). /225/

Археологически прослеживается, в частности, проникновение сюда в эти годы значительных масс скандинавов, колонизация ими поселений в Новых Дубовиках и Холопьем городке, — словом, всего Поволховья.

То есть под некой «крышей» захватчиков 840 года на будущую Русь в массовом порядке стали подселяться скандинавские находники.

84 Даксо (Даксон) — легендарный правитель Руси или Греции («Геллеспонта»), упоминаемый в сагах и сочинениях средневековых скандинавских историков.

Согласно этим источникам, Даксо сын Дия, убитого около 835 года Рагнаром Лодброком. Сыновья Дия — Даксо и Дий оказали сопротивление Рагнару (по одной из версий, при этом им помогали русы и скифы, потому что Дий и Даксо были женаты на русских принцессах, а по материнской линии были родственниками скифов). Но затем они были побеждены, а Рагнар назначил своего сына Хвитсерка править страной.

85 Хвитсерк (др.-исл. Hvitserkr от hvit-serkr — «одетый в белое», в русских переводах также Витзерк или Гвитсерк) — легендарный правитель Гардарики, упоминаемый в сагах и сочинениях средневековых скандинавских историков. Сын Рагнара Лодброка от третьей жены Сванлоги.

Согласно Саксону Грамматику, после победы над Днем и его сыновьями, Рагнар назначил Хвитсерка править Руссией и Швецией, а сам вернулся в Данию и в течение пяти лет воевал в разных землях. В это время Даксо, сын Дия, постоянно, хотя и безуспешно, воевал с Хвитсерком.

Гибель Хвитсерка скандинавские источники датируют примерно 840 годом.

В Саге о Стурлауге Трудолюбивом упоминается некий Хвитсерк в Гардарики, воевавший против вторгшихся войск Стурлауга.

86 Ныне Рюриково городище возле Новгорода. Дата основания примерно восстанавливается по археологии.

87 В отсутствие Рагнара Даксо захватил в плен и сжег Хвитсерка (согласно Саксону Грамматику, смерть выбрал сам Хвитсерк, пожелавший умереть вслед за своими боевыми товарищами), и так вернул себе престол отца. Рагнар после гибели Хвитсерка организовал второй поход на Русь, в ходе которого победил и захватил в плен Даксо, заковал его в цепи и отправил в Утгард (город великанов на окраине Руси).

Далее Саксон Грамматик пишет: «Рагнар оказал в этом случае милость убийце своего самого дорогого сына, так как он полностью удовлетворил свое чувство мести, которой он желал, изгнанием преступника скорее, чем его смертью. Это сострадание пристыдило русов от любой дальнейшей ярости против такого короля». Потом Рагнар вернул Даксо престол и обязал исправно платить дань. Эти события источники датируют примерно 840 годом. Дальнейшая судьба Даксо не известна. /576/

88 Ингвар (Ingvarr) — легендарный конунг в Гардах (Гардарики), правивший в Альдейгьюборге согласно Саге о Стурлауге Трудолюбивом.

Согласно саге конунг Ингвар правил в Ладоге, был мудрым человеком и большим хевдингом. У него была одна дочь Ингибьерг, красивая, умная и умела хорошо врачевать. К ней сватались многие, в том числе один из героев саги — Франмар, побратим Стурлауга. Несмотря на благосклонность Ингибьерг к Франмару, она не решается выбрать его в мужья из-за препонов со стороны других претендентов (Снэколь и Хвитсерк).

За поддержкой Франмар обращается в Швецию к побратиму Стурлаугу, который собирает 300 кораблей, и они идут войной в Гардарики. Когда Франмар и Стурлауг уже вторглись в страну и начали разорять владения Ингвара, Снэколь и Хвитсерк собирают свои силы, объединяются с Ингваром и выступают против пришельцев. Решающая битва продолжалась три дня с большими потерями, а когда пали Ингвар и Снэколь, Хвитсерк бежал со своими людьми.

После этого Стурлауг без боя занимает Альдейгьюборг, который передает Франмару вместе с титулом конунга и всеми владениями погибшего Ингвара. Франмар женится на Ингибьерг, а Стурлауг возвращается в Швецию. От Франмара и Ингибьерг, согласно саге, произошел большой род и множество знатных людей. /576/

89 Нынешний Берлин.

90 Рюрик, понятно, — не славянское имя. Оно надежно этимологизируется из древнесеверного: Рюрик = Нгогекг, Нгаегек, Rorik = слава + сила/держава. Да и вообще ему находится множество аналогов именно в скандинавском именослове.

Тем не менее есть один реальный исторический Рюрик — не наш, известный только по русской летописи, и то как легенда, — описанный в синхронных источниках. И он удивительным образом связан со славянами, причем в такой истории, которая как две капли воды похожа на историю призвания варягов из ПВЛ.

Вот о чем идет речь. В 826 году франкский император Людовик Благочестивый окрестил какого-то Рорика, сына датского конунга Хальвдана. Но когда Людовик умирает, его сын Лотарь в 843 году отбирает у Рорика лен во Фрисландии. Более того, Рорика обвиняют в измене и даже арестовывают.

Чем мог ответить Рорик? Только объявить войну за собственное наследство.

Сначала он бежит к брату Лотаря королю Людовику, получившему при разделе германские земли. Но и тут что-то не складывается. Рорик уходит и от этого властителя. И начинает форменный террор. Почти двадцать лет он воевал в Германии, Франции, Англии, Скандинавии. Его эскадры, говорят, достигали 300 кораблей. Он заключал и разрывал договоры с германским императором и королем Франции, крестился и возвращался к язычеству. Его даже прозвали Jel Christianitatis — «язва христианства».

В конце концов Лотарь вынужден был пойти на компромисс с Рориком и дать ему новое владение в 850 году. Точнее говоря, признать уже захваченное.

В конечном итоге, однако, Рорик теряет все. В 864 году. По одним сведениям, его владения в Дорестаде у него снова отбирает Лотарь. По другим — море: город буквально смывает опустошительным наводнением, после чего изменение русла Рейна поставило крест на надеждах возродить эти территории. Кому нужен порт, больше не стоящий у реки?

То есть тут самое время Рорику поискать себе другой земли. И дата 864 года очень хорошо согласуется с появлением Рюрика в Ладоге…

Но есть еще одно интересное событие. О нем написано в Ксантенских анналах — летописи, составленной на территории Германии в IX веке. И вот что там говорится:

«844…. В том же году король Людовик выступил с войском против вендов. И там погиб один из их королей по имени Гостимусл, остальные же [короли] пришли к нему и принесли клятву верности. Когда он ушел, они тотчас нарушили ее.

845….король Людовик, собрав большое войско, отправился в поход против вендов. Когда язычники узнали об этом, они, со своей стороны, отправили в Саксонию послов и преподнесли ему дары и передали ему заложников и просили о мире. И тот предоставил мир и вернулся в Саксонию. После же этого на разбойников нашла чудовищная смерть, при этом также и вожак нечестивцев, по имени Регинхери, который грабил христиан и святые места, умер, пораженный Господом. Тогда, посоветовавшись, они бросили жребии, которыми их боги должны были указать им средство к спасению, но жребии упали без пользы. Когда же некий пленный христианин посоветовал им бросить жребий перед христианским богом, они это сделали и их жребий упал удачно. Тогда их король по имени Рорик вместе со всем народом язычников в течение 40 дней воздерживался от мяса и медового напитка, и смерть отступила, и они отпустили в родные края всех пленных христиан, которых имели».

Похоже на рассказ летописи о призвании варягов!

Есть тут у нас венды-славяне, которым кто-то наносит поражение и вынуждает платить дань. Есть вождь Гостомысл, который умирает или погибает, оставляя свой народ в положении, когда тот вынужден дать клятву верности чужому королю.

Однако наступает ситуация, когда эту клятву венды преступают. По русской летописи — изгнаша варяг за море и не дата им дани.

После этого, впрочем, лучше вендам не становится, и после ряда сложных испытаний во главе их оказывается норманн Рюрик.

И вот тут у нас появляется непротиворечивая возможность связать все эти свидетельства с нашим летописным «призванием варягов». Итак: словене новгородские и эти венды полабские, с которыми воюет Людовик, связаны генетически и исторически. И, значит, словене в Ладоге могли получить сведения о некоем нормане — или даже «русе» — Рорике, который в свое время неплохо помог вендам утихомирить франков и разойтись с ними, что называется, краями. И когда замятия наступила уже в Ладоге, ее жители, вспомнив об истории с дальними родичами, более чем могли захотеть позвать Рорика на княжение к себе. На повторение, так сказать, опыта. А с его приходом пришли и разошлись, разумеется, рассказы о его первом «призвании» на Эльбе. И они дошли до летописца, который, исторически находясь в двухстах годах от тех событий, свел их воедино. Хотел как лучше…

91 И сегодня находят археологи в Ладоге большие количества стеклянных «глазок» для бус. Причем из разных мест, подчас едва ли не из Эфиопии. Было тут и свое стеклодельное производство:

А еще три мастерские. Самая молодая — кожевенная. Ниже — кузнечно-ювелирная. А между ними — стеклодельная, где по арабской низкотемпературной технологии с 780-х годов варились бусы. Их сейчас в ладожской земле не менее двухсот, а то и трехсот тысяч. /494/

А что такое «глазки»? Не только украшение. Это еще, по сути — и первые русские деньги. Судя по археологии, именно за них — ладожане скупали пушнину.

92 Фра(н)мар (Framarr, Franmarr) — легендарный побратим Стурлауга Трудолюбивого и конунг в Гардах, правивший в Альдейгьюборге согласно Саге о Стурлауге Трудолюбивом.

93 Жития святых по изложению святителя Димитрия, митрополита Ростовского. /579/

94 Жития святых по изложению святителя Димитрия, митрополита Ростовского. /580/

95 Ныне Трабзон.

96 И ныне в Гнездове, где раскопаны остатки первоначального Смоленска, рядом с городом имеется впечатляющий некрополь, в котором найдена масса вещей скандинавского культурного облика.

97 Во время раскопок на Земляном городище в Старой Ладоге выделен горизонт Е2, датированный 842 –855 гг. Постройки горизонта погибли в тотальном пожаре, который можно приурочить не к расписанным в «Сказании о призвании варягов» междоусобиям среди славян и финнов, а к датскому нападению 852 г. Таким образом, «Житие св. Ансгария» и свидетельство варяжской легенды определенным образом дополнили друг друга. Если в нашем сопоставлении есть доля истины, то можно предположить, что именно в 852 г. после разграбления Ладоги славяне-финская племенная конфедерация была, может быть, впервые обложена варяжской данью и возникла коллизия, которая в дальнейшем привела к призванию заморских правителей. /177/

98 В Карелии.

99 Русы имеют в своей земле серебряный рудник, подобный серебряному же руднику, находящемуся в горе Банджгира, в земле Хорасана. Нет такого нигде на известной территории Древней Руси серебряного рудника. Есть на Кавказе, в пределах территории, которую можно контролировать, базируясь на реку Тамань. Русы имеют в своей земле серебряный рудник, подобный серебряному же руднику, находящемуся в горе Банджгира, в земле Хорасана.

Данный отрывок из ал-Масуди позволяет достаточно надежно локализовать землю русов по наличию серебряного рудника. Ибо серебряных рудников много не было, а на территориях, которые мы хотя бы теоретически можем отнести к тем, где бытовали русы (т.е. на Восточно-Русской равнине), — нет вовсе. Кроме одного. И не на равнине. Замечательно, что из всех возможных районов локализации русов серебряные рудники в их времена наличествовали только на Кавказе. В частности, Худесский — это Карачаево-Черкессия, аккурат верховья Кубани. Конечно, это тоже не территория руси, как мы привыкли понимать слово «территория» ныне. Но в том подвижном мире, территория считалась того, кто был в состоянии до нее добраться и пользоваться. При нужде давая отпор иным претендентам. Хотя бы и местным. И русы, которые по рекам ходить умели, а дрались вообще лучше всех, это себе позволить могли.

100 Дорога действительно прямая: по Русской реке, по коей никто больше не плавает, до ее верховьев, где есть принадлежащий русам серебряный рудник.

Но только дорожка эта прямо и безальтернативно требует помещения русов на реку Кубань. А значит, на тот самый Таманский полуостров-остров, на котором Кубань дает множество прелестных заводей, где так славно устроить базу для флотилии.

101 Использованы эпизоды из скандинавских саг.

102 Действительно стоял такой город на Тамани вплоть до монгольского завоевания в XIII веке. Назывался он Русийа, и еще а 1169 году упоминался — вкупе с Таматархою — в договоре между византийским императором Мануилом и генуэзцами о свободной торговле.

103 Река Кара-Су в Каппадокии.

104 Связываю эти известные по ПВЛ эпизоды именно с 860 годом (а не с 907-м и Олегом Вещим, как значится в летописи) потому, что только тогда русы так близко и опасно подходили к Константинополю, чтобы стоять под его стенами. Конечно, то, что византийские источники не зафиксировали нападения 907 года — неверно: зафиксировали, о чем будет речь дальше. Но — зафиксировали набег «русов-дромитов». До столь значимого поражения греков, как в 860 году, — а значит, и связанных с этим живописных эпизодов и, главное, обширной добычи — дело не доходило. А о том, что добыча в 860 году была и была громадною, свидетельствует мощный приток восточного серебра в Бирку сразу после этой даты.

Почему восточного, а не греческого? Наиболее вероятный ответ: что все громоздкое и не слишком ценное из добычи русы обернули в серебро в Хазарии. Об этом речь тоже далее.

105 На самом деле глубоко сомнительный эпизод, возникший позже уже окончившихся событий в качестве идеологемы, призванной показать величие веры христовой. На деле же Фотий сразу после нападения русов говорит вот что:

«О, как же все тогда расстроилось, и город едва, так сказать, не был поднят на копье! Когда легко было взять его, а жителям невозможно защищаться, то очевидно, от воли неприятеля зависело — пострадать ему или не пострадать… Спасение города находилось в руках врагов и сохранение его зависело от их великодушия… город не взят по их милости, и присоединенное к страданию бесславие от этого великодушия усиливает болезненное чувство пленения».

Против говорит и волна серебра — плюс монеты времени императора Михаила — в шведской Бирке, и свидетели. Например, в одном из писем папы Николая I византийскому императору Михаилу III есть упоминание о разграблении окрестностей Константинополя язычниками:

«Умертвили множество людей, сожгли церкви святых в окрестностях Константинополя почти до самых стен его».

После чего язычники ушли, избежав всякой мести (nulla fit ultio).

Иоанн Диакон также говорит о том, что русы вернулись с триумфом (triumpho ad propriam regressa est). Возможно, было так?

Видевше же греце, убояшася, иркоша; выславше ко Ольгови: «Не погубляй город, имемься по дань, якоже хощеши». И устави Олегъ вой, и вынесоша ему брашна и вино, и не прия его — бе бо устроено съ отравою. И убояшася греце и ркоша: «Несть се Олегъ, но святый Дмитрий, посланъ на ны от Бога».

После чего грозного воителя удовлетворили даром, достойным его:

«И заповеда Олегъ дань даяти на 2000 кораблий, по 12 гривне на человека, а в корабли по 40 мужь».

От русов просто откупились! И никаких чудес…

106 О крещении русов в 867 году упоминают аутентичные источники.

107 Арабское свидетельство: «Все они постоянно носят мечи, так как мало доверяют друг другу, и коварство между ними дело обыкновенное. Если кому из них удастся приобрести хоть немного имущества, то родной брат или товарищ его тотчас начнет ему завидовать и пытаться его убить или ограбить».

108 В старом смысле слова — закона.

109 Изначально — вышедшие из рода и изгнанные из него.

110 Так называли в Византии зависимые от руси славянские племена, хотя формально это слово означает «союзник».

111 Отсюда и далее реконструируется по косвенным данным родословная и хронология первых князей киевских.

Что нам дает ПВЛ? — абсолютно недостоверную картину. У нас есть несколько реально существовавших русских правителей.

Святослав — про него много пишут в связи с русско-греческой войной 970–972 годов.

Игорь — которого упоминают греки дважды, но зато на уровне императорском свидетельства те; кроме того, по этим свидетельствам достоверно устанавливается связь отец — сын между Игорем и Святославом.

Ольга — ее принимал ромейский император Константин Багрянородный; но при том он упоминает Святослава, но не говорит уже об Игоре — очевидно, в связи с несуществованием последного уже в этом мире.

Следовательно, эта линия: Игорь — муж, Ольга — жена, Святослав — сын — вполне надежна и исторична. Но вехи ее бытия занимают лишь 940–972 годы.

Далее у нас есть достоверный Олег — фигурант «кембриджского документа» и договора с греками 911 года. Его вехи объективны: 911–944 годы. Связь его с Игорем возможна, но не очевидна: во-первых, получается двоевластие в период 940–944 годов, а во-вторых, если верить в эпизод, где Святослав в малом детском возрасте начинает бой с древлянами в 946 году (а отчего бы и не верить, когда он так живо описан, что не выдумать?), то родиться он должен был около 940 года. Тогда при условии, что Олег уже правил в 911 году, получается, что поздновато он затеял себе наследника — году в 920-м.

Итак, первый необъясненный разрыв.

Второй очевиден даже для людей, далеких от тематики начала Руси. Летопись заявляет Игоря сыном Рюрика, который, по той же летописи, умер в 879 году. Тогда не только Олег недопустимо по тем патриархальным временам тянет с зачатием наследника, но и Игорь, который, вообще говоря, зачинает сына в возрасте за 60 лет!

Это невозможно. По тем временам с тогдашней продолжительностью жизни, когда в 40 лет начиналась старость, — невозможно в квадрате. Так что если Святослав — достоверно сьш Игоря, Игорь может быть сыном Олега с очень большой натяжкой, то уж сыном Рюрика Игорь быть никак не может.

А следует отметить попутно, что в 939–941 годах Олег решает вопросы войны и мира как вполне суверенный правитель суверенной страны. Значит, при его жизни Игорь никаким великим князем не был.

Далее. Ниже Олега по шкале времени у нас достоверных русских князей нет, не считая Рюрика. Но про Рюрика «русского» ни один независимый от ПВЛ письменный источник не знает.

Но зато предание об Олеге, о его походе на греков, о смерти его от коня, настолько похоже на сагу об Одде Стреле, что связать эти два персонажа подмывало уже многих исследователей. Склоняюсь к тому же и я.

Но Одд из саги также имеет свою биографию. Его отцом был некий Грим по прозвищу Бородатый. Судя по тому, что было у него «много скота», трудился он не простым хюсбондом (по-нашему — однодворцем), но был дворянином не из последних. Но не херсир, который обязан был выставлять 20 воинов своему ярлу. Богатый барин — так можно перевести на наши понятия социальное положение Грима.

А у Грима был отец по имени Кетиль и по прозвищу Лосось.

И это был очень интересный персонаж. Он упоминается в двух сагах и одном предании. Правда, везде по-разному, так что кажется, что речь идет о трех человеках. Один — сын Торкеля, ярла наумудальского, знатный и прославленный человек, с которым ходит его дружина — шесть десятков человек. Правда, карьеру свою он совершает в Исландии. Второй — молчун и сидень, но очень сильный — прямо будто с нашего Ильи Муромца списан. В дальнейшем он переживает много приключений, становится знаменитым, убивает даже конунга — внимание! — Фра(н)мара. А владения того были — внимание! — í Húnaveldi, т.е. в «области гуннов», как в сагах более чем часто нарекают территорию Руси. А убивает он его в ссоре из-за того, что за Фрамара не хотела пойти дочь Кетиля Храфнхильда. А по преданию, переданному В.Н. Татищевым со ссылкой на несохранившуюся Иоакимовскую летопись, некая норвежская королевна по имени Ефанда была женою нашего ладожского Рюрика. И была она дочерью… Кетиля Лосося! И в именах тут противоречия можно не искать: Кетиль, ее отец, начинает свою биографию в местах Храфниста в Халогаланде, так что Храфнхильда вполне может быть прозвищем Ефанды — «Битва Храфнисты» (вернее было бы — «Битва ворона», но само местечко названо именем этой птицы).

А теперь, как говорится, внимание! — матерью того самого Кетиля, что водил за собою 60 бойцов, была… Храфнхильд, дочь Кетиля Лосося с Храфнисты!

Итак. Грим был сыном Кетиля Лосося — сына Торкеля Наумудальского. Торкель женат был на Храфнхильде, дочери другого Кетиля Лосося из Храфнисты. Эта же дочь была замужем за Рюриком Ладожским. А до того Кетиль второй убил какого-то Фамара из Гунафельди/ Гуналанда/Аустрвега/Гардов.

Можно пойти и глубже. «Сага об Эгиде» упоминает, что отцом Кетиля из Храфнисты был Халльбьерн Полутролль из Храфнисты же.

И последняя деталь в этом пасьянсе: Татищев передает, что вместе с Ефандою на Русь прибыл ее старший брат — Одд Орвар.

Складывать пасьянс, однако, не будем. Все же имеем дело не с историческими, а с некими художественно-литературными свидетельствами. Но отметим при этом одно общее, красной нитью проходящее обстоятельство: некое семейство из норвежского Халогаланда с разных концов оказывается связанным с русским княжеским домом — вплоть до полного тождества преданий из саг и более или менее документальных данных летописей и точно документальных свидетельств независимых письменных источников.

Вот на этой базе и построена «лесенка» киевской династии в данной реконструкции. Причем временная шкала взята по основному династическому «шагу»: между рождением отца и сына примерно 20 лет. И это еще с большим допуском, ибо «в возраст» мужчины входили с 16, после чего могли жениться. А тянуть с наследником, укрепляющим право на трон, никто из царствующих никогда не стремился.

112 Писалось как «беля». В ряде брянских, орловских, воронежских — то есть как раз в интересующем нас пространстве — говоров зафиксировано понятие «беля», «бель», иногда «побель» в смысле «девушка», «девственница». Вот чем хазары дань брали — девицами юными!

Рабыня стоила тогда марку серебра. Как раз на месячное содержание воина. Или четыре копья. Или две коровы. Или 80 дирхемов. А в Европе ее приравнивали к жеребцу.

113 Ладога около 865 года, по археологии судя, пережила громадный пожар, почти полностью ее уничтоживший.

114 Так называемое «призвание варягов» в показаниях, данных археологией, выглядит так:

«…между слоями 840–860 гг. и… 860/870–890 гг. археологи фиксируют огромный пожар… В огне… погибли и все остальные известные крепости Руси (Новые Дубовики, Сясьское городище, Холопий городок, Рюриково городище, Труворово городище, Камно и др.)». /541/

115 В VII–IX вв. на площадке Псковского городища существует поселение, оставленное прибалтийско-финским населением, родственным носителям рыугеской культуры. Выявлено до восьми строительных горизонтов этого поселения, что свидетельствует о долговременном характере поселка. Позднейший из горизонтов погиб в пожаре начала 860-х годов (спил бревна из слоя пожара датирован методом дендрохронологии 860 г.).

Ремесленно-торговое поселение конца IX — начала XI в. непосредственно сменило во времени и в пространстве предшествовавшее ему крупное (несколько сотен человек) ремесленное поселение последней четверти I тыс. по Р.Х. Слой пожара 860-х годов, в котором погиб поселок, указывает на то, что ремесленно-торговое поселение конца IX в. не выросло из предшествующего поселения, а сменило его, причем смена одного поселения другим происходила далеко не мирным путем. /62/

Это время, как видим, совпадает с летописной датой «призвания варягов», то есть формальным появлением русов в нашей истории.

116 Ятвягов.

117 Ныне — озеро Селигер.

118 Павликиане — одно из наиболее значительных средневековых еретических движений, в VIII–IX веках получившее широкое распространение в Малой Азии и в европейских владениях Византийской империи. Своей целью павликиане считали сохранение исконной чистоты христианства, освобождение его от всех элементов язычества и идолопоклонства.

119 В те времена одной рекою считалась Кама и Волга ниже места соединения этих двух рек; Волгой же называлась река выше этого места.

120 Судя по тому, что на остатках городней, из которых была сложена стена крепости, не позднее 889 года соорудили хлебную печь, можно определить и верхнюю границу существования Рюрикова городища. Почему стену разрушили — не ясно. Скорее всего, речь идет о приходе новой волны завоевателей, которые имели здесь цели, отличные от целей агрессоров 840 года.

121 Гениальное древнеславянское понятие (сохранилось в совр. болгарском языке), вполне понятное тем, кто видел 90-е годы в России.

122 Он же — остров Березань.

123 Для пахоты.

124 В античные времена современный остров был полуостровом. С конца VII века до н.э. на этом месте существовало древнегреческое поселение Борисфен или Борисфенида (др.-греч. Bορυσθενιδα), основанное выходцами из Милета. Борисфениты занимались земледелием, торговлей, рыбной ловлей, на раннем этапе основным их занятием было производство металла. В I–III вв. н.э. здесь возникает небольшое сельское поселение, в котором находилось одно из святилищ Ахилла Понтараха, почитаемого в округе Ольвии.

125 По одной из версий, в те времена город Пересечен располагался на острове Цапля при впадении в Днепр реки Самары. Находки свидетельствуют об интенсивных торговых отношениях как с Киевской землей, так и с кочевниками. Можно полагать, что именно отсюда нежелающие покориться Киеву уличи и их племенной центр были вытеснены русами в Приднестровье.

126 Свидетельство хроники Псевдо-Симеона, вплоть до указанного маршрута.

127 Ныне Минск.

128 Любимая, любовница.

129 Мера веса, ок. 327,45 г. Из литры золота чеканились 72 номисмы (или солида).

130 Саги говорят об этом так: всюду, где Харальд устанавливал свою власть, он вводил такой порядок: он присваивал себе все вотчины и заставлял всех бондов платить ему подать, как богатых, так и бедных. Он сажал в каждом фюльке ярла, который должен был поддерживать закон и порядок и собирать взыски и подати. Ярл должен был брать треть налогов и податей на свое содержание и расходы. У каждого ярла были в подчинении четыре херсира или больше, и каждый херсир (командир отряда примерно из 20 воинов) должен был получать двадцать марок на свое содержание. Каждый ярл должен был поставлять конунгу шестьдесят воинов, а каждый херсир — двадцать.

131 От др.-норв. fylki (от folk — народ, воен. отряд) — административная единици в Норвегии, даже и сегодняшней.

132 Бонд — свободный человек в скандинавских странах в раннее Средневековье, владевший своим хозяйством и не имевший отношения к знати. Сословие карлов включало в себя широкий спектр людей — от нищих крестьян до состоятельных и влиятельных землевладельцев.

133 Источник — скандинавские саги. В данном месте — в пересказе с прекрасного портала «Все монархи мира». /581/

134 Ал-ларисия, арсия — в Хазарском каганате IX–X вв. царская гвардия. Комплектовалась из одноименного мусульманского племени. Корпус ларисиев состоял из 7000 воинов-профессионалов, получавших жалованье за свою службу. Они представляли собой тяжеловооруженную конницу лучников и копейщиков. Воины были облачены в панцири, кольчуги и шлемы.

Они жили в Хазарии в течение нескольких поколений и были прочно инкорпорированы в хазарское общество. Военная служба являлась их наследственной обязанностью. Гвардия подчинялась лично царю и являлась самой боеспособной силой поздней Хазарии.

135 Ныне Баку.

136 Есть свидетельство о том, как ценили ромеи русских воинов: Среди 50 тысяч участников грандиозной морской экспедиции против арабов, задуманной Львом VI, отряд из 700росов упомянут особо, причем платили им по 10'/