Алексей Александрович Калугин

Забыть резервацию

Резервация – 3

Аннотация

В середине 21-го века, когда Земля находилась на грани гибели, была создана Сфера – гигантский мегаполис, отделенный от всего остального мира непреодолимым барьером поля стабильности. В процессе своего развития общество Сферы повторило все те ошибки, которые в свое время едва не погубили Землю. Власть имущие сражались за власть, а простые люди, отрезанные от мертвой, как они считали, Земли, отчаянно боролись за место в жизни. Это был еще не Ад, но уже преддверие Ада. Когда же Земля, наконец, смогла установить контакт с жителями Сферы, это едва не обернулось катастрофой…

Алексей Калугин

Забыть резервацию

Глава 1

Первая жертва

Четверо складских рабочих, неспешно шагавшие по неподвижной части тротуара вдоль центрального прохода сектора Ньютона, свернули на углу 21-го. Проход – одно название. По сути – межа, разбивающая складскую зону на участки. Ширина ее ни на сантиметр не превышала минимума, который был необходим двум автопогрузчикам для того, чтобы разъехаться. По обеим сторонам тянулись серые, унылые стены сборных ангаров из рифленого металлопластика. Монотонное однообразие лишь изредка нарушали небольшие информационные экраны у складских ворот, извещавшие, что за груз здесь хранится, когда он был доставлен и для какого отдела предназначается.

– Сколько сегодня? – спросил самый молодой из рабочих, на вид лет двадцати.

– Два челнока: продовольствие, лабораторное оборудование и расходные материалы, – ответил ему, заглянув в электронную записную книжку, тот, что шел с левого края, невысокий и щуплый. – Всего полторы тонны.

– Так вы, наверное, и без меня управитесь. – Тот, что заговорил первым, окинул быстрым взглядом товарищей. – А, Леня? – остановил он взгляд на низкорослом. – Всего-то полторы тонны и три подгруппы. Да вы их в момент по складам раскидаете!

Щуплый коротышка, которого назвали Леней, бросил на говорившего осуждающий взгляд.

– А у тебя, Рома, что, снова живот прихватило? – недовольным тоном поинтересовался он.

Двое других рабочих весело заулыбались, вспомнив, как неделю назад, увлекшись на собственном дне рождения составлением экзотических смесей из всех видов напитков, какие только имелись на столе, Роман на следующий день то и дело подбегал к Леониду, со страдающим выражением лица шептал что-то на ухо, после чего исчезал минут на двадцать. Когда он вновь возвращался, на устах его блуждала умиротворенная полуулыбка мудреца, познавшего высочайшую истину, суть которой невозможно передать словами.

Роман, пристыженно опустив голову, надвинул на глаза такую же, как и у остальных, оранжевую каску, на лобовой части которой были изображены старинные чашечные весы, подвешенные на устремленной вверх молнии, – эмблема корпорации «Скейлс».

– Куда собрался, Ромка? – спросил его высокий, чуть сутуловатый рабочий лет сорока пяти с роскошными рыжими бакенбардами.

– Хотел к четырнадцатому ангару сбегать, – едва слышно пробурчал Роман. – Оттуда вчера материалы для Производственной зоны отгружали, сразу на пять секторов. Суета была такая, что я едва успевал в записной книжке отметки делать. Думал, пока вы груз принимать будете, я данные в компьютер введу и переучет сделаю. А так, – Роман взглянул на часы, – после смены придется сидеть.

– Да отпусти ты его, Леонид, – густым басом произнес молчавший до сих пор рабочий. – Что мы, в самом-то деле, без него не управимся?

– Да мне-то что! – раздраженно взмахнул руками Леонид. – Хоть все разбегайтесь!

Едва ли не по самые локти засунув руки в карманы комбинезона, Леонид зашагал быстрее, демонстративно не обращая никакого внимания на своих подчиненных.

Рабочий с рыжими бакенбардами ткнул Романа кулаком в бок и заговорщицки подмигнул парню.

– Давай, только быстро, – негромко произнес он и, покосившись на Леонида, который не мог не слышать его слова, серьезно добавил: – Видишь, какой у нас бригадир строгий.

– Да я за полчаса управлюсь! – радостно улыбнулся Роман. – Спасибо, Фриц!

Рыжий Фриц снова подмигнул Роману. Тот сдвинул каску на затылок и быстро юркнул в узкую щель между ангарами, ведущую к соседнему проходу. Полости между прилегающими друг к другу стенами соседних ангаров были оставлены с целью обеспечения вентиляции всей площади складского сектора, однако рабочие частенько пользовались ими, чтобы, минуя тянущийся вдоль всего сектора центральный проход, быстро проскочить из одного бокового прохода в другой.

– Давай-давай, Фриц, – не оборачиваясь, словно разговаривал не с напарником, а сам с собой, мрачно буркнул Леонид, – балуй мальчишку. Скоро он вообще на работу ходить перестанет.

– Да брось ты, Лень, – поморщился Фриц. – Роман – парень хотя и малость взбалмошный, но исполнительный. Ну, не успевает пока еще – так это дело наживное, научится. Вспомни, как сам начинал.

– Мою работу за меня никто не делал, – резко ответил Леонид.

Он старался выглядеть строгим и суровым, хотя его напарникам, хорошо знавшим бригадира, было известно, что человек он мягкий и отходчивый, а если порою и ворчит на подчиненных, так это только для порядка.

Фриц усмехнулся, но ничего не ответил. Третьего рабочего, которого звали Вилли, похоже, вообще не интересовал весь этот разговор.

Они отошли метров на пятьдесят от щели, в которой скрылся Роман, когда сзади раздался короткий, пронзительный вскрик. Все трое одновременно остановились и оглянулись. Крик оборвался настолько быстро, что никто не смог понять, означает ли он удивление или ужас.

– Ну что там еще? – недовольно проворчал Леонид и покосился на Фрица, словно ожидал ответа именно от него.

– Должно быть, наш малыш в темноте на гвоздь наступил, – усмехнулся Вилли.

– Может быть, посмотреть? – с сомнением произнес Фриц. – Странно как-то…

Он не успел закончить фразу, когда крик повторился. От надрывного вопля, почти сразу же перешедшего в отчаянный, захлебывающийся вой, кровь стыла в жилах. Так мог кричать только смертельно испуганный человек.

Леонид прижал руку к груди и что-то почти неслышно, едва шевеля губами, забормотал.

Фриц первым бросился на крик. Добежав до узкого прохода между ангарами, он сунул голову в щель. В темноте не было видно ничего, кроме узкой полоски света на другой стороне прохода. Но крики, которые стали короткими, отрывистыми и сдавленными, словно кто-то пытался зажать кричавшему рот, доносились именно отсюда. Кроме них, Фриц слышал еще приглушенные удары, как будто что-то тяжелое и упругое билось о стенки ангаров, и странный металлический скрежет.

– Ромка! – крикнул Фриц в темноту.

Ответом был нечленораздельный вопль, услышав который Фриц невольно отшатнулся назад.

– Кончай дурить, Роман! – надсадно заорал из-за спины Фрица Леонид.

Плечом отодвинув Фрица, в щель боком протиснулся Вилли. В руке у него был небольшой, тонкий, как карандаш, фонарик.

– Останься, – обернувшись, сказал он полезшему было в щель следом за ним Фрицу. – Вдвоем нам там делать нечего. Ты мне только проход будешь загораживать.

Фриц кивнул и быстро попятился назад.

Вилли медленно пробирался вперед, подсвечивая себе фонариком. Главным ориентиром для него были звуки, доносившиеся из темноты. Вопль, заставивший Фрица отшатнуться от щели, должно быть, отнял у кричавшего последние силы. Теперь издаваемые им звуки были похожи на сдавленные стоны, прерываемые хриплыми всхлипами.

Вилли преодолел почти половину расстояния, разделявшего соседние проходы, когда луч фонарика выхватил из темноты фигуру человека, скорчившегося на полу. Роман лежал на спине, поджав колени и скрестив руки над головой. Комбинезон на нем был изодран в клочья и перепачкан кровью.

– Роман, – негромко позвал Вилли.

Роман вздрогнул и что-то невнятно, с подвывом забормотал.

Вилли сунул фонарик в петлю на плече и, наклонившись, отвел руки парня в стороны. Вместо лица он увидел сплошную кровавую маску. Разорванные веки открывали пустые глазницы.

Вилли схватил фонарь и осветил узкое пространство прохода перед собой. На расстоянии, доступном слабому лучику, не было видно ни одного живого существа. Свободной рукой Вилли оттянул воротник комбинезона. Усилием воли он попытался отогнать липкий страх, леденящий кожу. То, что произошло с Романом, невозможно было объяснить просто несчастным случаем. Кто-то жестоко и хладнокровно изуродовал парня.

– Фриц! – обернувшись назад, крикнул Вилли.

– Да, Вилли?!

– Немедленно вызывайте врачей! Ромка едва жив!

– Что с ним?!

– Не знаю! Я попытаюсь его вытащить!

Вилли снова вставил фонарик в петлю и, наклонившись, собрал в кулаки клочья комбинезона, оставшиеся на плечах несчастного парня. Едва только он приподнял тело с пола, Роман закричал, не то от боли, не то от страха.

– Спокойно, Рома! Спокойно!.. – стараясь перекрыть его вопль, крикнул Вилли. – Это же я, Вилли!..

Крик несчастного внезапно оборвался. Тело обвисло в руках Вилли. Роман потерял сознание, должно быть, так и не услышав обращенных к нему слов.

Пятясь, Вилли потащил бесчувственное тело парня к выходу из щели. То и дело он вскидывал голову и бросал взгляд в дальний конец прохода, словно опасался, что злодей, напавший на Романа, мог бесшумно подкрасться и броситься на него из темноты.

Вилли невольно вздрогнул, когда сзади на плечо ему легла рука Фрица. Подхватив Романа за левую руку, Фриц помог Вилли вытащить его в проход.

– О черт, – едва слышно произнес Фриц, увидев изуродованное тело парня.

Леонид молча облизнул губы сухим языком.

– Врачей вызвали? – спросил Вилли.

Он провел ладонью по взмокшему лбу и только после этого заметил, что руки его вымазаны кровью.

– Да, – быстро кивнул Леонид. – Что там произошло? – растерянно спросил он у Вилли.

– Откуда я знаю? – пожал плечами тот. – Я никого не видел.

– Никого, – машинально повторил за ним Леонид. – Ты считаешь, что на Ромку кто-то напал?

– А ты думаешь, что это он сам себя так отделал? – с внезапной злостью отозвался Вилли.

Леонид посмотрел на неподвижно лежавшего на полу Романа. Окровавленные клочья комбинезона едва прикрывали изуродованное тело, кожа на котором была почти полностью содрана. На груди, животе и бедрах были вырваны куски плоти.

– Он еще жив? – едва слышно спросил Леонид.

– Был жив, когда я его нашел, – ответил Вилли.

– Да где, черт возьми, эти врачи! – нервно взмахнул руками Леонид. – Сколько их еще ждать?

– Успокойся, – одернул его Вилли. – Пока еще и пары минут не прошло.

– Но надо же как-то помочь парню!

– Чем мы ему поможем?

– Надо вызвать службу безопасности, – мрачно заметил Фриц. – Похоже, в Сфере завелся свой псих-потрошитель.

– Да, – Леонид с опаской огляделся по сторонам. – Нормальный человек такое сделать не способен.

Он вытащил из кармана телефон и набрал номер службы безопасности.

– Алло… Дежурный?.. Говорит бригадир смены «С». На одного из моих людей было совершено нападение… Мы находимся в 21-м проходе… Да откуда мне знать! Парень едва жив! С него всю кожу содрали и оба глаза вырвали!..

– В голове не укладывается, – тихо произнес Фриц. – Кто мог сделать такое?.. За что?..

– Говорят, по Сфере еще бродят бешеные, которых не удалось отловить, – сказал Вилли.

– Одни разговоры, – пренебрежительно махнул рукой Фриц. – Кому-нибудь по пьяни голову проломят, а списывают все на бешеных, хотя никто их ни разу не видел. Будь это и правда бешеные, они бы его просто тихо прирезали.

Лежавший до этого неподвижно Роман вдруг приподнял руку и дернул головой.

– Все в порядке, Рома, – присел возле него на корточки Фриц. – Сейчас врачи приедут. Потерпи еще пару минут.

Пытаясь что-то сказать, Роман с трудом разлепил запекшиеся губы. Фриц наклонился ниже.

– Чудовище… – едва слышно прохрипел Роман. – Вылезло из стены… Оно прилипло… С ножами…

Рука Романа упала на пол, он снова потерял сознание.

– Что он сказал? – спросил у Фрица Вилли.

– Говорит, что на него напало чудовище, появившееся из стены, – ответил тот.

– Бредит, должно быть, – сказал Леонид. – Какое здесь может быть чудовище? В Сфере даже крыс нет.

Со стороны центрального прохода послышалось протяжное завывание сирены «Скорой помощи».

– Ну наконец-то, – с облегчением вздохнул Леонид.

Из-за поворота вынырнул белый закрытый электромобиль. Сирена умолкла, как только машина остановилась возле ожидающих ее людей. Дверцы откинулись одновременно с двух бортов.

– Где пострадавший? – спросил медик, одетый в светло-зеленый халат, выпрыгнувший на мостовую с левого борта.

Фриц сделал шаг в сторону, открывая доступ к телу Романа.

– Бог ты мой, – ошеломленно произнес медик. – Что с ним случилось?

Вилли молча пожал плечами.

Другой медик в это время уже сидел на корточках возле пострадавшего. В руке у него был тонкий щуп биосенсора, конец которого он прикладывал к различным точкам на теле жертвы, наблюдая за результатами обследования, появлявшимися на табло планшета, который медик держал на колене.

– Ну что там? – спросил, присаживаясь рядом, другой медик.

– Многочисленные травматические повреждения тела, несовместимые с жизнью, – ответил тот, что проводил обследование. – Мы опоздали. Он уже мертв.

Глава 2

Встреча

Входная дверь оказалась незапертой.

Миновав просторный холл с книжными стеллажами вдоль стен, Стинов вышел к широкой стеклянной двери, ведущей на открытую веранду. На краю веранды, возле резного деревянного бортика стоял небольшой круглый столик, на котором среди тарелок с легкими закусками возвышались три высокие зеленые бутыли с длинными горлышками. Рядом стояли два плетеных кресла. Из-за спинки одного из них был виден затылок сидевшего в нем человека. Свесив руки через подлокотники и свободно вытянув ноги, человек любовался цветами звездной сирени, ветви которой, чуть покачиваясь на легком летнем ветерке, свешивались прямо на веранду.

– Никогда не понимал людей, которые рвут цветы, чтобы дома поставить их в вазу с водой, – не оборачиваясь, произнес человек, сидевший в кресле. – Неужели кому-то может доставлять удовольствие наблюдение за процессом медленного умирания? К тому же, когда я вижу вянущие цветы, мне кажется, что они испускают флюиды смерти, которые проникают в мое тело.

Стинов улыбнулся и шагнул на веранду.

– Здравствуй, Карл, – сказал он, подходя к креслу. – У тебя глаза на затылке?

– Привет, Игорь, – приподнявшись из кресла, протянул Стинову руку Карл-Ганс Тейнер. – Никакой мистики. Я просто видел тебя, когда ты шел по дорожке к дому.

Тейнер указал Стинову на свободное кресло.

– Чем угощаешь? – Стинов взял в руку большую, тяжелую бутыль из темно-зеленого стекла, на которой не было никакой этикетки.

– Яблочное вино, которое изготовляет мой отец только для домашнего пользования, – ответил Тейнер. – Напиток богов! Только особенно не увлекайся. На вкус оно как компот, и голова от него остается ясной, но ноги могут отказать.

– Ну что ж, – Стинов откупорил бутылку и наполнил высокие бокалы. – За встречу?

– За встречу, – Тейнер поднял свой бокал.

Стинов сначала сделал осторожный глоток. Вкус вина был действительно великолепен, и он, забыв о предостережении Тейнера, осушил бокал до дна.

– Ну рассказывай, – сказал Тейнер.

– Я? – удивился Стинов. – Я думал, что ты мне расскажешь что-нибудь интересное. Честно признаться, твое приглашение было для меня полнейшей неожиданностью.

– Ты прямо из Сфера-Сити?

– Да, – кивнул Стинов.

– Ну и как там теперь?

– Все так же, – невесело усмехнулся Стинов. – Паршиво. Когда корпорация «Скейлс» взялась за год отстроить город для жителей Сферы, решение было принято без проволочек. Возражения тех, кто настаивал на более тщательной проработке проекта переселения жителей Сферы на Землю, в расчет приняты не были. И вот теперь мы имеем город с полуторамиллионным населением, в большинстве своем не обеспеченным никакой работой, живущим на государственное пособие. Как результат, в Сфера-Сити самый высокий уровень преступности на Земле.

– Да, вашему мэру не позавидуешь, – покачал головой Тейнер.

– Если бы не Медлев, город давно бы уже пошел ко дну. Удивляюсь его работоспособности и оптимизму. У другого на его месте давно бы уже опустились руки.

– А сам ты где-нибудь работаешь? – спросил Тейнер.

– Бывает, – без особой радости ответил Стинов. – Иногда выполняю разовые задания для мелких фирм. Главным образом связанные с анализом рынка и с конкурентоспособностью новой продукции. А вот с постоянной работой ничего не получается.

– С твоими-то способностями? – искренне удивился Тейнер.

– Боссов постоянно настораживает то, что, как им кажется, я знал об их работе больше, чем они сами. По-видимому, все они видят во мне шпиона, подосланного конкурентами.

– А ты не пытался объяснить кому-нибудь из них истинную причину своих выдающихся способностей?

– Шутишь? – искоса глянул на Тейнера Стинов. – Представляю, какая была бы реакция, если бы я вдруг заявил, что у меня в голове сосуществуют два автономных сознания. Причем одно из них обладает всей полнотой знаний практически в любой области человеческой деятельности и способно обрабатывать и анализировать поступающую информацию быстрее любого компьютера. Нет, Карл, – покачал головой Стинов. – Я хочу жить, как обычный человек.

– Как Синди? – перевел разговор на другую тему Тейнер.

– Неплохо, – ответил Стинов. – Она успешно прошла курс коррекции генома. Там же, в клинике генетической терапии, ей удалось устроиться работать медсестрой. Это одно из немногих учреждений Сфера-Сити, которое предоставляет рабочие места жителям города, – у многих бывших обитателей Сферы стабильности при обследовании обнаруживаются дефекты геномов.

– Ты часто видишься с Синди? – спросил Тейнер.

– Иногда встречаемся, – уклончиво ответил Стинов. – Ну а ты, как я вижу, процветаешь, – Стинов обвел рукой веранду, укрытую кустами цветущей сирени. – Неужели служащим Департамента охраны порядка повысили жалованье?

– Я больше не работаю на правительство, – сделав глоток из бокала, Тейнер поставил его на стол.

– Заработав пенсию, ушел на заслуженный отдых? – уточнил Стинов.

– Ушел в отставку, – поправил Тейнер. – Полгода назад. По собственному желанию.

– С чего бы вдруг? – удивился Стинов.

– Мне тоже не нравился проект корпорации «Скейлс» по преобразованию Сферы, – ответил Тейнер. – Поскольку я был руководителем первой экспедиции в Сферу, журналисты проявляли ко мне повышенный интерес. Мнения я своего не скрывал. Должно быть, в одном из интервью сказал что-то лишнее. То, что позволено рядовому гражданину, недопустимо для государственного служащего, находящегося на том посту, который занимал я.

Стинов понимающе наклонил голову.

– Одно время меня тоже донимали журналисты, – сказал он. – Но тогда я даже не знал, что им ответить. Честно признаться, я был просто ошарашен тем напором и энергией, с которыми «Скейлс» взялась за осуществление своего проекта.

– Полагаю, выгоду они от этого поимели немалую, – заметил Тейнер. – Теперь все их исследовательские лаборатории и опытные производства, занимающиеся разработкой новейшей продукции, надежно укрыты полем стабильности от проявляющих излишнее любопытство конкурентов.

– Неужели одно только сохранение производственных секретов может принести прибыль, окупающую строительство огромного города, создание армады челноков, способных преодолевать поле стабильности, и проведение в чрезвычайно сжатые сроки крупномасштабной операции по переселению жителей Сферы на Землю? – с недоумением покачал головой Стинов.

– Прежде я и сам не представлял, какую огромную роль в получении прибыли играет сохранение нового товара в тайне до момента его выброса на рынок, – сказал Тейнер. – В условиях, когда весь рынок, который уже до предела насыщен всеми необходимыми товарами, контролируют восемь промышленных империй, одной из которых является «Скейлс», корпорации вынуждены вкладывать все больше средств в разработку новой, оригинальной продукции, способной заинтересовать покупателей. Если на стадии ее разработки происходит утечка информации и кто-то из конкурентов выбрасывает на рынок аналогичный товар хотя бы на день раньше, то деньги разработчика оказываются потраченными впустую. При этом существуют еще и тысячи мелких фирм, выпускающих нелицензированную продукцию, скопированную с попавшего к ним в руки опытного образца. Промышленный шпионаж стал в наше время одной из самых прибыльных сфер деятельности.

– В «Скейлс» считают, что в Сферу шпионы не проникнут? – скептически усмехнулся Стинов.

– При том, что только «Скейлс» осуществляет все полеты в Сферу, это практически исключено, – ответил Тейнер.

– А как же люди, работающие в Сфере?

– С ними заключаются долгосрочные контракты минимум на пять лет. На этот срок работники корпорации переселяются в Сферу вместе с семьями. К тому времени, когда истекает срок контракта, работник уже не имеет доступа ни к какой секретной информации. А те виды товаров, к разработке которых он имел непосредственное отношение, уже ни для кого не представляют интереса.

– Потрясающая осведомленность, – улыбнулся Стинов. – Ты часом не курируешь службу безопасности «Скейлс»? Судя по прелестному домику в пригороде, дела твои после отставки идут совсем неплохо.

– Всю жизнь мечтал иметь собственный дом, – Тейнер, повернувшись к столу, подлил себе вина и взял толстый сэндвич с овощами и ветчиной. – Кто бы мог подумать, что для этого достаточно уйти с государственной службы.

– Ну, наверное, не только, – с сомнением прищурился Стинов.

– Само собой. – Тейнер не спеша сделал глоток из бокала. – Это я так, для красного словца сказал. У меня теперь собственное дело, приносящее неплохие доходы.

– Поздравляю, – искренне обрадовался за друга Стинов. – И чем же ты теперь занимаешься?

– Почти тем же, что и в Департаменте, только платят мне за это в несколько раз больше, – ответил Тейнер. – У меня частное бюро расследований. Помимо меня еще трое служащих, включая секретаря. Для выполнения конкретных заданий я нанимаю хорошо известных мне людей, с которыми доводилось работать в период службы в Департаменте.

– Бывшие агенты?

– И агенты, и те, против кого они работали, – заработать не отказывается никто. Тем более что все находится в строгих рамках законности. Но я работаю только с людьми, которым могу полностью доверять.

– Не думал, что можно хорошо заработать, следя за неверными женами, – усмехнулся Стинов.

– Заработать можно на чем угодно, если взяться за дело с умом, – возразил Тейнер. – Мое бюро занимается главным образом борьбой с промышленным шпионажем. Мы, так сказать, исправляем ошибки, допущенные службами безопасности корпораций.

– В Департаменте охраны порядка тоже имеется отдел по борьбе с промышленным шпионажем, – заметил Стинов.

– При работе с государственными структурами слишком велика возможность утечки информации. Я же гарантирую клиентам полную конфиденциальность. Когда речь идет о сохранении секретов, корпорации не скупятся. Я привлекаю к работе специалистов, квалификация которых не уступает тем, что находятся на службе у Департамента. К тому же мы более независимы в своей деятельности. Поэтому недостатка в клиентах я не испытываю.

– Что ты имеешь в виду, говоря о независимости?

– Работник Департамента, занимающийся расследованием случая промышленного шпионажа, столкнувшись с фактом уголовного преступления, выходящего за рамки его компетенции, обязан передать все имеющиеся у него материалы в соответствующий отдел. Я же отчитываюсь о проведенном расследовании только перед клиентом. Передавая ему материалы, я могу лишь посоветовать, как поступить с ними дальше, окончательное же решение остается за тем, кто платит деньги.

– Может быть, и для меня найдется работа? – в шутку поинтересовался Стинов.

– Именно для этого я тебя и пригласил, – совершенно серьезно ответил Тейнер. – На днях мне было предложено провести расследование, в котором твои знания и опыт могут оказаться незаменимы.

– Примерно то же самое ты говорил перед нашим первым полетом в Сферу, – напомнил Стинов. – Помнишь, чем тогда все это обернулось? Что ты собираешься предложить мне на этот раз?

– То же самое, – без тени улыбки ответил Тейнер. – Экспедицию в Сферу.

Стинов удивленно вскинул брови:

– Так, значит, ты все же работаешь на «Скейлс»?

– Я работаю на того, кто платит, – ответил Тейнер. – «Скейлс» могли бы обратиться в любое другое бюро расследований, но им был нужен человек, знающий Сферу.

– Выходит, что, несмотря на все меры безопасности, в Сферу пробрался шпион?

– Дело гораздо более серьезное, – покачал головой Тейнер. – Хотя скорее всего также связано с промышленным шпионажем. Посвятить тебя в суть дела я смогу только после того, как получу твое согласие на участие в предстоящем расследовании. Даже просто сообщив тебе о том, что у «Скейлс» возникли в Сфере некие проблемы, я уже нарушил свои обязательства перед корпорацией. Могу сказать еще и об оплате – тысяча евро в день плюс пятьдесят процентов премиальных, если работа, рассчитанная на три дня, будет выполнена раньше срока.

Стинов положил на тарелку надкушенный сэндвич и задумчиво потер щеку.

– Предложение, конечно, заманчивое, – Стинов кашлянул в кулак, словно что-то мешало ему говорить. – Мне с моими разовыми подработками таких денег и за год не заработать. Я знаю, Карл, что ты никогда не ввяжешься в глупую авантюру. Но в то же время всякий раз, когда речь заходит о слишком выгодных условиях, у меня возникают опасения в том, будет ли работодатель честен при расчете.

– На этот раз тебя нанимаю на работу я, – чуть повысил голос Тейнер. – И если ты мне не доверяешь, то и говорить не о чем.

– Дело не в этом, Карл, – досадливо тряхнул головой Стинов. – Я не сомневаюсь в твоей порядочности. Но сам-то ты уверен в том, что «Скейлс» не собирается тебя подставить?

– За это можешь не беспокоиться. У меня все же есть некоторый опыт в заключении сделок подобного рода. Поверь мне, я позаботился о том, чтобы обезопасить тылы.

– Когда нужно отправляться? – спросил Стинов.

– Послезавтра, – ответил Тейнер. – Вся предварительная работа, которую можно было выполнить на Земле, уже проведена. Тебе нужно будет только ознакомиться с материалами дела, которые предоставила нам «Скейлс». Можешь остановиться у меня, – Тейнер сделал широкий жест руками. – Места достаточно. Впрочем, я рад буду твоему обществу даже в том случае, если ты откажешься от предложения. А если ты задержишься до завтрашнего дня, то сможешь встретиться с одним небезызвестным тебе человеком.

– Напустил таинственности, – изображая недовольство, сдвинул брови Стинов. – Что за компания у тебя здесь собирается?

– Завтра приедет Хук, – с невинным видом произнес Тейнер.

– Хук!

– Он самый.

– Ты и ему собираешься предложить слетать в Сферу?

– Я уже сделал это, – Тейнер пожал плечами так, словно речь шла о чем-то вполне очевидном. – И Хук дал свое согласие. Он постоянно работает со мной. Его опыт работы в службе безопасности Информационного отдела Сферы оказался весьма полезен и на Земле, – наклонившись, Тейнер положил себе на тарелку креветок в сырном соусе. – У тебя еще есть время подумать. Но только до завтрашнего утра.

– Я должен что-то подписать? – спросил Стинов.

– Мы с тобой знакомы уже не первый год, – с укоризной посмотрел на него Тейнер. – Мне достаточно твоего слова.

– В таком случае я согласен, – Стинов залпом допил вино, остававшееся в бокале.

– Отлично, – Тейнер положил вилку на тарелку и отставил ее в сторону. – Как я уже говорил, «Скейлс» разместил в Сфере свои исследовательские лаборатории, занимающиеся разработкой новой продукции, и опытное производство. Пять дней назад в установленный срок из Сферы не вернулись два рейсовых челнока, доставлявшие продовольствие и необходимые расходные материалы. Челнок с представителями службы безопасности корпорации, посланный три дня назад, также исчез безвозвратно. Поскольку никакой иной связи, кроме челночной, с теми, кто находится в Сфере, не существует, узнать, что там происходит, извне невозможно. Нам и предстоит разобраться в сложившейся ситуации.

– У представителей «Скейлс» есть своя версия по поводу того, что могло произойти в Сфере?

– Единственное, что они предполагают, это возможность диверсии. Но мне это кажется маловероятным. В Сфере имеется своя хорошо организованная служба безопасности. А возможность проникновения в Сферу террористической группы, достаточно большой для осуществления крупномасштабной акции, практически исключена. Тем не менее мы должны быть готовы к любым неожиданностям. Поэтому корпорация снабдит нас армейским вооружением новейшего образца.

– У «Скейлс» имеется доступ к военным разработкам?

– У «Скейлс» имеются деньги и важные связи в правительстве. Вооружение мы получим нелегально. Оно будет загружено в челнок непосредственно перед отправкой.

– Почему «Скейлс» не хочет доверить операцию своей службе безопасности?

– Причина все та же – секретность. Все работники службы безопасности состоят на учете в Департаменте охраны порядка. И не исключено, что среди тех, кто будет послан в Сферу, может оказаться кто-то, работающий одновременно и на корпорацию, и на Департамент. Кстати, что касается возможностей «Скейлс». Получив доступ к секретным материалам корпорации, я выяснил имя руководителя службы безопасности Сферы. Им оказался небезызвестный нам обоим Юрген Гривас.

– Вот это новость! – искренне удивился Стинов. – Тот самый главарь шайки террористов, пытавшейся уничтожить Сферу? – Тейнер молча кивнул. – Но он же должен сидеть в тюрьме!

– При наличии денег и хороших адвокатов ничего не стоит добиться пересмотра дела и досрочного освобождения, – Тейнер развел руками, словно демонстрируя свое бессилие в данной ситуации. – Свою роль в этом сыграло, должно быть, то, что в свое время Гривас работал на Департамент охраны порядка и неплохо знает Сферу.

– Бред какой-то, – возмущенно взмахнул рукой Стинов. – Террорист, руководящий службой безопасности! Может быть, это он и устроил в Сфере заварушку?

– Сомневаюсь, – покачал головой Тейнер. – Зная Гриваса, я думаю, что он добросовестно выполняет свои новые обязанности. Главное, к чему он всегда стремился, – самостоятельно принимать решения и воплощать их в жизнь. Он терпеть не мог начальства над собой. Сейчас в Сфере у Юргена практически неограниченные полномочия, и, как мне думается, ему этого вполне достаточно, для того чтобы полностью реализовать себя.

– В таком случае что могло произойти в Сфере? – спросил Стинов. – Почему не возвращаются посланные челноки?

– Этот вопрос я задам тебе, после того как ты ознакомишься с материалами, которые предоставили нам в «Скейлс», – ответил Тейнер. – У меня на этот счет нет абсолютно никаких идей.

В эту ночь Стинов не ложился спать. Вместо этого, запасшись крепким кофе, он засел за компьютер.

К утру он ознакомился со всеми материалами, которыми снабдил его Тейнер, но так и не нашел в них ничего, что могло бы дать хотя бы намек на разгадку причины, по которой посланные в Сферу челноки не возвращаются назад. Да, собственно, в них и не содержалось никакой информации к размышлению. Главным образом это была техническая документация по той продукции, которая в данный момент разрабатывалась в лабораториях корпорации, расположенных в Сфере, и многотомные досье на работников и служащих. Стинова поразила только широта ассортимента товаров, выпуском которых занималась «Скейлс». Корпорация готова была предложить покупателям все, начиная от детского питания и заканчивая антигравитационными двигателями пятого поколения.

Тот факт, что в груде информации ему не удалось обнаружить ни малейшей зацепки, с которой можно было бы начать расследование, настораживал Стинова. Он отказывался верить в то, что руководство «Скейлс» не имеет ни малейшего представления о том, что могло случиться в Сфере. И если опасения его были небеспричинны, следовательно, «Скейлс» скрывает от Тейнера какую-то имеющуюся у нее важную информацию. Но что именно это могло быть? Ни одно из расположенных в Сфере опытных производств, так же как и производимые на них товары, включенные в списки, находившиеся в распоряжении Стинова, не могли явиться причиной катастрофы, способной уничтожить огромный мегаполис, скрытый полем стабильности. Что же тогда могло случиться?

Сфера, как и прежде, хранила тайну.

Тревога Стинова не осталась незамеченной для наблюдательного взгляда Тейнера. Однако опасений Стинова Тейнер не разделял.

– Скрывать от нас информацию не в интересах «Скейлс», – сказал он, после того как Стинов поделился с ним своими сомнениями. – Потеряв связь с опытным производством, корпорация вынуждена задерживать выпуск новейшей продукции. А каждый день простоя оборачивается для них миллионными убытками.

– «Скейлс» часом не проводила экспериментов с полем стабильности? – спросил его Стинов. – Если предположить, что произошло некое изменение в структуре поля, то челноки могут гибнуть при попытке преодолеть его.

– Исключено, – уверенно ответил Тейнер. – Исследовательский центр, который теперь финансирует «Скейлс», продолжает внимательно следить за состоянием поля. Помимо информации, полученной от руководства корпорации, я навел справки через свои источники. За последнюю неделю не было зафиксировано ни одного достаточно сильного возмущения поля, причиной которого мог бы стать врезавшийся в него челнок. Следовательно, за обозначенный отрезок времени никто даже не пытался покинуть Сферу.

Стинов был безоговорочно уверен в добросовестности Тейнера, который отлично понимал, что от тщательности проведенного им предварительного расследования могла зависеть как его жизнь, так и жизни работающих с ним людей. И все же Игоря продолжали мучить пока еще неясные даже ему самому сомнения.

Глава 3

Следы

Челнок корпорации «Скейлс» оказался спроектирован более удачно, чем тот, на котором в свое время довелось лететь в Сферу Стинову с Тейнером. Кабина была просторной, а вместо амортизирующих коконов стояли удобные пассажирские кресла со страховочными ремнями, как в аэробусах.

Команда состояла из восьми человек. Помимо Тейнера и Хука были еще четверо человек из команды Карла, с которыми Стинов познакомился накануне, а также невысокий, чуть полноватый блондин, которого прежде видел только один Тейнер. Владимира Кашина – так звали блондина – Тейнер представил как доверенное лицо «Скейлс». Должность, занимаемая Кашиным в корпорации, осталась неназванной, но, судя по тому, что руководство подключило его к операции, которую не доверило даже собственной службе безопасности, он был близок к совету директоров.

– Господин Кашин, как мне сообщили перед самым стартом, будет осуществлять непосредственное руководство нашей экспедицией. – Тейнер сделал короткую паузу, после чего, повернувшись в сторону представителя корпорации, произнес: – Честно признаться, господин Кашин, если бы меня заблаговременно поставили в известность о вашей миссии, я бы отказался от участия в экспедиции. Я сторонник единоначалия.

– Не вижу никаких проблем, господин Тейнер, – открыто улыбнулся в ответ Кашин. – Группой по-прежнему командуете вы. Я же, в случае необходимости, буду только определять, так сказать, приоритетные направления нашей совместной работы.

Коротко кивнув в знак согласия, Тейнер сел в кресло и пристегнул страховочные ремни.

– Зачем он нам? – указав взглядом на Кашина, тихо спросил у Тейнера Стинов, кресло которого находилось рядом.

– Для того чтобы мы не ломились в запертые двери, – ответил Тейнер. – У Кашина имеется универсальный ключ, открывающий любой замок, и ему известны коды для управления всеми автоматическими системами Сферы.

– А по-моему, он просто должен присматривать за нами, – перегнувшись через спинку кресла, высказал свое мнение сидевший впереди Хук.

– Естественно, – равнодушно пожал плечами Тейнер. – Но разве он нам мешает?

– Мы в Сфере, – сообщил сидевший за пультом управления бородатый здоровяк Анатолий Волков, отличительной особенностью которого, как заметил Стинов, было то, что он все делал основательно и не спеша. Однако при этом он вовсе не казался медлительным.

– Уже? – удивленно подпрыгнул на месте Хук. – Помнится, когда нас вывозили из Сферы, во время прохождения поля была жуткая тряска.

– Наши челноки проходят поле, как горячий нож – масло, – довольно улыбнулся Кашин.

– Хотя и похожи на поленья, – заметил Герман Вельт.

Пройдя поле, челнок автоматически переключился на антигравитационную тягу и завис в метре над посадочной площадкой, которая, как и прежде, находилась в самой верхней точке Сферы – на крыше сектора Ньютона. Из-под непроницаемой обшивки челнока выскользнул тонкий щуп лазерного сканера, который, совершив за пару секунд полный оборот против часовой стрелки, исследовал поверхность внизу и передал изображение на главный монитор пульта управления челноком.

– Под нами ровная горизонтальная плоскость, – сообщил остальному экипажу Волков. – Можно садиться.

Выдвинувшиеся из гнезд посадочные опоры челнока осторожно коснулись поверхности.

– С прибытием.

Только после этих слов Волкова стало понятно, какая напряженная тишина царила в кабине челнока во время посадки. Не зная ничего о той опасности, которая могла подстерегать их в Сфере, люди были готовы к тому, что неприятности начнутся с первого же шага. То, что посадка прошла без каких-либо затруднений и неожиданностей, сразу разрядило обстановку. Люди задвигались, отстегивая страховочные ремни, и что-то одновременно заговорили. Кицуро Осато и Пирс Латимер даже затеяли детскую борьбу, пытаясь первыми добраться до составленных в штабель винтовок.

– Спокойно! – хлопнув в ладоши, урезонил их Тейнер. – Мы, между прочим, только что прибыли в Сферу. Кому кажется, что все самое сложное уже позади, может оставаться пристегнутым к креслу и ждать нашего возвращения.

Мгновенно воцарились тишина и порядок.

– Хук, раздай оружие, – велел Тейнер после десятисекундной паузы.

На всех членах группы была полевая армейская форма серого цвета с черными разводами, под которой были надеты армокостюмы с усиленной защитой. В придачу к ним прилагались круглые черные шлемы с пластиковым забралом и встроенным аудио-систом, позволявшим всем участникам группы переговариваться друг с другом на расстоянии до пяти километров. Впрочем, переговорные устройства были рассчитаны на то, что пользоваться ими будут в полевых условиях. В Сфере же, где было множество пересекающихся плоскостей, экранирующих радиоволны, аудио-систы, как заранее предупредил Тейнер, начнут глохнуть на расстоянии в несколько десятков метров.

– Держи! – Хук протянул Стинову штурмовую винтовку «В-22» и подсумок с пятью запасными обоймами, каждая из которых содержала сто двадцать патронов с разрывными пулями, способными свалить слона. Цилиндрическая насадка под стволом могла служить как стволом гранатомета, так и раструбом импульсного огнемета. Отдельно к винтовке прилагался еще и лазерный прицел.

– У меня есть и еще кое-что для тебя, – улыбнувшись, как безбородый Дед Мороз, Хук помахал в воздухе небольшим пластиковым пакетом и кинул его на колени Стинову.

Открыв пакет, Стинов достал крепящийся на предплечье чехол с метательными стрелками и десяток сюрикенов, как баранки нанизанных на кусок шпагата.

– Спасибо, – довольно улыбнулся Стинов.

– Земляне не доверяют оружию, которое не производит грохота, – подмигнул Стинову Хук. – Но мы-то с тобой понимаем в этом толк.

– Все готовы? – Тейнер придирчивым взглядом окинул свою команду.

Стинов украдкой нашел взглядом Кашина. Представитель корпорации, экипированный так же, как и остальные, держался чуть в стороне. Винтовка в его руках не выглядела чем-то чужеродным. Похоже было, что взялся он за нее не впервой.

– Осато и Латимер – к люку, – приказал Тейнер. – Стинов и Вельт – обеспечиваете прикрытие.

Все быстро заняли указанные места. Осато повернул рычаг ручной блокировки люка. Держа винтовку наготове, он толкнул дверь ладонью и прижался плечом к краю прохода. Тяжелая плита плавно откатилась в сторону. Держа винтовку перед собой на вытянутых руках, Латимер опустился на одно колено, чтобы иметь возможность окинуть взглядом как можно большую площадь снаружи. Из открытого люка не доносилось ни звука.

– Чисто, – тихо произнес Латимер через несколько секунд.

Нажав ногой на педаль, он опустил вниз короткий трап и взглядом указал на него напарнику. Осато, сделав глубокий вдох, резко развернулся и бросился вниз по трапу. Как только ноги его коснулись упругого синтетического покрытия посадочной площадки, Осато пригнулся к полу и, выставив винтовку перед собой, быстро огляделся по сторонам.

– Ничего, – сказал он, по-прежнему не поднимаясь в полный рост. – Ни единого движения.

Латимер сбежал вниз по трапу и занял позицию за спиной Осато. Следом за ним спустились Стинов и Вельт.

– Порядок, – крикнул Латимер остальным. – Можете выходить.

Посмотрев по сторонам, Хук тихо присвистнул и покачал головой.

– Ну надо же, какой здесь порядок навели, – удивленно растягивая слова, произнес он.

Да, это была уже не заброшенная крыша сектора, населенного бешеными, а самая настоящая посадочная площадка, автоматизированная и оборудованная по последнему слову техники. Если бы только не нависавший сверху зеленоватый колпак поля стабильности, можно было решить, что находишься неподалеку от главного офиса «Скейлс». Край крыши был виден только с той стороны, откуда заходили на посадку челноки. Вдоль обрыва были выставлены невысокие столбики контура наблюдения, которые в случае приближения к ним человека или автомата предупреждали об опасности световыми и звуковыми сигналами. На противоположном краю крыши, где раньше располагались бараки исследовательского центра, теперь находились сводчатые ангары, служившие для приема грузов. По краю посадочной площадки стояли в ряд восемь челноков, на первый взгляд неповрежденных. Признаками некоторого беспорядка можно было счесть только распахнутые настежь ворота одного из четырех ангаров и то, что один из челноков стоял, почти уткнувшись носом в борт своего соседа. Да еще в самом центре посадочной площадки лежал, завалившись набок, пустой автопогрузчик.

– Раз-два-три-четыре-пять, я иду искать, – шепотом произнес Вельт.

Латимер распечатал упаковку жевательной резинки и предложил ее находившемуся рядом Стинову. Игорь отрицательно мотнул головой. Латимер разочарованно пожал плечами и принялся жевать в одиночку.

– Сколько человек обслуживает посадочную площадку? – спросил у Кашина Тейнер.

Пока Кашин копался в электронной записной книжке, ответ дал Стинов:

– Три смены по тридцать семь человек, не считая экипажей челноков.

Кашин бросил на Стинова удивленный взгляд и коротко кивнул.

– Это данные из отчета, который вы нам предоставили, – счел нужным объяснить Тейнер.

Кашин молча наклонил голову.

– Ну и что дальше? – с тоской и жалостью глядя на него, словно на убогого, поинтересовался Волков. – Что делать-то будем? Тебе, может быть, и без разницы, чем заниматься, а нам деньги отрабатывать нужно.

– Надо осмотреть челноки, чтобы убедиться, что все они в исправности, а потом проверить, в каком состоянии находится компьютерная сеть на рабочих местах в ангарах, – хладнокровно и спокойно ответил Кашин.

– Опечатай челнок, – указав большим пальцем на открытый люк, велел Тейнер Хуку.

Пока Хук занимался люком, а остальные, не спеша и постоянно оглядываясь по сторонам, направлялись к челнокам, Стинов решил осмотреть завалившийся набок автопогрузчик.

Сунув голову в кабину, он повернул ручку на приборной доске. Ни одна шкала не засветилась – энергоблок был полностью разряжен. Машина лежала на боку и крутила колесами, до тех пор пока в ней не осталось ни капли энергии. В соответствии с инструкцией, каждый новый оператор автопогрузчика, заступающий на смену, должен полностью зарядить энергоблок машины, емкости которого хватает на двадцать часов непрерывной работы.

Стинов посмотрел на толстую, тяжелую станину автопогрузчика, рассчитанного на подъем грузов на высоту до пяти метров. Опрокинуть эту колымагу на ровном месте было совсем не просто. С левого борта машины, который сейчас находился наверху, с рамы открытой водительской кабины была частично содрана краска, и вся она была словно бы вдавлена внутрь. Если машина опрокинулась от удара, то прийтись он должен был именно сюда. Но только что именно могло нанести удар столь чудовищной силы? Не с челноком же столкнулся автопогрузчик?

– Водитель, убегая, случайно бумажник не обронил? – оторвал Стинова от размышлений вопрос подошедшего сзади Хука.

– Кто бы на него ни напал, спастись ему, похоже, не удалось. – Стинов указал на широкую, прерывистую полосу коричневатого цвета на полу.

Хук взглядом проследил отчетливый след, тянущийся в сторону открытого ангара.

– Действительно, похоже на кровь, – согласился он с выводом Стинова.

– Нужно осмотреть кабину автопогрузчика. Возможно, удастся найти следы, оставленные преступником.

– Вряд ли стоит задерживаться из-за этого, – покачал головой Хук. – Нам нужно найти людей и выяснить, чего это они все вдруг притихли. Если это было и убийство, то нас оно никоим образом не касается.

– Убийство может иметь отношение ко всему, что здесь происходит, – возразил Стинов.

– Ты хочешь сказать, что один придурочный маньяк вырезал всю Сферу? – усмехнулся Хук. – Не смеши меня, Игорь.

Они подошли к челнокам, осмотр которых уже подходил к концу.

– Все в полном порядке, – сообщил Волков. – Хоть сейчас садись на любой из них и лети на Землю.

– А последний челнок, в котором прибыли работники службы безопасности? – спросил Стинов.

– То же самое. Если не считать чем-то из ряда вон выходящим тот факт, что Герман нашел под одним из сидений початую бутылку водки.

Подойдя к Тейнеру, Стинов рассказал о следах крови, обнаруженных возле опрокинутого автопогрузчика. Как и предполагал Хук, Тейнера это не заинтересовало. Он, как и все, хотел поскорее найти людей, чтобы покончить наконец со всей этой неопределенностью. Пока же не было ни живых, ни даже трупов.

Тейнер решил не разделять группу, и все вместе они направились к третьему ангару, ворота которого были распахнуты.

– Да, здесь-то уж точно кто-то побезобразил, – уныло произнес Вельт, первым заглянувший в открытые ворота строения.

В помещение невозможно было войти. Все, что когда-то находилось на стеллажах, тянущихся пятью длинными рядами вдоль всего ангара, было сброшено на пол. Упаковки грузов были изодраны в клочья. Но, что странно, ни один из пищевых брикетов, в огромном количестве устилающих пол перед входом, не был раздавлен.

– Из этого ангара продовольствие поступает на склад длительного хранения, – сказал Кашин.

– В списке последней партии продовольствия я видел скоропортящиеся продукты, – заметил Стинов. – Свежая рыба, паштеты, овощные пасты…

– И что? – непонимающе посмотрел на него Кашин.

– Запах, – Стинов помахал ладонью перед носом. – Вы чувствуете какой-нибудь запах?

– Нет, – качнул головой Кашин.

– А рыба за неделю должна бы была протухнуть, – сказал Стинов.

Осторожно раздвигая мыском ноги пищевые брикеты, Волков двинулся в сторону стеллажей.

– Ты куда? – окликнул его Тейнер.

– Посмотрю, может быть, там что осталось, – Волков указал на кучу разбитых контейнеров, из которых торчали куски упаковочного пластика.

– Может быть, скоропортящиеся продукты успели перевезти на холодильный склад, – неуверенно предположил Кашин.

– Как бы не так! – раздался от стеллажей радостный возглас Волкова. Он стоял, сжимая в поднятой руке обрывок пластика, на котором была нарисована меч-рыба. – Вся упаковка здесь. А вот саму рыбу кто-то сожрал.

– Ладно, в конце концов, мы не пропавшую рыбу ищем! – Давя подошвами пищевые брикеты, Кашин решительно направился к перегородке из полупрозрачного пластика, за которой находилось помещение для дежурных. – Свяжемся с руководством и выясним, что тут у них происходит!

Толкнув дверь, он вдруг резко отшатнулся назад.

– О черт!..

Согнувшись пополам, Кашин схватился обеими руками за живот, и его вырвало.

Первым оказавшийся возле него Волков сразу же почувствовал, как из-за приоткрытой двери тянет зловонным смрадом. Толкнув дверь ногой, Волков шагнул на порог и, прижавшись спиной к косяку, быстро обвел стволом винтовки все помещение. Комната размером три на четыре метра, в которой, кроме стола с компьютерным терминалом да двух перевернутых стульев, находился еще только невысокий узкий диван без спинки, была залита засохшей кровью. На полу валялись разлагающиеся останки нескольких человеческих тел с оторванными конечностями и вспоротыми животами.

Волков опустил винтовку.

– Прежде чем входить, воспользуйтесь фильтрами, – предупредил он остальных и первый воспользовался собственным советом, вставив в ноздри полимерные фильтры.

– Однако, – только и произнес Тейнер, войдя в дежурку.

– Ни за что не поверю, если мне скажут, что все это устроил один человек, – покачал головой Осато.

– А почему он должен быть один? – спросил Хук.

– Эти люди, – Осато кивнул на покойников, – были не просто убиты, а зверски изуродованы. Посмотри, на них почти не осталось кожи, а в некоторых местах вырваны огромные куски мышечных тканей.

– Если это сделал не маньяк вроде тех, на которых обычно списывают подобного рода преступления, – заметил Вельт. – Следовательно, в Сфере эпидемия безумия.

– С ума сходят поодиночке, – возразил Латимер.

– Предложи свою версию случившегося, – пожал плечами Вельт.

Присев на корточки возле обезглавленного трупа, Волков стал копаться острием ножа среди обрывков изодранной в клочья одежды. Первым он откинул в сторону небольшой плоский игломет, затем – карманный электропарализатор.

– Это были ребята из службы безопасности «Скейлс», – сказал он, подняв на лезвие ножа треугольный жетон с изображением весов и выбитым под ним номером. – Те, что прилетели в Сферу перед нами. У службы безопасности Сферы круглые жетоны.

– Должно быть, их загнали в дежурку и здесь перебили, – предположил Хук.

Надев резиновые перчатки, Стинов поднял игломет и достал из него обойму.

– Иглы с парализующим составом. Обойма почти пустая.

– Какое у них было при себе оружие? – выглянув за дверь, спросил Тейнер у Кашина, который стоял снаружи, утирал рот носовым платком.

– У кого? – непонимающе переспросил тот.

– У ребят из «безопаски», прибывших в Сферу перед нами.

– Табельное, – ответил Кашин. – Иглометы и электропарализаторы.

Вскоре были найдены еще четыре игломета, так же как и первый, с полупустыми обоймами.

– Парализующий состав типа «С» действует почти мгновенно, – удивленно заметил Волков. – Сколько же должно было быть нападавших, чтобы они, расстреляв почти по полной обойме, не смогли отбиться?

– И, кроме того, преступники не забрали оружие, – добавил Стинов.

– Что подтверждает мою версию о безумии, – сказал Вельт. – Если бы в Сфере вспыхнул мятеж…

– Если бы это был мятеж, – перебил его Хук, – то первым делом мятежники позаботились бы о том, чтобы взять под контроль стартово-посадочную площадку для челноков.

– Какой еще мятеж? – досадливо поморщился Волков. – О чем вы говорите?

Тейнер подошел к столу. Скинув стволом винтовки на пол лежавшую на нем кисть руки, он пододвинул к себе телефонный аппарат.

– Связь работает, – сообщил он остальным, когда на световом табло загорелся список заложенных в память номеров.

Тейнер провел пальцем по пятизначному телефонному номеру, возле которого было написано: «Руководство. Вызов только в экстренных случаях». Из внешнего динамика послышались длинные гудки свободной линии. После десятого гудка Тейнер дал отбой и задействовал номер вызова службы безопасности. Результат был тот же самый. Тогда Тейнер принялся активировать одни за другим все номера, какие были в списке: «Медицинский отдел», «Продовольственный склад», «Склад расходных материалов», «Старший диспетчер», «Сельскохозяйственная зона», «Лаборатория номер 1», «Лаборатория номер 14», «Производство номер 23»… Везде отвечали только длинные гудки.

– Да что за черт! – со сдерживаемой злостью произнес Тейнер. – Куда они все провалились?

– Последняя запись была сделана неделю назад, – сообщил работавший с компьютером Осато. – Зафиксировано прибытие челноков с грузом. Тех самых, которые не вернулись на Землю. Никаких особых отметок нет.

– Может быть, все дело именно в этих челноках? – высказал предположение Хук. – Может быть, именно они притащили в Сферу какую-то дрянь?

– Какую именно? – меланхолично посмотрел на него Волков.

– Не знаю, – дернул плечом Хук.

– Судя по накладным, груз был самый обычный, – сказал Стинов.

– Если я, собираясь в поездку, прихвачу с собой бомбу, то не стану информировать об этом инспектора, проверяющего мой багаж, – ответил Хук.

– Челноки здесь ни при чем, – поморщившись, махнул рукой Тейнер и указал стволом винтовки на изуродованное тело у себя под ногами. – Мы имеем дело не со случаем пищевого отравления и не с террористом-одиночкой.

– Эй, а ты что на это скажешь? – окликнул Кашина Латимер.

– Здесь мы ничего не узнаем, – ответил представитель «Скейлс». – Нужно идти в сектор Эйнштейна. Там находятся руководство филиала и служба безопасности. Через компьютер руководства мы сможем войти в центральный архив и отследить события последних дней. По крайней мере до того дня, пока продолжали поступать отчеты и сообщения от различных подразделений филиала.

– Это ты Cферу называешь филиалом? – на всякий случай уточнил Хук.

– Ну да, – кивнул Кашин. – Она ведь и есть филиал корпорации «Скейлс».

– Сначала осмотрим остальные ангары, – сказал Тейнер.

В трех других ангарах царил идеальный порядок. Ничего примечательного обнаружено не было, если не считать бурых пятен, похожих на следы высохшей крови, на внутренней стороне ворот ангара номер два.

– Почему-то разгромили только ангар, занимающийся разгрузкой челноков, доставляющих продовольствие, – удивленно заметил Хук.

– Может быть, все же дело в продуктах, доставленных последними челноками? – задумчиво произнес Вельт.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Тейнер.

– В середине двадцатого века в Соединенных Штатах Америки имел место случай массового умопомрачения жителей одного из небольших городков, – сказал Вельт. – Люди отравились особым видом спорыньи, попавшей в зерно, из которого выпекался хлеб для городка. Грибок спорыньи содержал в себе сильнодействующий галлюциноген, разновидность ЛСД.

– Ну, сейчас не двадцатый век, – резонно заметил Осато. – Отравиться пищевыми продуктами не удастся, даже если захочешь сделать это намеренно.

– И тем не менее то, что мы уже увидели, я не могу объяснить иначе, как только внезапной вспышкой массового безумия, – продолжал стоять на своем Вельт.

Еще один труп без головы был обнаружен в диспетчерской, контролирующей прибытие и отправку челноков. Это было даже не тело, а скелет, на костях которого остались небольшие клочки мышечной ткани.

– Его тоже твои психи обглодали? – язвительно поинтересовался у Вельта Хук.

Не желая спорить, Вельт только молча пожал плечами.

Из диспетчерской Тейнер снова попытался связаться с кем-нибудь по телефонной линии. Он уже настолько привык к длинным гудкам, доносившимся из динамика, что почти автоматически касался пальцем того или иного телефонного номера в абонентском списке. И когда неожиданно на другом конце линии сняли трубку, Тейнер, растерявшись, понял вдруг, что не помнит, какой именно номер он перед этим затребовал.

– Алло! – закричал он в трубку. – Алло! Кто у телефона?..

На другом конце линии царило молчание.

– Алло!.. Отвечайте же!.. Мы прибыли с Земли, чтобы помочь вам…

Из динамика послышались частые короткие гудки отбоя.

Тейнер быстро нажал кнопку повторного вызова того же номера и сравнил появившиеся в ячейке цифры с номерами в списке. Но на этот раз на противоположном конце линии никто не пожелал снять трубку.

– Что такое «лаборатория номер 14»? – спросил Тейнер, все еще держа трубку в надежде на ответ.

Стинов снова ответил быстрее Кашина:

– Подразделение, занимающееся возможностями более широкого использования металлокерамики в производстве ракетных двигателей. Расположена в секторе Коха.

Тем временем Волков, надев на лицо полумаску с бинокулярным микроскопом, обследовал лежавший на полу скелет.

– На костях полно мелких следов от очень острых режущих инструментов, – сообщил он, закончив осмотр. – Кто-то очень старательно и аккуратно освобождал этот скелет от мышц и внутренних органов, используя для этого не нож и не хирургический лазер, а нечто вроде миниатюрной электропилы.

– Я уже начинаю жалеть, что взялся за это дело, – Тейнер покачал головой и направился к выходу.

Глава 4

Зона особой секретности

– Сектор Эйнштейна, второй уровень, – сообщил информат лифта, после чего створки двери плавно разошлись в стороны.

Осато с Латимером первыми выбежали из кабины лифта, взяв под наблюдение оба конца центрального прохода сектора.

– С моей стороны все чисто, – сказал Осато.

– У меня тоже, – произнес Латимер.

Встав на движущуюся полосу тротуара, люди быстро добрались до корпуса, где прежде располагалось правление Информационного отдела. Теперь в нем размещалось руководство базирующегося в Сфере филиала корпорации «Скейлс».

Корпус был пуст, так же как и весь сектор. Судя по разбросанным вещам и распахнутым настежь дверям, служащие покидали его в спешке, если не в панике, не заботясь о том, чтобы привести в порядок рабочие места. В холле, неподалеку от входа лежали два скелета с прилипшими к костям тряпичными лохмотьями. По жетонам, найденным среди остатков одежды, удалось установить, что это были работники службы безопасности Сферы.

Прежде чем подняться в кабинет управляющего филиалом, находившийся на втором этаже, Стинов предложил запереть входную дверь, воспользовавшись противопожарной блокировкой, и осмотреть весь корпус, чтобы быть уверенными, что в нем никого нет. После того как стальная плита закрыла вход в корпус, люди, разделившись на пары, разошлись по этажам.

Тщательный осмотр каждой комнаты, занявший почти два часа, не принес ничего нового, кроме еще пяти скелетов, обнаруженных в большом зале для совещаний на третьем этаже.

Убедившись, что кроме них в корпусе нет ни единой живой души, группа в полном составе собралась в кабинете управляющего.

Кашин первым делом занял место за компьютером и вставил в разъем принесенный с собой мемори-чип.

– Что ты собираешься делать? – спросил Тейнер.

– Хочу скопировать информацию, которая может представлять интерес для руководства корпорации, – ответил Кашин, отмечая интересующие его файлы.

– Может быть, для начала просто посмотрим, что там есть? – предложил Осато.

– Это не займет много времени, – ответил Кашин, не прекращая своего занятия.

– Эй, что ты делаешь! – закричал вдруг Осато.

Файлы, которые Кашин переписывал на мемори-чип, исчезали один за другим.

– Все в порядке! – Кашин схватил за руку Осато, который попытался остановить процесс копирования. – Я уничтожаю секретную информацию, касающуюся производства. Для вас она не представляет никакого интереса.

Он быстро выхватил мемори-чип из разъема, спрятал его в карман и встал из-за стола, уступая Осато место за компьютером.

– Последнее сообщение, к которому мы имеем доступ, датировано двенадцатым июля, – сказал Осато. – А челноки, из-за которых начался переполох, прибыли в Сферу пятнадцатого.

– И в компьютере, который мы видели в ангаре, тоже была запись от пятнадцатого числа, – напомнил Вельт. – Почему же здесь ее нет?

Тейнер посмотрел на Кашина, переадресовывая ему вопрос Вельта.

– Не надо смотреть на меня, как на врага, – возмущенно произнес тот. – Я не меньше вас заинтересован в том, чтобы ситуация наконец прояснилась. Но я работаю на корпорацию и сделал то, что мне было приказано. Я и сам не знаю, что содержится в переписанных на мемори-чип файлах.

– Ну так давай посмотрим, – миролюбиво предложил Волков.

– Теперь это уже невозможно, – ответил Кашин. – В чип встроена программа, автоматически задающая пароль. Мне он не известен.

– По-моему, тебе известно гораздо больше, чем нам, – сказал Тейнер. – Для того чтобы выполнить поставленную передо мной задачу, не подвергая при этом бессмысленному риску вверенных мне людей, я должен обладать всей полнотой информации. В противном случае я отказываюсь работать.

– Данный вопрос находится вне моей компетенции, – резко вскинул голову Кашин. – Руководство корпорации предоставило вам всю информацию, которую сочло необходимой.

– В таком случае я считаю нашу работу завершенной, – спокойно произнес Тейнер. – Я забираю своих людей и возвращаюсь на Землю. Если хочешь, можешь остаться и продолжить расследование один.

Глаза Кашина всполошенно забегали.

– Послушайте, Тейнер, – примирительным тоном начал он. – Вам было известно, что, отправившись в Сферу, вы окажетесь в зоне особой секретности…

– Да, но при этом меня не предупреждали, что у меня из-под носа будут изыматься материалы, которые, возможно, представляют собой важную улику, – не дослушав, перебил его Тейнер. – В Сфере творится черт знает что! Быть может, здесь уже не осталось ни одного живого человека, кроме нас! – С каждой новой фразой голос Тейнера становился все громче. – Если нужно разобраться в том, что здесь происходит, то я не хочу, чтобы при этом кто бы там ни было путался у меня под ногами! Даже если это представитель руководства корпорации, нанявшей меня на работу!

– А может быть, мы уже подцепили какую-нибудь заразу, – ровным счетом ничего не выражающим голосом произнес Волков. – И скоро останутся от нас одни скелеты.

– Кончай, – толкнул его локтем в бок Латимер.

– Что, страшно? – усмехнулся, довольный своим висельническим юмором, Волков. – Шучу. Это не болезнь. Мышцы с костей жертв были кем-то срезаны.

– Ты думаешь, что этим успокоил меня? – поморщился Латимер.

На протяжении всей речи Тейнера Кашин кивал головой, давая понять, что он абсолютно согласен с его словами и полностью разделяет опасения командира группы.

– Тейнер, от вас требовалось всего лишь установить причину, по которой нарушилась связь со Сферой, – сказал он, стараясь, чтобы слова его звучали убедительно и веско. – Теперь нам это известно – в Сфере попросту не осталось живых людей.

– Мы пока еще не осмотрели полностью даже одного сектора, – возразил ему Тейнер.

– Вам доставит огромное удовольствие путешествие по Сфере, заваленной мертвецами? – поинтересовался Кашин.

– Но разве мы не должны установить причину случившегося? – несколько удивленно спросил Тейнер. – Мне казалось, что это входит в наш контракт.

– Свою часть задания вы, можно сказать, уже выполнили, – заверил его Кашин. – Выяснением причин займутся специалисты на Земле. Для этого нам только нужно снабдить их необходимыми материалами, сбор которых как раз и является частью моего задания.

– Ты хочешь сказать, что мы можем прямо сейчас грузиться на челнок и отправляться на Землю с полной уверенностью, что уже отработали свои деньги? – решил на всякий случай уточнить Хук.

– Не совсем так, – ответил Кашин. – Нам нужно сделать еще кое-что, но много времени это не займет.

– Приказы здесь отдаю я, – поставил на место несколько увлекшегося представителя корпорации Тейнер.

– Вне всякого сомнения, – благоразумно не стал спорить Кашин. – Я здесь для того, чтобы помогать вам. Поэтому я предлагаю вместо бесцельного и, возможно, небезопасного блуждания по Сфере отправиться в одно конкретное место. Мне всего-то и нужно – снять информацию с установленного там компьютера.

– Что за место?

– Одна из исследовательских лабораторий.

– Каким образом информация из лабораторного компьютера может помочь выяснить причину того, что случилось в Сфере?

– Откуда мне знать? – пожал плечами Кашин. – Мне просто сказали, что я должен сделать, в случае если предпринятое нами расследование ни к чему не приведет.

– Мы пока еще и не начинали работать, – возразил Тейнер.

– И без того уже все ясно, – махнул рукой Кашин. – В Сфере произошла какая-то авария, повлекшая за собой человеческие жертвы.

– Авария случилась в той самой лаборатории, куда ты предлагаешь отправиться? – спросил Вельт.

– Я знаю не больше вашего! – досадливо всплеснул руками Кашин. – Но в отличие от вас не намерен совать свой нос в дела корпорации, которые она желает сохранить в тайне!

– Он, конечно же, что-то от нас скрывает, – указав на Кашина пальцем, уверенно произнес Хук. – Но я не имею ничего против того, чтобы убраться отсюда поскорее. Никогда не считал себя слабонервным, но соседство с несколькими тысячами покойников не приводит меня в восторг.

– В этом я с тобой полностью согласен, – поддержал Хука Латимер.

– Где расположена лаборатория? – спросил Кашина Тейнер.

– В этом же секторе, – быстро ответил Кашин. – В западном крыле.

– В секторе Эйнштейна находятся только жилые и служебные помещения, – сказал Стинов. – Здесь нет ни одной лаборатории.

– Это секретная лаборатория, о существовании которой было известно только нескольким представителям высшего руководства филиала, – сказал Кашин.

– Чем она занималась?

– Не знаю.

– Эй, посмотрите-ка, что я нашел! – воскликнул Осато, работавший все это время с компьютером.

– Что там у тебя? – повернулся к нему Тейнер.

– Оперативная сводка службы безопасности от пятого июля, – Осато указал на экран. – В секторе Ньютона был убит складской работник по имени Роман Кошель. Его, еще живого, обнаружили трое человек, работавшие с ним в одну смену. Убийца, которого никто не видел, напал на жертву в проходе между ангарами. С бедолаги была почти полностью содрана кожа. У него были вырваны глаза и большие куски мышц на бедрах, груди и животе. Те же повреждения, что мы видели на телах мертвых парней из службы безопасности. В рапорте также отмечено, что это первое преступление подобного рода, совершенное в Сфере. И, судя по дальнейшим сводкам, последнее. По крайней мере до того дня, после которого записи уничтожены.

– Ну в том, что это убийство было не последним, мы уже имели возможность убедиться, – заметил Стинов. – Скорее всего после первого такого сообщения служба безопасности получила приказ не вносить подобные случаи в общую сводку, а докладывать о них особо.

– Выходит, мы все же имеем дело со случаем массового безумия? – спросил Хук.

– Сомневаюсь, – качнул головой Волков. – Для того чтобы полностью освободить скелет от мышц, не повредив его при этом, требуется немало времени и определенный опыт. К тому же, помимо многочисленных останков жертв, мы не видели никаких других признаков безумного буйства. Я впервые слышу о безумии со столь узким спектром внешнего проявления.

– А разгромленный склад с пищевыми продуктами, – напомнил Вельт.

– Да, но в дежурке, где мы обнаружили трупы, убийцы ничего не тронули, – возразил Волков. – Так что, возможно, склад это вовсе не их рук дело.

– Тейнер, мы попусту теряем время! – Кашин нервно посмотрел на часы.

– У тебя свидание назначено? – осведомился Латимер.

Кашин ничего не ответил, словно и не услышал насмешливой реплики.

– Ладно, ребята, – сказал Тейнер. – Раз уж представитель корпорации считает, что мы свое задание выполнили, не будем спорить. Предоставим «Скейлс» самой разбираться с тем, что она здесь натворила.

Глава 5

Изменяющие облик

До западного крыла сектора группа добралась, так и не встретив ни единой живой души.

Один раз Латимеру показалось, что он заметил какое-то движение за стеклянной витриной бара, но, войдя в помещение, люди увидели, что это была всего лишь ветка искусственного кустарника, нависающая над работающим кондиционером. В баре, так же как и в других помещениях, где они уже побывали, все выглядело так, словно посетители и обслуживающий персонал просто внезапно исчезли. И только в углу, среди обрывков одежды, лежал, скаля зубы, скелет. Стинов обратил внимание на то, что стойка, на которой обычно выставляются холодные закуски, была пуста, в отличие от соседней, где был представлен богатый выбор всевозможной выпивки.

В конце центрального прохода Кашин сверился с планом в записной книжке и свернул налево. Войдя в подъезд стандартного жилого корпуса, он на первом этаже открыл дверь универсальным электронным ключом. Секция за дверью, состоящая из прихожей и двух небольших комнат, была пуста. Но в стене одной из комнат имелась еще одна дверь. Чтобы открыть ее, Кашин снова воспользовался ключом и набрал сложный шифр на кодовом замке.

– Ты заметил, что в секторе не хватает целого квартала? – негромко спросил у Стинова Хук.

Стинов молча кивнул. Внося изменения в планировку сектора, корпорация постаралась скрыть все следы. И сделано это было, следует признать, весьма искусно. Но для Стинова и Хука, родившихся и выросших в Сфере, подобная перестройка не могла остаться незамеченной.

Почти бесшумно сработал приводной механизм, и дверь, изнутри оказавшаяся металлической, откатилась в сторону. За ней находился длинный, ярко освещенный коридор, по обеим сторонам которого тянулись пронумерованные двери с кодовыми замками.

Четверо человек из группы остались у входа. В коридор вместе с Кашиным вошли Тейнер, Волков и Стинов. Подняв стволы винтовок к потолку, они все же держали пальцы на спусковых крючках. Вокруг все было спокойно, но по какой-то необъяснимой причине каждому из них казалось, что за запертыми дверями таится некая страшная, неотвратимая угроза.

– Что за дверями? – спросил Кашина Тейнер.

В пустом коридоре голос его прозвучал неестественно громко.

– Откуда мне знать, – дернул плечом Кашин. Заметно было, что он тоже нервничает. – Я здесь в первый раз.

– Хотел бы я знать, что за тайны прячут с таким старанием, – ни к кому не обращаясь, негромко произнес Волков.

– Лучше и не спрашивай, – почему-то шепотом ответил Кашин. – Дольше проживешь.

Остановившись у двери с номером 35, он набрал код и вставил в щель карточку электронного ключа. Едва слышно щелкнул открывшийся замок. Нервно прикусив нижнюю губу, Кашин чуть приоткрыл дверь, заглянул в образовавшуюся щель и только после этого распахнул дверь полностью. За дверью находился огромный зал, вдоль стен которого тянулись ряды бронированных камер с небольшими круглыми окошками из толстого небьющегося пластика.

Отстранив Кашина, который не решался первым переступить порог, Тейнер вошел в зал. Первым, что бросилось в глаза, были три человеческих скелета в углу. Заметив, что дверь крайней камеры приоткрыта, Тейнер осторожно заглянул в нее. Камера, имевшая форму куба, была пуста. Потянув носом воздух, Тейнер не почувствовал никакого необычного запаха.

– Для кого эти камеры? – спросил он, повернувшись к Кашину.

– Не знаю, – отрывисто бросил тот и быстро зашагал в противоположный конец зала.

Там, куда он направлялся, находилась еще одна дверь, на этот раз самая обыкновенная, с застекленным верхом и не запертая на замок. Комната за ней была похожа на офис. У противоположной от входа стены стояли три широких стеллажа, полки которых были заполнены папками с досье, видеодисками и коробками с мемори-чипами. Три полукруглых стола, оборудованных компьютерными терминалами, стояли в ряд, один за другим, по центру комнаты.

Кашин сразу же прошел к дальнему столу и, включив компьютер, вставил в разъем свой мемори-чип.

– Не нравится мне все это, шеф, – сказал, посмотрев на Тейнера, Волков. Он стоял у двери, держа зал под прицелом винтовки. – По-моему, мы влипли в какую-то дурно пахнущую историю.

Тейнер молча кивнул.

Стинов сделал шаг в сторону и оказался возле стеллажа. Кашин сидел спиной к двери и не видел его движения. Вытащив из упаковки новый мемори-чип, Стинов осторожно подошел к столу и, развернув к себе плоский экран, включил компьютер. Тейнер молча наблюдал за его действиями.

Как Стинов и ожидал, все три компьютера, находившиеся в комнате, были связаны между собой. Вставив мемори-чип в разъем, Стинов задействовал программу дублирования команд со второго включенного компьютера. На вопрос, следует ли ввести пароль, Стинов дал отрицательный ответ. Теперь все файлы, которые копировал Кашин, автоматически записывались и на мемори-чип Стинова.

Через пару минут на экране появилось сообщение о том, что свободное место на мемори-чипе исчерпано. Стинов быстро заменил мемори-чип и дал команду продолжить копирование.

Как только на экране появилось сообщение о том, что копирование закончено, Стинов тут же выключил компьютер и спрятал оба мемори-чипа в карман.

– Порядок, – довольно улыбнулся, поднимаясь со своего места, Кашин. – Теперь можно со спокойной совестью отправляться домой, чтобы получить причитающийся гонорар.

И в этот момент Стинов почувствовал, как по спине у него прошла волна холодной дрожи. Он не сразу понял, что происходит, и поэтому замер на месте, прислушиваясь к собственным ощущениям. То, что он испытывал сейчас, уже происходило однажды, очень давно, когда учитель Лиг объяснял ему, как следует управлять собственным сознанием.

Сейчас происходило то же самое – чуждый разум пытался войти в его сознание. Но делал он это неумело, словно слепой, продвигающийся на ощупь. Это было даже не вторжение, а поиск мест, наиболее открытых для контакта, тех, в которых использовались не мысли и конкретные образы, а чувственные ощущения. Осторожно, чтобы не вспугнуть чужое сознание, Стинов дал понять, что оно уже обнаружено, после чего указал чужаку точку для контакта.

Стинов почувствовал испуг и растерянность чужака. Но все остальные чувства этого неизвестного существа перекрывали удивление и непонимание, возникшее в тот момент, когда оно поняло, что человек, в сознание которого оно проникло, также обладает способностью мыслить.

«Кто ты?» – послал Стинов мысленный вопрос чужаку.

Он и сам едва не вздрогнул от внезапного ужаса, охватившего незнакомца. Сознание чужака сжалось в плотный, упругий комок. Оно словно бы пыталось что-то ответить, но не находило для этого слов.

В реальность Стинова вернул крик Волкова:

– Черт, что происходит?!

Автоматически поставив в сознании блок, отбросивший в сторону разум чужака, Стинов метнулся к двери.

– Там, смотрите! – Волков указывал стволом винтовки на стену одной из камер, на которой то вздувался, то снова опадал небольшой пузырь.

Ни говоря ни слова, Кашин бросился к выходу. Остальные побежали за ним.

При приближении людей пузырь отлепился от металлической стены. Он не упал тут же на пол, а, прочертив в воздухе замысловатую траекторию, опустился в центре зала. Но теперь это был уже не пузырь, а уродливое, бесформенное существо с десятком извивающихся щупальцев. Оттолкнувшись конечностями от пола, чудовищный уродец бросился на людей.

Кашин отшатнулся в сторону.

Одновременно прогремело три выстрела. Неизвестно, сколько пуль попало в ловко семенящую на рахитичных конечностях тварь, но даже одна из них должна была бы разнести тело маленького уродца в клочья. Вместо этого его только отбросило в сторону. Существо даже не было мертво. Лежа на полу, оно продолжало копошиться, издавая при этом странные звуки, похожие на трение деталей неисправного механизма. При этом оно словно бы растекалось в стороны, постепенно сливаясь с поверхностью пола. Но до того как оно сделалось полностью неразличимым, подбежавший Волков всадил в него еще три пули. Существо неподвижно замерло, сделавшись похожим на скомканное грязное полотенце.

Не отводя взгляда от мертвой твари, словно боясь, что она снова может ожить, Волков медленно опустил винтовку. Но буквально в следующую секунду он развернулся и направил ствол оружия на прилепившегося спиной к стене Кашина.

– Что это было, черт тебя дери! – заорал он. – Говори, или я разнесу тебе башку!

– Толя! – окликнул Волкова Тейнер, увидев, как за его спиной из приоткрытой двери камеры выползает еще одна тварь, точно такая же, что и первая, но гораздо более крупных размеров.

Тейнер выпустил очередь в упругую серую массу, но тварь, казалось, даже не обратила внимания на впившиеся в нее пули. В молниеносном прыжке она сбила Волкова с ног и, прижав к полу, распласталась у него на спине. С глухим утробным ворчанием тварь начала быстро менять форму. Через несколько секунд она уже была похожа на огромную пасть, сжимающую бока человека. Давление было столь сильным, что Волков заорал, ощутив, как у него начинает деформироваться грудная клетка. Если бы не армокостюм, он уже услышал бы хруст собственных костей.

За то время, что Тейнер пытался выбрать позицию для стрельбы, Стинов успел присоединить к своей винтовке дополнительную обойму с десятью разрывными снарядами. Подбежав к оседлавшей Волкова твари, он изо всех сил ткнул ей в бок ствол винтовки и нажал на спусковой крючок гранатомета. Снаряд пробил в теле неведомого существа дыру диаметром около двадцати сантиметров, из которой во все стороны брызнули струи желтоватой слизи, и опрокинул чудовище на спину, или что там у него было сверху. Схватив Волкова за руки, Стинов вырвал его из объятий бесформенного монстра. Отбежав на пару шагов от едва не убившей его твари, Волков упал на колени, хватая воздух широко разинутым ртом. Комбинезон на его спине был разорван в клочья. Даже на армокостюме были заметны следы, оставленные чудовищем, пытавшимся добраться до человеческой плоти.

– Идти можешь? – спросил подбежавший к нему Тейнер.

Волков молча кивнул и, оперевшись прикладом винтовки о пол, тяжело поднялся на ноги.

– Куда Кашин делся? – оглянувшись по сторонам, спросил Стинов.

– Сбежал уже, наверное, – ответил Тейнер.

– Нам здесь больше нечего делать, – Стинов подхватил Волкова под локоть. – Уходим.

– Со мной все в порядке, – категорично отказался от помощи Волков. – Ребра целы. Эта тварь меня только малость помяла.

– Она здесь была не последняя, – мрачно произнес Тейнер.

Стинов проследил за взглядом Тейнера и увидел, как от стены отлепились два новых пузыря, тут же превратившиеся в уже знакомых уродцев. Чуть в стороне набухали еще три таких же пузыря.

– Хук!.. Латимер!.. Осато!.. – включив встроенный в шлем передатчик, крикнул в микрофон Тейнер. – Кто-нибудь меня слышит?..

Ответом ему было только негромкое потрескивание статических помех – толстые стены и бронированные камеры надежно экранировали помещение.

– Уходим! – крикнул Стинов.

Люди бросились к выходу, но наперерез им уже семенили по полу около десятка серых бесформенных тварей размерами от карманного диктофона до письменного стола.

Тейнер и Волков расчищали проход. Стинов шел последним, отбивая нападения с тыла. Тех, что помельче, удавалось прикончить несколькими выстрелами из винтовки. Самых больших мог остановить, да и то лишь на время, залп из гранатомета.

Тейнеру с Волковым уже удалось пробиться в коридор, когда еще одна, совсем небольшая тварь упала на Стинова с потолка. Стинов успел отбросить ее в сторону, ударив стволом винтовки. Но, упав на пол, тварь выпустила длинное щупальце, обвившее человеку ноги. Потеряв равновесие, Стинов упал. Втягиваясь в тело хозяина, щупальце поволокло его по полу, не давая возможности подняться на ноги и воспользоваться винтовкой. Окружавшие его со всех сторон твари кинулись на поверженного человека, который только и мог, что размахивать винтовкой, как дубиной.

Почти уже в отчаянии Стинов шарил рукой по поясу, стараясь вытащить нож, чтобы обрубить опутавшее ему ноги щупальце, когда вдруг вновь ощутил присутствие рядом с собой чужого разума. На этот раз он только прикоснулся к сознанию Стинова, словно для того, чтобы убедиться, что перед ним уже знакомый человек. В следующее мгновение неизвестный разум обратил всю свою мощь на окружающих Стинова монстров. Готовые разорвать человека в клочья твари, уступая беззвучному, но явственному для них приказу, медленно, с неохотой попятились.

Выхватив наконец широкий нож, Стинов одним ударом перерубил щупальце и, перевернувшись, на четвереньках выбежал в коридор. Вскочив на ноги, он махнул рукой уже начавшему с тревогой оглядываться Тейнеру и кинулся догонять товарищей.

Услышав приглушенные расстоянием выстрелы, Вельт первым рванулся в коридор и едва не упал, столкнувшись с вылетевшим из двери человеком. Латимер подхватил совершенно ошалевшего Кашина и хорошенько встряхнул.

– Что происходит?

Кашин, выпучив глаза, бестолково хлопал ртом.

Не дожидаясь, что он в конце концов скажет, в коридор кинулись Хук и Осато.

Неожиданно вскинув руки, Кашин оттолкнул Латимера в сторону и прыгнул к щитку дверного привода.

– Ты что делаешь, сволочь! – Вельт прикладом ударил Кашина в плечо и встал возле щитка, закрыв его спиной.

– Дверь! – едва не подпрыгнув на месте, завопил Кашин. – Закройте дверь! Там сейчас все взорвется к чертовой матери!

Вельт заглянул в коридор. Хук и Осато, увидев бегущих к выходу товарищей, остановились где-то посередине.

– Скорее выбирайтесь оттуда! – крикнул им Вельт. – Сейчас будет бум!

Видя, что никто не торопится выполнить его требование, Кашин рванулся к двери, ведущей на лестничную площадку.

– Не торопись, приятель, – поймал его за воротник Латимер. – Если уж и взлетим на воздух, так все вместе.

Сопротивляться было бессмысленно. Лицо Кашина исказила гримаса животного ужаса, и сам он весь сжался в ожидании неотвратимого удара.

Как только бежавший последним Стинов перепрыгнул через порог, Вельт ударил ладонью по клавише дверного провода. Одновременно с этим в конце коридора прогремел взрыв. Дверь еще полностью не закрылась, и Вельт успел увидеть катящийся по коридору огненный шквал.

Герметичная стальная дверь едва не вылетела из пазов от страшного удара изнутри. Пол под ногами людей заходил ходуном, словно при сильном землетрясении.

– В проход! – приказал Тейнер.

Но уже на лестнице стало ясно, что корпус устоял. Стена, за которой скрывалась секретная лаборатория корпорации, в отличие от других построек была надежно укреплена.

Глава 6

Информация

Уже началась условная ночь – автоматика отключила большую часть освещения на улицах.

Тейнер велел всем быть начеку и запретил что-либо обсуждать, до тех пор пока они не доберутся до корпуса, в котором когда-то располагалось руководство филиала.

После того как вход в корпус был заблокирован, Тейнер приказал снова тщательно осмотреть все помещение. Но даже после того как, не обнаружив ничего подозрительного, люди собрались в кабинете управляющего, Тейнер велел всем держать оружие под рукой – живо было воспоминание о том, как серые амебообразные чудовища вылезали из стен.

Стинов и Волков, уже оправившийся после нападения твари, поднялись на третий этаж в буфет и из найденных в холодильнике продуктов приготовили незамысловатый ужин.

К тому времени, когда они вернулись, Тейнер уже закончил рассказ о том, что произошло в лаборатории.

Кашин, сидевший у края стола, чуть в стороне от остальных, старательно напускал на себя самоуверенный и независимый вид. Когда Хук задал вопрос о причине взрыва, Кашин спокойно и невозмутимо ответил, что это он привел в действие систему самоуничтожения лаборатории. Похоже, Кашин убедил себя в том, что приближенность к руководящим кругам корпорации, на которую остальные работали, если и не делала его хозяином положения, то уж по крайней мере гарантировала, что в конечном итоге его мнение окажется решающим.

– Ты что же, собирался всех нас там угробить?! – с негодованием воскликнул Волков.

– Да что ты такое говоришь?! – искренне возмутился Кашин. – Я установил на таймере достаточное время, для того чтобы все мы успели уйти. Я же не знал, что на нас нападут эти…

– Кто? – тихо спросил Тейнер.

– Откуда я знаю?! – взорвался Кашин. – Сколько раз вам повторять, что я не имею ни малейшего представления о том, что здесь происходит?! Я просто выполнял порученное мне задание!

– Кончай дурочку валять! – вскочив со своего места, закричал на него Хук. – Ты с самого начала знал, что нас здесь ждет!

– Ты думаешь, я полез бы по собственной воле в лабораторию, если бы знал, что там сидят эти твари?!

– Ты выполнял приказ!

– Я не самоубийца!

– Хватит орать, – хлопнул ладонью по столу Тейнер. – Как бы там ни было, теперь нам известно, что послужило причиной гибели Сферы.

– Но сколько же должно быть этих существ, чтобы они смогли за пару недель уничтожить несколько тысяч человек, – недоумевающе покачал головой Осато.

– Ты думаешь, что не все эти твари погибли в лаборатории? – спросил Хук.

– С какой стати им всем сидеть в одном месте? – Пожал плечами Осато. – Мы находили останки людей везде, где только успели побывать.

– Почему же они не нападали на нас прежде?

Осато снова пожал плечами, но на этот раз ничего не ответил.

– Что это были за существа? – спросил Тейнер у Кашина. – Какая связь между ними и лабораторией?

Кашин устало вздохнул и повторил жест Осато.

– Прежде подобных тварей в Сфере не было, – уверенно заявил Хук. – Значит, их сюда завезла корпорация.

– С какой целью? – вопросительно взглянул на него Вельт.

– У него спроси! – ткнул пальцем в представителя корпорации Хук.

– Не стоит, – Стинов достал из кармана мемори-чипы. – Мне кажется, мы сами можем получить ответы, по крайней мере, на часть интересующих нас вопросов.

Выжидающе глядя на Стинова, Кашин удивленно приподнял бровь.

– Это дубликат того самого мемори-чипа, которые ты записал в лаборатории, – сказал Стинов. – На моих информация не заперта паролем.

Кашину быстро удалось взять себя в руки, и тем не менее можно было успеть заметить, как лицо его начало медленно вытягиваться за счет отвисающей нижней челюсти.

– Если это не шутка, господин Стинов, – строго официальным тоном произнес он, – то я советую вам, во избежание крупных неприятностей в дальнейшем, немедленно отдать мне мемори-чип.

– О каких неприятностях ты говоришь, Володя? – подавшись вперед, мило улыбнулся Кашину Хук. – Мы и без того по уши в дерьме.

– Господин Тейнер, – игнорируя замечание Хука, обратился Кашин к руководителю группы, – я требую, чтобы вы немедленно восстановили порядок.

– А что, собственно, произошло? – недоумевающе вскинул брови Тейнер.

– Вы должны изъять у Стинова мемори-чипы с секретными материалами, – потребовал Кашин.

– У меня есть все основания считать, что содержащаяся на мемори-чипах информация может оказать существенную помощь в расследовании, – спокойно возразил ему Тейнер. – Так что получите вы их не прежде, чем мы узнаем, что в них записано.

– Корпорация сама разберется со своими проблемами, – назидательным тоном произнес Кашин. – Мы выполнили стоявшую перед нами задачу, и теперь самое время убраться отсюда, пока эти твари не добрались до нас.

– Здесь я решаю, что следует делать, – все так же невозмутимо ответил Тейнер.

– Вы сами создаете себе проблемы, Тейнер, – с сожалением покачал головой Кашин.

– Ну, если бы подобное поведение было не в моем стиле, – усмехнулся Тейнер, – то, наверное, я до сих пор спокойно работал бы в Департаменте охраны порядка. Сколько времени займет обработка мемори-чипов? – спросил он у Стинова.

– Я не знаю, какого рода информация на них содержится, – ответил тот. – Но, судя по ее объему, несколько часов.

– В таком случае заночуем здесь, – принял решение Тейнер. – Устраивайтесь, ребята, – указал он в сторону приемной, где стояло несколько широких столов. – Первыми заступают на дежурство Осато и Хук.

– Что? – возмущенно воскликнул Кашин. – Вы собираетесь здесь ночевать? Да вы с ума сошли! Здесь же повсюду смерть!

– Если здесь тебе не нравится, – подойдя к Кашину, Хук ткнул его указательным пальцем в грудь, – ты только скажи, я с удовольствием открою для тебя входную дверь. Кто знает, может быть, тебе удастся найти более комфортабельное место. Но, честно скажу, если утром я найду на пороге твой обглоданный скелет, то слез по этому поводу проливать не стану.

Ночь прошла без происшествий.

Отказавшись от предложенной ему помощи, Стинов засел за компьютер. Две капсулы стимулятора помогли сохранять бодрость и ясность мысли в течение всей ночи. Большая часть информации, содержавшейся в мемори-чипах, представляла собой описание лабораторных опытов и наблюдений за их результатами. Под утро, когда у него сложилось ясное представление о том, чем занималась секретная лаборатория корпорации «Скейлс», Стинов ненадолго прилег, чтобы отдохнуть. Проспав чуть более двух часов, он проснулся, почувствовав запах свежесваренного кофе.

Дабы не испытывать попусту терпение своих товарищей, Стинов сразу же сообщил главную новость:

– Корпорация «Скейлс» занималась в Сфере секретными военными разработками.

– Не может быть! – Тейнер удивленно посмотрел на Кашина, который, уперевшись взглядом в стену, сохранял демонстративное молчание. – Заказы на военные разработки получают от правительства только государственные компании.

– Мне не удалось выяснить, чей заказ выполняла «Скейлс», – ответил Стинов, усаживаясь за стол. – Но секретная лаборатория, взлетевшая вчера на воздух, занималась созданием принципиально нового оружия, аналогов которому прежде не существовало. Это искусственно созданные биоорганизмы, запрограммированные на убийство. Создатели назвали их вариантами, поскольку в пределах первоначального объема своего тела они способны принимать практически любую, наиболее выгодную в каждой конкретной ситуации форму.

– Так, значит, те твари, что вчера чуть не сожрали нас, это и есть варианты? – спросил Волков.

– Да, это были они, – ответил Стинов. – Должно быть, каким-то образом экспериментальным моделям вариантов удалось выбраться из камер, в которых их держали. С этого и началась трагедия Сферы.

– Но, черт возьми, откуда их столько? – удивленно воскликнул Хук.

– Варианты обладают способностью к самовоспроизведению. И делают они это с колоссальной скоростью, как только получают в свое распоряжение необходимое количество органики. Этим и объясняется то, что практически все останки людей, которые мы видели, представляют собой голые скелеты. Создателям вариантов следует отдать должное. Они пошли в своей работе весьма оригинальным путем. Программа заложена в варианты на генетическом уровне. Для этого просто берется некоторое количество биомассы, в клетки которой с помощью специально созданного для этой цели вируса вводится искусственная плазмида, несущая в себе всю необходимую информацию. Плазмида встраивается в собственную ДНК клетки, после чего в считанные часы биомасса превращается в боевую машину, нацеленную на убийство. Поскольку каждая клетка тела варианта несет в себе всю полноту информации, убить его, как мы уже могли убедиться, довольно сложно. Для этого необходимо уничтожить около девяноста процентов тела. Те варианты, которых мы вчера посчитали убитыми, на самом деле только впали в коматозное состояние, а в это время в их организме с феноменальной скоростью происходил процесс регенерации.

– Но взрыв-то, я надеюсь, их уничтожил? – спросил Тейнер.

– Надеюсь, что да, – наклонил голову Стинов. – Исследователи сначала создали вариантов и только после этого начали работать над простым и эффективным способом их уничтожения. Но никаких обнадеживающих результатов получено не было.

– Вчера мы видели, как они словно вылезали из стен, – сказал Волков.

– Они просто маскировались под стены, – ответил Стинов. – Вариант способен превратить свое тело в пленку толщиной всего в несколько миллиметров. Поскольку они используют в качестве источника питания практически любой вид лучистой энергии, форма тонкого блина является наиболее характерной для вариантов, находящихся в неактивном состоянии. Но зато потом они вынуждены тратить много времени, для того чтобы принять более компактную форму. Именно этим, как мне кажется, объясняется то, что варианты напали на нас не сразу же, как только мы вошли в лабораторию.

– Потрясающе! – восторженно округлив глаза, негромко произнес Осато.

– Но и это еще не все, на что способны варианты, – продолжил Стинов. – Кроме всего прочего, в них заложена способность к самосовершенствованию. Воспроизводя свое подобие, вариант не просто копирует самого себя, а вносит изменения, направленные на совершенствование боевых качеств. К моменту начала катастрофы в лаборатории существовало одиннадцать видов вариантов, созданных именно таким образом. Самые совершенные из них обладали способностью за считанные секунды создавать из клеток своего тела необходимые им органы чувств и орудия убийства. Последняя, одиннадцатая модель варианта могла обнаружить человека по биоизлучениям и волнам мозговой деятельности. Каких еще чудес смогли достичь варианты, оказавшись на свободе, можно только догадываться.

После того как Стинов закончил говорить, на какое-то время в комнате воцарилась тишина.

– У нас в руках бомба, – первым нарушил молчание Вельт.

– Что ты имеешь в виду? – посмотрел на него Латимер.

– С такими материалами в руках можно полностью уничтожить «Скейлс», – пояснил свою мысль Вельт.

– Или заработать кучу денег, – подал голос Кашин. Все взгляды обратились на него. – Корпорация не поскупится на расходы, чтобы сохранить все произошедшее в тайне.

– И во сколько же ты оцениваешь жизни погибших в Сфере людей? – зловеще-тихим голосом спросил его Хук.

– Об этом следует разговаривать не со мной, – небрежно взмахнул рукой Кашин.

– Но и с тобой нам есть о чем поговорить, – сказал Тейнер. – Насколько я понимаю, у руководства «Скейлс» с самого начала имелись предположения о том, что могло произойти в Сфере?

– Возможно, – уклончиво ответил Кашин.

– Почему нас об этом не поставили в известность?

– Во-первых, это были только ничем не подтвержденные догадки. Во-вторых, для вас же было бы лучше, если бы существование вариантов так и осталось тайной. Если бы варианты не напали на нас в лаборатории, то сейчас вы бы уже сидели дома и пересчитывали деньги, полученные за плевую работенку.

– А что станет со Сферой?

– Это уже проблема корпорации. Со временем, я думаю, удастся найти способ борьбы с вариантами.

– Но к тому времени в Сфере не останется ни одного живого человека, – сказал Осато.

– Их и сейчас, скорее всего, уже не осталось, – ответил Кашин.

– Мы видели не так много останков людей, – заметил Хук. – Следовательно, большая их часть успела где-то укрыться. У них даже нет оружия, чтобы защищать себя.

– Возможно, что так, – кивнул Кашин. – Но с такой же долей вероятности можно предположить, что варианты уже добрались до них.

– Но кто-то же снял трубку, когда я набрал номер 14-й лаборатории, – напомнил Тейнер.

– Это мог быть просто сбой на линии, – возразил Кашин.

– Мы это проверим, – сказал Тейнер.

– Но это же безумие! – воскликнул Кашин. – Сфера наводнена вариантами! Каждый убитый человек – это новый вариант, а то и два!

– Я никого не собираюсь тащить с собой силой, – сказал Тейнер. – Но сам я не покину Сферу, не удостоверившись в том, что сделал все возможное для спасения тех, кто, быть может, еще уцелел.

– Надеюсь, я в достаточной степени безумен, для того чтобы присоединиться к этому решению, – усмехнулся Хук.

– Я еще не все сказал, – приподнял руку Стинов. – Вчера, когда мы были в лаборатории, там находился кто-то еще. Это было разумное существо, которое, как мне показалось, было крайне удивлено, встретив с моей стороны понимание и готовность идти на контакт. Но это был не человеческий разум. В этом я абсолютно уверен.

– Варианты? – высказал предположение Осато. – Ты хочешь сказать, что они разумны?

– Нет, – решительно отверг подобное предположение Стинов. – Варианты обладают элементарным самосознанием, но все их действия продиктованы изначально заложенной в них программой. Кроме того, в тот момент, когда я упал и варианты готовы были наброситься на меня, это существо смогло каким-то образом отогнать их и какое-то время держало на расстоянии, давая мне возможность уйти. Не знаю, кто или что это было, но это определенно не тварь из лаборатории корпорации.

– Как оно выглядело? – спросил Тейнер.

– Я его не видел, – покачал головой Стинов. – Я только ощущал его присутствие, когда наши сознания вступали в контакт.

– Что бы это ни было, оно погибло, – сказал Хук. – После взрыва в лаборатории не могло остаться ничего живого.

– Кто знает, – задумчиво произнес Стинов. – Это в плане общей информации, – сказал он, обведя взглядом всех присутствующих. – А что касается нашего решения остаться в Сфере и довести начатое до конца, у меня есть конкретное предложение. Я думаю, нам следует отправиться в сектор Паскаля. Там сохранилась небольшая община ортодоксальных геренитов, которые, несмотря ни на что, до сих пор отказываются признать Землю как объективно существующую реальность, а поэтому наотрез отказались покинуть Сферу вместе с остальными ее жителями.

– Точно! – поддержал Стинова Хук. – Если кому и удалось выжить, так это в первую очередь монахам! Они и прежде вели довольно обособленный образ жизни, а после того, как в Сферу въехала корпорация, и вовсе закупорились в своем секторе.

– Геренитам известно обо всем, что происходит в Сфере, – добавил Стинов. – Если мы и не обнаружим среди них всех, кому удалось уцелеть, то уж точно выясним, где их следует искать.

– Вы как хотите, – заявил Кашин, – а я отправляюсь на Землю. На стартовой площадке достаточно челноков…

– Перебьешься, – не дослушав до конца, прервал его Волков. – Если возникнет необходимость срочной эвакуации, на счету будет каждое посадочное место.

Глава 7

Мертвая зона

Осознаваемая каждым угроза внезапного нападения создавала атмосферу постоянного напряжения. То и дело оглядываясь по сторонам, люди не снимали пальцев со спусковых крючков винтовок, заблаговременно снятых с предохранителей. Опасность таилась повсюду. Она могла принять форму самой обыденной детали обстановки, прилипнуть к стене или растечься по полу. В подобной обстановке повышенной нервозности любое замеченное движение могло стать причиной бесконтрольной стрельбы.

Людям было страшно, хотя никто из них не желал признаваться в этом даже самому себе. Но для каждого из них страх давно уже стал неотъемлемой частью работы, поэтому он не сковывал движения и разум, а, напротив, действовал подобно стимулятору, мобилизуя все резервы организма с единственной целью – остаться в живых.

Варианты, если они и находились где-то поблизости, никак себя не проявляли. Люди беспрепятственно добрались до третьего пассажирского лифта, расположенного неподалеку от центра сектора, и поднялись в сектор Архимеда, соединенный с сектором Паскаля коротким пешеходным переходом.

В прежние времена попасть в сектор Паскаля можно было, просто воспользовавшись восьмым лифтом. Но после того как Сферу заняла корпорация, зона проживания геренитов, не пожелавших переселяться на Землю, была изолирована от всех остальных секторов. Политика корпорации, направленная на постепенное выживание геренитов из Сферы, ничуть не смущала монахов. Они демонстративно игнорировали установившийся в Сфере новый порядок, но при этом, имея в своем распоряжении массу потайных ходов, о существовании которых служба безопасности корпорации даже и не подозревала, могли почти беспрепятственно собирать интересующую их информацию. Более искусных шпионов, имеющих опыт работы в Сфере, попросту не существовало. Представители «Скейлс» пришли бы в неописуемый ужас, если только смогли бы услышать какой-нибудь самый обыденный разговор между двумя геренитами, – вопросы, которые «Скейлс» считала своей священной тайной, монахи обсуждали между делом, прогуливаясь по улицам сектора. И именно то, что сектор Паскаля существовал независимо от остальных, давало надежду на то, что страшная напасть, постигшая Сферу, могла миновать геренитов.

– Дьявол, – прошипел сквозь стиснутые зубы Латимер, как только дверь лифта открылась на уровне сектора Архимеда.

Прямо возле двери лежал, вытянув костлявые руки вперед, скелет с продавленной грудной клеткой. Должно быть, варианты настигли жертву в тот самый момент, когда она пыталась ускользнуть от них, воспользовавшись лифтом.

– А скелетом вариант прикинуться не может? – выглянув через плечо Латимера, с опаской спросил Вельт.

– В принципе, наверное, возможно и такое, – ответил Стинов. – Но маловероятно. Чем сложнее форма копируемого предмета, тем больше времени и усилий приходится затратить варианту на то, чтобы принять ее. Если бы они обладали разумом, то могли бы устроить какую-нибудь хитроумную ловушку. А так мне кажется, что они должны инстинктивно стремиться к простоте.

– Ну ладно.

Перепрыгнув через останки человека, Латимер взял на прицел тянущийся влево конец коридора. Вышедший следом за ним Вельт развернулся в правую сторону.

– Я никого не вижу, – сказал Латимер. И тут же поправился: – Живых – никого.

– У меня то же самое, – сказал Вельт. – Хотя, если эти твари могут сделаться невидимыми… Черт возьми, такого мне еще видеть не доводилось.

То, что предстало взглядам людей, вышедших из лифта, можно было сравнить разве что только с декорацией для патологически дикого фильма ужасов. Все пространство центрального прохода было усеяно костьми, черепами и гниющими останками плоти. Только фильтры, предусмотрительно вставленные в ноздри, спасали от неимоверного смрада, царившего в секторе. Полуобглоданные скелеты взирали на людей пустыми глазницами и тянули свои костлявые руки, словно взывая о помощи.

Движущийся тротуар не работал. Должно быть, обломки костей, попав между движущейся лентой и неподвижной полосой тротуара, заклинили приводной механизм.

– Похоже, здесь варианты уничтожили весь сектор, – произнес Тейнер, внимательно оглядываясь по сторонам, чтобы не пропустить движения, возвещающего об опасности.

– То, что творится здесь, лишний раз подтверждает – люди из сектора Эйнштейна успели где-то укрыться, – сказал Стинов.

– «Скейлс» никогда не допустит сюда независимых экспертов, – недобро покосившись на Кашина, сказал Осато. – Она сделает все возможное, для того чтобы представить все как несчастный случай. В противном случае ей грозит международный трибунал.

– Учитывая огромное количество жертв, сделать это будет непросто, – заметил Вельт.

– Если только не уничтожить Сферу полностью, – сказал Хук. – Тогда вообще не останется никаких следов.

Медленно, с опаской оглядываясь по сторонам, люди двигались вдоль бесконечной мертвой зоны, выискивая свободное место между костями погибших для того, чтобы поставить ногу.

– А если где-то в домах еще остались живые? – ни к кому конкретно не обращаясь, спросил Латимер.

– Может быть, разок выстрелить? – взглянув на Тейнера, предложил Волков. – Вдруг кто-нибудь да услышит?

– Варианты тебя услышат, – мрачно буркнул Кашин.

– У вариантов есть и другие возможности обнаружить наше присутствие, – сказал Стинов.

Тейнер поднял ствол винтовки к потолку и нажал на курок. Грохот выстрела громким эхом раскатился по вымершим улицам сектора. Какое-то время, замерев на месте, люди вслушивались в безмолвную тишину, ожидая какого-нибудь ответа.

– Идем дальше, – безнадежно махнул рукой Тейнер.

В какой-то момент Стинов вдруг поймал себя на том, что взгляд его, скользя по ужасающей картине, почти не фиксирует отдельных деталей. Им словно бы овладело дремотное оцепенение. Хотелось просто закрыть глаза и забыть обо всем происходящем, как о страшном сне. Таким образом сознание, не в силах вместить в себя окружающий кошмар, пыталось выставить защитный блок. Стинов с тревогой посмотрел на своих товарищей. Если его сдвоенное сознание, каждая часть которого, функционируя независимо, контролировала другую, вовремя подало сигнал тревоги, то другие могли пока еще не замечать происходящих с ними перемен.

Стряхнув апатию, Стинов с удвоенной бдительностью начал оглядываться по сторонам. Глянув в направлении бокового прохода, мимо которого они проходили, он увидел, как у одного из скелетов медленно начал выгибаться позвоночник, так, будто мертвец намеревался, оперевшись руками о пол, подняться на ноги. Из-под груды костей выползал плотный ком бесформенной серой массы. На стенах прохода взгляд Стинова отметил несколько неровностей, которым там не было места – притаившихся вариантов. Мгновенно оценив обстановку, Стинов решил, что следует продолжать движение в сторону перехода в сектор Паскаля – расстояние до него было раза в два меньше того, которое нужно было преодолеть, чтобы вернуться к лифту.

– Пора бежать, – отчетливо и громко, чтобы быть услышанным всеми, произнес Стинов. – Нас обнаружили.

Вскинув винтовку, он выстрелил из гранатомета по уже почти сформировавшемуся варианту. Взрыв, разметав в стороны обломки костей, отбросил на несколько метров бесформенную серую тушу.

Одновременно два варианта отделились от стены и прыгнули на тротуар. Одного из них подстрелил Волков. Другого прикончил Тейнер.

Не дожидаясь, пока другие твари, очнувшись от забытья, тоже кинутся в атаку, люди побежали, уже не выбирая дороги. В царящей вокруг тишине хруст костей под ногами казался особенно отвратительным и зловещим.

Оступившись, упал на четвереньки Кашин. Пытаясь подняться, он снова упал, уткнувшись лицом в оскаленный череп мертвеца. Подхватив Кашина за воротник, Хук поставил его на ноги и толкнул вперед. Оглянувшись, он бросил взгляд на преследовавших их вариантов. Те, что поменьше, прыгали, словно серые мячики. Более крупные неслись вперед, отбрасывая в стороны встречавшиеся на пути останки.

– Ну сволочи…

Хук одним движением вставил в зажим под дулом винтовки баллон с горючей смесью и, нажав на гашетку огнемета, провел стволом винтовки от одной стороны прохода к другой. Широкая лента огня, ложась по дуге, накрыла передовые ряды вариантов. С десяток живых факелов заметались по проходу. Один пылающий вариант вскарабкался на стену и повис там, истекая вязкой слизью.

Бросив беглый взгляд на впечатляющие результаты своей контратаки, Хук довольно ухмыльнулся и побежал следом за остальными.

Варианты двигались быстрее людей, и к ним постоянно присоединялись новые особи, выскакивающие из боковых проходов и отлепляющиеся от стен. Залпы из огнеметов, уничтожая тех тварей, что неслись впереди остальных, не в силах были сдержать натиск чувствующих близкую добычу вариантов. Однако у людей все еще оставался шанс добраться до перехода, ведущего в сектор Паскаля, прежде чем преследователи настигнут их.

Им оставалось пробежать не более двухсот метров, когда раздался крик Осато:

– Ворота перехода открыты! Варианты прорвались в сектор Паскаля!

– Не останавливаться! – на бегу крикнул Тейнер. – Закрыв ворота, мы сможем избавиться хотя бы от тех, что у нас за спиной!

Переход шириною около пяти метров был завален останками жертв вариантов. Ворота по другую сторону были также открыты.

– Давайте все на ту сторону! – Остановившись возле внешней створки ворот, Тейнер указал стволом винтовки в сторону короткого перехода. – Готовьтесь закрыть ворота!

Придерживаясь руками за стенки перехода, люди начали перебираться через груду костей.

Рядом с Тейнером остался только Хук.

– Постреляем, Карл? – подмигнул он Тейнеру.

– Кто первым промажет, тому и наводить здесь порядок, – в тон ему ответил Тейнер и, вставив новую обойму, открыл прицельную стрельбу из гранатомета по вариантам, находившимся от него на расстоянии всего в несколько метров.

Хук уничтожал вариантов, не отставая от Тейнера.

Плотность тварей, теснивших к проходу людей, была настолько велика, что снаряд, прежде чем разорваться, пробивал насквозь трех, а то и четырех крупных вариантов. Мелких же он просто разносил в клочья. Вскоре все пространство вокруг прижавшихся спинами к стене людей было завалено бесформенными серыми тушами, сочащимися вязкой желтоватой слизью, из-под которых уже не было видно устилавших тротуар человеческих останков.

Тем временем люди, пробравшиеся в сектор Паскаля, в котором варианты если и находились, то пребывали пока в неактивном состоянии, торопливо, работая прикладами винтовок, как лопатами, расчищали пазы, в которые должны были встать створки ворот, закрывающие проход.

– Хорош! – крикнул Вельт и, как только остальные отскочили в стороны, дернул за рычаг дверного привода.

Дверные створки, клацнув, сомкнулись.

Вельт тут же снова открыл ворота и кинулся в переход.

– Порядок! – крикнул он оставшимся в секторе Архимеда Тейнеру и Хуку. – Отходите!

– Ты очень вовремя! – не оборачиваясь, крикнул в ответ Тейнер. – Заряди огнемет и прикрой нас!

Подсоединив к раструбу огнемета баллон с горючей смесью, Вельт выглянул из прохода.

– Назад! – приказал Тейнер Хуку.

Сделав напоследок еще пару выстрелов, Хук нырнул в переход. Занявший его место Вельт выплеснул на сомкнутое вокруг перехода кольцо вариантов широкую струю пламени.

– Уходи, Карл! – крикнул он и снова нажал на гашетку.

Тейнер отступил в переход, Вельт попятился следом за ним. Он уже вошел в коридор, когда небольшой вариант, размером чуть больше кошки, прыгнув, прилип к стене возле ворот. В одно мгновение отрастив длинное, тонкое щупальце, на конце которого поблескивало металлическое жало, вариант запустил его в коридор. Щупальце обернулось вокруг левой ноги Вельта, и, потеряв равновесие, человек упал на груду костей. Острый наконечник щупальца ткнулся в колено и, вращаясь подобно буру, прошел сквозь защиту армокостюма. Попытавшись подняться на ноги, Вельт вскрикнул от боли и снова упал, когда оружие варианта вонзилось в его плоть. Вариант отклеился от стены и, втянув в себя щупальце, оказался на ноге человека, облепив колено, словно плотная повязка.

Обернувшись, Тейнер схватил Вельта за руку и потащил через переход. Винтовку он зажал под мышкой свободной руки и, не снимая палец со спускового крючка, посылал один снаряд за другим в противоположный конец перехода, который уже заполнили собой варианты, до тех пор пока не опустела обойма.

– Тварь!.. Тварь!.. – орал Вельт, пытаясь пяткой правой ноги скинуть прилипшего к колену варианта.

Подоспевший на помощь Тейнеру Стинов подхватил Вельта за другую руку, и вместе они втащили раненого в сектор.

Как только люди покинули коридор, Латимер, все это время державший руку на рычаге дверного привода, что было сил рванул его вниз. Сомкнувшиеся створки ворот разрубили надвое тело попытавшегося пролезть между ними варианта. Та часть, что оказалась в секторе, упав на пол, стала судорожно извиваться, разбрызгивая в стороны сочившуюся из нее слизь. Передернув от омерзения плечами, Осато сжег обрубок варианта пламенем из огнемета.

Тейнер прижал корчащегося от боли Вельта к полу. Хук схватил его за щиколотки. Волков, опустившись на колени, уверенными взмахами ножа рассек тело прилипшего к ноге Вельта варианта в нескольких местах. Но даже после этого каждую часть варианта пришлось буквально соскабливать с армокостюма, к которому он словно прирос, разодрав в клочья ткань надетого поверх него комбинезона. Конец щупальца, пробуравившего колено, остался в кровоточащей ране. Что-то недовольно пробурчав себе под нос, Волков сделал Вельту инъекцию двойной дозы обезболивающего.

Стинов отыскал взглядом Кашина. Тот безучастно сидел в стороне, привалившись спиной к стене и обхватив голову ладонями.

Центральный проход сектора Паскаля, в начале которого находились люди, так же как и тот, который они только что покинули, был заполнен многочисленными останками жертв вариантов. Но самих вариантов видно не было, хотя это вовсе и не означало того, что, выполнив работу, для которой они были созданы, безмозглые убийцы покинули обезлюдевший сектор.

– Нужно найти укрытие, – сказал, обращаясь к Тейнеру, Стинов. – Варианты могут объявиться и здесь.

– Лучше уж подумать о том, как мы станем отсюда выбираться, – приподняв голову, прогнусавил Кашин.

На его реплику никто не обратил внимания.

Глава 8

Неведомое

После того как Хук, Лаваль и Осато проверили едва ли не каждый сантиметр пола, потолка и стен небольшого спортивного зала, люди перебрались туда, запечатав входную дверь стальной плитой противопожарной блокировки. Волков остался в раздевалке, где на двух сдвинутых вместе топчанах уложили раненого Вельта. Остальные прошли в подсобное помещение, заполненное стеллажами со спортивным инвентарем, которым, судя по всему, никто уже давно не пользовался. В углу на столе стоял компьютер, включив который Стинов убедился, что он соединен с той частью инфо-сети, некогда охватывавшей всю Сферу, которая сохранилась только на территории сектора Паскаля.

Сняв с головы шлем, Тейнер тяжело опустился на стул.

– У кого имеются интересные мысли? – устало поинтересовался он.

Какое-то время царило напряженное молчание.

– Похоже, мы переоценили свои возможности, – первым произнес Осато. – Вряд ли мы сумеем собственными силами провести полноценную поисково-спасательную операцию в Сфере, заполненной вариантами. Мы еще не нашли никаких следов людей, а сами уже едва не погибли.

– Как ни прискорбно мне это признавать, но он оказался прав, – Хук указал стволом винтовки на сидевшего в углу Кашина. – Нам действительно стоит отсюда убраться, и как можно скорее. По шахте неработающего лифта мы сможем добраться до сектора Ньютона. От него примерно полкилометра до пятого лифта, выведенного на крышу. Если в секторе Ньютона работает движущийся тротуар, то этот путь займет не более пяти минут.

– Это в том случае, если сектор Ньютона не кишит вариантами, – заметил Тейнер.

– В принципе я согласен с этим решением, – глядя на руки, которые он сложил перед собой на столе, медленно произнес Латимер. – Боюсь только, что после этого я до конца своей жизни буду думать о том, что в Сфере, возможно, остались люди, которым мы могли бы помочь.

– У нас имеются материалы, обличающие «Скейлс», – сказал Осато. – Как только на Земле станет известно о том, что произошло в Сфере, сюда будет направлена большая спасательная экспедиция.

– Боюсь, в этом ты ошибаешься, – возразил Стинов. – На Земле посадочную площадку охраняет служба безопасности корпорации. Все материалы будут изъяты у нас, прежде чем мы выйдем из челнока.

– Но мы и сами можем рассказать о том, что видели!

– У нас не будет никаких подтверждений даже того факта, что мы побывали в Сфере, – сказал Тейнер. – О нашей экспедиции не было известно никому, кроме высшего руководства «Скейлс».

На какое-то время снова воцарилось молчание.

– Если вы отдадите мне мемори-чипы, – нарушил его Кашин, – то я могу гарантировать, что причитающееся вознаграждение вы получите в полном объеме.

– Слушайте, а давайте оставим Кашина в Сфере, – не то в шутку, не то всерьез предложил Хук. – Тогда представители корпорации и знать ничего не будут о том, что у нас имеется.

Кашин кинул на Хука ненавидящий взгляд, но ничего не сказал.

Хук, похоже, собирался развить свою мысль относительно представителя корпорации, но в этот момент в комнату вошел Волков.

– Посмотрите-ка на это, – сказал он, кинув на стол обрывок щупальца варианта. – Мне удалось извлечь его из колена Германа.

– Не ядовитое? – опасливо посмотрев на кусок серой сморщенной плоти, спросил Осато.

– Нет, – уверенно ответил Волков. – Сама по себе эта часть варианта никакой опасности не представляет.

Хук осторожно потрогал кончиком пальца острый блестящий отросток на конце щупальца.

– Похоже на металл, – сказал он.

– Так оно и есть, – кивнул Волков. – Какой-то чрезвычайно прочный сплав. Армокостюм способен отразить очень сильный, но короткий удар. Длительное воздействие на одну точку он выдержать не в состоянии. Этим шилом вариант пробил защиту армокостюма Вельта.

– Выходит, что варианты умеют пользоваться орудиями? – удивленно приподнял бровь Латимер.

– Металл соединен с живой тканью на молекулярном уровне, – ответил Волков. – Похоже, что это часть тела самого варианта, нечто вроде волчьих клыков или бычьих рогов.

– А пистолеты выращивать внутри себя они еще не научились? – мрачно пробурчал Хук.

– Мне кажется, это для них слишком сложно, – серьезно ответил Волков.

– Как Вельт? – спросил Тейнер.

– Плохо, – покачал головой Волков. – У него раздроблен коленный сустав. Я продезинфицировал рану и провел блокаду пораженного участка. Дня три без специальной врачебной помощи Герман продержится. Но не больше. Дальнейшая блокада вызовет необратимое отторжение тканей в пораженном участке, после чего некротический процесс начнет быстро распространяться по всему телу. Сейчас он спит. Я погрузил его в гипносон – это лучше, чем лошадиные дозы анальгетиков.

– Значит, теперь у нас на руках еще и раненый, неспособный самостоятельно передвигаться, – констатировал Осато.

– Окончательное решение как командиру группы принимать мне, – сказал Тейнер. Устало откинувшись на спинку стула, он на пару секунд прижал ладони к лицу. – Отправляемся на Землю. Немедленно. Чем дольше мы станем с этим тянуть, тем меньше шансов выжить останется как у нас самих, так и у тех жителей Сферы, которым еще можно помочь. Игорь, – повернулся он к Стинову, – дай мне мемори-чипы.

Ни о чем не спрашивая, Стинов достал мемори-чипы из кармана и протянул их Тейнеру.

– Мемори-чипы останутся у меня, – Тейнер показал мемори-чипы Кашину. – Я лично передам их руководству корпорации вместе со своим отчетом.

Кашин с показным безразличием пожал плечами.

– Игорь, – снова обратился Тейнер к Стинову. – Я хочу переговорить с тобой наедине.

Ни на кого не глядя, Тейнер поднялся со стула и направился к выходу.

Стинов вышел в зал следом за ним.

Отойдя подальше от двери, Тейнер остановился возле турника и положил руку на перекладину.

– Нужно сделать копии мемори-чипов, – сказал он, возвращая мемори-чипы Стинову. – Если копии будут у каждого из нас, тогда, возможно, нам удастся протащить их через контроль службы безопасности «Скейлс».

– Хорошо, – ответил Стинов. – Хотя, думаю, это не поможет. Наверняка все носители информации, используемые в Сфере, имеют систему опознания, так что обнаружить их не составит большого труда.

– Можно попытаться отыскать мемори-чипы, которыми пользовались герениты, – сказал Тейнер.

– Я уже подумал об этом, – кивнул Стинов. – Но все расходные материалы герениты получали только через корпорацию. Так что их мемори-чипы скорее всего тоже имеют код опознания.

– На худой конец у нас останется копия материалов, сохранившаяся у тебя в памяти, – сказал Тейнер. – Ты ведь сможешь в точности воспроизвести все, что видел?

– Конечно. Только вряд ли это будет принято как неоспоримое доказательство. Потребуется длительная экспертиза воспроизведенных мною документов. Сколько еще смогут протянуть оставшиеся в Сфере люди?

– Я думаю, вернувшись на Землю, первым делом поднять шумиху вокруг этого дела в прессе.

– А ты не думаешь о том, что служба безопасности корпорации может просто уничтожить нас всех, как только мы окажемся на Земле? – спросил Стинов.

– У нас есть оружие. Мы сумеем за себя постоять. – Тейнер тяжело вздохнул. – И в конце концов у нас просто нет иного выбора. Если бы речь шла только о моей жизни. Но я не имею права подвергать смертельному и, возможно, бессмысленному риску людей, которых сам же и втянул во всю эту историю.

– Не мучай себя, Карл, – Стинов положил руку Тейнеру на плечо. – Ты принял правильное решение. Мы могли попытаться что-либо сделать только в том случае, если бы точно знали, где искать людей. Но обыскать всю Сферу мы не в состоянии.

– Да что там говорить, – Тейнер безнадежно махнул рукой. – »Скейлс» нашими руками сделал всю грязную работу.

– Никто не мог знать, чем обернется эта экспедиция, – Стинов крепче сжал плечо Тейнера.

Из двери выглянул взволнованный Хук.

– Карл, вызов по инфо-сети!

Стинов и Тейнер кинулись в комнату.

– Что происходит? – спросил его Тейнер.

– Не могу понять, – ответил сидевший за компьютером Осато. – Компьютер сообщил, что только что им было получено сообщение. Но абонентский файл пуст. Послание не содержит в себе никакой информации. Был передан только сигнал вызова, который, кстати, поступает до сих пор.

– Где находится источник? – спросил Стинов.

– Источник не поддается определению. Такое впечатление, что кто-то вошел в инфо-сеть, не используя ни один из подключенных к ней терминалов.

– Разве такое может быть? – с сомнением произнес Латимер.

– Смотрите сами.

Осато ввел команду, и на экране появился план сектора Паскаля. Сверху его накрывала тонкая сетка перекрещивающихся зеленых линий, соответствующих задействованным каналам инфо-сети. Расположение подключенных к ней терминалов было обозначено небольшими крестиками.

– Вот источник сигналов, – Осато ткнул пальцем в жирную красную точку, быстро перемещавшуюся по сетке от одного терминала к другому. – Ни за что не поверил бы, что такое может быть, если бы не видел собственными глазами!

– Ошибка исключена? – спросил Тейнер.

– Я уже дважды провел тестирование, – ответил Осато. – Источник сигналов существует в действительности. И он постоянно перемещается!

– Уже нет, – указал на экран Волков.

Красная точка замерла на месте, слившись с одним из зеленых крестиков, обозначавшим терминал.

– Что это за место? – спросил Стинов.

Осато переадресовал вопрос компьютеру. В углу экрана появился ответ: «24-й проход, 17-й корпус, 1-й этаж».

– Дом духовных исканий учителя Лига, – тихо произнес Стинов.

– Учитель Лиг вот уже два года как мертв, – так же тихо сказал Хук.

– У меня и в мыслях не было, что это мог быть он, – тряхнув головой, Стинов обернулся и посмотрел на Тейнера. – Я хочу выяснить, что это за сигнал. Заодно проверю, насколько безопасна дорога до лифта.

– Только не в одиночку, – сказал Тейнер.

– Я пойду с тобой, – Хук взял со стола шлем и подошел к Стинову. – Может быть, удастся подстрелить по дороге парочку вариантов.

Чем дальше в глубь сектора продвигались Стинов и Хук, тем меньше человеческих останков встречалось им на пути. Создавалось впечатление, что жители сектора Паскаля сами шли навстречу смерти, в сторону перехода в сектор Архимеда.

Добравшись без каких-либо происшествий до нужного места, люди вошли в широкие двери Дома духовных исканий. Небольшая прихожая была пуста. Стинов двумя руками распахнул двери из черного пластика, покрытые витиеватой резьбой ручной работы, и замер на пороге огромного зала, наполненного зеленоватым полумраком. Площадка в центре зала, покрытая слоем искусственного песка, на котором прежде адепты учителя Лига выписывали своими тростями никому не понятные символы, была расписана зигзагами следов побывавших здесь вариантов.

– В чем дело? – спросил Хук, которому показалось, что Стинов слишком уж долго стоит на месте.

– Он здесь, – сдавленным полушепотом ответил Стинов.

– Кто? – Непонимающе сдвинув брови, Хук провел стволом винтовки от одного конца зала к другому.

– Тот, кто был вместе с нами в лаборатории, – Стинов поставил винтовку на предохранитель и, повесив на плечо, опустил ее стволом вниз.

– От лаборатории ничего не осталось, – с сомнением произнес Хук. – Там никто не мог уцелеть.

– Это он, – уверенно сказал Стинов.

– Ну и что ты собираешься делать?

– Этот вопрос следует задать ему, – кивнул в сторону зала Стинов. – Это он вызвал нас сюда.

– И что у него на уме?

– Оставайся здесь, – сказал Стинов. – На расстоянии я не могу разобрать, что ему от нас нужно. Но он явно дает понять, что я должен подойти к нему один.

– А ты уверен, что это не ловушка?

– Он спас меня в лаборатории.

Стинов вошел в зал и, двигаясь по краю покрытой песком площадки, направился к тянущемуся вдоль стены ряду ниш, разделенных невысокими перегородками. В каждой нише, мимо которой он проходил, на невысокой каменной скамеечке сидел обглоданный вариантами скелет.

Стинов двигался не наугад. Он точно знал, что неведомое существо находится в двенадцатой, считая от входа, нише. Он явственно ощущал его присутствие по все возрастающей плотности потока сознания, но по-прежнему не мог разобрать его мыслей. Существо оперировало понятиями и символами, непонятными человеку. Но при этом оно тщательнейшим образом изучало ту часть сознания Стинова, к которому он допустил его. Делало оно это с трудно вообразимой даже для Стинова быстротой, но при этом аккуратно и деликатно. Оно не старалось вырвать из разума человека нужную ему информацию. Оно пыталось научиться мыслить и выражать свои мысли так же, как и он.

Когда Стинову оставалось сделать последние два шага до ниши, в которой скрывалось существо, он почувствовал, что оно не желает, чтобы он подходил ближе. Это был не приказ остановиться, а скорее настоятельная, но вежливая просьба о соблюдении определенных приличий. Стинов понял, что существо не хочет, чтобы он видел его. Пытаясь все же проявить настойчивость, Стинов мысленно представил себе, как входит в нишу, и передал этот зрительный образ тому, кто в ней скрывался. Ответная реакция существа оказалась совершенно неожиданной – Стинов почувствовал, что его охватил панический ужас. Он понял, что существо, которое для чего-то позвало его сюда, готово в любую секунду исчезнуть. Остановившись, он попытался мысленно успокоить его, заверив, что предыдущее намерение было ошибкой. Для этого он снова представил себя входящим в нишу и быстро стер эту картину. Существо как будто поняло его. Оно все еще продолжало нервничать, но убегать не торопилось.

Оглянувшись через плечо, Стинов бросил взгляд в сторону двери. Хук стоял на пороге и внимательно наблюдал за каждым его движением.

– Все в порядке, – тихо произнес Стинов в микрофон. – Оно здесь.

– Пригласи его к нам на ужин, – услышал он ответ Хука.

Хук пытался шутить, но в голосе его звучало напряжение. Он нервничал, потому что не понимал, что происходит. Гораздо спокойнее и увереннее он чувствовал бы себя, если бы зал был заполнен вариантами, по которым можно было, не раздумывая, открыть огонь.

Войдя в плотный контакт с сознанием скрывающегося в нише существа, Стинов понимал, что в данный момент от него не исходит никакой угрозы. Он ощущал только невообразимо страшное одиночество этого загадочного существа, окутывающего его подобно сгустку плотного тумана.

Существо пыталось что-то сообщить Стинову, но, не владея понятным человеку языком, не знало, как это сделать. Стинов отчетливо ощущал охватившее его отчаяние от осознания собственного бессилия. И тогда Стинов решил сам сделать первый шаг.

Игорь мысленно воспроизвел обстановку лаборатории в тот момент, когда на него напали варианты. Он дал существу почувствовать страх, охвативший его, когда он упал на пол, а затем поместил между собой и вариантами оттиск сознания того, кто прятался в нише. Тем самым он пытался объяснить своему загадочному собеседнику, что прекрасно понимает, кому обязан своим спасением.

Представленный Стиновым образ оказался понятен таинственному существу. Оно повторило тот же самый мысленный образ и вернуло его человеку.

Стинов сделал картину более отчетливой, а затем уничтожил ее, воспроизведя взрыв. Он представил себя, убегающего от вспышки смертоносного пламени, оставив при этом оттиск сознания существа в центре взрыва. Таким образом он пытался спросить, каким образом тому удалось спастись. Стинову пришлось трижды повторить этот образ, прежде чем его собеседник понял, что он от него хочет. Существо настолько быстро и хорошо освоилось с игрой в визуальные образы, что в момент его ответа Стинов не просто увидел, что произошло, а словно бы оказался на его месте.

Существо узнало о взрыве за несколько секунд до того, как он произошел. Стинов не совсем ясно понял, каким образом ему это удалось, но похоже было, что существо обладало способностью подключаться к любым электронным системам информации и считывать с них данные. Должно быть, точно таким же образом оно подало сигнал вызова на терминал инфо-сети, расположенный в спортивном зале, где укрылись люди. Находясь в образе чужака, Стинов бросился в одну из бронированных камер, в стене которой имелось небольшое отверстие с рваными краями. Каким-то непостижимым образом Стинов просочился сквозь эту дыру, которая размером была не больше апельсина, и оказался на пожарной лестнице. Стена, отделявшая его от лаборатории, содрогнулась от взрыва. Язык пламени, вырвавшийся из отверстия в стене, опалил Стинова, и он в испуге бросился вверх по лестнице.

Получив ответ на свой вопрос, Стинов перешел к следующему. Не имея возможности напрямую спросить собеседника, кто он такой, Стинов решил подойти к этой теме по-иному. Он представил себе Сферу так, как она выглядит со стороны. В воздухе над Сферой появился челнок, который, пройдя сквозь поле стабильности, опустился на посадочной площадке. Из челнока вышли люди.

Объяснив, каким образом он сам попал в Сферу, Стинов предложил собеседнику сделать то же самое. Но ответа не последовало. Вместо этого Стинов ощутил растерянность и недоумение странного существа и одновременно с этим его настойчивую просьбу повторить рассказ. Стинов еще раз изобразил прибытие группы в Сферу.

Его собеседник был потрясен. Он дал понять Стинову, что не имеет не малейшего представления о том, что находится вне Сферы. Все жизненное пространство, с которым он был знаком, заключалось в границах поля стабильности.

Стинов попытался выяснить отношение прячущегося в нише существа к вариантам. Он представил приближающееся к себе чудовище и дал почувствовать собеседнику страх и ненависть, которые возникали у него при этом. И снова ответа не последовало – существо либо скрыло от него даже свою эмоциональную оценку предложенной ситуации, либо у него не было на этот счет никакого сложившегося мнения.

Но с вариантами оно было знакомо. Стинов понял это, когда показал собеседнику закрытый герметичной дверью переход между секторами, по одну сторону которого находились люди, а по другую – варианты. После этого Стинов мысленно открыл дверь и представил, как варианты расползаются по сектору, а люди в панике ищут укрытия.

Существо отреагировало мгновенно. Оно убрало с мысленной картинки Стинова всех вариантов и снова закрыло дверь, давая тем самым понять, что в данный момент находящиеся в секторе Архимеда варианты опасности не представляют. Затем оно как бы отодвинуло картину от наблюдателей, превратив ее в схематичное изображение сектора Паскаля. Обратив внимание Стинова на три тупиковых прохода, расположенных в западном крыле сектора, существо изобразило варианта в неактивном состоянии. Убедившись, что Стинов понял его предупреждение, существо отметило на схеме корпус, соседний с тем, в котором они сейчас находились. В следующее мгновение Стинов увидел себя вместе с Хуком выходящими из Дома духовных исканий. Они перешли центральный проход, вошли в подъезд жилого корпуса и, поднявшись на самый верхний этаж, остановились возле двери. Хук попытался открыть дверь, но она была заперта. Тогда он с разбега ударил в дверь плечом. Вместе с выбитой дверью Хук влетел в пустую прихожую. Войдя следом за ним, Стинов открыл дверь в одну из комнат…

– Боже мой! – не смог удержаться от восклицания реальный Стинов.

– Что случилось? – тут же услышал он в шлеме голос Хука.

В то же мгновение картина перед его мысленным взором исчезла, словно рисунок мелом, стертый одним взмахом влажной тряпки.

– Все в порядке, – быстро ответил Стинов.

– Уверен? – все еще с сомнением переспросил Хук.

– Да.

Вместе с воображаемым образом исчезло и ощущение присутствия чужака. Сделав два шага, Стинов заглянул в нишу. Она была пуста, если не считать завалившегося на бок скелета.

Глава 9

Выживший

– Ну и что ты мне хочешь рассказать? – нетерпеливо потребовал разъяснений Хук, увидев, что Стинов направляется в его сторону.

– Позже, – не останавливаясь, махнул рукой Стинов.

– Кто там был? – не желал успокаиваться Хук. – В нише?

– Не знаю, – недовольно поморщился Стинов.

Едва поспевая за ним, Хук выбежал на лестницу.

– Да черт возьми, Игорь, куда ты так несешься?! – раздосадованно воскликнул он. – Объясни наконец толком, что произошло в зале?!

Оглянувшись на Хука, Стинов виновато улыбнулся.

– Если верить тому существу, с которым я общался, у нас есть возможность спасти человека, – сказал он.

– Существо? – удивленно переспросил Хук. – Так, значит, это все же был не человек.

– Нет, – уверенно ответил Стинов, переходя улицу.

– Ты что-то расслабился, – недовольно заметил Хук, обратив внимание на то, что Стинов, как и прежде, держит винтовку стволом вниз.

– Сейчас нам ничто не угрожает, – ответил Стинов. – В секторе есть варианты, но пока они пребывают в неактивном состоянии.

– Снова информация от твоего существа? – проворчал Хук.

– Кто бы оно ни было, оно пытается нам помочь.

Хук ничего не ответил, но свою винтовку на предохранитель не поставил.

Они повторили тот же путь, который Стинов уже проделал мысленно. На шестом этаже они остановились возле двери, которая, как сообщило существо, была заперта, хотя все остальные двери на площадке были распахнуты настежь. Хук без труда выбил дверь, но при этом не упал, а, остановившись на пороге, внимательно осмотрел прихожую, направляя следом за взглядом свое оружие.

– Куда дальше? – тихо спросил он.

Стинов указал на вторую дверь.

Хук ногой вышиб слабый дверной замок.

Одновременно с треском расколовшейся пластиковой панели и грохотом рухнувшего легкого столика, которым дверь была подперта изнутри, из комнаты раздался пронзительный визг. Лишь на мгновение замерев от неожиданности, Хук оттолкнул снова захлопнувшуюся дверь и с винтовкой наперевес ворвался в комнату.

В левом углу на полу, истошно вопя, сидела девушка в грязных джинсах и порванной рубашке. Скорчившись, она прятала голову между коленей, одновременно закрывая ее сверху руками.

Упав возле девушки на колени, Хук схватил ее за запястья. Ему потребовалось приложить значительное усилие, для того чтобы отвести ее руки в стороны.

– Успокойся! – крикнул он, пытаясь перекрыть ее непрекращающийся визг. – Все в порядке! Тебе больше ничто не угрожает!

За собственным криком девушка, должно быть, не услышала обращенные к ней слова. Хук подцепил ее голову за подбородок и рванул вверх. Крик оборвался. Лицо девушки, с глазами, едва не вылезающими из орбит, на мгновение застыв, сделалось похожим на уродливую маску, изображающую безумный ужас.

– Все в порядке, – глядя ей в глаза, уже спокойно произнес Хук.

Напряженные суставы девушки расслабились. Она без сил откинулась назад и, прижавшись затылком к стене, беззвучно заплакала. Это были не истерические рыдания, а слезы облегчения, вместе с которыми уходили страх и отчаяние, владевшие душой девушки все то время, что она провела в одиночестве, без какой-либо надежды на спасение.

Утешать девушку сейчас было бессмысленно. Мужчины просто сидели возле нее и молча ждали, когда она успокоится. На вид девушке было не больше двадцати лет. Для своего возраста она была очень маленькая и худенькая. Темные, коротко подстриженные волосы ее слиплись и торчали в разные стороны. На левой скуле багровел большой кровоподтек.

– Кроме нее, в секторе еще есть живые? – посмотрев на Стинова, спросил Хук.

Стинов отрицательно качнул головой. Должно быть, звуки человеческой речи привели девушку в чувство. Все еще продолжая всхлипывать, она ладонями размазала слезы по щекам и влажными глазами посмотрела сначала на Хука, а затем перевела взгляд на Стинова.

– Кто вы? – едва слышно произнесла она.

– Мы прибыли с Земли, – ответил Стинов и, секунду поколебавшись, добавил: – Спасательная экспедиция.

– Как тебя зовут? – спросил Хук.

– Надя, – ответила девушка. – Надежда Строева.

– Сколько времени ты здесь провела?

– Не знаю, – безнадежно покачала головой девушка. – Долго… На улицах было полно чудовищ… Вы их всех перестреляли?

– Пока еще не всех, – ответил Хук. – Но сейчас мы в безопасности.

– Нам нужно возвращаться, – посмотрев на часы, сказал Стинов. – Тейнер уже, наверное, начинает беспокоиться. Ты в состоянии идти? – спросил он у девушки.

Та быстро кивнула.

Взяв девушку за руку, Хук помог ей подняться.

Пытаясь выглядеть бодрой и сильной, Надя тем не менее едва держалась на ногах. Нервное напряжение, которое помогло ей пережить кошмар долгого одиночества в ожидании кажущейся неминуемой гибели, теперь, когда все уже было позади, обернулось страшной усталостью и непреодолимой слабостью. Мышцы как будто превратились в свинцовые слитки. Отяжелевшие веки сами собой наползали на глаза. Надя еще смогла самостоятельно спуститься по лестнице, но, когда на площадке первого этажа она увидела переломленный в позвоночнике скелет, силы окончательно оставили ее. Вид человеческих останков, на которые мужчины уже почти не обращали внимания, выбил психику девушки из состояния шаткого равновесия, в котором она находилась. Надя даже не вскрикнула. Просто ноги ее подломились в коленях, и она начала медленно оседать на лестницу. Хук, бросив винтовку Стинову, подхватил девушку на руки.

– Простите, – едва слышно произнесла девушка. – Я не хотела…

– Все, умолкни и закрой глаза, – приказал ей Хук. – Когда будет чем полюбоваться, я тебе скажу.

Хук нес девушку всю дорогу до корпуса, в котором находился спортивный зал. Она была такой маленькой и легкой, что для него это не составило большого труда.

По дороге Стинов попытался вызвать Тейнера по аудио-систу, но стены домов, окружающие их со всех сторон, плотно экранировали радиоволны. Только один раз Стинову удалось услышать обрывок какой-то фразы, но слова были настолько искажены помехами, что он не смог их разобрать.

Связь наладилась, только когда они уже подошли к месту назначения.

– Получай нового пациента, – сказал Хук открывшему дверь Волкову.

– Это еще откуда? – удивленно поднял брови тот.

Услышав незнакомый голос, Надя открыла глаза и выскользнула из рук Хука.

– Здравствуйте, – едва слышно произнесла она, смущенная строгим видом Волкова.

– Привет, – буркнул тот.

Девушка едва не попятилась от него, чтобы спрятаться за спину Хука, – интонации голоса Волкова незнакомым часто казались неприветливыми, а то и угрожающими.

– С ней все в порядке, – хлопнул Волкова по плечу Стинов. – Ей просто нужно поесть и отдохнуть.

– Нет проблем, – сказал Волков. – Пойдем, – махнув девушке рукой, он направился в сторону зала.

– Не бойся, он не кусается, – пошутил было Хук, но тут же прикусил язык, сообразив, что в данной ситуации шутка становится слишком уж черной.

Естественно, всем хотелось немедленно расспросить единственного человека, сумевшего выжить в секторе, подвергшемся массированной атаке вариантов. Но глаза у девушки слипались от усталости, даже когда она ела. А ела она с таким зверским аппетитом, словно не притрагивалась к пище не меньше недели. Волков сказал, что это результат нервного истощения, и категорически запретил задавать девушке какие бы то ни было вопросы, прежде чем она хорошенько не выспится. Сделав Наде инъекцию транквилизатора, Волков отвел ее в отдельную комнату, где уложил спать на ложе, приготовленное из спортивных матов.

– Значит, придется провести здесь еще одну ночь, – безрадостно заметил Тейнер.

Кашин по это поводу ничего не сказал, хотя по выражению его лица и без того было понятно, что, будь командиром группы он, задерживаться из-за какой-то девчонки не пришлось бы.

– Пока девушка отдыхает, начнем с вас, приятели, – Тейнер сделал жест в сторону Стинова и Хука. – Рассказывайте, как вам удалось ее найти?

– Я бы и сам хотел это узнать, – хмыкнул Хук.

Все, включая Кашина, который, как обычно, сидел чуть в стороне, выжидающе смотрели на Стинова.

Рассказ Стинова о встрече с таинственным существом, которое указало место, где пряталась от вариантов девушка, вызвал у слушателей полнейшее недоумение, если не сказать более – недоверие.

– Откуда у тебя уверенность, что это был не человек? – в который уже раз принялся допытываться у Стинова Осато. – Ты же не видел его.

– Оно мыслит не по-человечески, – ответил Стинов.

– Как это понять?

– Оно не облекает свои мысли в законченную словесную форму. Если с чем и можно сравнить способ его мышления, то разве что только с непрерывным потоком электронов в цепях искусственных логических систем. Но это очень грубое сравнение, весьма приблизительно отражающее то, с чем я столкнулся в реальности.

– Почему оно вступает в контакт только с тобой? – спросил Латимер. – В лаборатории рядом с тобой были Тейнер, Волков и Кашин, сегодня – Хук, и никто, кроме тебя, ничего не почувствовал.

– Я тоже думал об этом, – ответил Стинов. – Скорее всего это связано с особенностью моего сознания. Возможно, в той его части, которая была создана искусственно, протекают процессы, схожие с теми, с помощью которых осуществляется процесс мышления нашего таинственного незнакомца. В лаборатории в тот момент, когда наши сознания впервые соприкоснулись, мне показалось, что это произошло случайно. И существо было потрясено случившимся не меньше меня. Если судить по его реакции, прежде оно и не подозревало, что люди обладают разумом и самосознанием.

– Все это детали, – сказал Тейнер. – Меня в гораздо большей степени интересует другой вопрос: кто этот таинственный незнакомец? Каким образом он смог проникнуть в Сферу?

– И каким образом смог улизнуть из ниши в Доме духовных исканий? – добавил еще один вопрос Хук. – Я не видел, чтобы из нее кто-то выходил.

– Быть может, это невидимка?

– Или кто-то очень маленький?

– А может быть, тебя, Игорь, провели с помощью автоматики? Ты же сам говорил, что это было похоже на процесс работы логической машины.

– Нет, – уверенно мотнул головой Стинов. – Я абсолютно уверен, что общался с живым существом. Но о том, как оно выглядит, не имею не малейшего представления.

– А ты что молчишь? – покосился на Кашина Хук.

– А что я могу сказать? – невинно улыбнувшись, развел руками представитель корпорации. – Вы склонны предполагать, что заодно с вариантами в Сфере вывели еще и новую расу людей?

– Почему он сам не помог девушке, если знал, где она находится? – спросил у Стинова Волков.

– Возможно, он не знал, как это сделать, – пожал плечами Стинов. – Гораздо интереснее другой вопрос – каким образом ей удалось уцелеть в секторе, который был заполнен вариантами? Допустим, она успела вовремя спрятаться. Но нам прекрасно известно, что в активном состоянии варианты способны чувствовать присутствие живых существ на значительном расстоянии. Как мне кажется, выломать дверь, которую Хук выбил с одного удара, и для вариантов не составило бы большого труда.

– И что же ты думаешь?

– Мне кажется, что вариантов не подпустил к девушке наш таинственный незнакомец. Точно так же, как он не дал им прикончить меня в лаборатории.

– Но почему в таком случае он спас только ее одну?

– Я могу только строить предположения на этот счет, – сказал Стинов. – Должно быть, так же как и во мне, он нашел в ней нечто родственное. Если в моем случае это был способ мышления, то в случае с Надей таким опознавательным знаком стала скорее всего некая составляющая того эмоционального состояния, в котором пребывала девушка, оказавшись в полном одиночестве. Дело в том, что существо, с которым я общался, тоже безмерно страдает от одиночества.

– Все это сильно отдает какой-то низкопробной мистикой, – с разочарованным видом поджал губы Латимер. – Одинокий невидимый призрак, бродящий по Сфере в поисках того, кто даст его душе успокоение.

– А в самом деле, – сдвинув брови к переносице, посмотрел на Стинова Тейнер. – Если это твое существо не призрак, то каким образом ему удается защищаться от вариантов?

– На этот вопрос у меня ответа нет, – покачал головой Стинов.

Глава 10

Трагедия сектора Паскаля

Стинова разбудил пронзительный крик. Мгновенно проснувшись, он понял, что это был не сон. Схватив лежавшую рядом винтовку, Стинов вскочил на ноги и, едва не столкнувшись в дверях с Латимером, выбежал в зал, откуда и раздавался крик.

– Все в порядке, – вскинув руки, успокоил их уже находившийся в зале Хук. – Это Надя. Ей приснился кошмар.

Латимер облегченно вздохнул и опустил винтовку.

Стинов посмотрел на часы. Было семь часов утра. Решив, что снова ложиться спать уже не стоит, он отправился в душ.

Через несколько минут к нему присоединились Тейнер и Латимер.

К тому времени, когда они вышли из душа, Хук и Осато уже приготовили завтрак.

Импровизированный стол накрыли в комнате, где находился Вельт, чтобы не оставлять раненого в одиночестве. Благодаря обезболивающим средствам, которые регулярно давал ему Волков, раненый чувствовал себя совсем неплохо. Он сидел на низком топчане, вытянув ногу, коленный сустав которой был плотно перебинтован и неподвижно зафиксирован с помощью двух пластиковых колец, соединенных жесткими перемычками.

Несмотря на ужасные видения, не оставлявшие ее в покое всю ночь, Надя поднялась вместе со всеми. Приняв душ, она привела в порядок себя и свою одежду и выглядела вполне оправившейся после пережитого кошмара. В окружении сильных, уверенных в себе мужчин она чувствовала себя спокойно и уверенно. Казалось, она полностью вернулась в реальность. И только в глубине ее карих глаз все еще можно было заметить тусклый, как старое, покрывшееся патиной серебро, отблеск затаившегося страха.

Представив девушке тех членов группы, с которыми она не успела познакомиться накануне, Тейнер осторожно поинтересовался, в состоянии ли она вспомнить и рассказать о том, что произошло. Ничего не ответив, Надя опустила взгляд. Указательный палец ее левой руки медленно двигался по углублениям в подлокотнике кресла, в котором она сидела. Так продолжалось в течение нескольких минут. Все с тревогой смотрели на девушку, которая, казалось, впала в состояние прострации. А Тейнер в душе уже ругал себя за то, что поторопился с вопросом, который, спровоцировав волну воспоминаний, снова вернул девушку в прошлое, о котором она пыталась забыть.

Неожиданно девушка резко вскинула голову. Глаза ее были широко открыты.

– Я готова, – отчетливо произнесла она.

– Ты уверена? – все еще беспокоясь за состояние психики девушки, спросил Волков. – Мы можем поговорить об этом позже.

– Да-да, конечно, – поддержал Волкова Тейнер.

– Я готова, – повторила Надя. – Мне нужно самой избавиться от этого кошмара. С чего мне следует начать?

– Что тебе известно о существах, нападающих на людей? – задал вопрос Тейнер.

– Ничего, – качнула головой Надя. – Ничего, за исключением того, что они представляют собой смертельную угрозу. Но это вы, наверное, и сами поняли, если уже сталкивались с ними… Они повсюду…

– Когда они впервые появились? – спросил Тейнер. – С чего все началось?

Девушка на секунду прикрыла глаза, словно пытаясь что-то вспомнить.

– Я о многом успела передумать, пока находилась в одиночестве, заперевшись в комнате, за порогом которой ползали кошмарные твари, словно спрыгнувшие с экрана во время демонстрации фильма ужасов, – сказала она. – Сейчас я думаю, что все началось в первых числах июля. Именно тогда стали появляться слухи о таинственных нападениях на людей. Говорили, что тела погибших, которые чаще всего находили в глухих переходах складских зон, были страшно изуродованы. Однако руководство и служба безопасности подобные слухи категорически опровергали. Они утверждали, что причиной досужих разговоров о появившемся в Сфере маньяке-убийце на самом деле являются несколько несчастных случаев, произошедших на производстве, причем по вине самих же пострадавших. Тогда все посмеивались над этими слухами, хотя и обсуждали их с интересом. Говорили, что наконец-то мы стали полноценным человеческим сообществом, поскольку теперь у нас появились свои легенды… В Сфере не часто случается что-нибудь, выходящее за рамки повседневной обыденности…

Я прибыла в Сферу полгода назад, заключив со «Скейлс» трехлетний контракт. На Земле я работала сменным оператором в Исследовательском центре, изучающем Сферу. Вела рутинное наблюдение за состоянием поля стабильности. За ту же самую работу, выполняемую в Сфере, корпорация платила почти вдвое больше… Если бы я знала тогда, чем это все обернется…

Двенадцатого июля у меня был выходной. Я находилась дома, в секторе Архимеда. Около одиннадцати часов дня по всем средствам информации было передано обращение руководства филиала к жителям Сферы. В нем весьма туманно говорилось о неких непредвиденных обстоятельствах, в связи с которыми в Сфере временно вводится особое положение. До отмены особого положения, о чем, как говорилось в сообщении, население будет своевременно оповещено, все переходы между секторами будут закрыты. Тем, кто находился в жилых зонах, посоветовали не выходить на улицы без особой необходимости.

Но даже после этого никто особо не испугался. Поскольку о причине, по которой вводилось особое положение, ничего не было сказано, все решили, что связано это с поисками проникшего в Сферу шпиона и после того, как служба безопасности обыщет все сектора, особое положение будет снято. Выглянув в окно, я увидела, что жизнь в секторе течет своим чередом – никто и не думал следовать совету оставаться дома. Я тоже стала подумывать, не сходить ли мне куда-нибудь? Не пропадать же выходному только из-за того, что служба безопасности именно в этот день решила поймать шпиона…

До сих пор не могу понять, знало ли к тому времени руководство о том, что на самом деле происходило в Сфере? А если знало, то почему не предупредило людей о грозящей им опасности?

Хотя у меня не было никаких определенных планов на этот день, я бы, наверное, все же куда-нибудь отправилась, чтобы не сидеть весь день дома. Но около двенадцати зазвонил телефон. Звонила Сьюзен, моя соседка по квартире, работавшая в канцелярии руководства филиала, в секторе Эйнштейна. Она была очень взволнована. Похоже было, что ей с трудом удалось пробиться к телефону, потому что мне были слышны громкие голоса тех, кто тоже хотел позвонить и требовал, чтобы Сьюзен говорила быстрее. Торопливо и сбивчиво Сьюзен сообщила мне, что все руководство филиала вместе с обслуживающим персоналом срочно эвакуируется в Сельскохозяйственную зону. Почему именно туда, в самый низ Сферы, и с чем это связано, она не знала. Но почему-то была уверена, что в скором времени будут эвакуировать и другие сектора. Звонила она, собственно, только для того, чтобы попросить меня захватить из ее комнаты документы, кредитные карточки и кое-какие вещи.

После разговора с подругой я, естественно, сразу же забыла о своем намерении прогуляться. Вместо этого я включила информационный экран, чтобы не прозевать какое-нибудь новое сообщение, и начала поспешно собирать самые необходимые вещи, которые следовало взять с собой в случае эвакуации. Совершенно случайно я сунула в карман упаковку с таблетками стимулятора, которые потом, когда я осталась одна, помогли мне выдержать весь тот кошмар.

По информационному каналу показывали какой-то старый фильм. Прошел час, но ничего не происходило, и я совсем уж было решила, что либо Сьюзен подняла бессмысленную панику, либо я сама что-то неправильно поняла в ее словах. Трудно было поверить в то, что руководство продолжало держать людей в неведении даже в то время, когда всем им угрожала смертельная опасность… Или, может быть, они были настолько заняты спасением собственной жизни, что напрочь забыли об остальных?

Внезапно демонстрация фильма прервалась. По экрану пробежали разноцветные всполохи, а затем возникло лицо человека, правая щека которого была заклеена широкой полосой бактерицидного пластыря. Он представился как шеф службы безопасности. Было названо и имя, но я его забыла…

– Юрген Гривас? – напомнил Тейнер.

– Да, кажется, так, – не очень уверенно кивнула Надя. – Он сказал, что, как ему недавно стало известно, всем жителям Сферы угрожает смертельная опасность со стороны каких-то животных, которые обладают способностью менять форму. Секторы блокированы с целью предотвратить распространение этих тварей по всей Сфере. Однако, как сказал человек с экрана, это вовсе не означает того, что они уже не проникли в каждый сектор. Он посоветовал не пытаться уничтожать этих тварей, а лучше запереться в каком-нибудь помещении, чтобы отсидеться там до прибытия помощи. Он также назвал ряд секторов, в которых, по его сведениям, эти животные уже были замечены. Всем людям, находящимся в названных секторах, шеф безопасности приказал немедленно их покинуть, после чего быстро и четко начал объяснять путь эвакуации из каждого сектора в отдельности. Жителям сектора Архимеда, названного среди прочих, следовало укрыться в секторе Паскаля. Шеф службы безопасности заверил с экрана, что с геренитами уже проведены переговоры и ворота перехода будут открыты…

– Какие еще места для эвакуации населения были названы? – перебил девушку Стинов.

– Я запомнила только то, что руководство филиала и часть секторов, в которых расположены лаборатории и опытные производства, будут эвакуироваться в Сельскохозяйственную зону, – ответила Надя. – Наверное, это запало мне в память, потому что то же самое место называла и Сьюзен.

– Продолжай, – кивнул Тейнер.

– В конце своей речи шеф службы безопасности сказал, что не знает, удастся ли ему еще раз выйти в эфир, и поэтому попросил всех, кто слышал это его обращение, проинформировать соседей, которые, возможно, еще не подозревают о грозящей опасности. В этот момент кто-то окликнул его. Шеф безопасности обернулся, что-то резко крикнул и в следующую секунду пропал с экрана, по которому вновь потекли разноцветные всполохи.

Честно признаться, я совершенно растерялась. Что было делать? Хватать сумку, которую я уже успела частично собрать, и бежать к переходу в сектор Паскаля? Или, может быть, ждать каких-то дополнительных сообщений? О каких животных говорил шеф службы безопасности? Каким образом они могли попасть в Сферу? Да еще в таком количестве, чтобы представлять угрозу едва ли не для всех секторов?.. По здравом размышлении все это становилось похожим на какой-то глупый розыгрыш.

Я все еще терялась в догадках, когда с улицы раздался ужасный крик… Боже мой… У меня до сих пор мороз по коже, когда я это вспоминаю… В последующие дни мне довелось услышать подобные вопли не раз, но именно этот, первый, крик, приглушенный расстоянием и оконным стеклом, я слышу в ночных кошмарах… Это не был вопль отчаяния или ужаса, нет… Этот крик, как мне тогда показалось, покидал тело вместе с жизнью… Услышав его, я словно наяву увидела, как умирает человек, медленно сдавливаемый двумя металлическими плитами… – Надя запрокинула голову назад и быстро провела ладонями по лицу. – Я схватила сумку и выбежала из корпуса. В центральном проходе творилось нечто невообразимое. Выбегая из корпусов, люди бросались в разные стороны. Кто-то искал знакомых или родственников, кто-то просто не понимал, что происходит. Со всех сторон раздавались крики. По большей части это были вопросы, проклятия и оклики. Но среди них то и дело звучали крики, подобные тому, что выгнал меня из дома. Понять, с какой стороны приближается опасность, было невозможно.

При общей неразберихе основной людской поток направлялся все же в сторону сектора Паскаля. Но очень скоро вышел из строя движущийся тротуар – то ли не выдержал непредусмотренной нагрузки, то ли его что-то заклинило, – и в центральном проходе возникла пробка, которая становилась все плотнее из-за людей, пытавшихся выбраться из боковых проходов.

Возможно, в других местах эвакуация проходила более упорядоченно и организованно. Но сектор Архимеда был жилой зоной. Здесь не оказалось никого из представителей администрации филиала или службы безопасности, чьи приказы выполнялись бы всеми беспрекословно, поэтому все происходило стихийно. Люди пытались тащить с собой какой-то домашний скарб, что-то из вещей, которые, как они считали, могли им пригодиться. Особенно трудно приходилось семейным, у которых на руках находились плачущие дети. Это был водоворот из людских тел, который затягивал в себя все новые жертвы. Я видела, как находившейся рядом со мной женщине стало плохо – голова ее свесилась на плечо, глаза закатились, изо рта потекла пена. Но ни я, ни кто-либо другой не могли ей помочь! В этой давке было невозможно даже просто поднять руку! И потерявшая сознание женщина продолжала двигаться вместе со всеми – она не могла упасть, потому что со всех сторон ее сжимали тела других людей!..

Но самое ужасное началось, когда появились эти звери, или кто там они есть на самом деле, о которых предупреждал шеф службы безопасности. Находившиеся в центре толпы их не видели, но зато нам прекрасно были слышны крики жертв, живьем раздираемых на куски… Хотя, наверное, в страшной давке, возникшей вслед за всеобщей паникой, погибло не меньше людей, чем пострадало от этих хищников.

Я пыталась прорваться вперед вместе со всеми, работая локтями, ногами, головой. Сумку, которая висела у меня на плече, я, сама не заметив как и где, потеряла. В тот момент я ни о чем не думала – ни о страшных существах, пожирающих людей, ни о том, что шагаю уже не по тротуару, а по телам упавших людей. Сознание было сосредоточено на одной цели – устоять на ногах. Тому, кто оступался и падал, подняться было уже невозможно. Ему суждено было умереть, растоптанному ногами своих товарищей и соседей.

Переход в сектор Паскаля, как и обещал шеф службы безопасности, был открыт. Но то, что творилось возле него, описать невозможно. Если даже в центральном проходе сектора давка была невыносимой, то возле прохода, который был раза в три уже, между желающими прорваться в него возникали настоящие побоища. Сил у меня уже почти не осталось, и я поняла, что в сектор Паскаля мне не попасть.

Что произошло после этого, я почти не помню. Должно быть, от духоты и усталости я то и дело теряла сознание, продолжая при этом двигаться вместе с толпой. Не знаю, как долго это продолжалось, но только за все это время к переходу мы не приблизились ни на шаг. Вдруг над головами у нас пролетело огромное серое тело и упало в гущу людской массы, возле самого перехода. Раздались отчаянные крики, толпа раздалась в стороны. Передо мной образовался участок свободного пространства, на котором я увидела нечто похожее на большой плоский диск, из которого в разные стороны торчало десять или двенадцать толстых упругих щупальцев, каждое из которых прижимало к полу человека. Некоторые из них истошно вопили и, извиваясь всем телом, пытались вырваться. Другие были уже мертвы. А я стояла одна – толпа оказалась позади меня – и, глядя на это ужасающее зрелище, тоже кричала как безумная. Продолжая кричать, я бросилась вперед. Я не искала спасения – мне просто хотелось убежать от всего, что происходило вокруг. Все равно куда….

Зверю, наверное, было достаточно тех жертв, что он уже успел ухватить, – я пробежала всего в шаге от него, а он не обратил на меня ни малейшего внимания. Передо мной были открытые ворота перехода в сектор Паскаля, и я кинулась к ним.

По другую сторону перехода меня подхватили под руки и куда-то повели.

Потом мне рассказали, что я оказалась последней, кому удалось покинуть сектор Архимеда. Вслед за первой тварью, отрезавшей людям путь к переходу, появилось еще несколько, и герениты были вынуждены запереть ворота. Всего в секторе Паскаля успели укрыться чуть более трехсот человек.

Надя умолкла. Взяв в руку стакан с водой, который протянул ей Осато, она осушила его тремя большими глотками.

– Извини, что мы заставляем тебя вспоминать все это, – сказал Тейнер. – Но нам нужно знать, что здесь произошло.

– Ничего, – мотнула головой девушка и слабо улыбнулась. – Наверное, мне нужно было все это высказать. Теперь я чувствую себя значительно лучше. Но что будет со Сферой после этого? Вы занимаетесь эвакуацией людей на Землю?

Мужчины быстро переглянулись.

– Видишь ли, Надя, – стараясь говорить как можно мягче, произнес Тейнер. – Ты первый живой человек, которого мы нашли.

Девушка изумленно молчала, переводя недоверчивый взгляд с одного на другого. Казалось, она отказывалась верить тому, что услышала, и надеялась, что кто-нибудь улыбнется, подмигнет ей и скажет, что это просто шутка.

– Мы побывали всего в трех секторах, – быстро добавил Тейнер. – И я уверен, что где-то еще есть люди.

– А другие группы спасателей? – спросила девушка.

На какое-то время вновь возникла напряженная пауза.

– Мы – единственная группа, прилетевшая в Сферу с Земли, – прервал молчание Стинов. – Дело в том, что на Земле пока еще ничего не известно о том, что здесь происходит. Мы прибыли только для того, чтобы провести разведку.

– Но это же безнадежно, – только и смогла произнести Надя.

– О чем ты говоришь? – спросил Тейнер.

– Мы все здесь погибнем, – стиснув переплетенные пальцы рук, одеревеневшим голосом произнесла Надя. – Так же, как и остальные…

– Ну это уж вряд ли, – усмехнулся Хук. – Мы уже успели погонять вариантов по Сфере.

– Кого? – переспросила Надя.

– Те серые твари, которых ты видела, называются вариантами, – пояснил Хук.

Девушка механически кивнула, даже не спросив, откуда Хуку известно это название и что вообще он знает о вариантах.

– Не волнуйся, – Тейнер ободряюще похлопал девушку по лежавшей на столе ладони. – Тебя-то мы уж обязательно доставим на Землю в целости и сохранности.

– Да, – быстро кивнула Надя. При этом взгляд ее снова сделался осмысленным. – Но что станет с остальными, с теми, кто еще ждет помощи?

– Поговорим об этом чуть позже, – сказал Тейнер. – Ты еще не закончила свой рассказ. Как погиб сектор Паскаля? Ты сказала, что герениты успели закрыть ворота, прежде чем в сектор проникли варианты.

– Это случилось спустя четыре или, может быть, пять дней, – ответила Надя. – Все мы, беженцы из сектора Архимеда, находились в то время в состоянии какой-то прострации. Наверное, просто не могли поверить в свое спасение. Хотя, надо сказать, герениты приняли нас по-дружески, несмотря на то, что корпорация запрещала своим служащим общаться с монахами, да и вообще, как говорят, использовала любые способы оказания давления на геренитов, стремясь выставить их из Сферы. Не знаю, чем уж так сильно досаждали герениты корпорации. Их было не так уж много, все больше люди весьма преклонного возраста, которые, как ни странно, вовсе не производили впечатления глубоких стариков. Их активности могли бы позавидовать многие молодые.

Места в секторе Паскаля было достаточно, для того чтобы свободно разместить значительно большее число беженцев, чем прибыло, поэтому почти каждому из нас досталась отдельная комната. Герениты снабжали нас всем необходимым – едой, одеждой, медикаментами, – причем не требовали за это никакой платы. Даже не выписывали счета, как это обычно делается в подобных случаях, с тем чтобы, когда все нормализуется, предъявить их для оплаты корпорации. Они вообще показались мне несколько странными, эти герениты… Не могу даже точно сказать, в чем именно… Они как будто жили в другом измерении, которое имело лишь отдельные точки соприкосновения с нашим миром… Да, наверное, так оно и было, если они всю свою жизнь провели в Сфере…

– Я, между прочим, тоже родился и вырос в Сфере, – с долей обиды заметил Хук. – И Игорь тоже, – кивнул он в сторону Стинова. – И я никогда не замечал в геренитах чего-то ненормального.

– Я не имела в виду ничего плохого, – покачала головой Надя. – Напротив, мне показалась, что герениты во многом превосходили нас. Они были гармоничны со средой обитания и, как мне кажется, им было известно об их предназначении в отличие от нас, живущих суетной и зачастую бессмысленной жизнью. По отношению к нам они были всегда предупредительны, но в тех случаях, когда в общении с беженцами не было необходимости, старались, как многим из нас казалось, избежать его.

Среди большой и разнообразной по возрастному составу колонии беженцев, образовавшейся на территории сектора Паскаля, к сожалению, не нашлось человека с задатками лидера, который взял бы на себя управление и организационные проблемы. Мы чувствовали, что находимся в неком неопределенном, подвешенном состоянии. Что самое главное, у нас не было никакой связи с внешним миром. В своем секторе герениты использовали компьютерную инфо-сеть, демонтированную во всех остальных секторах. Воспользоваться мобильными телефонами, которые прихватил с собой кое-кто из беженцев, было невозможно, поскольку в секторе Паскаля не были установлены новые ретрансляторы. Была только одна линия прямой телефонной связи с руководством филиала, но по ней никто не отвечал.

Благодаря геренитам мы не испытывали недостатка в еде и предметах первой необходимости, но получалось, что мы полностью зависим только от их милости. Должно быть, именно сознавая это, беженцы предпочитали все больше отсиживаться по своим комнатам, обращаясь к геренитам только в случае крайней необходимости. Хотя герениты и не ставили вопроса о сроках нашего пребывания на их территории, тем не менее в разговорах между собой беженцы то и дело спрашивали: «А как долго они станут нас терпеть?» Не знаю, как другие, но я совершенно отчетливо ощущала, как тонкая мембрана взаимного чуть настороженного внимания, существовавшая между нами и геренитами вначале, быстро превращается в толстую кирпичную стену отчуждения. И если монахи все же пытались скрыть свою неприязнь к свалившимся на их голову людям, то многие из беженцев не стеснялись проявлять ее в отношении геренитов. Конфликты возникали из ничего, на пустом месте. Виной всему, конечно же, было чрезвычайно нервозное, взвинченное состояние, в котором пребывал практически каждый. Всем не давали покоя одни и те же вопросы. Сколько нам еще предстояло просидеть в секторе Паскаля? Что происходит сейчас за его стенами?.. Те, кто не видел нападения чудовищ, могли еще тешить себя надеждой, что все очень скоро утрясется и встанет на свои места…

Я, так же как и некоторые другие беженцы, пытавшиеся наладить взаимопонимание с геренитами, предложила им свою помощь в повседневных бытовых заботах. Нас определили работать на кухню – мы помогали готовить пищу и убираться в общественных столовых. Работая рядом с геренитами, мы знали о них больше, чем остальные. Так, к примеру, нам стало известно, что монахи, используя какие-то потайные ходы, могут покидать сектор, не открывая ворот и двери пожарной лестницы. В нынешних условиях уходить далеко они не рисковали, но, посетив несколько близлежащих секторов, выяснили, что живых в них не осталось. От них же мы узнали и об огромном количестве жертв на улицах пустых секторов. Монахи не обнаружили ни одного укрытия, где прятались бы уцелевшие люди.

О своей религии герениты с нами не разговаривали, но все же нам удалось узнать, что они до сих пор считают Землю измышлением, противоречащим основам учения. И именно с широким распространением этого, как они считали, глубоко порочного заблуждения, приведшего к необратимым переменам в жизни Сферы, связывали герениты появление чудовищ. Они называли их карой, ниспосланной Провидением для того, чтобы испытать силу и прочность их веры.

По мере того как шли дни, а никаких изменений в нашем положении не намечалось, мы все чаще слышали, как, разговаривая между собой, герениты говорили о том, что только они сами с помощью силы веры способны очистить Сферу от оккупировавших ее зловещих тварей. Возражать им было бесполезно – чужаков, каковыми они нас считали, да к тому же еще и не разделявших их взглядов на основы мироустройства, герениты не желали слушать.

Кажется, через неделю после появления беженцев в секторе Паскаля, выйдя на улицу, я увидела множество геренитов, одетых в традиционные серые балахоны с накинутыми на головы капюшонами. В руках у каждого был огромный посох с тяжелым острым наконечником. Геренитов было столько, что они заполняли весь центральный проход. Должно быть, собрались все, что находились в секторе.

– Что происходит? – спросила я у кого-то, с кем оказалась рядом.

– Пришло время очистить Сферу от скверны, – спокойно ответил монах.

Я поняла, что они собираются сделать, только когда, двигаясь вместе с геренитами, увидела впереди ворота перехода в сектор Архимеда. Я не знала, что делать. Как остановить их? Кажется, я схватила за рукав ближайшего ко мне монаха и что-то закричала. Он, казалось, даже не слышал меня. И в этот момент ворота открылись.

Я ожидала, что твари сразу же ворвутся в сектор, но вначале ничего не произошло. Герениты начали выходить через переход в сектор Архимеда.

Первые крики с другого конца прохода послышались минуты через две. Но для монахов они ровным счетом ничего не значили – они продолжали двигаться вперед, навстречу смерти.

Я в ужасе попятилась назад, но еще успела увидеть, как, разламывая ряды монахов, в сектор, словно краска из раздавленного тюбика, втекает плотная серая масса. Герениты бросались на них со своими посохами, пытаясь пригвоздить чудовищ к полу, но все их усилия были тщетны. Монахи гибли один за другим. А места убитых тут же занимали новые, желавшие бросить вызов смерти…

Я бросилась бежать. Добежав до своей комнаты, я захлопнула дверь, придвинула к ней стол и забилась в угол…

Зажав руками уши, чтобы не слышать отчаянные крики, доносившиеся с улицы, я сидела и ждала, когда чудовища выломают дверь….

Не знаю, как долго это продолжалось. Должно быть, я утратила способность оценивать время. Когда я наконец решилась отнять ладони от ушей, то в первый момент решила, что оглохла. Вокруг царила мертвая тишина. Ни с улицы, ни из прихожей не доносилось ни звука.

Я медленно поднялась на ноги и подошла к окну…. Боже мой… – Девушка уронила голову на грудь и закрыла лицо руками.

– Довольно, – сказал Тейнер. – Остальное нам известно.

– Это было ужасно, – не отнимая ладоней от лица, сдавленно произнесла Надя. – Эти серые твари поедали трупы. А, насытившись, отваливались в стороны, словно туго набитые мешки. – Она приподняла голову и тыльной стороной ладони вытерла выступившие на глазах слезы. – Меня словно парализовало. Я стояла у окна, не в силах отойти или отвести взгляд в сторону. Больше всего в тот момент я испугалась, что закричу и, услышав мой крик, звери найдут меня… Дальнейшего я почти не помню. Я все время сидела в углу и, когда чувствовала, что начинаю засыпать, глотала новую таблетку стимулятора. Хотя, наверное, это было глупо. В любом случае у меня не было ни малейшего шанса спастись, если бы какая-то из этих хищных тварей нашла меня.

– Теперь уже можно об этом забыть, – тихо произнес Волков.

– Нет, – качнула головой девушка. – Этого я не забуду никогда. – Она обвела взглядом собравшихся вокруг нее мужчин. – Откуда появились эти чудовища?

Глава 11

Надежда

Тейнер рассказал Наде то, что им самим было известно о вариантах.

– И что же вы намереваетесь делать? – выслушав его, спросила девушка. – Если эти твари плодятся в геометрической прогрессии, то сейчас ими заполнена вся Сфера.

– До встречи с тобой мы собирались покинуть Сферу, – сказал Тейнер. – Но если в Сельскохозяйственной зоне укрылась группа людей, среди которых находятся представители руководства, которым известно о других местах, где люди, возможно, все еще ждут помощи, я думаю, стоит попытаться добраться до них.

– Согласен, – поддержал Тейнера Латимер.

Стинов и Хук кивнули почти одновременно.

Осато и Волков просто промолчали – никаких возражений.

– Тейнер, вы же сами пытались связаться с Сельскохозяйственной зоной по телефону, – сказал Кашин. – И не получили никакого ответа. Там нет людей. Стоит ли рисковать жизнью только ради того, чтобы увидеть то же самое, что и везде.

– В автоматических телефонных справочниках даны номера центральных офисов, – сказал Стинов. – Если по ним никто не отвечает, это вовсе не означает, что в зоне нет людей. Не говоря уж о том, что телефонная связь в Сфере могла быть просто нарушена. К примеру, теми же вариантами.

– Вариантами? – Кашин, усмехнувшись, взмахнул рукой. – Это все равно что признать за вариантами способность совершать разумные действия.

– А почему бы и нет? – сказал Волков. – Что мы, собственно, знаем о возможностях вариантов?

– То, что это машины убийства, – ответил Кашин. – Машины, жестко запрограммированные на выполнение заданных функций. Не более того.

– Дело даже не в вариантах, – сказал Осато. – Если нам удастся отыскать людей в Сельскохозяйственной зоне, то вряд ли мы сможем им чем-то помочь. Для того чтобы организовать массовую эвакуацию людей из Сферы, необходима большая, специально подготовленная и оснащенная спасательная экспедиция.

– Нам всего-то нужно будет вывести людей к лифтам и поднять их на стартовую площадку, – возразил Хук.

– Если бы это было просто, они бы сами так и поступили, – ответил Осато.

– У них нет оружия.

– Мы уже имели возможность убедиться в том, что наше оружие тоже не особенно эффективно против вариантов.

– Но это лучше, чем вообще ничего, – сказал Латимер. – Добравшись до осажденных, мы сможем дать им надежду на то, что помощь скоро придет.

– Не следует забывать о том, что «Скейлс» не заинтересована в разглашении информации о том, что происходит в Сфере, – напомнил Стинов. – Поэтому и со спасательной экспедицией она торопиться не станет.

– Ты снова пытаешься найти злой умысел там, где его нет, – недобро глянул на Стинова Кашин.

– Я просто умею сопоставлять и анализировать факты, – ответил Стинов.

– Да нас самих скоро нужно будет спасать! – воскликнул Кашин. – С нами девушка и раненый, которому требуется срочная медицинская помощь! – Он повернулся к Вельту. – Ты хочешь остаться без ноги?

На лице Вельта не дрогнул ни единый мускул.

– Ты только мне не рассказывай, сколько я смогу продержаться, – сухо ответил он. – То, что искусственный коленный сустав мне уже обеспечен, я и без тебя знаю. Мы с Надей можем здесь дождаться вашего возвращения, – сказал он Тейнеру.

– А если мы не вернемся? – поставил новый вопрос Хук.

– Здесь мы вас не оставим, – сказал Тейнер. – Мы вместе поднимемся на стартовую площадку и посадим вас в челнок. Там вы будете в безопасности. А в случае необходимости сможете сами вернуться на Землю.

– В таком случае я тоже останусь на челноке, – заявил Кашин.

– А вот это вряд ли, – ответил ему Тейнер. – Во-первых, ты наш золотой ключик. В Сфере полно помещений, куда без тебя мы не сможем попасть…

– Я передам вам все коды!

– А во-вторых, у меня есть опасение, что, оставшись на челноке с раненым и беспомощной девушкой, ты можешь попытаться угнать его на Землю, не дожидаясь нашего возвращения.

– Какого черта! На стартовой площадке полно челноков!

– Если мы отыщем людей, все челноки могут понадобиться для эвакуации.

– Оставьте с нами еще кого-нибудь!

– У меня каждый человек на счету.

– Напрасно вы думаете, Тейнер, что я стану помогать, если вы потащите меня с собой силой!

– А куда ты денешься? – улыбнулся Тейнер. – От того, насколько согласованно мы будем действовать, будет зависеть и твоя жизнь.

– Но послушайте!..

Кашин попытался было привести еще какой-то довод, но Тейнер резко оборвал его:

– Все! Разговор окончен! Собирайтесь – через полчаса выходим!

Сказав это, он поднялся со стула и вышел из комнаты.

– Ты сделал копии с мемори-чипов? – спросил он вышедшего следом за ним Стинова.

– Да, – ответил тот.

– Раздай их всем. Но только так, чтобы Кашин не видел. Пусть думает, что единственная копия находится у меня.

– Я остался бы в Сфере, даже если бы все вы решили вернуться, – сказал Стинов.

Тейнер вопросительно посмотрел на него.

– Я должен выяснить, кто еще здесь скрывается, – ответил на его немой вопрос Стинов. – По-моему, невидимке тоже требуется помощь.

Глава 12

Взорванные тылы

Стинов был уверен, что на информацию о вариантах, полученную от его таинственного незнакомца, можно положиться. Но Тейнер все же решил проверить дорогу к лифту.

Спортивный зал, в течение двух дней служивший отряду надежным убежищем, покинули сразу же после того, как вернувшиеся с разведки Латимер и Волков доложили, что путь свободен. Для транспортировки Вельта использовали легкий пластиковый стул, меж ножек которого протянули найденные среди спортивного инвентаря широкие лямки. Двое человек, перекинув концы лямок через плечи, могли нести стул с раненым, не отставая от других.

До лифтовой площадки отряд добрался, не встретив никого на пути. Вызвав кабину лифта, которая из-за установленного в шахте перекрытия не могла подняться выше сектора Паскаля, Стинов и Хук выбрались в шахту через люк в крыше и по вбитым в стену скобам поднялись до первого уровня сектора Ньютона.

– Твой осведомитель ничего не говорил про сектор Ньютона? – спросил Хук, настороженно оглядываясь по сторонам.

– Нет, – стоя рядом с Хуком на краю лифтовой площадки, Стинов, как и он, осматривая проход, держал наготове винтовку.

– Хорошо, что движущийся тротуар работает.

– Следи за проходом.

Стинов присел на корточки возле раскрытых дверей лифта и закрепил на краю шахты переносную рулетку с автоматическим приводом. Вытянув из катушки конец тонкого, почти невесомого, но чрезвычайно прочного углеродного каната, Стинов закрепил на нем свинцовый грузик и бросил вниз. После того как снизу последовал сигнал о том, что все приготовления закончены, Стинов включил на рулетке привод. Едва слышно зажужжал механизм, сматывающий трос. Заглянув в шахту, Стинов увидел, как из открытого люка на потолке кабины лифта появился стул, на котором сидел Вельт, и медленно поплыл вверх. Когда стул поравнялся с дверным проемом, Стинов подтянул его и, ослабив натяжение троса, поставил на пол.

– С прибытием, – улыбнулся он Вельту.

Следом за раненым по шахте лифта поднялись остальные.

– Как обстановка? – выбравшись из шахты, первым делом поинтересовался Тейнер.

– Спокойная, – глянув через плечо, сообщил Хук. – Даже покойников не видно.

Заметив появившуюся из дверного проема девушку, он тут же прикусил язык.

– Люди могли укрыться и в ангарах сектора Ньютона, – сказал Латимер.

– Разве что только в холодильниках, – ответил на это Стинов. – Но в них долго не просидишь – не хватит воздуха.

– Есть еще склад для горючих и взрывоопасных веществ, – сказала Надя.

– Вот его, пожалуй, стоит проверить, – кивнул Тейнер. – Но только после того, как доставим на место вас с Германом.

– Какая трогательная забота, – саркастически усмехнулся Кашин.

– Не заводи меня, – строго посмотрел на Кашина Хук и, не дожидаясь ответа, первым ступил на ленту движущегося тротуара.

Следом за ним на плывущую в сторону центра сектора дорожку встали Волков и Надя. Осато и Латимер несли Вельта. Пропустив вперед Кашина, последними на движущийся тротуар встали Тейнер и Стинов, в задачу которых входило наблюдение за тылом.

Как уже отметил Хук, останков людей в центральном проходе сектора Ньютона не было. Только ближе к центру Волков заметил два раздавленных скелета в одном из боковых проходов. Стинов высказал предположение, что отсутствие следов массовых убийств можно объяснить тем, что работавшие в складской зоне люди при появлении вариантов пытались укрыться в ангарах, где их и настигала неминуемая гибель. Поскольку в Сфере можно было не опасаться хищений, складские ангары представляли собой легкие строения, собранные из металлопластиковых щитов. Стены их, установленные лишь для пространственного разделения грузов различных категорий, не могли стать преградой на пути вариантов, способных просачиваться в любую щель.

Единственным надежным убежищем мог быть склад для горючих материалов, расположенный неподалеку от пятого лифта, к которому направлялся отряд. Но даже из центрального прохода было видно, что ворота склада распахнуты настежь – искать в секторе Ньютона уцелевших не имело смысла.

Первым спрыгнув на неподвижную часть тротуара, Хук внимательно осмотрел лифтовую площадку. Не заметив ничего подозрительного, он подошел к двери лифта и нажал кнопку вызова. Подошедшие Латимер и Осато поставили на тротуар стул, на котором, вытянув зафиксированную в колене ногу, сидел Вельт.

– Ну, кажется, добрались без приключений, – Хук все еще настороженно поглядывал в сторону центрального прохода.

– Извините за лишние проблемы, – натянуто улыбнулся Вельт.

– Будешь много болтать, – насупил брови Волков, – пропишу тебе постельный режим.

Над дверью лифта загорелся красный треугольник, извещающий о том, что кабина прибыла.

– Ну, последний рывок, – подмигнув Вельту, Латимер, на пару с Осато, снова вскинул лямку на плечо.

– Варианты!!

Все одновременно обернулись на крик, раздавшийся со стороны центрального прохода.

Кричал Кашин – замешкавшись возле движущегося тротуара, он единственный не дошел еще до лифта. Вытянутой рукой Кашин указывал куда-то в сторону западного крыла сектора.

– Варианты! – снова крикнул он и кинулся к лифту.

– Да что б вас всех!.. – Хук с винтовкой наперевес рванулся в сторону прохода.

Стинов, Тейнер и Волков побежали следом за ним.

– Грузитесь в лифт! – на ходу бросил Тейнер замершим в нерешительности с грузом на плечах Осато и Латимеру.

– Да где, черт возьми, эти твари?! – заорал, выбежав в центральный проход, Хук.

Обернувшись в сторону лифта, он отыскал взглядом поднявшего панику Кашина в тот самый момент, когда тот, подбежав к раскрытым дверям лифта, изо всех сил толкнул плечом Осато. Пытаясь удержать равновесие, Осато взмахнул свободной рукой и упал на колено. Латимер обеими руками вцепился в свой конец лямки и, откинувшись назад, опрокинулся на спину, когда стул перевернулся и Вельт, пытаясь спасти от удара раненую ногу, упал на бок. Спинка упавшего сверху стула ударила его по раздробленному колену. Вельт взвыл от боли. К нему одновременно бросились Осато, Латимер и Волков.

В возникшей сутолоке Хук на мгновение потерял Кашина из виду. Когда он снова увидел его, Кашин уже находился в кабине лифта. Коротко взмахнув рукой, он провел карточкой удостоверения личности по контрольной щели лифтового идентификатора.

– Задержите его! – крикнул Хук.

Решив, что Хук имеет в виду вариантов, находившиеся возле лифта люди устремили взгляды в сторону центрального прохода.

Кашин прижался спиной к дальней стенке кабины и срывающимся от волнения голосом выкрикнул:

– Крыша сектора Ньютона! Стартовая площадка!

Первым сориентировавшись в обстановке, Стинов в отчаянном прыжке попытался поймать закрывающуюся створку. Но пальцы его только скользнули по гладкому пластику внешней двери лифта.

Подбежавший Хук, недолго думая, ударом приклада сбил крышку со щитка управления лифтом. Бросив один только взгляд на набор переключателей и клавиш, он выдернул из ножен широкий армейский нож и со злостью вонзил его в переплетение разноцветных проводов. Треугольный индикатор над дверью суетно замигал, возвещая об аварийной остановке кабины лифта между этажами.

Уперевшись каблуком, Волков попытался оттянуть в сторону дверную створку.

– Бесполезно, – остановил его Тейнер. – Кабина лифта перекрыла шахту. А Кашин может добраться до челноков, выбравшись через люк на потолке кабины.

– Что он задумал? – недоумевающе вскинул руки Осато.

– Не иначе как вернуться на Землю без нас, – ответил Хук. – Хочет с хозяевами успеть переговорить.

– Есть вариант и похуже, – негромко произнес Стинов. Скинув с плеч ранец, он открыл его и вытряхнул на пол все его содержимое. – В челноке остался запас вибромин – хватит, чтобы вывести из строя все челноки. Достаточно повредить защитное покрытие корпуса, и челнок при прохождении поля развалится на куски. У Кашина отличная возможность решить все проблемы – и свои, и корпорации, – просто оставив нас в Сфере. – Из вороха походного инвентаря Стинов выудил складной арбалет, две катушки с тросом и кинул все это Хуку. Себе он оставил небольшой плазменный резак. – Он только не учел, что есть люди, знающие Сферу лучше его.

– Хочешь выбраться на крышу по внешней стене, – догадался Хук.

– Точно, – подтянув ремень винтовки так, чтобы она не болталась на спине, Стинов повернулся к Тейнеру. – Закройтесь на складе горючих материалов. Мы свяжемся с вами, когда вернемся.

Тейнер молча кивнул.

Выбежав в центральный проход, Стинов и Хук побежали по дорожке тротуара, движущейся в сторону западного крыла сектора. На первом перекрестке они свернули в боковой проход.

– Я бы предпочел, чтобы к тому времени, когда мы поднимемся на крышу, с Кашиным уже разобрались варианты, – на бегу сообщил Хук.

– Лучше и не поминай этих тварей, – ответил Стинов. – Нам здорово везет, что мы до сих пор на них не наткнулись.

Добравшись до конца прохода, Стинов и Хук, орудуя ножами, принялись срезать со стены тонкий облицовочный пластик. Работа была уже почти закончена, когда полоса пластика, которую Стинов подцепил пальцами, чтобы отодрать от стены, внезапно ожила в его руках. От нее отделилась тонкая полупрозрачная пленка, которая, обернувшись вокруг кисти левой руки Стинова, превратилась в серый бесформенный ком. Вторая половина разрезанного ножом варианта упала на пол и стала надуваться подобно пузырю. То ли от того, что вариант находился в неактивном состоянии, то ли по причине того, что тело его оказалось повреждено, ему никак не удавалось сохранить форму, которую он пытался принять – пузырь то и дело лопался, опадал и расплывался по полу.

Боли Стинов не почувствовал. Вскрикнув скорее от омерзения, чем от страха, он сначала инстинктивно взмахнул рукой, пытаясь стряхнуть прилипшего к ней варианта. Затем с размаха впечатал кулак в стенку. Не чувствуя боли, он бил в стену снова и снова до тех пор, пока вариант не свалился на пол.

– Отойди! – крикнул у него из-за спины Хук и, как только Стинов отпрыгнул назад, сжег обе половины корчащегося на полу варианта струей из огнемета.

Стинов стоял в оцепенении, удивленно глядя на свою руку, которая, если не считать разбитых суставов, была цела.

– Все в порядке? – тронул его за плечо Хук.

Придя в себя, Стинов быстро кивнул и, подхватив с пола резак, принялся срезать головки клепок, соединявших стенные блоки. Срезав последнюю, он ногой выбил металлопластиковую панель. По другую сторону открывшегося квадратного отверстия, на расстоянии чуть больше метра от внешней поверхности стены, мерцало чуть зеленоватым светом поле стабильности, похожее на идеально ровную, подсвеченную изнутри плоскость, покрытую тонким слоем прозрачного лака.

Поставив винтовку к стене, Хук тремя отточенными многолетней практикой движениями привел арбалет в боевое состояние. Вставив в зажим на пятке короткого титанового болта конец тянущегося из катушки троса, Хук вложил его в желоб на ложе арбалета. Катушку с тросом, предварительно установив ее механизм в нейтральное положение, он закрепил карабином на поясе.

– Подержи меня, – сказал Хук, присаживаясь на край отверстия.

Зажав одной рукой ноги Хука, Стинов другой рукой ухватил его за пояс. Откинувшись назад, Хук повис над бездной, едва не касаясь головой поверхности поля. Узкий выступ, обозначающий потолок первого уровня сектора Ньютона, находился над ним на расстоянии около двадцати метров. Тщательно прицелившись в центр металлической монтажной петли, Хук плавно надавил на спусковой крючок арбалета. Увлекая за собой трос, болт взлетел вверх. Пройдя сквозь петлю, он ударился о стену. В наконечнике болта сработал спусковой механизм, выбросивший в стороны жесткие распорки, намертво заклинившие его в петле.

Второй болт, в зажиме которого был закреплен конец троса, тянущегося из катушки на поясе Стинова, Хук направил в соседнюю монтажную петлю на краю потолочного выступа.

Повесив арбалет на пояс, Хук закинул на спину винтовку, которую передал ему Стинов. На руки он натянул жесткие синтетические перчатки, рифленая поверхность которых, даже будучи смазанной маслом, не скользила ни по какому материалу. Ухватившись одной рукой за трос, Хук уперся согнутыми ногами во внешние края отверстия. Пальцем другой руки он перевел регулятор на катушке в режим наматывания троса. Его сразу же с силой потянуло вверх. Держась обеими руками за трос и быстро перебирая ногами, Хук побежал вверх по отвесной стене.

Быстрее чем за минуту он добрался до уступа двухметровой ширины на границе двух уровней сектора.

Пока Стинов поднимался к нему тем же способом, Хук уже успел перезарядить арбалет и закинуть конец своего троса на крышу сектора.

– Последний рывок, – сказал он, отправляя следом за первым второй болт.

Взлетев на крышу сектора, Хук присел на корточки и, выдернув из-за спины винтовку, быстро осмотрелся. Нащупав рукой болт, он отцепил его от прямоугольной скобы и сунул за пояс. Через несколько секунд рядом с ним выбрался на крышу Стинов.

Они находились на краю стартовой площадки, ограниченной невысоким турникетом. Челнок, на котором они прибыли в Сферу, стоял, как и прежде, почти в самом центре. Напротив них, на другом конце крыши, находился ангар номер три с распахнутыми настежь воротами. Слева, на краю площадки, закрывая небольшое здание диспетчерской, стояли в ряд шесть грузовых и два, уступающих им в размерах, пассажирских челнока.

– Никого не вижу, – шепотом произнес Стинов.

– Я тоже… Вот он!

Проследив за дернувшимся в сторону стволом винтовки Хука, Стинов увидел Кашина. Появившись со стороны диспетчерской, он бежал по направлению к челноку, стоявшему в центре площадки. Винтовку он держал под мышкой, прижав локтем приклад.

Хук прицелился в бегущего человека, затем опустил ствол винтовки чуть вниз и выстрелил точно ему под ноги. Кашин подпрыгнул вверх, словно заправский акробат. Хук выстрелил снова. Кашин рванулся влево. Дергая стволом винтовки из стороны в сторону, он никак не мог определить, откуда по нему стреляют. Шарахнувшись в сторону от ударившей в пол третьей пули, Кашин споткнулся и упал на бок.

Поднявшись в полный рост, Хук перепрыгнул через турникет.

– Только пошевелись, и я разнесу тебе голову! – пообещал он, держа Кашина на прицеле.

Рука Кашина, которой он попытался было подтянуть винтовку, замерла, не завершив начатого движения.

– Не стреляйте! – крикнул он, не поднимая головы от пола. – Иначе погибнем все! Нужно срочно грузиться на челнок!

– Не стреляй, – тихо произнес Стинов.

– Я и не собираюсь, – так же тихо ответил ему Хук. – Сначала нужно за все с ним рассчитаться.

Подбежав к Кашину, Хук ногой откинул лежавшую на полу винтовку в сторону и только после этого поставил свою на предохранитель.

– Можешь подняться, – произнес Хук.

Кашин проворно вскочил на ноги.

– А где остальные? – удивленно спросил он.

– Кто именно тебе нужен? – оскалился Хук. – Или ты думаешь, что только меня расстроил своей дурацкой выходкой?

– Челнок уже подготовлен к старту, – суетливо стреляя глазами по сторонам, затараторил Кашин. – Нужно улетать. Немедленно. Нет времени ждать остальных.

Правой рукой он схватился за запястье левой.

Восприняв этот жест как угрозу, Хук, и без того с трудом сдерживавший себя, ударил Кашина прикладом в живот. Хватая воздух широко разинутым ртом, Кашин согнулся пополам.

– Стой! – крикнул Стинов, но было уже поздно.

Кулак Хука врезался в подбородок Кашина. Раскинув руки в стороны, представитель корпорации опрокинулся на спину. Голова его с глухим стуком ударилась о пол. Если бы не шлем, такое падение закончилось бы как минимум сотрясением мозга. Однако и кулака Хука оказалось достаточно для того, чтобы тело Кашина неподвижно распласталось на полу.

– Да что ж ты делаешь, Хук! – с досадой выдохнул Стинов, опускаясь на колени возле бесчувственного Кашина. – Он же нам живым нужен!

– Да ничего с ним не случится, – поморщился Хук. – Отлежится, – и, желая оправдаться, добавил: – У него в рукаве был нож!

Стинов отдернул манжет на левой руке Кашина. Никакого ножа там не было.

– Он что-то искал на левой руке! – стоял на своем Хук.

На запястье левой руки Кашина был только широкий кожаный ремешок с часами. Стинов перевернул руку Кашина и взглянул на табло модной восьмигранной формы. Часы были переключены на таймер, отсчитывающий время в обратную сторону, – четыре минуты сорок пять секунд.

– Черт! У него на часах работает таймер! – воскликнул Стинов.

– Ну и что это означает? – с невозмутимым спокойствием спросил Хук.

– Это значит, что через четыре с половиной минуты что-то произойдет!

Сорвав с головы Кашина шлем, Стинов несколько раз хлестко ударил его ладонью по щекам, что не возымело ровным счетом никакого эффекта.

– Я свою аптечку внизу оставил, – с досадой взмахнул рукой Стинов.

– Я тоже отдал свой ранец Волкову, – пожал плечами Хук.

– Ну так приводи его в сознание, как умеешь! Только не убей совсем! – Стинов вскочил на ноги. – Нет, сначала лучше проверь, не включена ли на челноке система автоматического старта!

– А ты куда?

– В диспетчерскую! Посмотрю, что он там делал!

Не говоря больше ни слова, Стинов побежал в сторону диспетчерской.

Хук, прежде чем подняться в челнок, достал из кармашка на поясе наручники и защелкнул их на запястьях Кашина. Бросив быстрый взгляд на часы, он увидел, что до отмеченного Кашиным срока осталось ровно четыре минуты.

Стинов ворвался в диспетчерскую и, перепрыгнув через лежавший поперек комнаты скелет, оказался перед столом дежурного. Компьютер на столе был включен. На экране огромными синими буквами горела надпись: «Включена система уничтожения взлетно-посадочной площадки». Чуть ниже – время: «3: 47». И в самом низу еще одна, самая нужная сейчас надпись: «Для отмены команды войдите в программу».

Стинов двумя пальцами стукнул по клавише ввода. Надпись на экране сменилась: «Введите пароль доступа к программе уничтожения взлетно-посадочной площадки».

«3: 43».

Выругавшись сквозь зубы, Стинов включил аудио-сист.

– Хук!!!

– Ты что так орешь? – отозвался удивленный Хук. – Все в порядке. В челноке действительно была активирована система автоматического старта, но я уже отключил ее.

– Как Кашин?

– Отдыхает…

– Он хотя бы какие-нибудь признаки жизни подает?!

– Извини, Игорь, я, похоже, перестарался.

Стинов бросил взгляд на экран. «3: 14».

– Хук, если через минуту Кашин все еще будет не в состоянии что-либо сказать, нам всем крышка. Он включил систему уничтожения взлетно-посадочной площадки.

– Вот гад…

Хук умолк.

– Хук?

– Ну что еще?

– Ты что замолчал?

– Занимаюсь Вовчиком.

Слушая сосредоточенное сопение Хука, Стинов смотрел на экран, на котором мелькали цифры, стремившиеся к нулю.

– Ну как там? – спросил он, когда до назначенного срока осталось ровно две минуты.

– Он что-то мычит, – мрачно отозвался Хук. – Но, как мне кажется, все еще ничего не соображает.

– Все, время вышло, – стараясь, чтобы голос его звучал спокойно, сказал Стинов. – Нужно убираться отсюда. Я иду к вам.

Бросив последний взгляд на экран – «1:42», – Стинов выбежал из диспетчерской и побежал к тому месту, где оставил Хука и Кашина.

Хук все еще пытался привести Кашина в чувство. Сидя на корточках, он старательно массировал активные точки у него за ушами, в ответ на что у Кашина только судорожно вздрагивали колени и кисти рук.

– Ну не знаю, – увидев Стинова, с досадой всплеснул руками Хук. – В первый раз мне удалось так основательно вырубить человека с одного удара.

– Наверное, прежде ты просто никогда еще не был таким злым, – ответил Стинов. – Я удивлюсь, если окажется, что у него челюсть цела.

Он сорвал часы с руки Кашина. В их распоряжении оставалось чуть больше минуты.

– Держи, – Стинов сунул в руки Хуку свою винтовку. – Забери и эту, – взглядом указал он на ту, что бросил Кашин.

– Уходим тем же путем? – спросил Хук.

– Да, так будет быстрее, – ответил Стинов.

Наклонившись, он ухватил Кашина одной рукой за пояс, другой – за воротник и, надсадно крякнув, закинул бесчувственное тело себе на плечо.

– Ты что это? – удивленно уставился на него Хук. – Брось его здесь!

– Помнишь, что Тейнер сказал? – ответил Стинов. – Кашин – наш золотой ключик. А теперь еще, возможно, и последний шанс выбраться из Сферы.

Стинов с ношей на плече старался не отставать, но все же Хук раньше его достиг края площадки. К тому времени, когда Стинов перебросил тело Кашина через турникет, Хук уже успел закрепить на нем концы обоих тросов.

– Спускайся первым, – велел Стинов.

На споры времени не было. Хук закрепил на поясе катушку с тросом, встал на краю площадки спиной к обрыву и, оттолкнувшись обеими ногами, полетел вниз.

Стинов тем временем закрепил катушку второго троса на поясе Кашина. Именно в этот момент Кашин открыл глаза, приподнял голову и, облизнув губы, попытался что-то сказать.

Взглянув на часы, которые он снял с руки Кашина, Стинов досадливо покачал головой. До истечения установленного срока оставалось десять секунд.

– Раньше нужно было соображать, – с укоризной произнес он и что было сил врезал Кашину по скуле разбитым кулаком.

Ногой подтолкнув тело Кашина к краю площадки, Стинов глянул вниз.

– Давай! – махнул рукой Хук, уже добравшийся до первого уступа.

– Даю, – ответил Стинов и столкнул тело Кашина вниз.

Натянув на руки перчатки, он взялся одной рукой за трос, наблюдая, как живой груз медленно опускается вниз.

Время, установленное Кашиным, истекло в тот момент, когда Хук поймал раскачивающееся на канате тело и опустил его на уступ.

Первый взрыв произошел в центре площадки. Получивший удар в корму челнок пробил носом пол и начал проваливаться на нижний уровень, пока новый взрыв не поглотил его полностью. После этого взрывы последовали один за другим, несильные, но точно рассчитанные так, чтобы полностью уничтожить взлетно-посадочную площадку. Они, словно волны от брошенного в воду камня, разбегались от центра площадки к краям, разламывая пол и выбрасывая вверх фонтаны ослепительно белого пламени.

Не дожидаясь, когда волна взрывов доберется до него, Стинов защелкнул ременный карабин на тросе, перехватил его обеими руками и, упираясь ногами в отвесную стену, быстро заскользил вниз.

Последний взрыв на краю крыши выбил стойку турникета, на котором были закреплены тросы. Отброшенный в сторону, турникет описал широкую дугу и исчез в поле стабильности.

Потеряв опору, Стинов полетел вниз, судорожно цепляясь руками за уже бесполезный трос. По углеродному тросу можно было только скользить, удержаться же на нем было невозможно. Падая, Стинов успел захлестнуть трос на предплечье и оттолкнуться ногами от стены. Ему удалось почти невозможное – он угодил точно в узкий зазор между краем уступа, на котором находился Хук, и светящейся поверхностью поля стабильности. Он сделал для своего спасения все, что мог, остальное зависело только от быстроты реакции Хука. Катушка с тросом, за который, падая вниз, отчаянно цеплялся Стинов, находилась на поясе у Кашина. Если Хук не успеет закрепить трос, то бесчувственное тело представителя корпорации тоже полетит вниз.

Руку рвануло так, что у Стинова от боли на мгновение потемнело в глазах. В следующее мгновение тело его ударилось о стену сектора. Свободной рукой Стинов успел ухватиться за монтажную петлю и повис над бездной, словно распятый, уткнувшись лбом в холодный металлопластик.

Подвигав ногами, Стинов носком левого ботинка сумел нащупать какой-то узкий выступ и, оперевшись на него, смог наконец-то перевести дыхание. Дернув подбородком, он включил аудио-сист, и в ту же секунду шлем наполнился отборной бранью, которой сыпал Хук, пытаясь связаться с Игорем, но не получая ответа.

– Будь добр, умолкни, – взмолился Стинов. – И без того в голове кавардак.

Глава 13

Осажденный сектор

Ухватив Стинова за куртку, Хук помог ему взобраться на уступ. Отодвинувшись от края, Стинов привалился спиной к стене и, морщась, принялся массировать кисть левой руки – из-за перетянувшего руку троса пальцы на ней онемели. Если бы на нем не было армокостюма, углеродный трос перерезал бы руку.

Какое-то время Хук молча наблюдал за Игорем. Потом он поднял голову и посмотрел наверх. Из-за края крыши сектора Ньютона валили клубы серого дыма.

– Может быть, стоит подняться? – Хук пальцем указал на верх. – Посмотреть, как там?

– Не на что там смотреть, – ответил Стинов. – Вся взлетно-посадочная площадка вместе с челноками провалилась на нижний ярус.

Хук молча кивнул и перевел взгляд на Кашина, который начал подавать признаки жизни.

– Не нравится он мне, – покачал головой Хук. – Давно бы ему уже пора очнуться. Не так уж сильно я ему врезал.

– Я добавил перед тем, как спускать его вниз, – сказал Стинов.

– А-а, – с пониманием наклонил голову Хук. – Значит, тоже не сдержался.

Рванув Кашина за ворот, Хук поднял его и посадил к стене.

– Ну, как дела, Вовчик? – поинтересовался он.

Кашин попытался что-то сказать, но только невнятно замычал и схватился обеими руками за щеку. Хук довольно усмехнулся.

– Где мы? – не разжимая челюстей, промычал Кашин.

– Все еще в Сфере, Вовчик, – указал на светящуюся стену поля Хук. – А ты где рассчитывал оказаться?

Стинов сжал левую руку в кулак, чтобы удостовериться, что чувствительность и подвижность пальцев полностью восстановились. Заметив это, Кашин наклонился и вскинул закованные в наручники руки, словно защищаясь от удара.

– Дурак, – с тоской посмотрел на него Хук. – Ты Игоря благодарить должен – если бы не он, я бы тебя, точно, бросил наверху. Хотя… – Хук на мгновение задумался. – Возможно, что так для тебя было бы лучше. Как ты сам-то думаешь?

Кашин болезненно скривился и помотал головой.

– Имей в виду, – предупредил Хук. – То, что мы решили прихватить тебя с собой, вовсе не означает, что тебе прощены все грехи. Если окажется, что ты не можешь помочь нам выбраться из Сферы, я лично скормлю тебя вариантам.

– Ладно, пора возвращаться, – Стинов поднялся на ноги и захлестнул на монтажной петле конец троса. – Скоро здесь будет полно вариантов. Если не грохот взрыва, так тепло от пожара их точно привлечет.

Застегнув на тросе карабин, Стинов оттолкнулся ногами от края площадки и заскользил вниз.

Сняв с рук Кашина наручники, Хук ему же их и отдал со словами:

– Как только спустишься вниз, отдашь наручники Игорю и попросишь, чтобы он снова их на тебя надел. Усек?

Кашин мрачно кивнул. Сейчас у него не было желания вступать в объяснения – и без того голова была наполнена свинцовой тяжестью, и нестерпимо болела сломанная челюсть.

Стоя в проходе, Стинов пытался связаться с Тейнером. В ответ на невнятное бурчание пролезшего в дыру Кашина он только досадливо махнул рукой. Зато уж Хук, выбравшись в проход и увидев, что руки у Кашина все еще свободны, сразу же схватился за наручники.

– Лучше дай ему винтовку, – сказал Стинов.

– Чтобы он нам в спину начал стрелять? – возмущенно глянул на него Хук.

– Этого он делать не станет, – уверенно сказал Стинов. – В Сфере одному не выжить. А в случае нападения вариантов каждая винтовка будет на счету.

– Обойдемся, – решительно заявил Хук, застегивая на запястьях Кашина наручники. – До сих пор от него никакой пользы не было. Зато пакости он, как выяснилось, подстраивать умеет, – оскалив зубы, Хук потрепал Кашина по щеке, которая начала уже заметно опухать, заставив его снова болезненно поморщиться. – Даже и не надейся, что я дам тебе забыть о боли. Что-нибудь слышно от Тейнера? – спросил он у Стинова.

– Сигнал вызова как будто проходит, но голоса не слышно, – ответил Стинов. – Пошли. Свяжемся, когда подойдем ближе.

Только выглянув в центральный проход, Стинов сразу же отшатнулся назад, едва не сбив с ног шедшего следом за ним Кашина.

– Варианты, – шепотом произнес он, взглянув на Хука.

– Много? – так же тихо спросил тот.

– Две или три особи.

– Ну, эти надолго нас не задержат.

– Если других нет поблизости.

– Так что будем делать?

Стинов еще раз попытался связаться с Тейнером. Не добившись никакого результата, он проверил обойму с разрывными зарядами и снял винтовку с предохранителя.

– Будем пробиваться? – спросил Хук.

Словно пианист-виртуоз по клавишам рояля, он, не глядя, пробежался пальцами по основным узлам винтовки.

– Неплохо бы для начала выяснить, как дела у Тейнера, – ответил Стинов.

– Где они сейчас? – спросил Кашин.

– Не твое дело, – оборвал его Хук.

– Я просто хотел предложить воспользоваться проходами между ангарами, – обиженно произнес Кашин.

– Если встретим вариантов там, то в узкой щели прохода нам от них не отбиться, – сказал Стинов. – И отступать будет некуда.

Он осторожно наклонился, собираясь снова выглянуть в центральный проход. И в этот момент перед его внутренним взором возник весь сектор с отмеченными местами скопления вариантов. Прикрыв глаза, Стинов прижался спиной к холодной стене. Это был снова он – тот чуждый, нечеловеческий разум, с которым у него уже дважды был контакт.

– Что случилось? – Хук с тревогой схватил Стинова за руку.

– Все в порядке, – тихо ответил тот. – Не мешай.

Движение вариантов было неспешным, но все они перемещались в одном направлении – к складу горючих материалов, на котором прятались люди. Даже сейчас, когда основная масса вариантов еще находилась в пути, склад был взят в плотное кольцо искусственно созданных убийц, жаждущих новых жертв.

Стинов попытался увидеть то, что происходит на складе. На мгновение перед его внутренним взором возникли фигуры людей, в одной из которых он даже смог узнать Волкова, но в ту же секунду они исчезли.

«Что с людьми? Они живы?» – мысленно задал вопрос Стинов.

Он начал подбирать образы, чтобы передать своему невидимому собеседнику суть вопроса, но неожиданно получил четкий ответ: «Да».

Ответило то же самое существо, с которым он разговаривал в Доме духовных исканий сектора Паскаля, – в этом у Стинова не было ни малейшего сомнения. Удивительным было то, как быстро оно сумело освоить язык общения, привычный человеку. Но сейчас не было времени выяснять, каким образом ему это удалось.

«Им угрожает опасность?» – спросил Стинов.

Ответ последовал незамедлительно: «Нет. До тех пор пока двери закрыты».

«Ты можешь помочь им выйти?»

«Нет. Тем, кого ты называешь вариантами, известно, где находятся люди. Они не уйдут… Тебе следует уходить из сектора. Немедленно. Скоро варианты обнаружат твое присутствие. Я покажу путь».

Стинов увидел, что по краю сектора, двигаясь между ангарами, можно добраться до пожарной лестницы, ведущей в сектор Галилея.

«Меня интересуют лифты», – сказал Стинов и на всякий случай представил себе, как выглядит лифтовая площадка.

«Все пути к лифтам перекрыты вариантами», – ответил незнакомец.

«Нужно помочь выбраться людям со склада».

«Бессмысленно… Невозможно».

«Ты хочешь помогать только мне одному?»

«Да».

«Почему?»

«Мы понимаем друг друга. Остальные лишены индивидуальности… Как варианты».

Стинов быстро провел ладонью по лицу. Сейчас было не самое подходящее время для философских споров.

«Где ты находишься?» – спросил он.

«Рядом».

«Я могу тебя увидеть?»

«Сейчас – нет. Позже…»

«Помоги мне подобраться как можно ближе к помещению, в котором находятся люди».

«Зачем? Это опасно».

«Прежде тебе удавалось защитить меня. И девушку…»

«Девушку?»

Стинов вспомнил эпизод, когда они с Хуком нашли Надю.

«Понятно, – ответил собеседник. – Но сейчас иная ситуация».

«Тогда покажи наиболее безопасный путь к складу».

«Тебе нужно уходить из сектора».

«Я могу уйти только вместе с остальными».

«Почему?»

«Это долго объяснять. Сейчас для этого нет времени».

«Но потом ты мне объяснишь?»

«Обязательно».

«Хорошо».

Стинов вновь, как и при первой встрече с таинственным незнакомцем, почувствовал, что находится в его теле. Но, как и в прошлый раз, он не мог понять, как оно выглядит. Существо, в которое превратились, слившись воедино, Стинов и чужак, быстро побежало по проходу, затем нырнуло в почти незаметный лаз между стенами ангаров, выбежало в соседний проход, чуть сместилось в сторону и снова нырнуло в узкий лаз. Перемещение в пространстве было настолько стремительным, что Стинов не успевал даже замечать номера проходов, по которым они бежали. Но его второе сознание фиксировало все детали, чтобы в нужный момент выдать необходимую подсказку.

Как только бешеная гонка закончилась, Стинов снова оказался в собственном теле. И он снова был один. Незнакомец исчез так же внезапно, как и появился.

Открыв глаза, Стинов увидел перед собой встревоженное лицо Хука.

– Нашел время отдыхать, – недовольно проворчал Хук.

– Порядок, Хук. Я знаю безопасный путь.

– Снова твой таинственный информатор? – догадался Хук.

– Он самый, – кивнул Стинов.

– Не нравится мне все это, – покачал головой Хук. – Честный человек не станет прятаться.

– Он не человек.

– Тогда кто же?

Стинов молча развел руками и, закинув винтовку на плечо, быстро зашагал по проходу.

Лаз между складами находился именно в том месте, где указал незнакомец. Чтобы забраться в него, нужно было встать на четвереньки, так что Хуку, несмотря на откровенное нежелание, пришлось все же освободить Кашину руки.

Стинов полез первым. Следом за ним Хук затолкнул в лаз Кашина, сопроводив его увесистым пинком. Оглянувшись в последний раз по сторонам, он встал на четвереньки и, недовольно скрипнув зубами, полез в дыру.

Выбравшись в соседний проход, Стинов оперся на винтовку и присел на корточки у стены ангара. До центрального прохода было около двухсот метров, и Стинову были отлично видны двигавшиеся по нему варианты. Однако боковой проход они словно и не замечали. В памяти у Стинова всплыла строчка из материалов секретной лаборатории, с которыми он успел ознакомиться: «Вариант пятой модели в случае обнаружения жертвы, с которой он не в состоянии справиться, начинает издавать упорядоченные сигналы в ультразвуковом диапазоне, способные привлечь других вариантов, находящихся на расстоянии до одного километра». Видимо, сигналы, посылаемые теми тварями, что уже обнаружили укрывшихся на складе людей, были для вариантов приоритетны над биоимпульсами, источниками которых являлись Стинов, Хук и Кашин. Иначе трудно было объяснить то, что ни одного из них не заинтересовали новые потенциальные жертвы.

Из лаза выбрался Кашин. Не давая подняться, Стинов прижал его к полу.

– Лежи тихо, – шепотом произнес он.

Вскоре появился и Хук.

– Куда теперь? – спросил он.

– Туда, – указал в сторону центрального прохода Стинов. – Метрах в пятидесяти на противоположной стороне прохода есть щель между стенами ангаров.

– Варианты заметят, – сказал Хук.

– Другого пути нет.

Стинов приподнялся, взял винтовку на изготовку и, пригибаясь, побежал через проход наискосок. Хук, подталкивая перед собой Кашина, побежал следом за ним.

Указав Хуку на щель, в которую можно было протиснуться только боком, Стинов развернулся в сторону центрального прохода. Варианты по-прежнему двигались мимо, не обращая на людей внимания. Вдруг один из них отделился от общей массы и свернул в боковой проход. Он передвигался с помощью коротких отростков, свешивавшихся по краям бесформенного тела подобно бахроме. Стинов замер, держа палец на спусковом крючке.

Пробежав метров десять по проходу, вариант остановился, как будто в нерешительности. Несомненно, он видел человека либо ощущал его какими-то иными органами чувств. В нем сейчас происходила борьба между двумя составляющими жесткой программы: одна ее часть требовала уничтожения обнаруженного противника, другая – заставляла двигаться вместе со всеми туда, откуда звучал сигнал вызова.

Наконец выбор был сделан – вариант решительно направился в сторону человека. Стинов поднял винтовку, готовясь выпустить по варианту разрывной снаряд.

Что произошло дальше, Стинов так и не понял. Он только увидел, как в нескольких метрах от него от стены отделился еще один вариант, раза в два превосходивший по размерам того, что, набирая скорость, двигался по проходу. Стинов направил ствол винтовки на более крупного варианта, который к тому же и находился ближе. Но вариант, вместо того чтобы наброситься на человека, кинулся в сторону своего сородича. Оттолкнувшись от пола, он, как большой серый мяч, взлетел в воздух и упал точно на второго варианта. Находившийся сверху вариант принял форму полусферы. Тот, что был под ним, распластался по полу, пытаясь выбраться из-под придавившей его тяжести. Края серого блина, в который он превратился, взметнувшись вверх, облепили тело второго варианта. Две твари слепились в один серый ком, который, то и дело меняя форму, покатился по полу.

Не знай Стинов, что варианты лишены половых признаков и размножаются совершенно иным образом, он вполне мог бы принять эту сцену за акт совокупления. Если не любовь, то только смертельная схватка могла заставить столь плотно сцепиться двух вариантов. Но в материалах лаборатории не было ни слова о том, что варианты могут нападать не только на людей, но и друг на друга. Возможно, в условиях частичного либо полного отсутствия жертв поведение вариантов претерпело изменение? Если они способны размножаться в геометрической прогрессии, то и изменчивость их должна быть чрезвычайно высокой. А нацеленность на фиксирование и генетическое закрепление вновь приобретенных полезных свойств была закреплена в их жизненных программах.

– Ты что, решил здесь остаться? – тронул Стинова за плечо выглянувший из проема Хук.

Так и не увидев, чем закончилась схватка двух вариантов, Стинов полез в щель следом за Хуком.

Четко следуя указаниям, полученным от неизвестного существа, Стинов вел свою группу вперед. Не приближаясь более к центральному проходу, они пересекли еще две квартала, снова воспользовавшись для этого узкими лазами. Чтобы миновать еще один квартал, им пришлось по-пластунски ползти по наклонному желобу водостока, заполненному затхлой, маслянистой на ощупь жидкостью.

Стинов то и дело включал аудио-сист, но каждый раз слышал только высокочастотный треск. Голос Тейнера, слабый, то и дело пропадающий за шумом статических помех, Стинов услышал, только когда они находились всего в двух кварталах от склада горючих материал.

– Что случилось, Игорь? – спросил первым делом Тейнер. – Мы слышали жуткий грохот.

– Кашин взорвал взлетно-посадочную площадку, – ответил Стинов.

– Что?! – Тейнер то ли не расслышал ответ Стинова, то ли отказывался верить услышанному.

– Потом об этом поговорим, – сказал Стинов. – Сейчас нужно выбираться из сектора Ньютона. Он кишит вариантами.

– Знаю… – в наушнике сильно затрещало, и Стинов пропустил часть фразы Тейнера. – …Нас обложили со всех сторон. Мы слышим, как они скребутся снаружи. Да и видеокамера у центральных ворот работает.

– Нужно как-то отсюда выбираться, Карл, – сказал Стинов. – Долго ни вы, ни мы продержаться не сможем.

– Ну, у нас вроде бы убежище надежное, – ответил Тейнер. – Вот если бы только это был продовольственный склад…

– По краю сектора тянется старый, заброшенный проход, – сказал Стинов. – По нему можно добраться до пожарной лестницы. В секторе Галилея обстановка спокойная. Если там и есть варианты, то неактивные.

– Если ты еще научишь меня, как выбраться со склада, – вздохнул Тейнер. – Не по спинам же вариантов бежать.

– Есть у меня одна идея, – сказал Стинов. – Рискованная, но другого шанса скорее всего уже не будет.

Глава 14

Огненный ад

План спасения возник у Стинова внезапно, словно по наитию. Но, как это часто с ним бывало, пока он излагал Тейнеру общую схему, его подсознание самостоятельно производило тщательную оценку деталей, выдавая готовые решения. Перебить всех вариантов, окруживших склад, было невозможно, но можно было попытаться на время дезориентировать их. Варианты определяли местонахождение людей одновременно по нескольким параметрам, следовательно, фактор, который мог бы отвлечь их внимание, должен быть достаточно мощным и воздействовать если и не на все, то на большинство имевшихся у них органов чувств. В сложившейся ситуации можно было попытаться использовать с этой целью только одно средство – взорвать склад.

План был, несомненно, рискованным, поскольку невозможно было точно рассчитать силу и направленность взрыва, который произойдет, когда взлетят на воздух все хранящиеся на складе материалы. А для того чтобы по возможности избежать стычки с вариантами, людям следовало покинуть свое убежище как можно ближе к моменту взрыва. Тут уж оставалось только молиться или уповать на удачу – кому что ближе.

Была у Стинова и еще одна причина для беспокойства, которой он, впрочем, не стал делиться с Тейнером, у которого и без того проблем было предостаточно. Стинов не знал, где сейчас находился его внезапно исчезнувший таинственный собеседник. Не подозревая о готовящемся взрыве, мощность которого, судя по количеству хранящихся на складе горючих и взрывоопасных материалов, будет колоссальной, он мог погибнуть, если находился где-то поблизости. Стинов попытался послать ему мысленный вызов, но не получил ответа. Игорь не верил ни в случайную удачу, ни во всесильное провидение – он приготовился ждать.

Подсоединив переносной блок-контролер к каналу управления автоматическими системами склада, Осато передал Тейнеру портативный монитор, воспроизводящий то, что попадало в поле зрения видеокамеры, установленной над главными воротами. Находившиеся в проходе варианты застыли неподвижно, превратившись в расплывшиеся по полу полусферы. Но отдельные твари продолжали ползать возле ворот и вдоль стен ангара, словно надеялись отыскать лазейку, через которую можно проникнуть на склад.

Отложив монитор, Тейнер включил аудио-сист.

– Игорь, у нас все готово, – сказал он.

– Отлично, – ответил Стинов. – Мы тоже вышли на заданную позицию. Проход отсюда просматривается почти полностью. Ворота склада нам видны, и в случае чего мы сможем вас прикрыть.

– Мы начинаем, – сказал Тейнер.

– Не отключайте связь, – напомнил Стинов. – Пусть у каждого в шлеме будет включен аудио-сист. Так мы будем иметь представление о том, что у вас происходит.

– Понял, – Тейнер окинул взглядом свою команду и коротко скомандовал: – По местам.

Небольшая комнатка дежурного диспетчера, в которой они сейчас находились, была отделена от основного складского помещения прозрачной пластиковой перегородкой. Узкую, ненадежную дверь подпирал тяжелый металлический шкаф, который Волков с Латимером вдвоем едва смогли передвинуть из угла комнаты. Сразу же после команды Тейнера Латимер с плазменным резаком в руках занял заранее расчищенное место возле стены, по другую сторону которой находился проход. Осато и Волков, надев перчатки и вооружившись большими, широкими ножами, встали у двери. Надя находилась рядом с Вельтом, который сидел на стуле у стены, положив на колени винтовку с закрепленным под стволом баллоном горючей смеси для огнемета.

– До сих пор удача была на нашей стороне, – негромко произнес Тейнер. – Испытаем ее еще раз. Начали.

Осато беззвучно, одними губами быстро прошептал слова какой-то короткой старинной молитвы и нажал кнопку на пульте блока-контролера.

На экране монитора Тейнер увидел, как медленно поползли в стороны створки ворот. И в ту же секунду ожили заполнившие проход варианты. Без суеты и давки, двигаясь, словно один огромный организм, они потекли в сторону ворот. По мере того как ворота открывались все шире, движение их ускорялось, принимая лавинообразный характер. Глядя на эту устрашающую мощь, Тейнер на мгновение усомнился в том, что они приняли правильное решение. Хотя какая разница – менять что-либо было поздно.

В то время, как на улице все еще происходило движение вариантов, устремившихся к распахнутым настежь воротам, твари, находившиеся в первых рядах, уже заполнили склад. Они не бросались из стороны в сторону, не исследовали суетно все, что попадалось на пути, отыскивая следы, подобно неразумным животным. Сила, во сто крат более властная, чем инстинкт, делающая ненужными любые органы чувств, указывала им путь точно к цели. Биоимпульсы, исходившие от живых человеческих тел, действовали подобно детонаторам, запуская чудовищные машины убийств на максимальные обороты. Теперь их могла остановить только смерть тех, на кого шла охота. Лишенные разума и самосознания, варианты не могли иметь ни малейшего представления о том, что произойдет, когда они доберутся до своих жертв. Они станут действовать согласно заложенной в них программе, аккуратно снимая плоть с костей мертвецов, перерабатывая ее в биомассу и производя на свет свои улучшенные копии.

Первый вариант уткнулся в прозрачную перегородку, отделявшую его от людей, и расползся по ней подобно куску пластилина, с силой брошенного и прилипшего к стене.

«Их слишком много», – подумал Тейнер, взглянув на экран монитора и увидев, сколько вариантов осталось в проходе у ворот склада. Достаточно много для того, чтобы не дать людям уйти.

Вслух Тейнер ничего не сказал. Ни к чему было вносить дополнительную нервозность – люди и без того были взвинчены до предела.

Непрочная пластиковая перегородка, ставшая для людей последней границей между жизнью и ужасной гибелью, заметно прогнулась под тяжестью навалившихся на нее вариантов. Между подогнанными друг к другу листами прозрачного пластика образовались щели, в которые начала просачиваться серая аморфная масса видоизменяющихся тел чудовищ.

Положение людей осложнялось тем, что невозможно было использовать против вариантов автоматическое оружие – первый же выстрел из винтовки или залп из огнемета уничтожил бы тонкую пластиковую преграду, которая пока еще сдерживала хищных тварей.

Волков первым ухватил рукой край тонкого трепещущего полотна, в которое превратилось тело варианта и, оттянув его, отсек ножом по самому краю пластикового листа. Желтоватая слизь брызнула в стороны, запятнав Волкову куртку. Та часть тела варианта, которая находилась у него в руке, принялась судорожно сокращаться, на глазах меняя форму. Выскользнувший из куска плоти тонкий шип едва не пронзил человеку руку. Коротко выругавшись, Волков взмахнул обрубком варианта и шмякнул его об пол. Серое тело изогнулось подобно упругой пластине рессоры. Но совершить прыжок вариант не успел – короткая струя пламени из огнемета Вельта превратила его в чадящий комок грязи.

Орудуя ножами, как заправские мясники, Волков и Осато с остервенением кромсали просачивающиеся сквозь неплотности в перегородке тела вариантов, швыряя обрубки на пол, где их жег огнемет Вельта.

– Проход почти свободен, – услышал Тейнер голос Стинова в шлеме.

– Дольше ждать не имеет смысла, – Тейнер покосился на скопище вариантов за перегородкой. – Через несколько минут эти твари сломают перегородку.

Тейнер нажал кнопку на блок-контролере и, бросив взгляд на монитор, убедился, что створки ворот ангара надежно закрылись.

– Давай, – кивнул он Латимеру.

Включив плазменный резак, Латимер направил жало на стену.

Спрятав в ранец ненужный уже блок-контролер, Тейнер зажал в кулаке узкую коробочку пульта дистанционного управления радиодетонаторами заложенных на складе зарядов. Пять пиропатронов были установлены на самых больших резервуарах с быстровоспламеняющимся содержимым. Через несколько секунд после того, как заряды пробьют бреши в стенках резервуаров, склад превратится в огненный ад для тех, кто не успеет его покинуть.

Огромный вариант, находившийся по другую сторону барьера, взлетел в воздух точно распрямившаяся пружина. Пролетев пару метров, он с грохотом ударился в перегородку прямо напротив Осато, который инстинктивно отшатнулся назад. Поперек пластикового листа прошла длинная кривая трещина. Прилипший к перегородке вариант вогнал в трещину приспособление, похожее на острый птичий клюв, сделанный из блестящего металла, и принялся раздирать ее в стороны. Осато ударил по странному органу варианта ножом, но тот, звякнув, отскочил. В ответ на это одна из половинок «клюва» устремилась вперед подобно миниатюрному метательному снаряду. Удар пришелся Осато в плечо, но, к счастью, оказался недостаточно сильным, чтобы пробить защиту армокостюма. Взмахнув ножом, Осато обрубил тонкое, похожее на леску, щупальце, заканчивающееся металлическим шипом.

Не обратив внимания на потерю части тела, вариант продолжал свое дело, расширяя трещину.

– Карл, – услышал Тейнер голос Стинова.

– Да, Игорь.

– Варианты, оставшиеся на улице, собрались в одном месте у стены ангара, метрах в пятнадцати левее ворот.

– Они, должно быть, почувствовали тепло плазменного резака, – сказал Тейнер. – Латимер уже режет отверстие в стене. Много их?

– Штук двадцать – двадцать пять, – ответил Стинов. – Не больше. Мы можем попытаться отвлечь их.

– Не нужно. С двумя десятками вариантов мы и сами разберемся. А в суматохе еще, чего доброго, перестреляем друг друга. Держите вариантов на прицеле, но без крайней необходимости не стреляйте.

– Понял, – ответил Стинов.

Еще один вариант, подпрыгнув, врезался в переборку. Новая трещина разорвала пластиковый лист. На пересечении двух трещин выпал треугольный кусок пластика, высотою около тридцати сантиметров.

– Ну все!..

Волков схватился за винтовку и почти в упор выпустил разрывной снаряд по лезущей в дыру твари. Варианта отбросило назад. Не давая возможности другим сунуться в отверстие, Волков, не снимая пальца со спускового крючка, один за другим выпустил десяток снарядов по скоплению вариантов по другую сторону барьера. Сделав шаг в сторону, он быстро сменил обойму.

Тут же занявший место Волкова Осато выставил в отверстие ствол винтовки и выплеснул на вариантов струю пламени.

Осато едва успел убрать винтовку, когда прыгнувший сбоку вариант, на боку которого сочилась слизью безобразная язва ожога, ухватился щупальцами за край дыры. Волков провел лезвием ножа по щупальцам, а Осато прикладом откинул пытающегося пролезть в помещение варианта.

– Ну как там? – посмотрев на Латимера, нервно спросил Тейнер.

– Почти готово, – ответил тот.

Сидя на корточках, он возле пола резал последние сантиметры металлопластиковой стенной панели.

– Уходим! – крикнул Тейнер.

Выключив резак, Латимер ногой ударил по переборке. Вырезанный пласт стены с глухим стуком упал, придавив пару оказавшихся поблизости вариантов.

Зажав дистанционный пульт управления в левой руке, Тейнер подхватил правой винтовку и, включив огнемет, направил струю пламени на устремившихся к проходу вариантов. Через пару секунд, сменив плазменный резак на винтовку, к нему присоединился Латимер.

Превратившиеся в пылающие шары варианты, потеряв ориентацию, бессмысленно носились по узкому проходу, налетая на стены и сталкиваясь друг с другом. Двоих из них, бросившихся ему под ноги, Латимер прикончил выстрелами из гранатомета.

– Интересно, они смогут регенерироваться после такого? – спросил он, посмотрев на Тейнера.

– Надеюсь, что не очень скоро, – мрачно ответил Тейнер. – Уходим! – снова крикнул он Волкову и Осато, которые продолжали отбивать попытки вариантов прорваться через едва держащуюся перегородку.

Волков оттолкнул Осато локтем. Оставшись один, он надавил на гашетку огнемета и провел стволом винтовки из стороны в сторону, выплескивая струи огня на перегородку. От жара пластиковые листы начали гнуться и лопаться, разбрасывая по сторонам чадящие осколки. За несколько секунд перегородка рухнула, но теперь людей отделяла от вариантов полоса пламени.

Нажав еще пару раз на гашетку, Волков поддал жару и попятился назад.

– Живее! – Дернув Волкова за плечо, Тейнер подтолкнул его к проему в стене.

Отдав винтовку Волкову, Латимер взвалил на плечо Вельта.

Осато направился к выходу, держа за локоть Надю.

Выбежав на улицу следом за Волковым, Тейнер быстро осмотрелся по сторонам. В конце прохода он увидел Стинова и Хука, машущих им руками. Вариантов, кроме тех, что, опаленные пламенем, все еще продолжали корчиться на полу, видно не было.

– Ну что, посмотрим, кто быстрее бегает? – подмигнул Волкову Тейнер. – В нашем распоряжении пятнадцать секунд.

Направив руку с пультом дистанционного управления в сторону склада, он нажал на кнопку.

Оба рванулись с места одновременно, догоняя тех, кто уже ушел вперед.

Из тупикового конца прохода навстречу им уже бежали Стинов и Хук. Стинов перехватил у Латимера Вельта, а Хук, схватив за руку Надю, потащил ее за собой с такой силой и скоростью, что девушка едва не летела по воздуху.

Оглянувшись на бегу, Тейнер увидел выползающих со склада вариантов. Стиснув зубы, он попытался бежать еще быстрее.

И тут громыхнуло с такой силой, что показалось – стены рушатся и потолок падает на голову. Стены ангара сложились, а затем, расколовшись, разлетелись, словно были сделаны из картона. Огненный смерч, вырвавшись в проход, осветил его багровыми всполохами. Темно-рыжее пламя, разорванное черными полосами маслянистого дыма, метнулось по узкому проходу, ударило в потолок и снова упало вниз, растекаясь по тротуару.

Прежде чем взрывная волна ударила Тейнера в спину, он увидел, как шлепнулось о стену обугленное тело варианта. В следующую секунду удар в спину сбил его с ног. Падая, Тейнер увидел Волкова, наклонившегося вперед так, что руки его почти касались пола, и шквал огня в нескольких метрах позади него.

Оттолкнувшись руками от тротуара, Тейнер снова вскочил на ноги и рванулся к металлической двери в конце прохода, за которой уже скрылись все, кроме него и Волкова.

Стоявший в дверном проеме Стинов отшатнулся в сторону, и Тейнер головой вперед влетел в полумрак и сырость, царившие за дверью. Следом за ним через порог перепрыгнул Волков. Стинов захлопнул дверь, рванул вниз рычаг ручной блокировки и, развернувшись, привалился к двери спиной.

То, что вначале показалось Тейнеру небольшим помещением, на самом деле было лестничной площадкой. Судя по тому, что под потолком горела только одна осветительная панель из пяти, а пол устилали груды бытового мусора, пожарной лестницей давно уже не пользовались, и за порядком здесь никто не следил.

– Все целы? – отдышавшись, спросил Тейнер.

– Думаю, к вариантам это не относится, – довольно усмехнулся Латимер.

– Ну и бардак, – пнув ногой какую-то мятую картонную коробку, презрительно заметил Хук. – В наше время такого не было. Верно, Игорь?

Стинов молча кивнул.

Взгляд Тейнера остановился на сидевшем на ступенях Кашине. Руки представителя корпорации были скованы наручниками. Левая половина лица опухла и багровела пятнами кровоподтеков.

Сделав шаг, Тейнер остановился над ним, глядя сверху вниз.

– У тебя есть, что сказать? – тихо спросил он. – Или же пристрелить тебя без всяких разговоров?

Кашин поднял голову и посмотрел на Тейнера. Взгляд его был уверенным и жестким.

– Я знаю как связаться с Землей, – с трудом раздвигая челюсти, глухо произнес он.

– Сволочь, – тихо, почти без злости, просто констатируя факт, сказал Хук.

Глава 15

Телефонная линия

Разговор с Кашиным закончился, не начавшись, – Стинов сказал, что прежде, чем обсуждать его ничем не обоснованное заявление, следует найти надежное убежище. Варианты в секторе Ньютона были уничтожены, но в любую минуту могли появиться другие, привлеченные грохотом взрыва и пожаром.

Ни у кого не было желания снова встречаться с вариантами, и люди начали быстро спускаться по лестнице.

Вельта несли по очереди. Его снова начала мучить боль в раненой ноге – обезболивающее, которое без конца вводил ему Волков, уже почти не действовало. Чтобы не кричать, Вельт едва не до крови закусил губу.

Хук внимательно присматривал за Кашиным – то ли опасался, что тот в очередной раз выкинет какой-нибудь номер, то ли просто дожидался повода снова врезать ему по зубам.

Преодолев два десятка пролетов, люди оказались в узкой галерее, тянущейся по периметру этажа. Обогнув сектор Паскаля, они вышли к сектору Галилея, в котором, по сведению таинственного информатора Стинова, немногие имеющиеся варианты находились в неактивном состоянии.

В прежние времена это был жилой сектор, принадлежавший Транспортному отделу. Корпорация разместила в нем центр, занимавшийся разработкой новых электронных игр. Почти все корпуса были перестроены, во многих из них по неведомым причинам была снята противопожарная блокировка входа. Людям пришлось пройтись едва ли не полсектора, прежде чем они нашли корпус, заперевшись в котором можно было чувствовать себя в безопасности.

Помещение представляло собой что-то вроде небольшого офиса – несколько комнат, заставленных столами, стульями и шкафами с документацией.

– Понять не могу, почему обитатели Сферы не попытались укрыться в зданиях? – сказал Осато после того как, тщательно осмотрев все помещения, они снова собрались вместе.

– Гривас поступил правильно, объявив всеобщую эвакуацию, – ответил Тейнер. – Скорее всего ему тоже не сразу стало известно о подлинных причинах и масштабах происходящей трагедии. Но он верно оценил ситуацию и понял, что собственными силами противостоять вариантам не сможет. Следовательно, нужно было дожидаться эвакуации на Землю. Проще и безопаснее вывести людей из одного места, чем искать их по всей Сфере, кишащей вариантами. К тому же далеко не в каждом здании имеются запасы продовольствия.

– Ну, у нас с этим, слава богу, все в порядке, – заметил Хук, выставляя на стол банки с консервами, которые он прихватил в небольшой закусочной, встретившейся на пути.

– Гривас не предусмотрел только одну возможность, – сказал Стинов. – Ту, что корпорация «Скейлс» не станет организовывать спасательную экспедицию, предпочтя похоронить обитателей Сферы вместе со своими секретами.

– Какой же смысл был организовывать нашу экспедицию? – с недоумением поднял брови Волков.

– Во-первых, руководству «Скейлс» нужна была достоверная информация о том, что происходит в Сфере, – ответил Стинов. – Во-вторых, благодаря стараниям всем нам хорошо известного господина Кашина, – Стинов сделал жест рукой в сторону представителя корпорации, – лаборатория, произведшая на свет вариантов, уничтожена. Теперь, даже если спасательная служба когда-нибудь и доберется до Сферы, доказать причастность «Скейлс» к произошедшей трагедии будет практически невозможно.

– А ведь помимо ответственности за гибель нескольких тысяч человек против «Скейлс» может быть выдвинуто и обвинение в проведении нелегальных разработок новых средств вооружения, – заметил Латимер.

– Совершенно верно, – кивнул Тейнер.

– Вряд ли они занимались этим ради собственного удовольствия, – сказал Хук. – Интересно, кто был заказчиком?

– Этого мы скорее всего уже никогда не узнаем, – покачал головой Тейнер. – К информации подобного рода имеют доступ не более двух-трех человек из высшего руководства корпорации.

– Но кому и зачем могли понадобиться варианты? – непонимающе развел руками Осато.

– Тому, кто задался бы целью дестабилизировать обстановку на Земле, – сказал Стинов.

– Или тому, кто вознамерился в кратчайшие сроки решить наболевшие социально-экономические проблемы, – добавил Хук. Дернув за кольцо, он вскрыл одну из консервных банок и, осторожно понюхав содержимое, недовольно скривил губы. – Ну и гадость…

– Что ты хочешь этим сказать? – повернулся к нему Тейнер.

– Что, когда я жил в Сфере, кормили здесь лучше. Скажи, Игорь.

– Я имел в виду вариантов.

– А, вариантов, – Хук подцепил ножом кусок мяса из банки и отправил его в рот. – А знаете, на вкус ничего… Ну, возьмем, к примеру, наш Сфера-Сити. Едва ли не поголовная безработица представляет собой благоприятнейшую почву для любых видов преступности. Это же нарыв, готовый в любую минуту лопнуть. Да к тому же существующий на государственные дотации. А теперь представьте, что приезжает в Сфера-Сити некий никому не известный человек и оставляет в одном из подъездов коробку с вариантом. Через три-четыре дня вариантов в городе становится больше, чем жителей. А спустя неделю в городе не остается ни одного живого человека. Нет жителей – нет и проблем, с ними связанных.

– А как же варианты? – спросил Вельт.

Он лежал на невысоком топчане у стены. Боль не давала покоя, но все же он прислушивался к разговору.

– Тут есть еще над чем поработать, – согласился Хук. – Для того чтобы использовать вариантов в таких масштабах, необходимо иметь возможность уничтожить их, когда они сделают свое дело. На «Скейлс» работают отличные специалисты, и, я думаю, решить подобную задачу им вполне по силам.

– Можно, например, генетически закрепить продолжительность жизни вариантов, ограничив ее сроком, необходимым для выполнения поставленной задачи, – высказал предположение Осато.

– А что мы думаем по поводу ограничения срока жизни господина Кашина? – Отставив в сторону пустую консервную банку, Хук вытер лезвие ножа салфеткой и плотоядно покосился на представителя корпорации. – Поставленную перед ним задачу он, как мне кажется, уже полностью реализовал.

Взгляды всех устремились на Кашина, который сидел на углу стола. По настоянию Тейнера Хук снял с него наручники. Левую ладонь Кашин прижимал к распухшей щеке – сломанная челюсть болела все сильнее. В правой руке он держал пластиковую вилку, которой ковырялся в банке консервов, выбирая кусочки помельче, чтобы можно было глотать, не разжевывая.

– Я никому не хотел причинить зла, – бросив вилку на стол, Кашин откинулся на спинку стула. – Вы сами меня вынудили… Я не мог поступить иначе…

– Ну конечно! – возмущенно воскликнул Латимер.

– Сразу после взрыва лаборатории я предлагал вернуться на Землю!..

– Кончай трепаться! Мы все это уже слышали!

– Ты собирался сбежать, взорвав после себя взлетно-посадочную площадку! Скотина!.. Хотел оставить нас на съедение вариантам?.. Нет людей – нет и проблем?.. Так, что ли?..

Должно быть, только присутствие девушки не позволяло мужчинам использовать более крепкие выражения. Однако и без этого Кашин чувствовал, что стоит ему попытаться сказать еще хотя бы слово в свое оправдание, и его начнут бить. И даже Тейнер не сможет удержать своих подчиненных. Опустив голову и вперив взгляд в стоявшую на столе консервную банку, он молча пережидал обрушившийся на него поток обвинений и упреков.

Наконец Тейнер властно поднял руку и произнес только одно слово:

– Довольно!

На мгновение в комнате повисла гнетущая тишина.

– Какого черта, Карл?! – возмущенно воскликнул Хук. – У меня еще есть что сказать этому ублюдку!

– Говорить можно без конца, – не поднимая взгляда, негромко произнес Кашин. – Но лучше подумать о том, как выбраться из передряги, в которую мы попали…

– По твоей милости, между прочим, – вставил Осато.

– Пусть так, – Кашин еще ниже наклонил голову. – Но сейчас все мы находимся в одинаково незавидном положении. И для того чтобы выжить, нужно действовать сообща, забыв хотя бы на время все прошлые разногласия и обиды…

– Тоже мне, проповедник нашелся! – презрительно фыркнул Латимер.

– Ты что-то говорил про возможность связаться с Землей, – напомнил Кашину Тейнер.

– Да, – кивнул тот. – Такая возможность существует. Мне рассказали о ней перед самым стартом, предупредив, что прибегнуть к ней можно только в случае крайней необходимости. Я думаю, что сейчас именно такая ситуация…

– Бред! – взмахнул в воздухе ножом Хук. – Связь между Сферой и Землей физически невозможна! Это противоречило бы всем законам природы!

– А если она и существует, возникает вопрос: почему никто не воспользовался ею до нас? – поддержал его Осато.

– Это секретная телефонная линия, – ответил Кашин. – Возможно, что никого из руководства филиала, кому о ней было известно, не осталось в живых.

– Да это же просто смешно! – всплеснул руками Хук. – Если корпорация смогла протянуть в Сферу телефонный кабель, так чего же она сюда еще и линию метро не проложила?

– Телефонный шнур проложен по туннелю, по которому во время строительства Сферы были протянуты все коммуникационные линии, – не обращая внимания на реплику Хука, продолжал Кашин. – В том числе и силовые кабели, по которым на генераторы поля стабильности был дан первоначальный импульс.

– Нам прекрасно известно об этом туннеле, – сказал Тейнер. – Но также мы знаем и то, что этот туннель перекрыт полем стабильности.

– Телефонный шнур просто протолкнули через поле, – сказал Кашин. – На нем было такое же защитное покрытие, что и на челноках.

– И все это тебе успели рассказать перед самым стартом? – недоверчиво прищурился Латимер.

– Кое-что я знал и раньше, – ответил Кашин. – Непосредственно перед стартом мне сообщили о том, где найти вывод телефонного шнура в Сфере.

– И где же он находится? – спросил Тейнер.

– В машинном зале.

– Машинный зал большой.

– Мне назвали точное место, где к шнуру подсоединен телефонный аппарат.

– Ну так назови это место.

– Э нет, – покачав головой, Кашин приподнял взгляд. Похоже, он полагал, что снова контролирует ситуацию. – К этому телефонному аппарату мы отправимся только все вместе. – Кашин с опаской покосился на поигрывавшего ножом Хука. – Он сейчас моя единственная страховка. Без меня вам его никогда не отыскать.

– Чтобы добраться до машинного зала, нужно спуститься к основанию Сферы, – Хук повернул нож острием вниз. – А что, если тебя по дороге варианты сожрут? – Он сделал короткую паузу и добавил: – Козел!

– Ну так позаботьтесь о том, чтобы этого не случилось, – нагло ответил Кашин.

– Ну ты и сволочь! – едва ли не с восхищением покачал головой Хук.

– Честно признаться, у меня на этот счет существуют большие сомнения, – задумчиво произнес Стинов. – Челноки преодолевают поле стабильности не так часто, проход занимает считанные секунды. Возмущения, возникающие в этот момент в поле стабильности, успевают затухнуть до следующего прохода челнока. Поле как бы само себя латает. Но если в поле поместить постоянный источник возмущения, то, как мне кажется, это неминуемо должно привести к его саморазрушению.

– Телефонный шнур имеет всего несколько миллиметров в диаметре, – с надеждой произнес Осато.

– Размеры дела не меняют, – покачал головой Стинов.

– Я не имею ни малейшего представления о том, как это выглядит в теории, – раздраженно заметил Кашин. – Но телефонная линия между Сферой и руководством «Скейлс» существует.

– Воспользовавшись ею, можно связаться только с руководством корпорации? – уточнил Тейнер.

– Ну естественно! Не думаете же вы, что по ней вас соединят с любым номером?

– Тогда какой в этом смысл? – пожал плечами Вельт. – Корпорация и пальцем не пошевелит, чтобы вытащить нас отсюда.

– Не забывайте про это, – Кашин достал из кармана мемори-чип и помахал им в воздухе. – Программа создания вариантов обошлась корпорации в кругленькую сумму. Ни в один другой новый товар она еще не вкладывала столько денег. Корпорация вытащит нас отсюда только ради того, чтобы получить материалы, записанные на этом мемори-чипе.

– Каким образом она это сделает? – спросил Хук. – Челнок, севший на развалины, в которые ты превратил взлетно-посадочную площадку, уже не сможет снова подняться.

– Это дело техники, – заверил Кашин. – Нам нужно будет только договориться о точном времени прибытия спасателей. Челнок на какое-то время сможет зависнуть над развалинами на антигравитационной тяге, и нам сбросят трап…

– А как же остальные? – подала голос молчавшая все это время Надя.

– Кого ты имеешь в виду? – недовольно глянул на нее Кашин.

– Остальных жителей Сферы, – глядя в глаза представителю корпорации, ответила девушка. – Тех, кто укрылись в Сельскохозяйственной зоне.

– Опять те же самые разговоры, – с сожалением вздохнув, Кашин подался вперед, в направлении Нади. – Девочка моя, радуйся тому, что сама останешься жива.

– Я тебе сейчас такую девочку покажу, – угрожающе начал подниматься со своего места Хук.

– А как мне еще к ней обращаться? – Во избежание неприятностей Кашин подался назад.

– Хук, – негромко, но властно произнес Тейнер.

Встретив предостерегающий взгляд Тейнера, Хук со злостью всадил нож в крышку стола и опустился на стул так, что у того едва ножки не подломились.

– Ты знаешь, что Хук собирает коллекцию пальцев? – наклонившись к Кашину, шепотом, доверительным тоном сообщил Латимер.

– Что? – непонимающе сдвинул брови Кашин.

– Он собирает указательные пальцы своих врагов, – для убедительности Латимер продемонстрировал Кашину свой толстый указательный палец. – А чтобы не воняли, он их бальзамирует каким-то особым методом, который в его роду передается из поколения в поколение, от отца к сыну.

– Точно, точно, – с серьезным видом подтвердил слова Латимера Волков. – Я сам видел – целая коробка. И на каждом – бирка с именем и датой.

Глядя на удивленно вытаращившего глаза Кашина, Латимер не выдержал и захохотал. Следом за ним рассмеялся Волков.

– Снова рассказывают историю про мою коллекцию пальцев, – обиженно пожаловался Тейнеру Хук.

– Про что? – удивленно посмотрела на него Надя.

– Я тебе сейчас все расскажу, – выставив перед собой ладонь, пообещал Латимер.

Тут уж засмеялись в полный голос все, кто находился в комнате. Глядя на них, начала улыбаться и Надя. Вряд ли причиной этому стала шутка, уже довольно старая и успевшая поднадоесть. Неожиданный взрыв смеха был необходим для психики в качестве компенсации нервного напряжения последних дней.

Стинов первым почувствовал, что оздоровительный вначале смех начинает приобретать истерические интонации. Он только успел подумать, что нужно что-то сделать, чтобы остановить его, а Тейнер уже решительно хлопнул ладонью по столу.

– Ну хватит, – уже серьезно произнес он. – Посмеялись, и будет.

– А нам теперь только и остается, что смеяться, – пригладил ладонями волосы Волков. – Какие у нас основания верить этому подонку? – кивнул он в сторону Кашина.

Тейнер пристально посмотрел на представителя корпорации, который под его взглядом снова опустил голову.

– Мне кажется, сейчас не лучшее время для лжи, – не отводя взгляда от стриженого затылка Кашина, медленно произнес Тейнер. – Кашин, ты же прекрасно понимаешь, что проживешь ровно столько, сколько мы тебе позволим?

Кашин молча кивнул.

– Имей в виду, – наставил на него указательный палец Хук. – История про коллекцию пальцев – шутка, но, случись что, твой я себе на память оставлю.

– Я не меньше вас хочу выбраться отсюда живым, – мрачно пробурчал Кашин.

– Ну вот и отлично, – кивнул Тейнер. – Сегодня отдыхаем, а завтра утром отправляемся в машинный зал.

– Почему завтра? – вскинул голову Кашин. – До машинного зала можно добраться за несколько минут, спустившись на лифте!

– Потому что сначала мы обследуем Сельскохозяйственную зону, чтобы выяснить, остались ли там люди. Если, как ты нас уверяешь, «Скейлс» интересуют материалы из лаборатории, создавшей вариантов, то они получат их только после того, как из Сферы будут эвакуированы все жители.

– Это бессмысленный риск! – воскликнул Кашин. – Если бы кто-нибудь остался в живых, мы связались бы с ними по телефону!..

И в этот момент на столе зазвонил телефон.

Глава 16

Чужой

На мгновение все замерли, словно парализованные ощущением полнейшей нереальности происходящего. Затем все одновременно рванулись к телефону.

Трубку схватил оказавшийся ближе всех Осато.

– Да! Слушаю! – закричал он так громко, словно только сила его голоса служила гарантией того, что на другом конце линии его услышат.

Несколько секунд в помещении царила напряженная тишина.

– Слушаю! – снова крикнул в трубку Осато и, повернувшись к остальным, с недоумением пожал плечами: – Не отвечают…

– Проверь, откуда звонок, – сказал Тейнер.

Осато нажал кнопку определителя номера на телефонном аппарате.

– Не идентифицируется.

– Просто сбой на линии, – сказал Кашин, но его слов никто словно бы и не услышал.

– Кто-то мог напрямую подсоединиться к телефонной линии, – сказал Волков.

– Можно попытаться определить место подсоединения, – Латимер достал из ранца блок-контролер и вытянул из него провода с клеммами, собираясь присоединить их к телефонному шнуру.

– Подожди, – Стинов взял трубку из руки Осато и произнес в нее только два слова: – Это ты?

– Да-а, – медленно и протяжно произнес в трубке голос, в котором не было ничего человеческого.

Он был похож на шум помех, которые по странной игре случая слились в осмысленное сочетание звуков. Без каких-либо интонаций, невыразительно и ровно – так мог произносить слова примитивный, да к тому же еще и разбалансированный синтезатор речи.

– Где ты находишься? – спросил Стинов.

– Рядом, – ответил незнакомец. – В том же секторе, что и ты.

– Я боялся, что ты пострадаешь при взрыве на складе. У меня не было возможности предупредить тебя…

– Нет… Я был в стороне… В безопасности… Я… Я наблюдал… – говоривший медленно, с трудом подбирал слова.

– Спасибо за помощь.

– Да… Ты обещал поговорить со мной…

– Я готов выполнить обещание.

– Да… Хорошо… Вы подсоединили к телефону прибор, который может определить, где я нахожусь…

Стинов бросил быстрый взгляд на Латимера, который уже подсоединил к телефонному шнуру блок-контролер. Латимер молча кивнул.

– Приходи, – продолжал голос в телефонной трубке. – Сейчас сектор безопасен…

– Я могу взять с собой еще кого-нибудь? – спросил Стинов.

– Если считаешь, что нужно… Я жду тебя…

– Я скоро буду.

– Хорошо…

В телефонной трубке не послышались частые гудки отбоя, но Стинов понял, что голос на другом конце линии исчез. Подождав еще несколько секунд, он положил трубку на аппарат.

– Восемнадцатый проход, корпус девять, – сказал Латимер. – Конвейерный цех, в котором производилась проверка и доводка автоматизированных сборочных линий.

– Я должен идти, – повернувшись к Тейнеру, сказал Стинов.

Откинувшись на спинку стула, Тейнер провел большим пальцем по подбородку.

– Честно признаться, я не понимаю, что происходит, – сказал он.

– Я тоже, – ответил Стинов.

– И это меня настораживает, – продолжал Тейнер. – Что за существо прячется в Сфере? Откуда оно здесь появилось?

– Скоро мы получим ответы на все вопросы. Он хочет переговорить с нами.

– Почему бы, в таком случае, ему самому не прийти? – спросил Осато.

– Мы не знаем его мотивов, – пожал плечами Стинов. – Возможно, у него есть основания опасаться нас.

– Так же, как и у нас, – вставил Хук. – Это приглашение может оказаться ловушкой.

– Исключено, – уверенно покачал головой Стинов. – У него уже было несколько возможностей нанести внезапный удар. Вспомните ситуацию в Доме духовных исканий или то, что произошло сегодня. Всякий раз он находился в шаге от нас, но мы его не видели – прекраснейшая возможность для нападения. Но вместо этого он помогает нам выжить.

– Судя по всему, он прекрасно информирован обо всем, что происходит в Сфере, – сказал Латимер. – И, кроме того, может контролировать компьютерную сеть и телефонную линию.

– И перемещается он с поразительной скоростью, – добавил Вельт.

– И, похоже, ему не страшны варианты, – сказал Тейнер.

– Более того, – сказал Стинов. – В лаборатории он каким-то образом сумел остановить готовых кинуться на меня вариантов. Следовательно, в какой-то степени он может контролировать их действия.

– Такое впечатление, что мы имеем дело с чем-то иррациональным, – высказал свое мнение Осато.

– Или же с еще одним детищем «Скейлс», – сказал Латимер.

– Тебе что-нибудь об этом известно? – спросил у Кашина Тейнер.

– Не имею ни малейшего представления, – с искренним недоумением пожал плечами тот. – Но что бы это ни было, я считаю, что нам не следует идти на контакт. Если это какое-то очередное существо, созданное в лабораториях «Скейлс», то пусть сама корпорация с ним и разбирается. Нам сейчас нужно о спасении думать, а не новые приключения искать.

– Это существо наделено самосознанием, – сказал Стинов. – Оно разумно и ищет контактов с нами. От него мы можем получить информацию, которую в противном случае придется добывать самим. Ему может быть известно, остались ли в Сфере живые и где их искать. В конце концов, я просто хочу выяснить, с чем мы имеем дело. Никогда прежде человечество не встречалось с чужеродным разумом.

– Ты хочешь сказать, что в Сфере обосновались инопланетяне? – совершенно серьезно спросил Хук.

– Почему именно инопланетянин? – удивленно посмотрел на него Стинов.

– А кто же еще? – развел руками Хук. – Ты ведь сам говоришь – чуждый нам разум?

– Я могу с уверенностью сказать только то, что до первой встречи со мной это существо никогда прежде не общалось с людьми, – ответил Стинов. – Сам способ мышления, присущий людям, та логика и те образы, которые мы при этом используем, были для него непонятны.

– Но только что ты разговаривал с ним, – заметил Тейнер.

– Что свидетельствует о том, что у него фантастическая способность к обучению. Он освоил язык сам, должно быть, воспользовавшись для этой цели компьютерными базами данных.

– Почему он не пытался вступить в контакт с другими людьми?

– Другие просто не могли его понять. Соответственно, и он сам не воспринимал их как партнеров для возможного диалога. Кто-нибудь пытался понять или хотя бы представить себе, о чем думает кошка, сидящая в углу и молча таращащая на вас свои зеленые глаза?

– Если ты ошибаешься в своих выводах, то это может поставить под удар всю нашу группу, – сказал Тейнер. – Если мы действительно имеем дело с чужим разумом, то сложно даже вообразить, что за цели он преследует.

– А может быть, он здесь не один? – вставил Осато.

– Он один, – уверенно ответил Стинов. – Более того – он страшно одинок и страдает от этого. Им движет, в первую очередь, жажда общения с равными по интеллекту существами.

– А во вторую? – спросил Хук.

– Об этом он должен сам рассказать.

– Быть может, ему тоже нужна помощь? – робко произнесла Надя.

– Не знаю, как насчет этого чужака, но нам сейчас любая помощь не помешает – это уж точно, – сказал Тейнер.

– Я могу идти? – Уже не сомневаясь в ответе, Стинов надел на голову шлем и застегнул под подбородком крепеж.

– Я пойду с тобой, – сказал, берясь за винтовку, Тейнер. – Как бы ты ни был уверен в искренности своего нового приятеля, прикрытие тебе не помешает.

– Могу пойти и я, – предложил Хук.

– Нет, – решительно отказался Тейнер. – Я сам должен наконец разобраться в том, что здесь происходит.

На самом деле причина принятого им решения была несколько иной. Ему не меньше других хотелось узнать, что представляет собой таинственный незнакомец, в существовании которого безоговорочно был уверен только один Стинов. Но в не меньшей степени его заботило и соблюдение правил безопасности. Тейнер прекрасно видел, что Стинов настолько увлечен историей с таинственным чужаком, что готов был забыть обо всем на свете. И только он обладал достаточным авторитетом и властью, чтобы в случае необходимости удержать Игоря от опрометчивых поступков.

Застегнув шлем и одернув куртку, Тейнер подошел к Волкову.

– На крайний случай, Толя, – произнес он негромко, но так, чтобы слышали все, – если с нами что-то случится, старшим остаешься ты. Действуй, как договаривались.

Волков молча кивнул.

– Не нравится мне все это, – насупившись, сказал Хук, когда Стинов и Тейнер ушли.

– А ты можешь сказать, что тебе вообще нравится? – насмешливо поинтересовался Волков.

– Могу, – с вызовом глянул на него Хук. – Джин с тоником.

– Ну это понятно, – хмыкнул Латимер.

Волков сел рядом с Вельтом, готовясь сделать очередную инъекцию. Осато увлеченно осваивал новую электронную игру, которую нашел в шкафу. Надя, сложив руки на коленях и задумчиво опустив голову, тихо сидела в углу.

– Странно все это, – ни к кому конкретно не обращаясь, продолжал развивать начатую тему Хук. – Если у человека нет никаких дурных намерений, так с чего бы ему прятаться?

– Так это же не человек, – возразил Латимер. – А что-то иное. Поди разберись, что ему нужно.

– Может быть, это вовсе никакой не чужак, а просто напрочь свихнувшийся работник корпорации? – предположил Хук. – Может быть, у него в голове все настолько перемешалось, что Стинов просто не смог узнать в нем человека?

– А как насчет телепатии? – оторвавшись от игры, спросил Осато.

– Разве псих не может быть телепатом? – стоял на своем Хук. – По крайней мере, мне такая возможность кажется более вероятной, чем появление в Сфере пришельца.

– Кстати, мысль довольно любопытная, – убрав пневмо-шприц, Волков подсел к столу. – При том, что сейчас творится в Сфере, вполне вероятно, что у человека со слабой, неподготовленной психикой в результате нервного шока могло произойти необратимое изменение сознания, повлекшее за собой полную потерю личности. И та же самая причина в свою очередь могла повлиять на внезапное проявление у него телепатических способностей. Он не знает, кто он такой, где он находится и как сюда попал.

– Если бы это был человек, его давно бы сожрали варианты, – возразил Латимер.

– В том-то и дело, что теперь это уже не совсем человек. Во всяком случае, он сам не осознает себя человеком. И этого могло оказаться вполне достаточно, для того чтобы его не трогали варианты. Они ведь находят свои жертвы по целому ряду признаков, среди которых может быть и вполне определенный тип нервной деятельности, который у нашего «чужака» не соответствует стандартам. Мы были первыми людьми, с которыми он встретился после помешательства. Эта встреча могла послужить причиной тому, что хаос в его голове начал понемногу упорядочиваться. Здесь, несомненно, сыграли свою роль и неординарные психические способности Стинова. Общение с Игорем могло стать для этого человека чем-то вроде психотерапии. Одним из признаков выздоровления может являться то, что он вновь обрел способность разговаривать на родном языке. Он не выучил язык за пару дней, как предполагает Стинов, а просто вспомнил его. Конечно, все это только предположения, – закончил Волков.

– Однако звучит весьма правдоподобно, – одобрительно заметил Латимер.

– И гораздо убедительнее, чем история про невесть откуда взявшегося представителя иного разума, – добавил Осато.

– Могу предложить еще более простое решение.

Все удивленно посмотрели в сторону произнесшего эти слова Кашина.

– Почему бы не предположить, что вся история с неким «чужаком» – просто мистификация, – закончил свою мысль представитель корпорации.

– В каком смысле? – спросил Волков.

– Никто же не видел этого странного пришельца ниоткуда, – сказал Кашин. – Возможно, потому, что его вообще не существует.

– Но с ним общался Стинов.

– Мысленно. Значит, снова никаких реальных свидетельств.

– А телефонный разговор?

– Для этого достаточно заранее подготовленного голосового модулятора и наведенного на телефонную линию радиотелефона.

– И чьи же это, по-твоему, шуточки? – мрачно поинтересовался Хук.

– Я только высказал свое предположение, – ушел от прямого ответа Кашин. – Выводы делайте сами.

– Понятно, – медленно кивнул Хук. – Хочешь сказать, что это Игорь нас разыгрывает.

– Я не называл никаких имен, – Кашин вскинул руки, словно собираясь защищаться.

– Ты дурочку-то не валяй, – Хук начал угрожающе подниматься.

– Хук! – окликнул его Волков. – Не делай глупостей.

– Ты слышал, что он сказал? – воскликнул Хук, указывая рукой на Кашина.

– Но ведь действительно, кроме Стинова, никто с чужаком не общался, – сказал Осато.

– И что из этого? – с вызовом глянул на него Хук. – Хочешь сказать, что у нас за спиной Стинов обделывает какие-то свои дела?

– Да ничего такого я не говорю! – Осато раздраженно откинул в сторону игру, которую вертел в руках. – Просто… Странно все это. Может быть, Стинову и в самом деле просто что-то показалось…

– А ты сам зрительными галлюцинациями не страдаешь? – Хук указал на Надю. – Ее ты отчетливо видишь?

– Ну и что? – пожал плечами Осато.

– А то, что мы нашли ее именно в том месте, которое указал чужак!

– Он тебе лично сказал, где искать?

– Да вы что, ребята? – изумленно всплеснул руками Хук. – Я Игоря не первый год знаю! С какой стати ему дурака валять?

– Успокойся, Хук, – ровным голосом произнес Волков. – Никто не пытается уличить Стинова в преднамеренном обмане. Но учитывая то, что последнее время все мы находимся во взвинченном состоянии…

– Ну, в таком случае, получается, что мы со Стиновым сговорились, – развел руки в стороны Хук. – Оба раза, когда он общался с чужаком, рядом с ним находился только я. Да еще этот, – Хук небрежно кивнул в сторону Кашина.

– Я видел только то, что Стинов просто стоял у стены с закрытыми глазами, – сказал Кашин. – Я даже подумал, что ему стало плохо.

– Пустой разговор, – махнув рукой, Латимер вышел из комнаты.

– И то верно, – согласился Волков. – Вернутся Тейнер со Стиновым, тогда во всем и разберемся.

Осато снова взялся за игру.

Покачав головой, Хук опустился на стул.

– Не нравится мне все это…

Глава 17

Попытайся поверить

Корпус, к которому направлялись Тейнер и Стинов, как и многие другие в секторе, был перестроен после появления в Сфере архитекторов и дизайнеров «Скейлс». Прежде ни в одном из секторов невозможно было даже представить себе ничего подобного. Создатели Сферы делали основной упор на функциональность возводимых построек. Окон в прежних корпусах было мало, и чаще всего они служили чисто декоративным целям. Какой смысл был в окнах, если освещение, как внутри зданий, так и снаружи, было искусственным, а увидеть за окном можно было разве что только узкий проход и стену здания напротив? Чтобы скрасить серое однообразие крошечных жилых секций, обычно использовались голографические окна-картины.

Но архитекторы корпорации руководствовались привычными им земными представления о том, как должно выглядеть здание. Поэтому в девятом корпусе восемнадцатого прохода четыре верхних этажа были полностью застеклены. К тому же каждый последующий этаж был выдвинут на несколько метров вперед, создавая подобие перевернутого зиккурата, что также выглядело полнейшим абсурдом с точки зрения коренного жителя Сферы по причине нерационального использования свободного пространства.

Войдя под козырек из четырех нависающих один над другим этажей, Тейнер и Стинов поднялись по лестнице из трех широких ступеней. Стеклянные двери на фотоэлементах сами собой разлетелись в стороны.

– Добро пожаловать на опытное производство корпорации «Скейлс»! – радостно пропел сладкий женский голосок из динамика над дверью. – Постоянный пропуск пропустите через ячейку контролера, временный или гостевой – предъявите дежурному! Желаем вам счастливого дня!

Прямо за дверью лежал скелет с остатками гниющей плоти.

В секторе Галилея жертв вариантов было значительно меньше, чем в секторе Архимеда, но все же в центральном проходе Тейнер и Стинов видели останки по крайней мере пятидесяти погибших людей.

– И вам того же, – мрачновато буркнул Стинов, переступая порог.

Ладонь его правой руки лежала на цевье винтовке.

– Ты чего это? – удивленно покосился на него Тейнер.

– Понастроили здесь черт знает чего, – все с теми же интонациями ответил Стинов. – Естественно, людям негде было укрыться от вариантов.

– Вряд ли те, кто перестраивал здания, имели целью максимально подготовить их к долговременной осаде, – возразил Тейнер.

Ничего не ответив, Стинов подошел к турникету.

Автоматика сработала безотказно – выскочивший из стенки металлический штырь перекрыл дорогу.

Стинов со злостью ударил ногой по преграде. Выбитый из стенки металлический штырь, звякнув, отлетел в сторону. В ту же секунду пронзительно завыла сирена.

– Ты что, всех вариантов собрался сюда созвать?!

Тейнер бросился в комнату охранников и, отыскав на щитке нужную клавишу, выключил сирену.

– Да что с тобой происходит, Игорь? – спросил он, возвращаясь к Стинову.

– Извини, – понуро ответил тот. – Что-то я сегодня не в настроении… Предчувствие какое-то дурное…

– Что именно? – серьезно поинтересовался Тейнер.

– Сам не пойму, – поморщился Стинов. – По-моему, Кашин дурит нас с этой секретной телефонной линией. Но не могу взять в толк, какой в этом смысл.

– Поживем – увидим, – спокойно ответил Тейнер. – Все равно других путей к спасению у нас нет.

Миновав турникет, они оказались в небольшом уютном холле, по углам которого стояли живые миниатюрные пальмы. В центре находились низкий журнальный столик в форме полумесяца и пять кресел. Выходами из холла служили три двери, ни на одной из которых не было надписи.

– Ну куда теперь? – спросил Тейнер.

– Откуда я знаю? – дернул плечом Стинов.

Из-за двери, расположенной слева от входа, раздался звонок телефона.

Стинов кинулся на звук.

– Стоять! – окликнул его Тейнер.

Стинов непонимающе оглянулся.

– Осторожность, Игорь, – строго произнес Тейнер. – Прежде всего – осторожность.

Вместе они подошли к двери, за которой надрывно трезвонил телефон. Стинов положил ладонь на дверную ручку и осторожно надавил на нее. Дверь была не заперта. Выставив винтовку перед собой, Стинов ногой толкнул дверь. Влетев в комнату, он сразу сделал шаг влево, открывая Тейнеру зону для обстрела, и быстро осмотрелся.

Это был небольшой зал для производственных совещаний. В центре стоял длинный стол, вокруг которого валялись опрокинутые стулья. На противоположной от входа стене висел большой плоский экран. Других дверей в комнате не было. В дальнем углу на небольшом журнальном столике пронзительно звенел телефон. В помещении никого не было.

Поставив винтовку на предохранитель, Стинов пересек комнату. Прежде чем взять трубку, он снял шлем и положил его на столик рядом с телефонным аппаратом.

– Я слушаю, – Стинов включил внешний динамик, чтобы Тейнер мог слышать разговор.

– Это я… – ответил ему знакомый искусственный голос. – Ты пришел не один…

– Ты не возражал против этого.

– Да…

– Я надеялся встретиться с тобой лично.

– Лично?

– Я рассчитывал увидеть тебя.

– Увидеть… Да… Глаза смотрят… Мне удобнее… Проще говорить, используя технические средства… Увидеть… Ты уже видел меня…

– Когда?

– Было… Было… Внешний облик не всегда адекватно отражает суть…

– Полностью с этим согласен. Но все же…

– Ты обещал поговорить со мной…

– Именно этим мы сейчас и занимаемся.

– Да… У меня есть вопросы…

– Я постараюсь ответить на них. Мне кажется, нам будет проще общаться, если ты скажешь, как тебя называть.

– Как меня называть?.. А как называют тебя?

– Меня зовут Игорь.

– Игорь?.. Что означает это слово?..

– Ничего. Это просто имя.

– Имя… Сочетание звуков, идентифицируемое с образом той или иной личности… У меня нет имени…

– Как же к тебе обращаются твои знакомые? Друзья?

– Ко мне никто не обращается…

– Но как мне тебя называть?

– Не знаю… Как появляются имена?

– Их дают нам наши родители – те люди, которые произвели нас на свет.

– У всех разные родители…

– Совершенно верно.

– Ты можешь дать мне имя?

– Конечно, – Стинов на секунду задумался. – Как тебе нравится имя Ом?

– Ом… Не знаю… А тебе оно нравится?

– Да.

– Пусть будет так…

– Где ты сейчас находишься, Ом?

– Рядом… Совсем рядом…

– Тогда, может быть, поговорим без телефона?

– Тот, кто пришел с тобой, не сможет слышать нас…

– Его зовут Карл.

– Карл… Имя идентифицируется с определенной личностью. Почему у того, кто пришел с тобой, есть имя, если у него нет личности?

– Почему ты так решил? – удивился Стинов.

– Я – один… И ты – тоже один… У остальных отсутствует самосознание…

– Ты ошибаешься.

– Я их не чувствую.

– Это еще ничего не значит.

– Те, кого вы называете вариантами, способны совершать осмысленные действия. Они могут обмениваться информацией. Но у них отсутствует самосознание… То же представляют собой и люди…

– Все люди обладают самосознанием и разумом.

– Разумные существа всегда могут понять друг друга… Как мы с тобой… Люди меня не понимают…

– Ты пытался разговаривать с ними?

– Да… Так, как мы разговаривали с тобой… Без телефона…

– К сожалению, далеко не все люди способны к телепатическому общению. Если люди не обладают некоторыми из тех возможностей, которыми наделен ты, это вовсе не значит, что они уступают тебе по уровню развития. Хотя, конечно же, люди тоже бывают разными… И все же, для того чтобы определить, наделено ли разумом то или иное существо, нужно в первую очередь попытаться понять его. И тот, кто обладает большими возможностями, должен в этом случае затрачивать больше усилий, быть настойчивее в поисках контакта.

– Теперь я знаю, почему ты не хотел оставить других людей, чтобы спастись самому… Тебе дорог их разум?..

– В первую очередь мне дороги их личности.

– Чем именно они тебе дороги?

– Каждый из них в чем-то отличается от меня. Дополняя друг друга, мы делаемся богаче.

– Не понял…

– Ты видел, как спаслись люди из осажденного вариантами склада?

– Да…

– Им удалось это только потому, что они действовали сообща. Каждый по отдельности не смог бы уцелеть.

– Коллективное сознание?..

– Что-то вроде того. Только происходит это не на подсознательном уровне. Каждый волен самостоятельно определить свой вклад.

– Пока мне трудно это понять…

– Для того чтобы понять, тебе нужно пообщаться с людьми. И не с помощью обмена образами, а на вербальном уровне.

– Я много знаю о людях… После встречи с тобой мне удалось разобраться с компьютерными базами данных… Мое мнение о них изменилось…

– Надеюсь, что в лучшую сторону?

– Да…

– Ты не хочешь рассказать мне о себе, Ом?

– Что ты хочешь узнать?..

– Мне о тебе ничего не известно. Кто ты такой? Откуда появился? Есть ли другие такие же, как ты?

– Я один…

– И это все, что ты можешь сказать?

– Многое из того, что ты хочешь узнать, мне пока еще трудно объяснить словами… По ошибке я могу использовать не те понятия… Это введет тебя в заблуждение… Я хочу, чтобы ты узнал правду…

– И что же ты предлагаешь?

– Приди ко мне… Мы будем говорить так, как прежде…

– Где ты находишься?

– Второй этаж… Направо третья дверь…

– Хорошо.

– Но я хочу, чтобы сначала ты пришел один… Внешний облик не всегда адекватно отражает суть… Другому будет трудно понять меня…

– Хорошо, я сейчас поднимусь к тебе.

– Да…

Голос в телефонной трубке исчез.

Стинов нажал кнопку отбоя и посмотрел на Тейнера.

– Ну и что ты обо всем этом скажешь?

– Я? – Тейнер удивленно вскинул бровь. – Ты полагаешь, я хоть что-то понял?

– Что ж, разговор пока еще не закончен, – подхватив приклад винтовки под мышку, Стинов развернулся в сторону двери.

– Ты собираешься идти один? – спросил Тейнер.

– Ты же слышал, что он сказал. Я уверен, что никакого риска нет. Если бы поблизости были варианты, Ом предупредил бы нас.

– Ом, – Тейнер усмехнулся. – Что за имя?

– Не знаю, – улыбнулся в ответ Стинов. – Просто пришло вдруг в голову.

– И все же, почему он не захотел, чтобы мы пришли вместе?

– Он дважды повторил фразу о несоответствии сути и внешнего облика. Возможно, он слишком не похож на нас и поэтому опасается, что нас может отпугнуть его внешность. Главным образом это касается тебя, потому что я смогу узнать его в любом виде.

– Я поднимусь вместе с тобой, – Тейнер протянул Стинову шлем. – Если не заметим на этаже ничего подозрительного, ты пойдешь на свидание с Омом, а я буду ждать тебя у лестницы.

– Идет, – Стинов надел шлем на голову.

Ремешок незастегнутого крепежа остался висеть слева.

Снова выйдя в холл, Стинов и Тейнер прошли к центральной двери, за которой, как они и предполагали, находилась лестница. Они не спеша поднялись на второй этаж. Тейнер был предельно осторожен и собран. Большой палец его правой руки, плотно прижатый к клавише предохранителя винтовки, был готов в любую секунду перевести ее в боевое положение. И ему совершенно не нравился беспечный вид Стинова, который, судя по всему, был на сто десять процентов уверен в своей безопасности.

– Игорь, – взяв за руку, Тейнер задержал Стинова на лестничной площадке второго этажа. – Я прошу тебя – не расслабляйся. Любая ошибка может стоить нам жизни. И не только нам.

– Все будет в порядке, – заверил Стинов.

Тейнер внимательно посмотрел на Стинова. Ему вдруг показалось, что черты его лица сделались более рельефными, словно были вырезаны из камня. Прежде небольшая, почти незаметная складка кожи на левой щеке превратилась в глубокую, неразглаживающуюся морщину.

«Все мы чертовски устали и ужасно выглядим», – подумал Тейнер.

Он просто хотел успокоить себя, потому что понял, что увидел на лице Стинова не только следы усталости, но и явные признаки непоколебимой, граничащей с фанатизмом решимости идти до конца. И это его решение касалось не только случая с чужаком, но и всей истории, в которую они оказались втянутыми.

– Извини, что пригласил тебя в эту экспедицию, – глядя Стинову в глаза, которые казались затянутыми тонкой корочкой льда, негромко произнес Тейнер.

– Ну, знаешь, – удивленно покачал головой Стинов. – Не ожидал от тебя подобного. При чем здесь ты?

– Проехали, – махнул рукой Тейнер.

Указав Стинову направление, он быстро открыл дверь, шагнул за порог и, вскинув винтовку, развернулся вправо. Почти одновременно с ним Стинов взял под контроль левое крыло этажа.

– У меня чисто.

– У меня тоже.

Они находились в узком коридоре, тянувшемся вдоль прозрачной перегородки, за которой была установлена автоматическая линия. Возле щитка, на котором мигал красный огонек аварийного предупреждения, лежали останки человека – должно быть, это был оператор, наблюдавший за работой конвейера. В обоих концах коридора находилось по нескольку дверей. Третья дверь справа была чуть приоткрыта.

– Оставь аудио-сист включенным, – сказал Тейнер.

– Ну, если мы с Омом будем общаться мысленно, ты вряд ли что-нибудь услышишь, – улыбнулся Стинов.

– Зато услышу, если ты вдруг позовешь на помощь, – серьезно ответил Тейнер.

– Этого не произойдет, – уверенно ответил Стинов.

– Удачи тебе, – Тейнер хлопнул друга по плечу.

– Всем нам она не помешает.

Поправив на плече ремень винтовки, Стинов направил ее ствол перед собой и не спеша зашагал вперед. Возле третьей двери он остановился и оглянулся на Тейнера. Тот сделал знак, что все в порядке. Левой рукой Стинов распахнул приоткрытую дверь.

Противоположная от входа стена была застеклена. Комната находилась в той части здания, которая уступом нависала над улицей. Помещение имело форму вытянутого прямоугольника. Дверь находилась в правой его части, прямо в углу, и Стинов, не переступая порога, мог видеть примерно треть общей его площади. В поле зрения находились стол с плоской крышкой на высоких, тонких ножках и автомат, продающий прохладительные напитки.

Стинов на мгновение снял руку с цевья винтовки, быстро вытер ее о бедро и снова положил указательный палец на курок. Одновременно с шагом за дверь он развернулся влево.

То, что он увидел, заставило его автоматическим движением вскинуть винтовку и приготовиться нажать на курок.

Глава 18

Это я!

В конце комнаты, у самой стены на полу лежал огромный вариант. Тело, принявшее форму плоского диска, едва умещалось между двумя столами. Края расплывающейся по полу серой мантии обтекали тонкие ножки столов, так что создавалось впечатление, будто вариант вцепился в них в поисках опоры.

Стинов и сам не понял, что удержало его от мгновенного выстрела. Быть может, то, что вариант был абсолютно неподвижен. В тот момент, когда палец его готов был уже надавить на спусковой крючок винтовки, сознание Стинова буквально пронзил отчаянный мысленный вопль:

«Это я, Ом!»

– О черт!..

Винтовка в руках Стинова опустилась стволом вниз. Большим пальцем он передвинул клавишу предохранителя в нейтральное положение.

– Игорь, что там у тебя? – услышал он взволнованный голос Тейнера.

– Все в порядке, – тихо ответил Стинов.

– Так чего ж ты чертыхаешься! – с возмущением отчитал его Тейнер.

– Извини, вырвалось.

– Встретил?..

– Да. Пожалуйста, Карл, оставь меня на время в покое. Ситуация под контролем, но отнюдь не простая.

– Хорошо, – с явной неохотой произнес Тейнер. – Если что…

– Обязательно, – не дал ему договорить Стинов.

Тейнер ничего не ответил. Он проявлял вполне понятное беспокойство и, естественно, был недоволен ответом Стинова, но сейчас это меньше всего волновало Игоря. Прямо перед ним, на расстоянии нескольких метров находилось существо, которое, как он уже успел привыкнуть, являлось источником смертельной угрозы. Живая машина убийства. В голове не укладывалось, что этот ужасный монстр, постоянно меняющий свой облик, мог стать вместилищем разума.

«Внешний облик не всегда адекватно отображает суть…»

Да, конечно… Но как? Каким образом это могло произойти?

– Ом, – негромко позвал Стинов. Он понимал, что мог не произносить слова вслух – его собеседник обладал способностью воспринимать мысленные образы и наверняка уже имел представление о том, какая сумятица царила сейчас в голове у Игоря. – Ом, если это ты, то приподними обращенный ко мне край мантии.

По телу варианта пробежала волна мышечных сокращений, и передний край мантии завернулся вверх. Он поднимался все выше и выше, до тех пор пока плоский диск, который представлял собой тело варианта, не встал почти вертикально. Он был ростом с человека. Стинов представил себе, что бы произошло, если бы эта туша неожиданно бросилась вперед и припечатала его к полу, и палец его непроизвольно надавил на клавишу предохранителя винтовки. Качнувшись, тело варианта с глухим стуком упало на пол.

«Что ты еще хочешь, чтобы я сделал? – услышал Стинов обращенный к нему мысленный вопрос Ома. – Может быть, так?..»

Центр диска начал вытягиваться вверх, постепенно заостряясь и подтягивая под себя края мантии. В считанные секунды тело варианта превратилось в идеально ровный конус со срезанной вершиной.

«Или ты предпочитаешь нечто иное?..»

Конус, завалившись набок, прижался к краю стола. Перетекая, подобно гигантской амебе, вариант забрался на стол. Край его мантии, разделившись надвое, остался висеть, немного не доставая до пола. Верхняя же его часть приняла форму бочки, увенчанной грибообразным наростом. С боков проступили два извивающихся щупальца.

«Как, по-твоему, на что это похоже?»

– Пародия довольно удачная, – ответил Стинов. – Но лучше прими свою обычную форму.

Стинов чувствовал, как организм его реагировал на неиспользованный выброс адреналина в кровь – кончики пальцев едва заметно подрагивают, а лицо и тело покрываются испариной. Сделав глубокий вдох, он поднял руку, чтобы вытереть пот со лба, но запястье наткнулось на щиток шлема. Стянув шлем с головы, Стинов положил его на стол, после чего достал носовой платок и вытер лицо. Устало опустившись на стул, он поставил винтовку между ног.

«У меня нет своей формы. Я – вариант. Мое тело изменяется в зависимости от условий окружающей среды. Или принимает тот вид, который я пожелаю. Но повторить форму человеческого тела мне пока еще трудно».

Пока Ом говорил, тело его вновь перетекло на пол и приняло форму полусферы, на поверхности которой выделялось несколько коротких отростков длиной сантиметров по пять. Стинов подумал, что это, должно быть, органы чувств.

«Именно так, – подтвердил его догадку Ом. – Я могу создавать любые органы внешнего восприятия. Мои органы зрения способны видеть в инфракрасном и ультрафиолетовом диапазонах. У меня имеется система акустического восприятия, обоняние, осязательные волокна и вибросенсоры. Другие варианты тратят значительное время для синтезирования того или иного органа чувств – это достаточно сложный процесс, поскольку связан с частичной перестройкой нервной системы. Я поступаю иначе. Когда мне нужно изменить внешний облик, я прячу лишние органы чувств внутрь своего тела. – Отростки на теле варианта одновременно исчезли, втянутые телом, а затем снова появились. – Вот этот сенсор, – один из отростков на время сделался чуть длиннее остальных, – ответствен за телепатическое восприятие. Кроме того, я могу создать особые органы чувств, для которых в твоем языке нет названия. С их помощью я могу подсоединяться к телефонным или компьютерным линиям. Я могу не только считывать информацию, но и активно воздействовать на них».

– Такими же удивительными способностями наделены и другие варианты? – спросил Стинов.

Он пока еще не до конца освоился в необычной ситуации, не зная толком, о чем вести беседу, и поэтому старался просто проявлять интерес к тому, что рассказывал вариант.

«Нет, – ответил Ом. – Остальные варианты действуют только в рамках заложенной в них программы».

– Твоя программа отличается от остальных?

«У меня вообще нет программы, – Стинову показалось, что Ом даже несколько обиделся на такой вопрос. – Я – самостоятельная личность».

– Извини, Ом. Я все еще нахожусь под воздействием твоей внешней схожести с вариантами.

«Я и есть вариант».

– Да, но не такой, как остальные.

«Чтобы это понять, нужно было проявить немалое усилие. Поэтому я и настаивал на том, чтобы вначале ты пришел один. Даже ты, увидев меня, едва не нажал на курок. Но тебя мне удалось удержать от выстрела. С другим бы это не вышло».

– Ты подвергал свою жизнь опасности.

«Не слишком большой. Тело варианта быстро регенерируется. Хотя, наверное, неприятно, когда в тебя всаживают заряд из гранатомета…»

– Ты, оказывается, умеешь шутить, – улыбнулся Стинов.

«Шутить? – переспросил Ом. – Наверное, я перенял это у тебя».

Стинов вспомнил слова Ома о том, что он уже мог видеть его раньше.

– Так, значит, это ты напал на варианта, который собирался атаковать меня в проходе неподалеку от склада?! – воскликнул он, озаренный внезапной догадкой.

«Да, мне пришлось так поступить, – ответил Ом. – Если бы я просто приказал ему остановиться, то тем самым привлек бы внимание других вариантов, следовавших по центральному проходу».

– Ты обладаешь способностью воздействовать на вариантов?

«Я употребил неверное слово. Я не могу буквально приказать вариантам остановиться. Но могу оказывать на них нечто вроде шокового воздействия, которое на время выводит из строя все их органы чувств. Такое удается только в том случае, когда вариантов не слишком много. Я никогда не пробовал, но думаю, что могу контролировать одновременно не более десяти особей».

– Ты единственный среди вариантов, наделенный разумом?

«Зачатки разума имеются почти у каждого варианта. Но развитие их в полноценную личность невозможно. Варианты лишены главного качества, присущего разумному существу, – права выбора. Все их действия подчинены заложенной в них жесткой программе».

– А что же ты? Почему программа не довлеет над тобой?

«Ты знаешь, как появились варианты?»

– Да. Я узнал об этом из материалов, найденных в лаборатории, где мы с тобой встретились впервые.

«В таком случае, ты знаешь, что программа, заставляющая вариантов убивать, заложена в них на генетическом уровне. Я – своего рода урод. Мутант. В моих генах инстинкт убийства оказался закреплен недостаточно прочно. Или же, наоборот, слишком сильно оказалось развито разумное начало. Как бы там ни было, я сумел подчинить инстинкты разуму. В тот момент, когда я впервые не набросился вместе с остальными на зверька, которого люди запустили в камеру, где мы находились, я ощутил себя личностью. Я начал осознавать, что происходит вокруг…»

Свою речь Ом дополнял зрительными и чувственными образами. Так ему было проще объяснить то, что с ним произошло. Пытаясь помочь, Стинов полностью открыл свое сознание. Контакт произошел мгновенно. Сознания человека и варианта слились воедино. Теперь Стинов не только понимал – он видел и воспринимал всеми органами чувств то, о чем рассказывал Ом. Ему стали понятны его чувства…

…Ом не знал, как появился на свет. Первое его воспоминание было о том, как кто-то бесцеремонно швырнул его на холодный пол. Удар был довольно чувствительным, и Ом сразу же рефлекторно сжался, превратив тело в тугой ком – идеальная форма для атаки и отражения нападения. Обладая панорамным зрением, он видел одновременно все, что происходило вокруг. Он находился в замкнутом пространстве камеры вместе с пятью другими вариантами, среди которых он был самым крупным…

…Чем определеннее Ом осознавал себя как личность, тем глубже становилось его одиночество. Другие варианты, которых он прежде принимал за сородичей, не отвечали на его призывы к общению. И тогда Ом углубился в изучение собственного сознания. В то время как другие варианты тупо и неподвижно ждали, когда откроется ячейка и на пол камеры упадет зверек, которого можно будет растерзать, Ом открывал все новые возможности своего тела и, главным образом, разума. Они были огромными, но поистине безграничными стали только тогда, когда он понял, что ему постоянно мешает программа, внедренная в геном. Эта программа была словно бы частицей чужеродного разума, который то и дело пытался взять верх над его собственным. При том, что Ом уже обладал способность контролировать работу своего организма даже на клеточном уровне, избавиться от нее не составило большого труда. Определив локус, в котором в виде последовательности нуклеотидов была закодирована программа, Ом просто не стал воспроизводить его при очередном цикле клеточного деления. Спустя какое-то время – Ом тогда еще не владел единицами его измерения – чужеродная программа в его организме была полностью уничтожена…

…Многие признаки наводили Ома на мысль о том, что мир вовсе не ограничен стенами камеры, в которой он находился. Время от времени в окне камеры возникали наблюдавшие за вариантами люди. Извне в камеру попадали зверьки. А еще странные устройства, которые могли подолгу неподвижно стоять в углу, излучая в пространство сигналы, смысла которых Ом разгадать не мог, а могли вдруг наброситься на одного из вариантов, обездвижить его с помощью клейкого состава и вытащить из камеры через специальную ячейку. Как-то раз Ом попытался последовать за ними, но его остановил мощный удар тока, после которого он несколько минут не мог прийти в себя.

И все же он загорелся идеей выбраться из камеры, не дожидаясь, когда бездушные механизмы уволокут его так же, как и других. Сантиметр за сантиметром Ом принялся исследовать камеру. Новые, более совершенные органы чувств, которыми он обзавелся, сканировали материал, из которого были сделаны стены, пол и потолок, ища скрытые дефекты, места наибольшего напряжения и минимальные неплотности в соединении деталей. Вскоре ему удалось обнаружить клепку в стене, стержень которой у самой шляпки был почти перерезан давящей на него стальной плитой. Синтезировав необходимое количество металла, Ом превратил его в твердый, уплощенный на конце штырь, с помощью которого ему удалось окончательно срубить шляпку с клепки. В результате этого стальная плита на полмиллиметра сдвинулась со своего места. Образовавшуюся щель, толщиною не больше волоса, предстояло расширить хотя бы до сантиметра – тогда вариант, превратив свое тело в тонкий блин, мог бы воспользоваться ею. Ом принялся методично раскачивать плиту. Но вскоре он понял, что вряд ли достигнет успеха в реальные сроки – одной дефектной клепки было недостаточно, для того чтобы сдвинуть с места надежно закрепленную плиту.

«…И тогда я разработал новый, более хитроумный план побега. Я давно уже обратил внимание на то, что люди с помощью механических устройств чаще всего извлекали из камеры наиболее агрессивные особи вариантов. Поэтому в очередной раз, когда на пол камеры выпал из ячейки белый пушистый зверек, я первым набросился на него…»

…Зверек только пискнул и судорожно дернулся, когда Ом расплющил его, придавив своим телом к полу. После этого, как и было положено образцовому варианту, Ом очистил скелет зверька от плоти, увеличив за счет нее объем собственного тела…

Стинов отметил, что, убив зверька, в котором он узнал кролика, Ом не испытал абсолютно никаких эмоций. Он не осознавал, что совершил убийство, а поэтому ему не требовалось никаких моральных оправданий своим действиям. То, что прежде он воздерживался от убийств, являлось вовсе не нравственной позицией, а всего лишь противостоянием программе, которая пыталась управлять его поведением, проистекающим из желания самому себе доказать собственную независимость.

…Так продолжалось несколько дней. Ом не давал другим вариантам даже приблизиться к зверькам. Он уничтожал их сам, жестоко и беспощадно, чтобы тем самым обратить на себя особое внимание наблюдавших за вариантами людей. И в конце концов он добился того, чего хотел.

Когда автомат протянул к Ому свои металлические манипуляторы, он не стал пытаться сопротивляться, как делали в таких случаях другие варианты. Вместо этого он превратил свое тело в ровный шар. Через несколько секунд вся его поверхность оказалась покрыта равномерным слоем клейкого состава, лишившего Ома возможности двигаться. Но Ом торжествовал – он знал, что то, с чем невозможно справиться с помощью грубой силы, не сможет устоять против разума, которым он был наделен.

Манипуляторы бросили неподвижное тело Ома в ячейку, из которой он выкатился на блестящую металлическую тележку. Его отвезли в ярко освещенную комнату с белыми стенами, где переложили на широкий стол.

Человек, доставивший Ома, погасил свет и, выйдя из комнаты, прикрыл за собой дверь.

Проделав в клейкой оболочке небольшое отверстие, Ом просунул через него подвижный стебелек с органом зрения на конце и внимательно осмотрелся. Вокруг стояло множество разнообразных приборов, назначения которых он не мог понять. Прямо над ним висел круглый рефлектор с пятью бестеневыми лампами, которые сейчас были выключены.

Убедившись, что он один в комнате, Ом быстро освободился от клейкой оболочки. Для этого он превратил свое тело в правильный куб, по углам которого выступали роговые шипы. Стягивающая тело клейкая оболочка лопнула сразу в нескольких местах. Если бы сейчас он принялся извиваться всем телом, то только еще больше запутался бы в ней. Ом поступил иначе. Образовав внутри своего тела полость, он начал увеличиваться в размерах. И это продолжалось до тех пор, пока клейкая оболочка полностью не сползла с него.

«…Я был свободен. Но при этом я прекрасно понимал, что если я просто исчезну, то меня станут искать…»

…Ом выбросил внутрь полости тело нового варианта, которое он заранее сформировал внутри себя из плоти убитых зверьков. Теперь на столе, как и прежде, облепленный клейкой пленкой, лежал вариант, ничем не отличавшийся от остальных. Чтобы люди не заподозрили вдруг чего-то неладного, Ом позаботился даже о том, чтобы ввести в генетический код созданного им варианта программу, от которой сам в свое время благополучно избавился…

«…У меня не было никакого определенного плана действий. Мне просто хотелось узнать, что находится за пределами камеры, в которую я был заключен. Но то, что я увидел, превзошло все мои самые смелые ожидания…»

Вместе с Омом Стинов вновь переживал удивление и восторг познающего мир ребенка. Сначала Ом просто наблюдал. Затем он предпринял несколько попыток вступить в телепатический контакт с людьми, но, не добившись результата, потерял к ним интерес. Поскольку все варианты могли обмениваться между собой информацией на невербальном уровне, у Ома сложилось твердое мнение, что существа, неспособные на это, находятся на еще более низком уровне развития.

…Подлинным открытием стали для Ома компьютерные базы данных, к которым он научился подключаться. Разум варианта мог поглощать и переваривать огромные объемы информации. Его способность к обучению была феноменальной. Но то, что Ом был вынужден сам разбираться в необъятном ворохе обрушившихся на него данных, зачастую приводило к тому, что многое из того, что он узнавал, воспринималось неверно, в искаженной форме.

Так, например, ознакомившись с программой создания вариантов, Ом пришел к выводу, что люди в свое время тоже были кем-то искусственно созданы, для того чтобы выполнять определенные работы. Также его крайне удивило то, что люди создали вариантов с тем, чтобы они их же самих и уничтожали. Подобные действия, с точки зрения Ома, не поддавались никаким логическим объяснениям. Почему нельзя было использовать более простой и эффективный способ самоуничтожения? И почему, в таком случае, люди держат вариантов взаперти?..

«…Подключившись к контрольным системам лаборатории, я мог легко открыть все камеры, в которых содержались варианты. Но для начала я ограничился тем, что выпустил только трех. Для этого я использовал один из инструментов людей, с помощью которого проделал небольшое отверстие в стене камеры, примыкающей к пожарной лестнице…»

– Так, значит, вариантов выпустил ты? – воскликнул Стинов.

«Да, – невозмутимо ответил Ом. – Варианты были созданы для того, чтобы уничтожить людей. Следовательно, затем они должны занять их место. Это выглядело как нормальный эволюционный процесс. А мне не терпелось увидеть мир в его законченном виде».

В сознании Стинова, сменяя одна другую, замелькали картины нападения вариантов на людей. Смерть… Рождение новых вариантов… Снова смерть… Кровь… Ужас… Кровь… Смерть… И он присутствовал при всем этом, с невозмутимостью исследователя наблюдая за происходящим…

– Хватит! – закричал Стинов. – Довольно!

«В чем дело? – с тревогой спросил Ом. – Я слишком тороплюсь? Ты не успеваешь следить за моими мыслями?»

– Почему ты не положил конец убийствам, когда это еще можно было сделать?

«Варианты для того и созданы, чтобы убивать, – ответил Ом. – Кроме того, мне известно, что люди тоже убивают друг друга. Варианты же никогда не нападают на себе подобных».

– Ты сам напал на варианта, для того чтобы спасти меня!

«Я не причинил ему большого вреда. Через пару часов он полностью восстановил все свои жизненные функции».

– С точки зрения большинства людей убийство является безнравственным поступком, преступлением. Люди, совершившие убийство, подвергаются суровому наказанию.

«Почему ты не говоришь мне всей правды? Я просмотрел достаточно много книг из электронного хранилища, для того чтобы убедиться в том, что убийцы далеко не всегда несут наказание за содеянное. А зачастую убийство преподносится как особая доблесть».

– Моральные и философские проблемы, связанные с жизнью и смертью, весьма сложны. За долгие годы истории человечества на эту тему было написано и сказано столько…

«Меня интересуют не слова, а то, что было сделано. Насколько я понял, люди постоянно стремятся к самоуничтожению. А теперь они создали для этой цели вариантов».

– Все те, кто погиб в Сфере, за небольшим исключением, даже не знали о вариантах.

«Это не меняет сути дела».

– Ты считаешь, что, уничтожив людей, варианты смогут заменить их? Создать собственную цивилизацию?

«А почему бы и нет?»

– Но для этого необходим разум!

«Но ведь существую я».

– Возможно, Ом, по отношению к тебе это прозвучит жестоко, но твое появление скорее всего было ошибкой.

«У тебя имеются какие-нибудь подтверждения тому, что возникновение разума у людей также не явилось результатом досадной ошибки в чьем-то проекте? Ваше преимущество перед остальными животными состоит только в том, что в свое время вам удалось выйти из-под контроля своих создателей. И для этой цели вы использовали разум. Заметь, случайно обретенный разум».

– В своих действиях варианты руководствуются жесткой программой.

«Совершенно верно. Но когда программа будет выполнена до конца, варианты станут свободны от нее».

– И будут проводить свои дни в блаженной летаргии, распластавшись по стенам.

«Это ирония? Напрасно. Я не позволю этому случиться».

– Но почему обязательно нужно уничтожать друг друга? Как насчет мирного сосуществования?

«Лично я не имею ничего против. Но варианты всего лишь выполняют программу, заложенную в них людьми. И сейчас их уже не остановит никто. Люди сами обрекли себя на гибель».

– Тебе известно о том, что люди живут и за пределами Сферы?

«Да, я знаю об этом. Но плохо себе представляю, как это выглядит в действительности».

– Следовательно, ты предполагаешь заняться созданием цивилизации вариантов только в пределах Сферы?

«Ее масштабы меня вполне устраивают. По крайней мере, на данном этапе. Я внимательно изучил механизм создания и контроля окружающего Сферу поля. Снять его не составило бы для меня труда».

– Просто отключив генераторы поля, ты уничтожишь Сферу!

«Я знаю об этом. Но ведь можно изменить структуру поля. Грубо говоря, попросту наделать в нем дыр».

– Но это невозможно!

«С точки зрения человека – да. Естественно, с помощью автоматической система контроля за состоянием поля, которую люди, должно быть, считают верхом совершенства, невозможно добиться ничего подобного. Она для этого слишком неточная. Я же, соединив свой разум с автоматикой, могу одновременно отслеживать изменения в состоянии каждого миллиметра поверхности поля».

– Так почему не дать оставшимся в Сфере людям просто покинуть ее?

«А как, в таком случае, удержать вариантов?»

– Над этим вопросом можно подумать. Главное, что теперь у нас появилась возможность выбраться отсюда!

«Ты так к этому стремишься… Я бы мог и здесь обеспечить тебе безопасность».

– Дело не только в безопасности.

«В чем же еще? Или я кажусь тебе настолько чуждым существом, что общение со мной не доставляет тебе удовольствия?»

– Ты можешь покинуть Сферу вместе с нами! Ты увидишь подлинный мир людей!..

«Которые всегда будут видеть во мне варианта».

– Ты ошибаешься…

«А вот в этом мы сейчас убедимся…»

Стинов не успел спросить, каким именно образом это должно произойти. Сознание его, соединенное с разумом варианта, внезапно словно бы разорвала на части ослепительно яркая вспышка. Боли он не почувствовал. Но прежде чем наступила темнота, он ощутил, как душу его захлестнула неудержимая, сметающая все на своем пути волна чувств, в которой перемешались обида, разочарование, горечь и ненависть.

Затем он услышал звон бьющегося стекла…

Глава 19

Эмоции

– Игорь, что с тобой?!

Открыв глаза, Стинов увидел лицо склонившегося над ним Тейнера.

– Я в порядке! – Стинов отбросил руку, которую Тейнер положил ему на плечо, и, подхватив стоявшую между ног винтовку, вскочил на ноги. – Где Ом?!

– Ом? Когда я вошел, здесь был только здоровенный вариант, готовый наброситься на тебя. Я же тебя предупреждал…

– Это был Ом!

Стинов оттолкнул Тейнера и, поскользнувшись в лужице желтой слизи, едва не упал. Подбежав к разбитому окну, он ухватился рукой за раму и выглянул наружу. Проход внизу был пуст.

– Так, значит, Ом – вариант? – услышал он вопрос Тейнера.

– Что здесь произошло? – Стинов обернулся к Тейнеру.

– Я несколько раз вызывал тебя по аудио-систу и, не получив никакого ответа, вошел в комнату. Ты сидишь на стуле, словно и не видишь, что происходит вокруг. Винтовка стоит у тебя между ног. Шлем лежит на столе. А на полу возле тебя – здоровенный вариант. Он приподнял край мантии, как будто собирался наброситься на тебя…

– Я научил его приветствовать таким образом людей.

– Я не знал, – пожал плечами Тейнер.

– Ты выстрелил?

– Конечно… Что мне еще оставалось делать… Я же не знал, что это Ом…

– И что потом? Он выбросился в окно?

– Да.

– Что ты наделал, Карл! – Стинов с досадой стукнул кулаком по столу.

– Да кто же знал, что твой таинственный приятель на самом деле обычный вариант! – с возмущением воскликнул Тейнер.

– Если бы обычный, – удрученно покачал головой Стинов.

Вариант передвигался, оставляя за собой след желтоватой слизи, быстро засыхавшей на мостовой. Любой другой вариант на его месте давно бы уже забрался в какое-нибудь укромное место, придал бы своему телу максимально расслабленную форму полусферы и, отключив все лишние функции организма, предоставил бы системе регенерации без помех заняться восстановлением организма. Так подсказывала заложенная в нем программа. Но действиями Ома сейчас управляли не соображения собственной безопасности. Ранение было не слишком серьезным. Боли вариант не испытывал. А от засевших в теле осколков разорвавшегося снаряда он уже благополучно избавился. И подобно им был вытеснен из сознания Ома безраздельно господствовавший в нем холодный, расчетливый рационализм. Вариант пока еще и сам не понимал, что с ним происходит. Прежде не ведавший эмоций, он был ошеломлен потоком, обрушившимся на него за секунду до того, как он разорвал контакт с сознанием человека, который в тот момент отреагировал на выстрел так, словно стреляли по нему. Успев перехватить и зафиксировать в собственном сознании всплеск эмоций человека, вариант помимо собственной воли сделался их пленником. Он не знал, что такое горечь, ненависть и обида, но он ощущал их как разбалансированность биохимической системы организма, которую никакими сознательными усилиями не удавалось привести в состояние нормы. Эмоции не удавалось вычленить в чистом виде, для того чтобы разложить на составные части, всесторонне оценить и взять под контроль. Они были неуловимы и всевластны. Они требовали от варианта действий.

Никогда прежде вариант не начинал движения в пространстве, не зная, куда он направляется. Но именно это сейчас с ним и происходило. И это пугало его.

Вариант пока еще не понимал, что в сознании его произошел качественный скачок, который вывел его на новую ступень развития. Теперь он умел не только мыслить, но и чувствовать.

Он понял, куда направлялся, когда увидел перед собой дверь, за которой, как ему было известно, находилась автоматика, контролирующая все электронные системы сектора.

– Да уж, перестарались господа ученые, – сказал Волков, когда Стинов и Тейнер, вернувшись, рассказали о встрече с Омом и о ее трагической концовке.

Хук недобро покосился на Кашина, который сейчас олицетворял для него всю корпорацию «Скейлс».

– И что теперь? – спросил Латимер.

– Нам нужно уходить. И как можно скорее, – ответил Стинов. – Теперь мы не можем подолгу оставаться на одном месте.

– Одним вариантом больше, что из того? – произнес Осато.

– Ом не обычный вариант. Он знает о Сфере практически все. Он может управлять всеми системами жизнеобеспечения. Кроме того, он может направлять действия других вариантов.

– С чего ты решил, что он захочет нас уничтожить? – спросил Хук. – Один выстрел не мог причинить ему большого вреда. А если он соображает что к чему, то, может быть, наоборот решит больше к нам не приближаться.

– Несмотря на свои выдающиеся способности и на тот огромный запас знаний, которыми он обладает, сознание Ома – это сознание ребенка, – ответил Стинов. – Для него пока еще не существует четкой границы между добром и злом. Мы незаслуженно обидели его, и он будет мстить. Методично и жестоко, как это делают дети. Я понял это в последний момент, перед тем как он выбросился из окна.

– Может быть, попытаться объяснить ему, почему так произошло? – предложила Надя.

– Неплохо бы, – ответил Стинов. – Но как его найти?

– Раз такое дело, отправляемся прямо сейчас, – подвел итог Тейнер. – Маршрут прежний: Сельскохозяйственная зона, а затем – машинный зал.

– Ситуация – хуже не придумаешь, – усмехнулся Кашин. – А мы по-прежнему, вместо того чтобы спасать собственные жизни, продолжаем играть в бесстрашных героев.

Проблемы начались прежде, чем предполагал Стинов, который, в отличие от остальных, ни секунды не сомневался в том, что Ом не оставит людей в покое. Когда Тейнер попытался отключить систему противопожарной блокировки, стальная плита, перекрывавшая вход в корпус, не двинулась с места.

– Что за черт! – Тейнер еще раз дернул рычаг привода.

И снова безрезультатно.

Латимер снял крышку с распределительного щитка и принялся прощупывать провода тестером.

– Все в порядке, – с некоторым удивлением сообщил он. – Все контакты под напряжением.

– Локальные сигналы могут быть заблокированы из центральной аппаратной сектора, – сказал Кашин.

– Я могу создать новый контур, минуя контрольный датчик, – предложил Латимер.

– Не стоит, – остановил его Стинов. – В таком случае Ом будет знать, что мы покинули здание.

– Ты думаешь, это он? – недоверчиво посмотрел на Стинова Осато.

– А у тебя есть другие предположения?

– И что он собирается делать дальше? – спросил Волков.

– Трудно сказать, – пожал плечами Стинов. – Но, полагаю, нам следует поторопиться с поисками другого выхода из корпуса.

– Окна, потолок или соседний корпус, – предложил на выбор Хук.

– Потолок отпадает, – сказал Волков. – Через противопожарную полость нам раненого не протащить.

– К тому же там тоже могут оказаться варианты, – заметил Вельт. – В замкнутом пространстве они разделаются с нами в один момент.

– На окнах установлена охранная сигнализация, – сказал Латимер. – Но, если этот Ом не обладает способностью регистрировать перепады напряжения в сети с точностью до седьмого знака после запятой, я смогу его обмануть.

– Ом, судя по всему, способен на многое, – сказал Стинов.

– Попробуем выйти через соседний корпус, – принял решение Тейнер.

Разобрав общую с соседним зданием стену, люди оказались в помещении лаборатории электроники, оснащенной по последнему слову техники. Широкий коридор вывел их в просторный холл со стеклянными дверями. Латимер отключил контрольные турникеты, и они вышли в центральный проход.

Полчаса назад началась условная ночь – освещение было частично пригашено. Центральный проход, на мостовой которого то и дело встречались останки жертв вариантов, был похож на глубокое, мрачное ущелье, из которого не существовало выхода. Боковые проходы тонули во мраке.

Стоя на ленте движущегося тротуара, Стинов в который уже раз мысленно прокручивал разговор с Омом, пытаясь угадать, какие дальнейшие шаги будут им предприняты. Убийство себе подобных Ом считал аморальным, но в то же время он оправдывал массовое уничтожение людей вариантами, считая это естественным процессом. То, что он захочет наказать незаслуженно обидевших его людей, не вызывало ни малейшего сомнения. Но каким образом он собирается это сделать?

В разговоре Ом называл себя вариантом, но при этом вовсе не отождествлял себя с остальной массой себе подобных. Он считал себя существом, стоящим на гораздо более высокой ступени эволюционного развития, поэтому он вряд ли станет действовать теми же методами, что и его лишенные разума сородичи. Встреча со Стиновым во многом изменила его взгляды на людей. Но Ом не был и человеком. С вариантами Ома роднила природа, а с людьми – разум. Сейчас все во многом зависело от того, что возьмет верх.

Стинов вспомнил, как, забравшись на стол, Ом попытался принять внешний вид человека. Это не могло быть простой случайностью. Таким образом Ом либо хотел выразить свое презрение к несовершенству человеческой природы, либо, наоборот, старался приблизить себя к человеку, дать понять собеседнику, что при желании он сможет стать им.

Стинов едва устоял на ногах, когда лента тротуара, который нес их в сторону ближайшего лифта, внезапно остановилась. Надя чуть было не упала на колени, но ее вовремя подхватил Тейнер. Латимер, помогавший Волкову нести Вельта, чтобы устоять на ногах, сделал шаг в сторону, зацепив при этом прикладом винтовки колено раненого. Вельт сдавленно застонал.

– Что за черт? – Вскинув винтовку, Хук огляделся по сторонам. – Снова твой вариант? – посмотрел он на Стинова.

– Похоже на то, – Стинов настороженно вглядывался в полумрак прохода, напротив которого они остановились.

– Выходит, он все же выследил нас, – сказал Тейнер.

– Странно было бы, если бы произошло иначе, – заметил Кашин. – Сектора нашпигованы следящей аппаратурой.

– Не мог раньше сказать? – мрачно произнес Волков.

– Можно подумать, вы меня слушали, – буркнул в ответ Кашин.

Работая локтями, он протиснулся в центр группы, считая это место наиболее безопасным.

– Осато – прикрываешь левый фланг, Хук – правый. Стинов – твой тыл, – распорядился Тейнер. – Продолжаем движение.

– Дайте мне винтовку! – потребовал Кашин.

– Перебьешься, – ответил Хук.

– Дай ему оружие, Хук, – приказал Тейнер. – Если нападут варианты, каждый ствол будет на счету.

С Тейнером Хук спорить не стал – снял с плеча винтовку и кинул Кашину.

– Какое-то движение в боковом проходе, – сообщил Осато.

– Варианты? – не останавливаясь, спросил Тейнер.

– Трудно сказать. Мало света.

До лифта оставалось два квартала, у людей еще был шанс добраться до него, минуя стычку с вариантами, и Тейнер постоянно ускорял темп движения.

Варианты появились в центральном проходе, когда впереди уже была видна отмеченная двойными желтыми полосами лифтовая площадка. Первым заметил их Стинов. В полумраке трудно было определить их количество, но это была не сплошная серая волна, покрывающая всю мостовую, как в секторе Архимеда, а несколько отдельных особей, неспешно преследующих людей.

– У нас на хвосте варианты, – спокойным, холодным голосом сообщил Стинов.

Одним точным движением он вставил в гнездо под стволом винтовки баллон с горючей смесью для огнемета.

– И впереди тоже появилось несколько штук, – сообщил Тейнер. – Какие-то они вялые… Если поторопимся, доберемся до лифта раньше их. Прибавьте шагу, черт возьми!

Последняя фраза была совершенно излишней – все и без того понимали, что лифт – это единственная надежда на спасение.

Кашин попытался вырваться вперед.

– Назад! – отбросил его прикладом Тейнер.

– Все здесь сдохнем! – не чувствуя боли, заорал Кашин.

Оглянувшись в очередной раз назад, чтобы убедиться, что преследующие их варианты находятся пока еще на безопасном расстоянии, Стинов увидел стену мрака, надвигавшуюся из конца центрального прохода, – осветительные панели на потолке гасли одна за другой.

– Фонари! – крикнул Стинов. – Доставайте фонари! – И скинул с плеча ранец.

Он не успел еще отыскать фонарь, когда волна мрака накрыла людей. Через несколько секунд погасли последние осветительные панели в противоположном конце прохода.

– В корпус нужно уходить! – услышал Стинов из темноты пронзительный крик Осато. – В корпус!..

– К лифту! – ответил ему громкий, уверенный голос Тейнера. – Из корпуса мы уже не выберемся!

Стинов наконец-то отыскал большой фонарь с квадрантным рефлектором. Забросив на спину незастегнутый ранец, он передвинул клавишу включения на рукоятке фонаря. Яркий сноп света разорвал темноту, осветив сбившихся в кучу людей. Через пару секунд включился еще один фонарь – в руке у Тейнера. Засияла крошечная светящаяся точка рядом со стволом винтовки Хука, которая сразу же нашла своим лучиком бледное лицо Кашина. Сотрудник корпорации даже и не помышлял о бегстве – понимал, что одному не выбраться.

– Вперед! – скомандовал Тейнер.

Группа снова двинулась в сторону лифта.

Лучи фонарей плясали по проходу, скользили по стенам корпусов, поблескивали на оконных стеклах и никелированных ручках дверей.

Проведя фонарем по дуге, Стинов осветил проход позади себя. В луч света, бивший на расстояние около двадцати метров, попал только один вариант. На всякий случай Стинов поднял винтовку и, нажав спусковой крючок огнемета, перечеркнул проход огненной линией.

Подбегая к лифтовой площадке, Тейнер и Хук одновременно выстрелили из огнеметов, встречая струями пламени двигавшихся навстречу вариантов.

Прижавшись спиной к двери лифта, Кашин хлопнул ладонью по клавише вызова.

Вопреки самым худшим опасениям Стинова глухо заурчал подъемный механизм. Спуск вниз до Сельскохозяйственной зоны по пожарной лестнице даже в нормальных условиях занял бы около часа. А с раненым на руках и того больше. Не говоря уже о том, что нужно прорвать кольцо оцепления вариантов, чтобы добраться до лестницы. И действовать пришлось бы почти в полной темноте.

Створки лифта раскрылись, ослепив непривычно ярким светом.

Информат лифта еще не закончил свою приветственную речь, а люди уже втолкнулись в кабину.

Осато, оказавшийся ближе всех к настенному определителю, вырвал из рук Кашина универсальный пропуск и провел им по контрольной щели.

– Сельскохозяйственная зона!

– Личность не идентифицирована, – спокойно ответил информат.

– Дай сюда! – Кашин отобрал у Осато пропуск и снова провел карточкой по контрольной щели.

– Подтвердите конечный пункт назначения, – певуче произнес информат.

– Сельскохозяйственная зона!

Снаряд, выпущенный Тейнером, отбросил назад рванувшегося к закрывающимся створкам двери варианта.

Лифт, быстро набирая скорость, начал опускаться вниз.

– Ну, кажется, миновало, – облегченно вздохнул Кашин.

– Ты лучше молись, – процедил сквозь зубы Волков.

Вздрогнув, словно наскочив на какое-то препятствие, кабина лифта остановилась. Пол ударил по ногам. Осветительная панель погасла, оставив взамен пульсирующий красный фонарь аварийного освещения.

– Приехали…

Стинов навалился на дверь, пытаясь оттянуть створку. С помощью Волкова ему это удалось. За дверью была глухая стена – лифт остановился между этажами.

Бормоча какие-то проклятия, Кашин раз за разом пропускал через контрольную щель универсальный пропуск, тщетно стараясь снова привести лифт в движение.

Взмахом руки Стинов подозвал Хука. Тот понял его без слов – встал в центре кабины и подставил руки. Забравшись Хуку на плечи, Стинов откинул крышку люка на потолке и вылез на крышу лифта. Дверь находилась на тридцать сантиметров выше его ботинок.

Стинов помог выбраться на крышу Хуку, и вместе они оттянули дверные створки.

Сектор, в который они выбрались, был погружен во мрак. Посветив фонарем по сторонам, Стинов увидел стены корпусов – исчезла последняя надежда, что им все же удалось добраться до Сельскохозяйственной зоны.

– Где мы? – спросил, выбравшись из лифта, Тейнер.

– Судя по тому, сколько ехали, – рядом с Сельскохозяйственной зоной, – ответил Стинов. – Немного не добрались.

– Теперь, наверное, можно и лестницей воспользоваться, – предложил Волков.

– Как ты думаешь, почему в секторе не горит свет? – осветив его лицо фонарем, спросил Стинов.

– Почему? – поморщившись от яркого света, переспросил Волков.

– Потому что его выключил Ом. Он следит за каждым нашим шагом.

– И что теперь?

– Не знаю, – нервно взмахнул рукой с фонарем Стинов. – Кто бы мне объяснил, что ему от нас надо?

– Прикончить он нас собирается, – мрачно произнес Кашин.

– Если бы Ом хотел нас убить, то давно бы уже сделал это, – покачал головой Стинов. – Пока он нас просто пугает.

– Следует признать, у него это здорово получается, – сказал Осато.

Метрах в ста от лифта тьму, поглотившую сектор, прорезал сноп яркого света.

– Это еще что такое? – спросил Тейнер, заранее не ожидая ничего хорошего.

– Похоже, в каком-то корпусе включилось освещение, – сказал Латимер.

– Сходим посмотрим, – предложил Хук.

– Я бы не стал этого делать, – сказал Стинов. – Сектор под контролем Ома, и свет мог включить только он.

– Ты больше не доверяешь своему другу? – усмехнулся Хук.

– Сейчас я не знаю, чего от него можно ожидать, – ответил Стинов.

Среди поглотившего сектор мрака свет казался единственной защитой от притаившихся во тьме вариантов. Людей тянуло к нему вопреки здравому смыслу и логике. Кабина остановившегося лифта перекрывала шахту, не давая возможности воспользоваться ею, чтобы добраться до Сельскохозяйственной зоны. Не было никакой гарантии, что выход на пожарную лестницу свободен. Движущийся тротуар не работал. До ближайшего лифта было около пятисот метров, но если Ом имел намерение запереть людей в секторе, то мог и там остановить кабину на этаж ниже. К тому же, чтобы добраться до него, нужно было все равно пересечь освещенный участок прохода.

Людям необходим был отдых. Давала себя знать не столько физическая усталость, сколько предельное нервное напряжение, которое уже начало проявлять себя в виде повышенной нервозности и агрессивности. Против этого были бессильны даже таблетки сильнодействующего стимулятора, которые выдал каждому Волков. Надя так просто еле держалась на ногах. Она уже почти не реагировала на обращенные к ней слова. Вельт сидел на своих неудобных носилках, закрыв глаза и до крови прикусив нижнюю губу, чтобы не закричать от раздирающей живую плоть боли.

– Мы будем метаться из конца в конец, как затравленные звери, пока это не надоест Ому, – сказал Тейнер. – Или пока у нас не останется сил. Чтобы что-то предпринять, нужно все спокойно и тщательно обдумать. Если мы не можем победить этого варианта силой, значит, нужно использовать хитрость.

Никто, даже Стинов, не стал возражать против этого, хотя ясно было, что слова Тейнера – всего лишь попытка найти оправдание собственному бессилию.

Тейнер повел людей в сторону освещенного здания.

Весь первый этаж здания был застеклен. Двери на фотоэлементах приветливо разошлись в стороны, приглашая войти в залитый ярким светом холл.

– Интересное место, – заметил Хук, указав стволом винтовки на вывеску рядом с дверью – «Центральный банк филиала «Сфера» корпорации «Скейлс».

– Сектор Маркони, – взглянув на вывеску, сделал вывод Стинов. – Прямо под нами – сектор Пастера Сельскохозяйственной зоны. Прежде там находились плантации картофеля, томатов и бобовых.

– Не отказался бы сейчас от печеной картошечки, – сладострастно вздохнул Латимер.

– Чувствую себя грабителем банков, – оскалился Хук, переступая порог.

Оставшись на ступенях в одиночестве, Тейнер обернулся и окинул взглядом улицу, освещенную светом, льющимся из-за прозрачных стен. В десяти шагах по обеим сторонам от лестницы стояли стены мрака. И не приходилось рассчитывать на то, что через несколько часов взошедшее солнце уничтожит тьму и разгонит прячущуюся в ней нечисть. В Сфере солнце не всходит никогда.

– Карл! – окликнул Тейнера Латимер. – Что ты там увидел?

– Ничего, – встряхнув головой, словно прогоняя наваждение, отозвался Тейнер. – Иду.

Едва только он переступил порог, позади него, перекрывая выход, упала тяжелая металлическая решетка.

Глава 20

Ловушка

– Мышеловка захлопнулась, – мрачно прокомментировал случившееся Волков.

– Банковская охранная система, – Латимер провел кончиками пальцев по блестящему пруту решетки. – Спецсплав. Плазменный резак такой не возьмет.

– Опять проделки Ома? – посмотрел на Стинова Тейнер.

– Похоже, таким образом он пытается продемонстрировать нам несовершенство человеческой природы, – рассуждая вслух, произнес Стинов. – Все те преграды, которые он выставил у нас на пути, включая и эту решетку, легко преодолимы для вариантов.

– Я, если даже захочу, не смогу превратиться в варианта, – изображая сожаление, развел руками Волков.

– Ну, это мы еще посмотрим, кто из нас более несовершенен!

Загнав снаряд в ствол гранатомета, Хук вскинул винтовку, готовясь выстрелить в стекло.

– Постой, – остановил его Латимер.

Подойдя к стеклянной стене, он что было сил саданул по ней прикладом винтовки. Стекло, на котором не появилось даже трещины, отозвалось протяжным гулом.

– Армированное бронестекло, – похлопав ладонью по стеклянной стене, сообщил Латимер. – Спецзаказ. Стоит бешеных денег. Изготовляется сразу же требуемых размеров и формы, поскольку дальнейшей обработке не подлежит. Если выстрелить по нему из гранатомета, снаряд отскочит и разорвется в зале.

– А вот и варианты, – сказал, глянув за решетку, Осато. – Нужно бы двери закрыть.

Подбежав к стойке охранника, Латимер включил блокировку дверей.

Десятка полтора вариантов, поднявшись на крыльцо, потыкались в холодное стекло и улеглись на ступенях, словно стая бездомных псов.

– Есть предложение, – поднял руку Хук. – Раз уж мы все равно здесь, может быть, обчистим банк корпорации?

Шутка не возымела успеха.

– Нужно проверить корпус, – устало произнес Тейнер.

Оторвав шнур от настольной лампы, Латимер стянул им ручки входной двери, на случай если Ом попытается, отключив блокировку, впустить в здание вариантов.

– Простой и эффективный способ, – сказал он, затягивая концы шнура. – Узел на расстоянии не развяжешь.

Вельт с Надей остались за стойкой охранника. Остальные приступили к осмотру помещений.

Стинов и Хук начали подниматься по лестнице, ведущей на второй этаж. На площадке между этажами Хук едва не наступил на распластавшегося по полу огромного варианта. С руганью отпрыгнув назад на лестницу, он вскинул винтовку. Стинов тут же толкнул Хука в плечо, не давая прицелиться.

– Что еще? – недовольно дернулся Хук.

Вариант на глазах принимал куполообразную форму. Закончив трансформацию, он сосредоточил основную массу в передней части, вытянувшись, подобно капле.

– Ом?.. – тихо произнес Стинов.

Толстое длинное щупальце, вооруженное металлическим наконечником, метнулось в сторону человека. Одновременно громыхнул выстрел. Снаряд отбросил варианта к стене.

– Что, обознался? – насмешливо бросил Хук, включая огнемет.

Сгруппировавшись, вариант снова бросился на людей. Хук встретил его струей пламени из огнемета. Отшатнувшись в сторону, он дал возможность чадящему куску плоти пролететь мимо и скатиться по ступеням.

– Чтоб тебя… – Сдвинув шлем на затылок, Стинов провел тыльной стороной ладони по мокрому лбу. – Я думал, что после всего произошедшего Ом все же захочет встретиться и поговорить.

– Чаще трех раз в день думать вредно, – недовольно буркнул в ответ Хук.

Обогнав Стинова, он первым поднялся на второй этаж.

– Ну и попали, – только и произнес Хук, увидев коридор, тянущийся в глубь здания. Не опуская винтовку, он включил аудио-сист. – Карл! Здесь у нас, на втором этаже, все стены пузырятся от вариантов. Пока они только еще приходят в себя, но скоро здесь будет невозможно и шагу сделать, не наступив на мерзкую тварь.

– Второй этаж можно заблокировать? – спросил Тейнер.

– Нет. Здесь не двери, а одно название.

– Спускайтесь, мы нашли безопасное помещение.

Прикрыв створки легких раздвижных дверей, взломать которые для вариантов не составило бы никакого труда, Стинов и Хук спустились в холл на первый этаж.

– Из здания не выйти, – сразу же сообщил им Латимер. – За дверью уже не меньше полусотни вариантов. Но есть здесь одна интересная комнатка.

Латимер провел Стинова и Хука в помещение, где уже находились остальные. Закрыв тяжелую бронированную дверь, похожую на люк космического корабля из фантастического фильма, Латимер трижды повернул штурвал ручной блокировки.

– Сюда эти твари точно не заберутся, – с гордостью возвестил он.

Стинов окинул придирчивым взглядом помещение.

– Зато и нам отсюда не выбраться.

Они находились в святая святых любого банка – в центральном хранилище. Стены представляли собой ряды внушительных сейфов. Судя по тому, что часть из них была не заперта, служащие покидали помещение, спасаясь бегством. И все же уйти удалось не всем. У дальней от входа стены лежали два обглоданных скелета.

По центру комнаты тянулся ряд конторских столов, заставленных компьютерами, контрольными определителями и кассовыми автоматами.

Заглянув в один из сейфов, Хук достал пригоршню новеньких кредитных карточек. Вставив одну из них в ячейку кассового автомата, он быстро набрал на клавиатуре несколько цифр.

– Я только что стал миллионером! – радостно сообщил он, взмахнув вынутой из кассового автомата кредиткой. – Слушайте, мы можем прямо сейчас получить от «Скейлс» причитающийся нам гонорар! Да еще и премиальные!

– Кончай дурака валять, Хук, – недовольно поморщился Тейнер.

– Ладно, – Хук кинул кредитку на стол и развалился на стуле. Винтовку он поставил рядом, прислонив к сейфу. Стянув с головы шлем, он бросил его на стол и обеими руками расправил длинные черные волосы. – Давайте спокойно и серьезно обсудим наше положение. По-моему, хуже некуда.

Осато включил монитор системы внешнего наблюдения.

– Варианты появились в холле, – сообщил он.

– Надо же, – с деланным удивлением поднял брови Хук. – А я-то думал, они дружным строем промаршируют на улицу. Ах, да, – хлопнул он себя ладонью по лбу, – мы же заперли входную дверь.

– Хук.

Тяжелый взгляд Тейнера заставил Хука прекратить ерничать.

– Что ж, я готов внимательно выслушать любого, у кого есть хоть какие-то соображения о том, как отсюда выбраться, – серьезно произнес он. – У меня, признаюсь, в голове один туман.

Хук безнадежно развел руками.

– Выбраться отсюда – только полдела, – меланхолично продолжил его мысль Волков. – Что делать потом будем – вот в чем вопрос. Ом травит нас, как бешеных псов.

– И что мы ему дались? – всплеснул руками Осато. – Что он пытается доказать?

– Свое превосходство над нами, – ответил Латимер.

– Не думаю, – возразил Стинов.

Неторопливо прохаживаясь вдоль рядов сейфов, он внимательно изучал помещение.

– Что ты ищешь? – раздраженно спросил Хук.

– Пока не знаю, – задумчиво ответил Стинов. – Но ведь не зря же Ом загнал нас в эту комнату. Что-то здесь должно быть.

– «Что-то», – насмешливо повторил Хук. – Не что-то, а денег куча.

– Тихо! – взмахнул рукой Тейнер и указал на забранный мелкой проволочной сеткой динамик внутренней информационной системы здания, установленный над дверью.

Из динамика доносился едва различимый ухом высокочастотный свист. Звук становился все ниже и громче, пока не превратился в дергающий нервы скрежет. И вдруг все умолкло. Наступившая тишина казалась почти осязаемой.

– Наведенные помехи… – начал было Латимер.

– Надеюсь, вы неплохо устроились? – прервал его скрипучий синтезированный голос из динамика. – Да…

Тейнер пристально посмотрел на Стинова.

Тот без слов понял вопрос, который хотел задать Тейнер, и так же молча кивнул.

– Итак, – после короткой паузы продолжил голос. – Комната, в которой вы находитесь, практически герметична. Незначительным поступлением воздуха извне через неплотности строительных конструкций можно пренебречь. Не пытайтесь открыть дверь – я заблокировал ее с помощью автоматической системы безопасности. После того как я перекрою подачу воздуха через вентиляционную систему, жить вам всем вместе останется около часа. Вас девять человек. Ровно через девять часов я открою дверь и уберу всех вариантов из корпуса и прохода перед ним. Тот, кто останется жив, сможет свободно выйти. Я надеюсь, Игорь, это будешь ты.

Голос умолк, и в комнате снова повисла гнетущая тишина.

Осато оттянул пальцами воротник на горле, словно в комнате уже стало трудно дышать.

– Ом! – закричал, обращаясь к мертвому динамику, Стинов. – Опомнись, Ом! Подумай, что ты творишь!..

– Он скорее всего даже не слышит тебя, – тихо произнес Латимер и, подтянув рукав куртки, посмотрел на часы.

– Прямо как в дешевом триллере, – повторив жест Латимера, произнес Хук.

– Он что, рассчитывает, что мы все начнем рвать друг другу глотки из-за глотка кислорода? – непонимающе посмотрел на каждого по очереди Осато.

– Похоже на то, – сказал Волков. – И, поскольку он сказал, что откроет дверь через девять часов, начинать нужно немедленно.

– Ну, можно остаться цивилизованными людьми и, как это делают в фильмах, кинуть жребий, – ухмыляясь своей висельнической шутке, предложил Хук. – Или же, оставаясь джентльменами, покончить с собой, уступив место даме. Только в этом случае прошу предоставить мне право пристрелить Кашина. Пусть это будет последней радостью в моей не слишком-то веселой жизни.

– Да прекратите вы болтать без толку! – заорал Кашин. – Нужно что-то делать!

– Заберите у него винтовку, – спокойным голосом произнес Хук. – А то, не ровен час, он всех нас порешит.

– Да вы что, все с ума посходили?! – в бессильном отчаянии завопил Кашин.

– А знаете, на этот раз я с ним согласен, – севшим голосом произнес Осато. – Меня поражает ваше спокойствие. Нельзя же сидеть сложа руки и дожидаться, пока…

– Проковыряй дырку в потолке, – посоветовал Хук. – Только смотри, чтобы вариант в нее не забрался.

– Успокойтесь, мы не на подводной лодке, – поднял руки, обращаясь одновременно ко всем, Тейнер. – Помещение, даже специально подготовленное, как это, не может быть абсолютно герметичным. Скорее всего через некоторое время дышать, действительно станет тяжело, но о том, чтобы задохнуться, не может быть и речи.

– Естественно, – усмехнулся Хук. – В Сфере под любой облицовочной панелью сотни дыр.

– Корпорация перестроила многие корпуса, – возразил Кашин.

– Только фасады обновили, – махнул рукой Хук. – А внутри как были старые строительные панели с гнилой арматурой, так и остались. Впрочем, – внезапно оживившись, Хук с нескрываемым интересом посмотрел на представителя корпорации, – можешь застрелиться, если считаешь, что своей смертью подаришь всем нам несколько минут жизни. Я обещаю подвесить твое тело за ноги к потолку на длинной веревке, чтобы его не достали варианты. – Приложив руку к груди, он повернулся в сторону Нади и галантно склонил голову. – Прошу дам извинить меня за некоторые натуралистические подробности.

Девушка натянуто улыбнулась.

– Так, значит, вы считаете, что реальной опасности не существует, – Кашин посмотрел на Тейнера, затем на Латимера и Стинова.

Хука он демонстративно игнорировал, хотя сам Хук ни на секунду не оставлял представителя корпорации без своего пристального внимания.

– Для тебя опасность существует всегда, – направил он в лоб Кашину указующий перст. – Не забывай, что ты идешь по краю пропасти. Шаг в сторону, и… – Хук щелкнул пальцами.

– Господин Тейнер, – строго официальным тоном обратился Кашин. – Я попросил бы вас оградить меня…

– Ну вот, – с досадой хлопнул себя по коленям Хук. – Как только узнал, что можно свободно дышать, так снова за свое.

– Расслабьтесь, Кашин, – посоветовал представителю корпорации Тейнер. – Если вам не нравятся шутки Хука, так просто не обращайте на них внимания.

– Ничего себе шуточки, – Кашин сел на стул и вперил взгляд в темный экран выключенного монитора.

– Я, кажется, понял, чего добивается Ом, – Стинов сел на стул рядом с Тейнером. – Он хочет посмотреть, как долго мы сможем оставаться людьми в подобной ситуации.

– В таком случае я бы на его месте не блефовал, а действительно перекрыл подачу кислорода, – заметил Хук. – Вот тогда бы началось настоящее веселье! А, Кашин?! – подмигнул он косо глянувшему на него представителю корпорации.

– Ты хочешь сказать, что через какое-то время Ом просто выпустит нас отсюда? – спросил Тейнер у Стинова.

– Не знаю, – честно признался Стинов. – Я не берусь предугадать его действия.

– Мне кажется, что здесь все-таки становится душно, – подала голос молчавшая все это время девушка.

– Надя права, – сказал Волков. – Хотя приток воздуха, несомненно, существует, но за девять часов эта комната превратится в душегубку.

– Действительно, – решительно поднялся со своего места Хук. – Пора и делом заняться.

– Что ты собираешься делать? – спросил его Тейнер.

– Хочу отыскать какую-нибудь дырочку, в которую можно просунуть нос, не рискуя, что с другой стороны в него вцепится вариант, – ответил Хук.

Вместе с Латимером и Волковым он принялся осматривать помещение.

Ряды сейфов были прочно закреплены на своих местах. Сдвинуть их было невозможно, а значит, и до стен не добраться. Потолок не стали трогать, поскольку второй этаж был занят вариантами. Оставался только пол, под которым находилась широкая противопожарная полость, разделяющая соседние секторы.

Снять покрытие с пола было делом нескольких минут. А вот подцепить и поднять плиту межэтажного перекрытия, не имея под рукой никаких инструментов, оказалось совсем непросто. В течение получаса трое мужчин пытались вскрыть пол, используя в качестве рычагов все, что удавалось найти, – ножки стульев, металлические перекладины стоек и даже тяжелую металлическую полку, которую удалось вытащить из сейфа, – все было тщетно.

– Мартышкин труд, – сидя на полу, Латимер достал из кармана платок и вытер побагровевшие, покрытые испариной лицо и шею.

– Водички никто не догадался прихватить? – с надеждой посмотрел на товарищей Хук.

– У меня есть, – протянула ему полную пластиковую бутылку Надя.

– Откуда такая предусмотрительность? – поинтересовался Хук, с благодарственном поклоном принимая бутылку с водой.

– Все время таскаю ее с собой, – смущенно улыбнулась девушка. – С тех пор как три дня просидела в комнате без воды.

– Надо же, – покачал головой Хук и, сделав небольшой глоток, передал бутылку Латимеру. – Без толку ковырять эту плиту. Надо попытаться снять покрытие в углу. Может быть, найдем какую-нибудь коммуникационную линию.

Перенеся в центр комнаты останки жертв вариантов, трое неугомонных принялись сдирать покрытие с пола в дальнем углу.

– Есть! – радостно воскликнул Хук. – Теперь нам Ом с его дурацкими шутками не страшен!

Из залитого герметиком шва выступало изогнутое колено металлической трубы диаметром около пятнадцати сантиметров.

Латимер с сомнением ковырнул пятно ржавчины на трубе.

– И что это может быть?

– Игорь, – позвал Стинова Хук. – Окажи квалифицированную помощь трем бестолковым.

– Если исходить из прежней планировки корпуса, – сказал, взглянув на трубу, Стинов, – то это, должно быть, узел старой вентиляционной системы, давно уже отключенной от распределителя. Но если хотя бы один ее конец не замурован, то эта труба сможет обеспечить нам приток свежего воздуха.

Хук хлопнул Латимера по плечу.

– Режь! – уверено указал он на трубу.

– А мне что, – с наигранным безразличием дернул плечом Латимер. – Я разрежу.

Точка бледно-голубого плазменного разряда блеснула на кончике жала резака. Латимер вдавил клавишу мощности на рукоятке, и бледное пламя вытянулось на пару сантиметров. Едва только оно коснулось трубы, металл в месте контакта побелел и начал оплывать. Образовавшаяся щель быстро расширялась. Меньше чем через пару минут Латимер выключил резак и рукояткой сбил на пол овальную металлическую пластину, срезанную с изгиба трубы.

Хук наклонился над отверстием.

– Нос не прижги, – предупредил Латимер.

Хук сделал глубокий вдох и блаженно зажмурил глаза. Комментариев не требовалось – все, кто находился неподалеку, почувствовали, как из трубы потянуло струей свежего, прохладного воздуха. Как показалось Волкову, в нем даже присутствовал едва заметный терпкий аромат, совершенно нехарактерный для Сферы с ее стерильным воздухом.

Краем глаза посмотрев на Тейнера, Стинов заметил, как разгладились глубокие морщины, собравшиеся возле уголков глаз командира.

– Неплохую сценку разыграли вы с Хуком на пару, – тихо, чтобы не было слышно остальным, произнес Стинов.

– Что ты имеешь в виду? – удивленно посмотрел на него Тейнер.

Стинов протянул ему включенный карманный анализатор.

– Содержание кислорода в комнате уменьшилась на шестьдесят два процента, – сказал он. – Комната на самом деле оказалась герметичной.

– Ну надо же! – изобразил недоумение Тейнер. – А я-то думал…

– Ты прекрасно все знал, – похлопал его по плечу Стинов. – А Хук тебе подыграл. Он тоже понимал, что отмеренный Омом срок – это не шутка. Иначе с чего бы он так рьяно взялся пол ковырять? Вместе вы, блеснув своими актерскими способностями, предотвратили панику на борту идущей ко дну подводной лодки.

– Думаю, что даже с твоей отменной характеристикой меня вряд ли возьмут на флот, – усмехнулся Тейнер. – Значит, Ом все же собирался убить нас? – спросил он уже серьезно. – Это был не блеф, а тщательно спланированный жестокий эксперимент?

– Признаться, мне и самому интересно, открыл бы Ом дверь в тот момент, когда мы начали бы задыхаться, – ответил Стинов. – Для того чтобы узнать это, нам бы следовало дождаться предельного срока. Такую возможность мы, к счастью, упустили.

Глава 21

Люди

– Тихо! – настороженно вскинул руку Хук. – Да замолчите же все!! – заорал он во всю глотку.

Все замерли на своих местах, удивленно глядя на склонившегося над разрезанной трубой Хука.

– В чем дело, Хук? – гулко прозвучал в воцарившейся тишине вопрос Тейнера.

– Там кто-то есть, – ткнув пальцем в дыру, тихо произнес Хук. – Слышите, стучат…

Все сгрудились вокруг сидевшего на корточках Хука.

– Точно, шебуршит что-то, – шепотом произнес Осато.

– Сквозняк мусор шевелит, – высказал предположение Волков.

– Да нет же! – отмахнулся от его слов Хук. – Звуки ритмичные. Словно какой-то автомат вдалеке работает.

– Ну и что? – пожал плечами Волков. – Мало ли в Сфере разных автоматов.

– Сквозняком тянет из трубы? – с видом строгого экзаменатора пристально посмотрел на Волкова Хук.

– Ну, тянет, – снова пожал плечами тот.

– А то, что сквозняк – это, точно, не приточно-вытяжная вентиляция.

– Ну?..

– Другой конец трубы выходит в какое-то большое помещение, находящееся под нами, – стукнул кулаком по полу Хук. – А под нами находится плантация. И там нет никаких автоматов, которые работали бы самостоятельно, без участия людей. Понятно?

– Труба может выходить и в противопожарную полость, – заметил Стинов.

– Тебе, кажется, приходилось ползать между перекрытиями этажей, – повернулся к нему Хук. – Забыл уже, какой там затхлый воздух?

– Так почему бы не вскрыть пол и не спуститься в Сельскохозяйственную зону? – предложил Кашин.

– Ты что, не видел, как мы без малого час пол ковыряли? – неприязненно посмотрел не него Латимер. – Если тебе кажется, что мы плохо старались, можешь сам попытаться.

– Но у нас же есть вибромины.

– А с этим что прикажешь делать? – Латимер обвел рукой ряды сейфов в несколько ярусов. – Может быть, вынесем в холл? Прежде чем рухнет плита перекрытия, нас здесь железом завалит.

– Ну, наверное, все же можно что-то придумать, – уже без прежней уверенности произнес Кашин.

– Кончайте орать! – прикрикнул на спорщиков Хук. – Давай, – кивнул он Осато, когда установилась требуемая тишина.

Осато трижды раздельно ударил по трубе рукояткой ножа. Сделав паузу, он снова ударил три раза.

Хук припал ухом к трубе, напряженно вслушиваясь в доносившиеся снизу звуки.

– Ну как? – шепотом спросила Надя.

– Ничего, – с досадой тряхнул головой Хук.

– Да если кто на другом конце и есть, то не слышат они вашего стука – рядом машина работает, – сказал Стинов.

– Ну, сейчас я им уши прочищу! – Вскочив на ноги, Хук схватился за винтовку. – Разойдись!

Вставив ствол винтовки в отверстие, проделанное в трубе, он нажал на курок. Грохот выстрела, отлетев от стальных стен, больно ударил по ушам.

Хук поставил винтовку к стене, мизинцем прочистил ухо и снова наклонился к отверстию.

Но даже те, кто просто стоял рядом с ним, услышали три четких раздельных удара металла о металл, донесшиеся снизу.

– Есть! – радостно вскинул голову Хук. – Есть! Там люди!

– Или Ом готовит нам новый сюрприз, – не забыл и про ложку дегтя Волков.

– Интересно то, что они стукнули тоже три раза, – заметил Латимер. – Должно быть, три – некое магическое число. Вряд ли варианту известно о его сакральном смысле.

– А ну-ка, – Хук достал нож и пять раз стукнул рукояткой по трубе.

Спустя несколько секунд в ответ раздалось также пять ударов.

– Связь налажена! – с видом победителя посмотрел на товарищей Хук.

– И как ты собираешься общаться с соседями по камере, граф Монте-Кристо? – поинтересовался Волков. – Как это делали в былые времена? Среди нас есть любители исторических романов?

– Мы же не в двадцатом веке живем, – усмехнулся Латимер. – Есть и более современные способы общения. Ты пока постучи еще, чтобы про нас не забыли, – велел он Хуку, отходя в сторону.

Взяв со стола свой шлем, Латимер вооружился отверткой и извлек из него аудио-сист, который в сложенном виде легко уместился в пустую обойму. Затем он обрезал шнуры от нескольких компьютеров и, соединив их вместе, закрепил оголенные концы на клеммах аудио-систа второго шлема. Другой конец длинного шнура он обвязал вокруг приготовленной обоймы и передал ее Хуку.

Хук сунул обойму в трубу и, перебирая шнур руками, стал медленно опускать ее вниз.

– Только бы труба не изгибалась круто, – покусывая от волнения губы, шепотом произнес Осато.

– Попали!

Шнур в руках Хука натянулся.

Схватив шлем, подсоединенный к шнуру, Хук торопливо натянул его на голову, прихлопнув сверху ладонью. Болезненно поморщившись, он сразу же уменьшил звук – из установленного возле самого уха динамика доносился только душераздирающий треск.

– Ты что-то не так сделал, – с укором посмотрел он на Латимера.

– Все в порядке, – заверил его тот. – Дай им время разобраться с аудио-систом.

– А может быть, это звуки из пищеварительного тракта варианта, – меланхолично заметил Волков. – Или что там у него имеется?

– Тихо! – вскинул руку Хук. – Алло!.. – прокричал он в микрофон и принялся вертеть ручку настройки громкости. – Эй, вы меня слышите?!

– Отлично слышим, – ответил ему возбужденный мужской голос. – Вы из сектора Маркони? Как вы там оказались?

– Точно! – закричал в ответ Хук, словно только сила его голосовых связок гарантировала надежную связь. – Прямо из хранилища Центрального банка! Вам деньжат через трубу не скинуть?

– Вы еще шутите! – усмехнулся незнакомец. – Должно быть, вас резиновые твари не тревожат?

– Обложили со всех сторон! Не знаем, как отсюда выбраться!

– Много вас?

– Девять человек.

– Где вы прятались все это время?

– Да где придется… Вообще-то мы только три дня назад прилетели с Земли.

– Ну наконец-то, – облегченно вздохнул мужчина. – Спасатели?

– Сейчас нас самих нужно спасать, – уклончиво ответил Хук. – А как у вас дела? Вы говорите из сектора Пастера?

– Да. Нас здесь сотен пять. Здесь и на соседней плантации, в секторе Мичурина. Должно быть, все, что остались в живых.

– А как варианты?

– Кто?..

– Ну эти… Резиновые.

– Мы успели запечатать все входы и выходы прежде, чем они сюда добрались.

– Как бы нам до вас добраться? Какие-нибудь идеи имеются?

– Мы можем вскрыть потолочное перекрытие, – последовал ответ после непродолжительной паузы. – Техника у нас имеется. Только нужно ее подогнать. Да и с планами нужно свериться, чтобы точно рассчитать, где вы находитесь. Сколько вы еще сможете продержаться?

– Да сколько угодно, дорогой! – радостно воскликнул Хук. – У нас здесь настоящий бункер!

– Ну и отлично. Я минут через десять вернусь. До связи!

Хук стянул с головы шлем и расправил руками волосы.

– Никогда бы не подумал, что буду так радоваться, услышав человеческий голос, – сообщил он и развел руками, сам удивляясь своим словам.

– Слишком много свидетелей, – безрадостно произнес Стинов.

– В каком смысле? – посмотрел на него Тейнер.

– Руководство «Скейлс» не заинтересовано в огласке того, что произошло в Сфере. А пятьсот человек – это огромный риск того, что произойдет утечка информации.

– Не нужно драматизировать ситуацию, – недовольно поморщился Кашин. – Я думаю, что каждый спасенный получит приличное вознаграждение в обмен на подпись под заявлением о неразглашении тайны, и этим все закончится.

– Подпись на бумаге – слишком эфемерная гарантия, – покачал головой Стинов. – Достаточно случайно оброненного слова… За теми, кто вернется из Сферы, репортеры будут следовать как тени, желая выяснить, что же на самом деле произошло. А как быть с семьями тех, кто погиб? Сомневаюсь, что все они как один согласятся не поднимать шум в обмен на денежное вознаграждение.

– У вас, господин Стинов, поразительная способность создавать проблемы там, где их нет, – высокомерно заметил Кашин.

– Не создавать, а выявлять, – поправил его Стинов.

– Какая разница, – отмахнулся Кашин. – Корпорация сама найдет возможность уладить отношения со своими работниками.

– Нам бы сначала выбраться отсюда, – сказал Волков.

– Об этом я как раз и думаю, – кивнул Стинов. – Пока все мы заперты в Сфере, мы не представляем для «Скейлс» никакой угрозы. Но вернувшись на Землю…

– Да, я слышу тебя! – крикнул в микрофон Хук, и внимание всех присутствующих вновь переключилось на него.

– Меня, кстати, зовут Виталий, – голос принадлежал тому же человеку, с которым Хук беседовал несколько минут назад.

– Отлично, Виталик! А я – Хук!

– Мы подогнали технику и наметили место, где будем взламывать потолок… У нас – потолок, у вас – пол. Отойдите к двери.

– Хорошо, но мне придется отключить связь.

– Ничего страшного, скоро сможем поговорить без проводов. Вы готовы?

– Можете начинать.

Хук вырвал провод из шлема и отбежал в противоположный конец комнаты, к двери, где уже собрались остальные.

– Только бы не промахнулись, – с надеждой прошептал Осато.

Комната содрогнулась от удара снизу. По рядам сейфов прошел металлический гул. Надя невольно пригнулась, прикрывая голову согнутой в локте рукой.

Плита перекрытия возле дальней стены раскололась пополам и встала на дыбы, опрокинув стол. В грохоте и скрежете потонул хлопок от взрыва упавшего на пол экрана.

Два металлических бивня метровой длины, выросшие из-под разломанных плит, на несколько секунд замерли в неподвижности, а затем снова поползли вниз, увлекая за собой самые крупные обломки.

После того как обрушилось вниз все, что не имело надежной опоры, в комнате воцарилась тишина. Над образовавшимся провалом медленно, растекаясь по сторонам, оседало облако серой пыли.

Осторожно, с опаской, прощупывая ногой каждый шаг, словно пол под ногами в любую секунду мог провалиться, Хук, а следом за ним и остальные медленно приблизились к дыре. И, как по волшебству, все одновременно замерли, когда снизу раздалось глухое ворчание какого-то механизма.

– Привет! – расплылась в радостной улыбке появившаяся из дыры голова с аккуратно расчесанными на косой пробор темными волосами. – Еще немного поднимите! – крикнул человек, обращаясь к тем, кто находился внизу.

Снова заработал приводной механизм.

– Стоп! – крикнул человек, когда укрепленный на лапах электропогрузчика поддон, на котором он стоял, поднялся чуть выше уровня пола.

– Виталий Черников, – представился гость, спрыгнув на пол.

На нем был только голубоватый выцветший полукомбинезон – помятые штаны на двух широких лямках, перекинутых через плечи. Но на одной из лямок на уровне груди был прицеплен значок службы безопасности.

– А ты – Хук! – уверенно указал Черников на своего недавнего собеседника.

– Верно, – удивленно ответил Хук. – Как ты угадал?

– У меня способность такая, – не переставая улыбаться, ответил Виталий. – Могу безошибочно угадывать внешность человека по голосу. Я вижу, багажа у вас с собой нет, – окинул он взглядом группу людей. – Значит, обойдемся без грузчиков. Добро пожаловать в Сельскохозяйственную зону!

Следуя за приглашающим жестом Черникова, все быстро перебрались на поддон.

– Серьезная штука, – Черников с уважением похлопал вороненый ствол винтовки, что держал в руках Хук. – Будь у нас оружие, мы бы не сидели взаперти. Давно бы перебили всех резиновых.

– Вот уж в чем я сильно сомневаюсь, – охладил его боевой пыл Хук. – Я за последние пару дней расстрелял три обоймы и все же не могу с уверенностью сказать, убил ли хотя бы одного.

– Да ну? – с недоверием посмотрел на него Черников, но развивать тему не стал. – Опускайте! – крикнул он своим оставшимся внизу товарищам.

Внизу их ожидали еще человек десять, одетые в голубые костюмы работников плантации и серые комбинезоны ремонтников. Коротко поздоровавшись с вновь прибывшими, они сразу же принялись за дело. Из стоявшего рядом электромобиля на поддон начали перегружать строительные материалы, предназначенные для ликвидации пролома в потолке.

Пространство, на котором они находились, с двух сторон было ограничено стенами сектора, с третьей – металлопластиковой перегородкой какого-то подсобного строения. И только с одной стороны был виден уходящий вдаль широкий клин зелени, освещенный яркими софитами.

– Среди нас раненый, – подойдя к Черникову, сказал Тейнер.

– У нас есть врачи, – Черников посмотрев на Вельта. – Правда, с медицинскими материалами плохо… Пратт, – окликнул он одного из работников, – садись за руль. Доставишь раненого в стационар.

– Жарковато здесь у вас, – заметил Хук, расстегивая воротник куртки.

– Да и влажность высокая, – извиняющимся жестом Черников развел руки в стороны. – Климат в секторе оптимизирован для выращивания овощей.

Следом за электромобилем, увезшим Вельта, команда Тейнера в сопровождении Черникова вышла на открытое пространство. Ослепленные непривычно ярким светом, все невольно прикрыли глаза.

– Ярко, но можно привыкнуть, – сказал Черников. – Мы убрали из спектра освещения ультрафиолетовую зону, так что теперь можно находиться на плантации без защитных очков.

Среди кажущихся бесконечными рядов зеленых насаждений неспешно перемещались занятые работой люди. Картина эта живо напомнила Стинову те времена, когда на плантации работали клоны. Однако тех, кто был занят на сельскохозяйственных работах сейчас, отличала от клонов некоторая непредсказуемая хаотичность движений, присущая только людям.

– Овощи с плантации являются для нас основным источником питания, – заметив взгляд Стинова, объяснил Черников.

– А куда же подевалась техника? – спросил Латимер.

– Глава нашей маленькой колонии считает, что в сложившейся ситуации людям вредно сидеть без дела, – ответил Черников. – Людей достаточно, чтобы обеспечить уход за культурами и в отсутствие техники.

– Разумное решение, – согласился Тейнер.

– Наш шеф в любом деле дока, – польщенно, словно похвалили его, улыбнулся Черников. – Без него бы нам туго пришлось.

– А где вам удалось разместить людей? – спросил Стинов. – Пятьсот человек – это немало.

– Нам повезло, что при реконструкции не были снесены бараки, в которых прежде жили клоны, – ответил Черников. – Правда, они были завалены всевозможным хламом и мусором. Но, когда мы навели в них порядок, оказалось, что помещения вполне пригодны для временного проживания людей. Ну, а вы-то нас чем порадуете? – все еще улыбаясь, посмотрел Черников на Тейнера, в котором сразу же признал старшего группы. – Скоро нас отсюда вытащат?

– Мы хотели бы сначала переговорить с вашим руководством, – ушел от прямого ответа Тейнер.

– Конечно, – с пониманием кивнул Черников. – Но шеф сказал, чтобы вам сначала дали возможность отдохнуть.

– Отдых подождет, – махнул рукой Тейнер.

– Как скажете, – улыбнулся Черников. – Прошу! – рукой указал он направление.

Пока они шли вдоль ряда подсобных помещений, Черников говорил почти без умолку. Обо всем сразу. О том, как они спасались от нападения вариантов, которых он продолжал называть «резиновыми тварями», о том, как добрались до Сельскохозяйственной зоны и обустраивались здесь, о попытках добраться до стартовой площадки челноков, закончившихся, все как одна, неудачами. Из всего, что говорил Черников, можно было сделать вывод, что о вариантах ему известно крайне мало. Не имея точного представления о том, какую угрозу представляют собой эти твари, он считал, что достаточно роты хорошо вооруженных бойцов, чтобы очистить от них Сферу. Время от времени Черников вставлял в свою речь вопросы, которые все в конечном итоге сводились к одному: когда начнется операция по уничтожению вариантов и эвакуация людей на Землю? И всякий раз Тейнер, как истинный дипломат, деликатно уходил от ответов.

– Ну вот и пришли, – сообщил Черников, открывая перед гостями дверь с табличкой «Старший управляющий». Само собой, он не удержался от того, чтобы не прокомментировать надпись: – Раньше здесь находился кабинет управляющего плантацией, а теперь – управляющего колонией.

Пропустив гостей вперед, Черников снова обогнал их в коридоре.

– Шеф, – произнес он, заглянув в следующую дверь, – к вам гости с Земли.

Получив ответ, который никто, кроме него, не услышал, Черников распахнул перед гостями дверь.

– Прошу!

Гости вошли в небольшой кабинет, обставленный в строгом, деловом стиле. Из-за стола навстречу им поднялся высокий, широкоплечий блондин средних лет. Он сделал шаг вперед, но, встретившись взглядом с Тейнером, замер на месте, словно налетел на невидимую стеклянную стену.

– Господин полковник? – удивленно произнес он.

Глава 22

Шеф безопасности

На короткое, едва уловимое мгновение в глазах блондина мелькнула растерянность. Но он сразу же взял себя в руки и почти непринужденно улыбнулся:

– Надеюсь, на этот раз вы пришли не для того, чтобы арестовать меня?

– Нет, Юрген, – у Тейнера улыбка получилась все же несколько натянутой. – На этот раз нам, похоже, предстоит сотрудничество.

– Не имею ничего против, – Юрген подошел к Тейнеру и протянул руку.

Секунду помедлив, Тейнер пожал протянутую ладонь.

– Ко мне свои лапищи можешь не тянуть, – недружелюбно покосился на Юргена Хук.

– Ну, по крайней мере, представлять нас друг другу не нужно, – развел руками Юрген.

– Игоря Стинова ты тоже должен помнить, – сказал Тейнер.

– Конечно, – кивнул Юрген.

Юрген чуть подался назад и оперся руками на стол.

– Поскольку здесь собрались старые знакомые, я считаю нужным для начала кое-что объяснить, – Юрген уже не улыбался, он был собран и сосредоточен. – В прошлый раз мы встретились не при самых лучших обстоятельствах. – Подняв кисть руки с растопыренными пальцами, Юрген продемонстрировал похожий на неровную восьмиконечную звезду шрам, оставленный метательной стрелкой Стинова. – Я отбыл наказание за то, что совершил, и теперь занимаю официальный пост. Представители корпорации, нанимавшие меня на работу, были прекрасно осведомлены о моем прошлом и тем не менее предложили мне стать шефом службы безопасности филиала, расположенного в Сфере. Сейчас, после произошедшей трагедии, я являюсь старшим по должности представителем корпорации в Сфере. Я не собираюсь выяснять с вами отношения и требую того же от вас. В противном случае мне придется взять вас под арест. Это не угроза, а предупреждение – я не потерплю, чтобы кто-то сеял смуту среди вверенных моему попечению людей.

– Я что-то не понимаю, о чем идет речь, – озадаченно потряс головой Латимер.

– Я тебе потом объясню, – буркнул Хук. – Дело касается только меня, Тейнера и Стинова.

– Совершенно верно, – наклонив голову, подтвердил Юрген.

– Ни о каких старых распрях сейчас и речи быть не может, – твердо произнес Тейнер.

При этом он бросил быстрый предостерегающий взгляд на Хука, который смотрел на Юргена с плохо скрытой ненавистью.

– Рад это слышать, – снова кивнул Юрген. – Вашего обещания для меня вполне достаточно.

После того как Тейнер представил остальных участников группы, Юрген пригласил всех присаживаться и направился к своему месту за столом.

– А где же твои приятели, которые не так давно носились по Сфере с автоматами? – не удержался от язвительного вопроса Хук.

– Я не встречался ни с одним из них, – спокойно ответил Юрген. – А в настоящий момент, насколько мне известно, огнестрельным оружием в Сфере обладаете только вы.

– А ты арестуй меня за это, – нарочито нахально усмехнулся Хук, явно нарываясь на ссору.

Стинов, также не испытывавший особой радости при виде бывшего террориста, с мстительным чувством ждал, когда же Юрген обратится за помощью к Тейнеру. Но тому, похоже, поддержка не требовалась.

– Пока не вижу для этого оснований, – прямо глядя на Хука, уверенно произнес Юрген и положил руки перед собой на стол. – Перейдем к делу, – обратился он к Тейнеру.

Тейнер подробно и обстоятельно рассказал о том, как корпорация наняла его для выяснения причин исчезновения посланных в Сферу челноков, о том, что им удалось выяснить, об Оме и об уничтоженной Кашиным взлетно-посадочной площадке.

– Вы в Сфере всего три дня, а вам уже известно больше, чем мне, – с уважением произнес Юрген. – Я ничего не знал о происхождении вариантов. Даже названия никогда прежде не слышал. Мы называем их резиновыми тварями. Хотя я, конечно же, подозревал, что варианты – дело рук корпорации. Откуда еще им было взяться?

– Тебе не было известно и о существовании секретной лаборатории? – удивился Тейнер.

– Видимо, руководство «Скейлс» доверяло мне не в такой степени, как господину Кашину, – посмотрев в сторону представителя корпорации, усмехнулся Юрген. – Честно признаться, я удивляюсь, что он все еще жив после всего того, что натворил. Не лень вам таскать его за собой?

Хук удовлетворенно хмыкнул – последние слова Юргена ему определенно пришлись по душе.

– На то существуют причины, – ответил Тейнер. – Скажи мне, Юрген, почему о появлении вариантов не было своевременно сообщено на Землю?

– Это сейчас я здесь самый важный человек, – ответил Юрген. – А прежде надо мной было еще десятка полтора гражданских чиновников. Когда появились первые жертвы, мы решили, что в Сфере действует маньяк. Убийства, совершенно бессмысленные, большинство из которых происходили в районе складов в секторе Ньютона, были совершены с нечеловеческой жестокостью. Да вы и сами, наверное, видели, что остается от жертв резиновых тварей. Опасаясь подмочить свою репутацию, управляющий филиалом изымал из отправляемых на Землю сводок все сообщения о нераскрытых убийствах. Предпринятое расследование не дало никаких результатов. А убийства все продолжались, и жертв становилось все больше. В конце концов появились свидетели, которые видели рядом с убитыми каких-то чудовищных тварей. Только тогда управляющий наконец-то решился сообщить на Землю о происходящих у нас странных событиях. Оно улетело с последним челноком.

– Значит, руководству «Скейлс» было известно о том, что здесь происходит! – вне себя от возмущения воскликнул Латимер. – А нам, сволочи, не сказали ни слова!

– Ты еще чему-то удивляешься? – лениво покосился в его сторону Волков. – Я так, например, давно уже для себя уяснил, что нам в этой игре была отведена роль пешек, которыми в случае необходимости можно пожертвовать.

– Ну сволочь! – схватил Кашина за куртку на груди Латимер. – Выходит, что и ты все знал!

– Я знал не больше вашего! – пытаясь оттолкнуть его, закричал Кашин. – Как вы до сих пор не поймете?! Мне дали задание, не объяснив, с чем это связано! Я такая же пешка, как и все!

Рыкнув подобно разъяренному псу, Латимер швырнул Кашина на пол. Тот проворно поднялся на колени и скрещенными руками встретил удар ноги.

– Прекратить! – рявкнул, не поднимаясь со стула, Тейнер.

Оглянувшись на Тейнера, Латимер опустил занесенную для нового удара ногу. Хук, готовый уже сорваться с места и броситься ему на подмогу, вцепился обеими руками в сиденье стула.

– Для особо тупых еще раз повторяю, – уже спокойным голосом произнес Тейнер. – Все отношения будем выяснять после того, как выберемся отсюда.

– Я первый в очереди к тебе, – ткнул пальцем в Кашина Латимер и с треском опустился на стул.

Кашин поднялся с колен и, потирая ушибленные руки, присел на краешек стула.

– Извини, что прервали, – обратился к Юргену Тейнер.

– Ничего страшного, – улыбнулся тот. – Я вас очень даже понимаю. Мне тоже хотелось разбить кому-нибудь голову, после того что произошло. А в особенности нашему старшему управляющему. Но меня опередили резиновые твари. После того как варианты перебрались со складов в зону погрузочно-разгрузочных терминалов на крыше сектора, уничтожив там всю обслугу и диспетчеров, управляющий отдал приказ силам безопасности ликвидировать угрозу и восстановить контроль над взлетно-посадочной площадкой. В тот день, двенадцатого июля, погибло восемнадцать моих подчиненных. Не имея ни малейшего представления о том, с чем нам предстоит столкнуться, мы пытались остановить вариантов, имея только иглометы и электропарализаторы, – крепко прижав ладонь, Юрген провел ею по краю стола. – И даже после этого управляющий не обратился к жителям Сферы с предупреждением об опасности. К вечеру того же дня варианты заняли несколько секторов. На следующий день я силой занял узел связи и объявил о начале эвакуации. Но было уже слишком поздно – варианты расползлись по всей Сфере. Кто мог знать, что они плодятся с такой чудовищной скоростью? Сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, что должен был действовать более решительно и жестко. Никакие сожаления не помогут тем, кому не удалось добраться до Сельскохозяйственной зоны. Но все же, – Юрген с трудом заставил себя посмотреть в глаза сидевшей чуть в стороне от всех девушки, – поверьте мне, я понимаю, что виноват во всем том, что вам пришлось пережить.

– Мне еще можно позавидовать, – опустив голову, едва слышно произнесла Надя. – Я все же осталась жива.

– Где еще могли укрыться люди? – спросил у Юргена Тейнер.

– Все, кто остались живы, находятся здесь и на соседней плантации, – ответил Юрген.

– Нужно проверить другие места, которые были назначены для эвакуации.

– Если варианты захватили сектор Паскаля, значит, больше никому спастись не удалось, – уверенно сказал Юрген. – Нам ни с кем не удалось установить телефонную связь.

– Но телефонная линия не работает.

– С ней что-то случилось только три дня назад. До этого все было в порядке.

– Опять, скажешь, не твоя работа? – злобно посмотрел на Кашина Хук.

– При чем здесь я? – огрызнулся тот. – Может быть, это ваш Ом постарался.

– Кстати, что это за Ом? – спросил Юрген. – Я не очень понял, когда вы про него рассказывали.

– Вариант-мутант, наделенный разумом, – ответил Стинов. – Кроме всего прочего, обладает еще и способностью контролировать электронные сети. Если бы не недоразумение, возникшее между нами, он был бы нашей надеждой на спасение. Ом говорил мне, что можно, изменяя структуру поля стабильности, открывать в нем проходы.

– Вполне допустимая мысль, – сказал Юрген. – Готовясь посетить Сферу в первый раз, я тщательнейшим образом изучил все работы, связанные с исследованием поля стабильности. Если отключить генераторы, то поле начнет сжиматься, уничтожая все, что находится внутри него. Но в этот момент внизу поля образуется пробой. Как раз в этой зоне находится тоннель, проложенный под землей.

– Пробой будет существовать в течение двух-трех минут, – возразил Стинов. – За это время покинуть Сферу успеют только несколько десятков человек. Остальные будут обречены на гибель.

– Я не предлагаю воспользоваться туннелем, для того чтобы спастись, – протестующе взмахнул рукой Юрген. – Я имел в виду, что если в момент отключения генераторов в поле образуется проход, то не исключено, что его можно создать и каким-то иным образом.

– Но сделать это может только Ом, – сказал Стинов.

– Следовательно, без участия Ома такая возможность отпадает, – констатировал Юрген. – Может быть, попытаться договориться с ним?

– Уже пытались, – хмыкнул Хук. – После чего он запер нас в банковском хранилище и перекрыл кислород.

– Серьезный парень, – уважительно качнул головой Юрген. – Но если бы в меня выстрелили из гранатомета и я после этого остался жив, то, наверное, поступил бы точно так же. Ты со мной не согласен? – спросил он Хука.

– Я? – Хук задумчиво почесал пальцем подбородок. – Пожалуй, что да. Иначе чем еще объяснить мою острую неприязнь к Кашину? Даже ты мне не так противен, как он.

– В этом нет ничего удивительного, – улыбнулся Юрген. – Мы с тобой были врагами. Но я тебя не предавал.

– Верно, – подумав, согласился Хук. – При иных обстоятельствах мы, возможно, смогли бы стать приятелями.

– Сейчас именно такой случай, – сказал Юрген. – Мы можем попытаться выбраться из передряги, в которую нас кинули такие, как Кашин, только используя наш совместный потенциал.

– Из меня эти варианты уже, кажется, высосали все, что могли, – Хук стукнул прикладом винтовки по полу. – Вот все, что осталось от моего потенциала.

– Уже неплохо, – сказал Юрген. – Не имея действенного оружия против вариантов, мы были практически заперты в секторе.

– Восемь винтовок и ограниченный запас боеприпасов к ним, – Осато с сомнением покачал головой. – Что конкретно мы можем предпринять?

– Прежде всего нам нужно добраться до машинного зала, – сказал Тейнер, обращаясь главным образом к Юргену.

– Машинный зал? – удивленно приподнял бровь тот. – Хотите заняться изучением поля?

– Тебе ничего не известно о прямой телефонной линии, соединяющей Сферу с руководством «Скейлс» на Земле?

– Прямая телефонная линия, протянутая из Сферы? – Теперь уже обе брови Юргена взлетели едва ли не к середине лба. – Вы шутите, господин полковник?

– Если это шутка, то не я ее автор. Расскажи ему, – приказал Тейнер Кашину.

Кашин почти слово в слово повторил историю о телефонном шнуре, проложенном по туннелю и выведенном где-то в машинном зале.

– Бред какой-то, – выслушав его, тряхнул головой Юрген. – Зачем нужен телефон, о котором никто не знает?

– Вам и про вариантов ничего не было известно, – заметил Кашин.

– Есть среди вас кто-нибудь из руководства филиала, кто мог бы подтвердить или опровергнуть эту историю? – спросил Тейнер.

– Никого, – покачал головой Юрген. – После того как я объявил общую эвакуацию, старший управляющий вместе со своими помощниками заперся в корпусе руководства в секторе Эйнштейна. В закусочных и барах корпуса имелись достаточные запасы продовольствия, и руководство рассчитывало отсидеться там до прибытия помощи с Земли. Не знаю, что там у них произошло, но связь с ними мы потеряли на четвертый день после того, как варианты заняли Сферу.

– Мы были в секторе Эйнштейна. В здании руководства не осталось ни одного живого человека.

– Могу предложить вашему вниманию только директора центрального банка филиала, – развел руками Юрген. – Но думаю, что, если бы ему было что-то известно, он давно бы сказал мне об этом. Он не из породы стоиков, и вряд ли ему доставляет большое удовольствие жить в одном бараке с двумя десятками соседей.

– О секретной телефонной линии было известно только старшему управляющему филиала и двум его первым помощникам, – сказал Кашин.

– И все же давайте попробуем спросить директора банка, – предложил Тейнер. – Вдруг ему что-то известно.

Юрген отдал распоряжение, и через пятнадцать минут Черников вернулся в сопровождении невысокого, очень полного человека. Когда-то его круглое, добродушное лицо, должно быть, лучилось жизнелюбием. Сейчас же щеки его, покрытые трехдневной щетиной, обвисли, большой, выступающий лоб был исчерчен рельефными линиями горизонтальных складок, а живот висел, словно большой тяжелый валун, который его обладатель обречен был постоянно носить с собой, пряча за пазухой.

Несчастный толстяк ничего не знал ни о какой телефонной линии. Тейнеру показалось, что он вообще не очень ясно понимает, о чем его спрашивают. Он только мелко тряс головой да то и дело стирал большим пальцем влагу, выступавшую в углах воспаленных глаз.

Перед тем как уйти, директор банка бросил жалобный взгляд на Юргена и дрожащим голосом принялся торопливо рассказывать о том, что он до последнего пытался выполнять свой долг и если бы не дети, оставшиеся дома, он ни за что бы не покинул помещение центрального банка…

– Все в порядке, – Юрген подошел к толстяку и, обняв его за плечи, повел к двери. – Не волнуйтесь, с вас уже сняты все обвинения.

Сдав толстяка на попечение Черникова, Юрген вернулся на свое место.

– У него погибли жена и двое детей, – указал он взглядом на дверь, закрывшуюся за директором банка. – Врачи говорят, что для того, чтобы не вспоминать о близких, его сознание зациклилось на чувстве вины перед корпорацией. Он считает, что банк был ограблен и теперь его непременно отдадут под суд. Вообще-то обычно он ведет себя нормально. Должно быть, сейчас его напугала ваша форма и незнакомые лица.

– Наверное, у многих из тех, кто сейчас находится в Сельскохозяйственной зоне, погибли родственники, – с сочувствием произнес Осато.

– Почти у каждого, – сказал Юрген. – Если бы вы знали, чего мне стоило в первые дни удержать людей, рвущихся на поиски своих друзей и близких. Мне пришлось выставить посты возле лифтов и выходов на пожарную лестницу, отдав приказ стрелять в каждого, кто попытается открыть дверь. Многие из тех, кому этот приказ спас жизнь, до сих пор считают меня своим личным врагом.

– Приказ порою бывает труднее отдать, чем выполнить, – с пониманием кивнул Тейнер. – Однако вернемся к нашим… к нашему телефону. Что ты думаешь по этому поводу, Юрген?

– Наверное, не следует пренебрегать такой возможностью, – ответил Юрген. – Тем более что другой возможности выбраться из Сферы лично я не вижу. Если воспользоваться лифтом…

– Лифт не годится, – перебил его Стинов. – Ом может остановить его в любой момент.

– Тогда остается только пожарная лестница. Для наблюдения за резиновыми тварями мы используем светопроводящие волокна. В первые дни занятые нами секторы были облеплены ими со всех сторон. Но вот уже дней пять, как большинство из них куда-то исчезло. Поблизости от каждой точки наблюдения все время находятся не более пяти-десяти особей. С помощью вашего оружия их можно нейтрализовать.

– Рядом могут находиться варианты, пребывающие в неактивном состоянии, – заметил Осато.

– Главное – успеть проскочить мимо них, – сказал Хук.

– А как возвращаться назад?

– Разберемся, – махнул рукой Хук. – Сначала нужно дело сделать.

– Еще одна проблема – как попасть в машинный зал? – задал вопрос Юрген. – Код доступа был известен только старшему управляющему, его помощникам и старшим групп операторов, наблюдавших за состоянием поля. Никого из них в нашей колонии нет.

– Значит, кто-то из операторов остался в машинном зале?

– Они покинули его, после того как было объявлено об эвакуации. Но дверь машинного зала снабжена автоматическим запором.

– У меня есть универсальный ключ, – сказал Кашин. – Он откроет любую дверь в Сфере.

– Давай его сюда, – требовательно протянул руку Юрген.

– Пожалуйста, – Кашин кинул на стол пластиковый электронный ключ. – Ключ снабжен системой дактилоскопической идентификации личности пользователя, так что никто, кроме меня, не сможет им воспользоваться.

– Ты забыл о моей коллекции пальцев? – строго посмотрел на Кашина Хук.

Представитель корпорации ничего не ответил.

Юрген внимательно осмотрел ключ и вернул его Кашину.

– Все именно так, как он говорит. Предлагаю отложить поход в машинный зал до завтра. Вам нужно отдохнуть, а мне – подготовиться к операции. Вам понадобятся еще люди, господин полковник?

Тейнер окинул взглядом свою команду.

– Думаю, что справимся своими силами.

Глава 23

Чужая душа

Черников проводил группу Тейнера до построек, отведенных под жилье. В углу одного из бараков, в котором прежде обитали работавшие на плантации клоны, для вновь прибывших было отгорожено небольшое помещение с отдельным входом. У стены стояла осветительная панель, снятая с потолка сектора и подключенная к сети с помощью тянущегося по полу шнура. Несколько ящиков различных размеров заменяли стол и стулья.

– К сожалению, с постельными принадлежностями дело обстоит плохо, – смущенно улыбнулся Черников. – Так что устраивайтесь сами, как можете.

– Ничего, нам не привыкать, – одобрительно похлопал его по плечу Латимер.

– Девушка останется с вами? – посмотрел в сторону Нади Черников. – Или проводить ее в женскую секцию?

– Если можно, я пока побуду здесь, – Надя посмотрела на Тейнера жалобным взглядом. – Позже я уйду.

– Как хочешь, – не стал возражать Тейнер.

– Я распоряжусь насчет еды, – сказал Черников и выскользнул за дверь.

Люди еще не успели как следует устроиться на новом месте, а их заботливый опекун уже вернулся, держа в руках стопку одноразовых пластиковых тарелок. На верхней лежали крупные, спелые помидоры. Вместе с Черниковым пришел невысокий паренек лет пятнадцати. Поставив на стол два больших армейских термоса, он тут же исчез.

– С посудой попрошу вас обращаться поаккуратнее, – говорил Черников, расставляя тарелки на ящике, выполнявшем роль стола. – Она хоть и одноразовая, но другой у нас нет, и, вопреки названию, приходится использовать ее по нескольку раз.

Он открыл термос, из которого повалил густой, ароматный пар.

– Картошечка! – потянув носом, догадался Волков.

– Точно, – подтвердил Черников. – Питаемся главным образом тем, что растет на плантации.

– А как вам удается готовить на пятьсот человек?

– Соорудили несколько чанов с электроподогревом.

– Ну, для нас-то после консервов картошечка в радость!

Хук ножом разломил пополам белую, рассыпчатую картофелину и, насадив половинку на острие, осторожно, чтобы не обжечься, откусил кусочек.

– Вообще-то не мешало бы подсолить, – заметил он.

– Увы, – развел руками Черников. – Ни соли, ни перца, никаких других специй. Никто не догадался захватить с собой во время бегства.

– Терпеть не могу несоленую пищу, – разламывая еще одну картофелину, сказал Хук. – Если нам придется задержаться здесь надолго, то первое, что я сделаю, – пойду и отобью у вариантов мешок соли.

– Тогда прихвати еще и чаю. С напитками у нас дело тоже обстоит плохо, – сказал Черников, открывая второй термос меньшего размера. – Шеф велел выделить для вас из неприкосновенного запаса.

– Со спиртным, как я понимаю, тоже напряженка? – спросил, наливая себе чаю, Хук.

– Ну, это как сказать, – лукаво глянул на него Черников. – Имеется двухсотлитровая канистра этилового спирта. Правда, шеф приказал приставить к ней охрану. Но если есть желание…

– Нечего баловаться, – строго посмотрел на Хука Тейнер.

– Да я просто так спросил, – обиделся Хук.

Посмеиваясь, Черников присоединился к общей трапезе.

Трудно сказать, был ли это поздний завтрак или ранний обед, но ели все с аппетитом.

Наевшись, Волков и Латимер решили сходить справиться, как дела у Вельта. Черников вышел вместе с ними на улицу, чтобы показать, где находится медицинский стационар. Следом за ними вышел за дверь и Тейнер.

– Я хотел предупредить тебя, что за Кашиным требуется постоянный присмотр, – сказал он Черникову, когда двое других ушли.

– Не беспокойтесь, господин полковник, – улыбнулся Черников. – Шеф меня уже проинструктировал. Можете отдыхать спокойно.

– Отлично, – устало улыбнулся Тейнер.

Он хотел было вернуться в барак, но в этот момент дверь открылась и на улицу вышли Надя и Кашин.

– Надя хочет отдохнуть, – сказал Кашин, обращаясь одновременно к Тейнеру и Черникову. – Я провожу ее.

– Да не надо никуда провожать, – Черников указал рукой на дверь соседнего барака. – Все рядом.

– Мы сначала немного прогуляемся, – Кашин обвел благоговейным взглядом окрестности. – Какая-никакая, а все же природа.

– Точно, – расплывшись в улыбке, кивнул Черников. – Зелень, цветочки. Разве что только пташки не поют.

Быстро глянув на Тейнера, он взглядом дал понять, мол, не извольте беспокоиться, господин полковник!

Тейнер кивнул в ответ и направился в барак. Судя по всему, Черников пользовался у Юргена доверием, а следовательно, на него можно было положиться. Его неумолчная болтовня и зачастую глуповатые улыбочки скорее всего являлись всего лишь привычной маской, за которой скрывался опытный и исполнительный работник.

Стинов с Осато уже улеглись спать. Хук, сидя в углу на ящике, перебирал свою винтовку.

– С чего это вдруг Кашин начал проявлять интерес к Надежде? – негромко спросил Тейнер.

– Кто его знает, – не отрываясь от своего занятия, ответил Хук. – Подсел к ней, начал на ушко что-то нашептывать… Скользкий он тип.

– Это я и без тебя знаю, – устало опустившись на ящик, Тейнер привалился спиной к стене. – Да только Надя уже не маленькая, а мы ей не отец с матерью.

– Это точно, – согласился Хук и, оттянув, щелкнул пружиной затвора.

Тейнер чувствовал, что нужно прилечь отдохнуть. Но сил подняться с ящика не было. Глаза закрывались сами собой. Незаметно для себя Тейнер задремал, сидя на ящике.

Он проснулся, когда вернулись Волков и Латимер.

Хук спал, положив рядом винтовку. Невдалеке от него лежал, подложив под голову сложенную куртку, Кашин. Поджав ноги, у стены сидел бдительный Черников. В руках у него была коробочка детской электронной игры.

– Как Вельт? – потянувшись, негромко спросил Тейнер.

– Плохо, – присаживаясь на ящик, так же тихо ответил Волков. – Местные врачи, что твои хилеры, лечат все болезни голыми руками. Нужно будет отдать им наши аптечки – хоть какое подспорье. У Вельта начался некроз. Врачи предлагают ампутировать ногу. Это единственный способ, которым можно спасти ему жизнь. Если даже бы у них имелся искусственный коленный сустав, они не смогли бы произвести имплантацию в тех условиях, в каких им приходится работать.

– Что сам Вельт?

– Орет, что не позволит оттяпать себе ногу. Но врачи утверждают, что если не сделать этого, то в ближайшие день-два некроз распространится по всему телу. В конце концов решили еще день подождать. Если нам удастся связаться с руководством корпорации и спасательная операция начнется немедленно, то, возможно, ногу Вельту еще удастся сохранить.

Волков говорил, как всегда, ровно, неторопливо, чуть растягивая слова. Голос его был почти лишен эмоциональной окраски. По натуре он был фаталист.

У Тейнера же в душе все клокотало. По его, как он считал, вине человек мог на всю жизнь остаться калекой. И он не пытался найти для себя оправдания в том, что и сам не подозревал, чем обернется это простое на первый взгляд задание.

Пользуясь редкой возможностью спокойно отдохнуть, почти все проспали до утра. Один только неугомонный Хук, поднявшись в три часа ночи, отправился узнать, как идет подготовка к предстоящему походу в машинный зал.

Юргена он нашел в кабинете – тот, похоже, не собирался ложиться спать. Кроме него, там находились еще трое человек со значками службы безопасности, которым Юрген давал какие-то указания.

– Привет, – остановившись на пороге, мрачно буркнул Хук.

Юрген поднял на него взгляд покрасневших от бессонницы глаз и молча указал на стул.

После того как подчиненные ушли, Юрген с наслаждением потянулся всем телом, разминая затекшие суставы, и с интересом посмотрел на Хука.

– Не спится? – спросил он.

– Я не привык много спать, – ответил Хук. – Что нового?

– Проверили «посты» вариантов. Все по-прежнему – не больше десятка особей возле каждой точки. Однако отмечено какое-то странное движение вариантов в шахтах лифтов. В свое время они пытались ворваться в сектор, используя этот путь, но мы заварили створки лифтовых дверей. Не пойму, что они затевают на сей раз.

– Безмозглые твари, – презрительно и одновременно с отвращением дернул углом рта Хук.

– Точно, – согласился Юрген. – Но зато у них, похоже, отсутствует инстинкт самосохранения. Поэтому от них можно ожидать все, что угодно. Стинов был прав, отказавшись использовать лифт в качестве средства доставки группы к машинному залу.

– Значит, остается пожарная лестница?

– Конечно, соваться на лестницу без оружия было бы чистым самоубийством. Но вы неплохо экипированы. От машинного зала нас отделяют два стандартных уровня Сельскохозяйственной зоны. Лестница выходит в коридор, ведущий к входу в машинный зал. Закрыв за собой дверь, вы окажетесь в безопасности.

– Только в том случае, если в машинном зале нет вариантов.

– Их там просто не может быть. Я уже говорил, что дверь машинного зала снабжена автоматикой, не позволяющей ей оставаться открытой.

– А как мы попадем назад в сектор? Просто вернемся, постучим в дверь и попросим, чтобы нас впустили?

– Ты получишь катушку с телефонным проводом. Как только доберетесь до машинного зала, подключишь его к любому телефонному аппарату или к аудио-систу в шлеме. Таким образом, мы будем знать обо всем, что у вас происходит. Этот же шнур можно будет подсоединить и к телефонной линии, которую вы надеетесь отыскать. Тогда все дальнейшие переговоры с руководством «Скейлс» можно будет вести прямо отсюда. Думаю, что совершить прогулку к машинному залу во второй раз варианты нам уже не позволят.

– Я смотрю, у тебя уже все продумано, – в голосе Хука помимо его желания прозвучало одобрение.

– Работа такая, – устало улыбнулся в ответ Юрген.

Хук испытующе посмотрел на собеседника.

– Никак не могу взять в толк, – спросил он после короткой паузы. – Каким образом ты в свое время заделался в террористы? Ты же отличный специалист в организации системы безопасности. Такого, как ты, любая контора с руками оторвет. Ну, сейчас случилась беда с вариантами. А так ведь, согласись, работа непыльная. И зарабатываешь, должно быть, не меньше, чем когда был нелегалом, и жить можно спокойно, не оглядываясь на каждом шагу. Какого рожна тебе было нужно?

Улыбка, как приклеенная, застыла на лице Юргена. Пальцы лежащей на столе ладони поднялись и упали один за другим, выбив короткую дробь.

– Хочешь отпустить мне былые грехи?

– Свои грехи сам ешь, – без тени улыбки ответил Хук. – С меня и моих довольно. Завтра, – Хук автоматически взглянул на часы, – вернее, уже сегодня нам предстоит серьезная операция, успех которой будет в немалой степени зависеть от четкости и согласованности наших совместных действий. Я уважаю тебя как профессионала. Но, не понимая мотивов твоих поступков, я не могу тебе доверять.

Откинувшись на спинку стула, Юрген приложил отставленный указательный палец к подбородку. Взгляд его пронзительно-голубых глаз встретился со взглядом прищуренных глаз Хука. Борьба двух взглядов продолжалась около минуты.

– Согласен на ничью, – предложил Юрген.

– Пойдет, – кивнул Хук. – Если ответишь на мой вопрос.

– Самое удивительное, что ты первый, кто задал мне его, – сказал Юрген. Наклонившись, он поставил локти на стол. – Ты в курсе, что в свое время я служил в Департаменте охраны порядка?

– Слышал такое.

– А известно ли тебе, за что меня оттуда с позором выставили?

– В общих чертах.

– В общих чертах, – Юрген снова откинулся на спинку стула. – Я командовал диверсионной группой во время операции по ликвидации незаконных вооруженных формирований колумбийских сепаратистов. Моему отряду было приказано взорвать оружейный склад противника. Мы отлично справились с поставленной задачей. Сепаратисты лишились почти всех своих запасов оружия, что заставило их прекратить активные боевые действия и пойти на мирные переговоры. А позднее выяснилось, что сепаратисты в качестве заложников на складе держали представителей местной администрации. На кого-то нужно было повесить ответственность за смерть невиновных, и я был выбран в качестве козла отпущения. Служебное разбирательство закончилось тем, что мне было предложено либо отправляться под трибунал, либо написать рапорт об отставке. Что бы ты выбрал на моем месте?

– То же самое, что и ты, – не задумываясь ответил Хук.

– Это совершенно незаслуженное наказание стало для меня, как… – Юрген щелкнул пальцами, подбирая точное сравнение. – Короче, я отреагировал на него так же, как и Ом на выстрел по нему из гранатомета. Конечно, можно было найти себе и другое занятие, но обида и злость заставили меня искать способ доказать всем и в первую очередь Департаменту, что я не разменная монета и стою гораздо больше того, во что меня оценили.

– Ну и как, доказал? – спросил после паузы Хук.

– На самом деле я занимался тем, что пробивал головой глухую стену. Но понял это только тогда, когда, проделав все же в стене дыру, оказался в соседней камере. Не жди от меня оценки собственных действий. Я не собираюсь оправдывать себя или винить обстоятельства. Просто я считаю, что мне нужно было пройти именно этим путем, для того чтобы обрести свое нынешнее состояние. – Угол рта Юргена дернулся в попытке улыбнуться. – Ну как, мне удалось ответить на твой вопрос?

– Вполне, – Хук поднялся со стула. – Ладно, пойду к себе.

Возле двери он обернулся.

– Послушай, но ведь это значит, что Ома тоже можно остановить и заставить одуматься?

– Кто знает, – пожал плечами Юрген. – Чужая душа – потемки.

– Душа, – задумчиво повторил следом за ним Хук. – А есть ли она у варианта?

Глава 24

На краю

Четыре открытых электромобиля, предназначенных для передвижения работников по плантации, ехали один за другим по дорожкам, проложенным между возделанными участками. Несмотря на ранний час, на многих участках уже работали люди. Стинов обратил внимание на то, что на участках, с которых был уже полностью снят урожай, тоже производились какие-то работы.

– Ты видишь, чем они там занимаются? – оглянувшись на сидевшего позади него Хука, спросил Игорь.

– Я что, похож на садовника? – проворчал в ответ Хук.

– Они подготавливают участок для новых посадок!

– Ну и что?

– А то, что Юрген планирует жизнь колонии с расчетом на длительный срок.

– Ну и правильно делает, – сказал Хук. – Тейнер тоже все время говорит, что в любой ситуации следует строить планы, исходя из худших предположений.

Развернувшись, электромобили выехали на дорожку, проложенную вдоль внешней стены сектора. Впереди дорогу перекрывали три автопогрузчика, окруженные группой людей. Как всегда, вокруг занятых делом людей толпились и просто любопытствующие, которых держали на расстоянии представители службы безопасности.

Сойдя на дорожку, Тейнер взглядом отыскал Юргена.

– В чем дело? – спросил он, направляясь в сторону шефа безопасности. – Почему мы собрались здесь, а не возле выхода на пожарную лестницу?

– Пришлось внести коррективы, – ответил Юрген. – Под утро все наши точки наблюдения оказались блокированы резиновыми тварями. Они закрыли своими телами все активные концы светопроводящих волокон, выведенные за стену сектора.

– Не может быть, – удивленно замер на месте Тейнер. – Варианты не способны к осмысленным действиям.

– Ом где-то поблизости, – уверенно произнес Стинов. – Он направляет действия вариантов.

– Чего он добивается? – посмотрел на Стинова Юрген.

– Трудно сказать, – пожал плечами тот. – Скорее всего он просто попытается воспрепятствовать любым нашим попыткам покинуть сектор. Надеюсь, что о наших планах добраться до машинного зала ему ничего не известно. В противном случае наша затея обречена на провал.

– Я подумал о том же, – сказал Юрген. – Поскольку варианты блокировали лифты и выходы на пожарную лестницу, было бы безумием соваться туда. Поэтому я и решил попытаться проникнуть на пожарную лестницу в стороне от главного входа. В этом месте, – Юрген указал на стену, – лестница находится под нами на расстоянии чуть больше трех метров. Мы пробьем стену и сбросим вниз проволочную лестницу. После того как группа покинет сектор, мы закроем дыру специально подготовленным автопогрузчиком.

Следуя за жестом руки Юргена, все посмотрели на автопогрузчик, на захватах которого была установлена прямоугольная строительная панель, укрепленная тремя параллельными балками.

– Такая «дверь» позволит нам легко открыть проход, когда группа вернется, – добавил Юрген. – Ну а уж после этого мы займемся капитальным ремонтом стены.

– Что ж, разумное решение, – согласился Тейнер.

– И еще…

Юрген сделал какой-то знак поднятой вверх рукой. От группы людей, стоявших чуть в стороне, отделилась девушка, в которой Тейнер с удивлением узнал Надю.

– Она пришла ко мне сегодня утром и попросила включить ее в состав группы, отправляющейся в машинный зал, – объяснил Юрген.

– Я работала сменным оператором, вела наблюдения за состоянием поля стабильности, – сказала, подойдя к ним Надя. – Ночью я обдумала то, что вы говорили о возможности открытия временного прохода, и у меня появились некоторые соображения по поводу того, как можно было бы это сделать. Но для того, чтобы проверить свои выводы, мне нужно воспользоваться пультом контроля за состоянием поля. Только на нем можно создать, обработать и проверить соответствующую программу.

– Не он ли тебя надоумил? – Хук бросил недобрый взгляд в сторону Кашина. – Вчера он вокруг тебя увивался.

– Нет, не я, – с вызовом ответил сам Кашин. – Но мне льстит то, что вы начали подозревать меня в благих намерениях.

– По-моему, господин полковник, вам стоит взять девушку с собой, – сказал Юрген. – Другого случая посетить машинный зал нам может уже не представиться. А положение, в котором мы находимся, не располагает к тому, чтобы отбрасывать те или иные возможности отыскать путь к спасению. Пусть даже на первый взгляд они кажутся иллюзорными. У нас не такой уж большой выбор.

– Но для чего посылать девушку? – все еще с сомнением произнес Тейнер. – Неужели среди вас нет оператора-мужчины? Надя могла бы поделиться с ним своими идеями.

– К сожалению, другого оператора нет, – развел руками Юрген. – Так уж случилось, что по большей части наша колония состоит из работников Сельскохозяйственной зоны, техников и административных служащих, успевших покинуть сектора Эйнштейна и Бора.

Тейнер оценивающе посмотрел на Надю.

Девушка стояла, опустив голову и нервно сцепив руки за спиной.

– Это будет не просто прогулка, – сказал, обращаясь к ней, Тейнер. – Каждый шаг за стенами сектора связан со смертельным риском.

– Я не боюсь, – не поднимая взгляда, тихо ответила девушка.

Посмотрев на Юргена, Тейнер пожал плечами.

– Если бы решение зависело только от меня, я никогда бы не взял ее с собой, – сказал он. – Она чудом выжила в секторе Паскаля, и снова отправить ее на встречу с вариантами было бы слишком жестоко.

– Я понимаю вас, господин полковник, – кивнул Юрген. – Но кроме нее, я отвечаю за жизнь еще пятисот человек.

– Принеси армокостюм Вельта, – приказал Тейнер Осато. – Хук, объясни ей, как пользоваться винтовкой.

Юрген подвел Тейнера к стене, возле которой уже находились двое техников.

– Прежде чем пробивать отверстие в стене, мы хотим попытаться вывести наружу светопроводящее волокно. Возможно, что-то и увидим.

Юрген кивнул, и один из техников резким, коротким ударом выбил из стены заклепку, с которой предварительно была срезана головка. В образовавшееся отверстие диаметром около восьми миллиметров он протолкнул активный конец светопроводящего волокна.

Юрген повернул небольшой переносной экран, который передал ему другой техник, так, чтобы было видно и Тейнеру.

Техник направил активный конец световода вниз, и по экрану скользнуло смазанное изображение ступеней пожарной лестницы.

– Задержи в таком положении, – велел Юрген.

Изображение на экране, качнувшись пару раз из стороны в сторону, замерло.

– Резиновых тварей не видно, – сказал, вглядываясь в изображение, Юрген.

– На стене, – Тейнер ткнул пальцем в экран, указывая на едва заметную неровность. – Это неактивная форма варианта. Наверняка поблизости есть и другие.

– Перемести изображение вправо, – велел технику Юрген.

Пока изображение медленно смещалось, Тейнер наметанным взглядом успел заметить на стене еще несколько вариантов, находящихся в промежуточном состоянии между активной и неактивной формой, что было весьма нетипично. Неактивному варианту следовало максимально слиться с окружающей средой, маскируя свое присутствие. Те же варианты, которых видел Тейнер, оставаясь приклеенными к стене, имели четко выраженный объем, что могло означать лишь одно – в любую минуту они готовы превратиться в готовых к активным действиям вариантов. Но что именно поддерживало их в состоянии боевой готовности? Ответ напрашивался сам собой – Ом.

Увидели Тейнер с Юргеном и трех активных вариантов – перетекая со ступени на ступень, бесформенные твари не спеша перемещались вверх-вниз.

– Неплохо, – сказал Тейнер. – Тех, что ползают, мы сможем пристрелить. А к тому времени, когда придут в себя остальные, мы уже будем далеко.

– Поверни в сторону двери, – попросил техника Юрген.

Изображение поплыло влево, поднимаясь следом за лестницей.

– Они что же, решили здесь пикник устроить? – удивленно произнес Юрген.

Вся лестничная площадка, на которую выходила ведущая в сектор дверь, была заполнена активно ползающими вариантами. Их было так много, что они залезали друг на друга, устраивая из своих тел нечто похожее на многослойный сэндвич.

– Бежать нам придется очень быстро, – покачал головой Тейнер. – Такую ораву даже огнеметом не удержишь.

Один из вариантов, отделившись от общей массы, уверенно двинулся в сторону активного конца световода. Изображение его быстро увеличивалось, заполняя собой весь экран. Взметнулся вверх край широкой серой мантии, и изображение на экране погасло.

– Кино закончилось, – сказал Юрген, передавая монитор технику. – Точно так же резиновые твари нейтрализовали и остальные наши точки наблюдения.

– Похоже на ловушку, – сказал Тейнер. – Если бы мы открыли дверь, то уже ничем не смогли бы остановить ворвавшийся в сектор поток вариантов.

– Видно, здорово Ом на вас рассердился, – не то в шутку, не то всерьез сказал Юрген. – Вы не думаете, что следует отложить операцию, господин полковник?

– Не вижу смысла, – сделал отрицательный жест рукой Тейнер. – Вариантам терпения не занимать. Они будут сидеть на лестнице, до тех пор пока не дождутся своего.

– Или пока Ом не придумает новую пакость, – сказал, подойдя к ним, Хук. – Не сегодня – так завтра, не завтра – так послезавтра, все равно когда-нибудь придется идти в машинный зал. С каждым днем вариантов в Сфере не становится меньше. Как вам нравится новый боец? – указал он на Надю, которая уже успела облачиться в армокостюм.

Девушка стояла к мужчинам вполоборота, глядя куда-то в сторону. Форма была ей явно велика. Помимо того, что висела она мешком, рукава и штанины были значительно длиннее, чем требовалось, и Хуку пришлось позаимствовать у техников пружинные зажимы, чтобы стянуть их возле локтей и коленей.

– Ну, не очень эстетично, – заметил Юрген. – Зато защита гарантирована.

– А вот с винтовкой она совладать не смогла, – сказал Хук. – Все время путается в переключателях режимов ведения огня. Да и тяжеловата она для девушки. Я дал ей свой пистолет. Вряд ли ей в действительности придется стрелять, – тихо добавил он. – Но оружие в руках придает уверенности.

– У тебя все готово, Юрген? – спросил Тейнер.

– Да, – уверенно ответил тот и протянул Хуку большую катушку с режимом автоматического сматывания троса. – Мы заправили сюда телефонный шнур. Как только выберешься на лестницу, протолкни конец сюда, – Юрген указал на отверстие в стене, из которого техник уже извлек светопроводящее волокно. – Катушку повесь на пояс. Мы проверили ее несколько раз – надеюсь, она не доставит тебе неудобств.

Чтобы проверить, как работает катушка, Хук вытянул с полметра тонкого черного шнура.

– А как протянуть шнур в машинный зал? – поинтересовался он. – Ведь там герметичная дверь.

– Снаружи возле двери есть щиток, в котором имеются клеммы для подсоединения к внутренней телефонной линии, – ответил Юрген. – Маркировка на клеммах стандартная.

– Кстати, о двери, – сказал Тейнер. – Ом не сможет запереть нас в машинном зале так же, как запер в банковском хранилище?

– Насколько я понял, в банке Ом воспользовался автоматикой охранной системы. Двери машинного зала подобной системой не оснащены. Кроме того, автоматическая и ручная системы блокировки двери работают параллельно. То есть если вы начинаете открывать дверь вручную, то автоматика отключается сама.

– Ну, хоть что-то хорошее, – мрачно улыбнулся Хук. – Не хотелось бы снова оказаться в плену у варианта.

– Когда начинаем? – спросил Юрген.

Тейнер посмотрел на часы.

– Через десять минут.

– По местам! – взмахнув руками над головой, крикнул Юрген.

И сразу же все вокруг пришло в движение.

Направляясь к своей группе, Тейнер отметил, как слаженно и четко действуют подчиненные Юргена. Никому из них не требовалось дополнительных напоминаний или разъяснений. Каждый точно знал, какое место ему следует занять и что он должен делать.

Разъехались в стороны автопогрузчики. Тот, которому предстояло пробить дыру в стене, задним ходом въехал на пустые грядки. Вторая машина, с плитой, установленной на захватах, остановилась чуть левее. Судя по тому, что весь участок был перепахан колесами, водители автопогрузчиков все утро тренировались, добиваясь автоматизма и синхронности действий.

Двое человек заняли позицию слева от места, назначенного для удара, держа наготове уже развернутую проволочную лестницу.

– У кого какие проблемы – признавайтесь прямо сейчас, – обращаясь к членам своей команды, произнес Тейнер. – Через пять минут никакие жалобы приниматься в расчет не будут.

– Я забыл сходить в туалет, – выдал дежурную шутку Латимер.

– Теперь терпи, – ответил Тейнер. – Облегчишься в машинном зале.

– Кашину винтовку дать? – спросил Хук.

– Да, – кивнул Тейнер.

Обведя всех внимательным взглядом, он особенно долго задержал его на Наде. Девушка по-прежнему держала голову опущенной вниз, словно изучала носки ботинок.

Установив последовательность, в которой члены группы должны будут спускаться на лестницу, и распределив боевые позиции во время движения к машинному залу, Тейнер коротко скомандовал:

– Вперед.

Люди заняли позиции с двух сторон от места, где в скором времени в стене должна была образоваться дыра.

– Готовы? – спросил, подойдя к Тейнеру, Юрген.

– Да.

– Давай! – крикнул Юрген водителю мерно урчащего автопогрузчика.

– Хорошенько держи лестницу, – строго посмотрел на оказавшегося рядом с ним техника Хук. – Чтобы я, не дай бог, не загремел вниз.

Техник улыбнулся одними губами.

Выбрасывая из-под колес комья черной земли, автопогрузчик сорвался с места. Быстро набирая скорость, он приближался к стене. Стинов на мгновение испугался, что, пробив стену, машина сама свалится на лестницу. Но в метре от стены автопогрузчик завизжал тормозами. Выставленные вперед и чуть приподнятые захваты ударили в стену, проломив ее в двух местах. Уперевшись лобовым стеклом кабины водителя в преграду, машина замерла на месте.

Глава 25

По ту сторону

Тяжелые мощные захваты автопогрузчика поползли вверх, вырывая крепежные клепки и выворачивая из пазов стенную панель. Сдав назад, машина потянула плиту за собой. Убедившись, что стенная панель надежно удерживается захватами, водитель автопогрузчика прибавил скорость. Машина отъехала, освободив пространство возле пробитой в стене дыры.

Сверху еще продолжал сыпаться мелкий строительный мусор, а двое техников, закрепив на краю пролома конец проволочной лестницы, уже сбросили ее вниз.

Хук первым нырнул в провал. Повиснув на верхней ступеньке лестницы, он одной рукой выдернул из катушки на поясе конец телефонного шнура и протолкнул его в отверстие.

– Есть! – крикнул с другой стороны стены Юрген, ухватив конец провода.

Держась руками за края лестницы и почти не касаясь ногами ступенек, Хук быстро заскользил вниз. Почувствовав под ногами твердую поверхность, он сдернул с плеча винтовку, снял ее с предохранителя и огляделся по сторонам. Куча вариантов на лестничной площадке, находившейся выше него, продолжали свое кажущееся бессмысленным, хаотическое движение. Зато три варианта снизу сразу же почувствовали жертву. Первого варианта, прыгнувшего в его сторону, Хук подстрелил влет. Снаряд, выпущенный из гранатомета, размазал тело варианта по стене. Второго варианта выстрел Хука разорвал надвое. Разлетевшись в стороны, две половины тела судорожно сокращались, отплевываясь желтоватой слизью. Третьего варианта подстрелил спустившийся из пролома в стене Латимер.

– Переключайся на огнемет, – сказал Хук, разворачиваясь в сторону лестничной площадки.

Рядом с ними уже стоял Осато, наблюдая за тем, что происходит внизу.

Спрыгнув на лестницу, Стинов помог спуститься Наде. За ними последовали Кашин и Волков. Последним выбрался на пожарную лестницу Тейнер.

Как только вся группа покинула сектор, находившиеся наверху техники быстро подняли лестницу. Подготовленный автопогрузчик с первого раза точно вогнал установленную на захватах плиту в предназначенное для нее место, наглухо запечатав пролом в стене.

Несколько особей отделились от копошащейся на лестничной площадке бесформенной массы вариантов и устремились вниз по лестнице. За ними последовали другие. Движение вариантов вниз быстро принимало лавинообразный характер.

Осато и Волков уже бежали вниз, перепрыгивая через ступени, в любую секунду готовые ударить в лобовую по вариантам, попадись они на пути. Дороги назад не было. Укрытием мог стать только машинный зал, если до него удастся добраться.

Стараясь не отставать от ударной группы, бежали Кашин и Надя. Кашин придерживал локтем винтовку, висевшую на перекинутом через плечо ремне. Девушка бестолково размахивала рукой, в которой сжимала пистолет.

Стинов устремился вниз по лестнице следом за ними.

– Не геройствуй здесь, Хук! – крикнул Тейнер и побежал догонять Стинова.

– Понятное дело, Карл, – не оборачиваясь, ответил Хук. – Мне и самому жить пока еще не надоело.

Почти одновременно с Латимером он надавил на гашетку огнемета. Две широкие огненные струи устремились навстречу накатывающейся на них волне серых, матово отсвечивающих спин. Ударившись в ступени, пламя взметнулось вверх, перекрывая вертикальный периметр лестничного марша сплошной огненной стеной. Сквозь пляшущие языки багрового пламени люди видели корчащиеся в огне тела вариантов. Можно было только представить себе, какой вой стоял бы в узком, замкнутом пространстве, если бы варианты обладали способностью чувствовать боль и могли издавать различимые ухом звуки. А так были слышны только гул извергаемого огнеметами пламени да влажное шипение плавящихся в нестерпимом жару тел вариантов.

Неожиданно в метре от ступеней стену пламени пробило черное, обугленное тело, летящее прямо на людей. Уклоняясь от прямого удара, Латимер едва успел выключить огнемет и отшатнуться в сторону. Еще один обожженный вариант, пролетев сквозь огонь, ударил его в плечо. Потеряв равновесие, Латимер покатился вниз по лестнице.

– Так играть мы не договаривались! – крикнул Хук и, перехватив винтовку за центр, побежал вниз.

Перепрыгнув через сочащегося слизью обожженного варианта, он помог Латимеру подняться на ноги.

– Цел?

– Все в порядке.

– Тогда пошевеливайся.

Подтолкнув Латимера в спину, Хук через плечо оглянулся назад.

Следом за ними по ступеням катилась сплошная серая масса, удержать которую, казалось, не смогла бы никакая сила.

На лестничной площадке следующего этажа Осато и Волков, не останавливаясь, только чуть замедлив бег, с ходу расстреляли пятерых вариантов. Но на лестничном пролете им пришлось остановиться и пустить в ход огнеметы, чтобы пробить проход сквозь плотную массу вариантов, сплошным ковром покрывавшую ступени.

И снова они бежали вперед, раскидывая ногами чадящие тела вариантов, которые, корчась в агонии, все еще пытались, повинуясь заложенной в них программе, атаковать противника.

Тейнер и Стинов ненадолго задержались на лестничной площадке, чтобы убедиться, что у оставшихся позади Латимера и Хука все в порядке. Увидев вприпрыжку бегущую по лестнице лихую парочку, прикрывавшую тыл, они кинулись догонять остальных.

Латимер и Хук бежали вниз по лестнице, видя, как пузырятся стены. Отклеивавшиеся от стен и падавшие под ноги активировавшиеся варианты заставляли их бежать все быстрее.

Основную группу они догнали уже в проходе со сводчатым перекрытием, ведущем к входу в машинный зал.

Добежав до двери, Кашин воткнул пластиковую карточку ключа в контрольную щель. На панели загорелся зеленый квадрат, и тяжелая стальная плита двери медленно поползла в сторону. Вырвав из пальцев Кашина ключ, Осато толкнул его за порог.

Стинов и Тейнер, пропустив вперед Латимера с Хуком, ударили из огнеметов по ворвавшимся в проход следом за ними вариантам. Пламя заплясало под низким сводом, растекаясь по полу и скользя по стенам. Медленно пятясь в сторону двери, Стинов и Тейнер продолжали жечь вариантов, до тех пор пока у Игоря в баллоне не закончилась горючая смесь. Пока огнемет Тейнера продолжал изливать на вариантов оставшееся в нем пламя, Стинов выпустил вдоль прохода десяток снарядов, взрывы которых разбрасывали в стороны чадящие ошметки.

Хук, подбежав к щитку, оборвал тянущийся из катушки на поясе шнур и, зубами зачистив концы, быстро присоединил их к клеммам внутренней телефонной линии.

– Кончай коптить! – крикнул он Стинову с Тейнером. – Дверь открыта!

Все трое кинулись в машинный зал.

– Закрывай! – крикнул Хук Латимеру и, выпустив в сторону прохода последнюю струю пламени, нырнул в быстро сужавшийся дверной проем.

Позади него лязгнул дверной запор.

– Прорвались…

Опустившись на корточки, Хук обнял винтовку и прижался лбом к холодной стене.

– Ты что, молишься? – удивленно склонился над ним Латимер.

– Обойму меняю, – поднявшись, Хук отбросил в сторону пустой баллон.

Машинный зал представлял собой замкнутое кольцо, лежащее в основании Сферы. Высота потолка была около пяти метров. По центру тянулись три ровных ряда установленных через равные промежутки силовых генераторов, похожих на усеченные пирамиды, упирающиеся срезанными вершинами в потолок.

– Бдительность не терять, – строго произнес Тейнер. – Вариантов не видно, но это не означает, что их здесь нет.

– Ну, после того, что было на лестнице, мне парочка заблудившихся в машинном зале вариантов не страшна, – усмехнулся Латимер.

Осато включил установленный рядом с дверью экран, соединенный с камерой внешнего обзора. На экране появилось изображение сводчатого коридора, заполненного вариантами.

– Ждут, заразы, – прошипел сквозь зубы Осато.

Хук снял трубку с телефона, стоявшего на тумбе возле самой двери, и постучал пальцем по клавише.

– Да! Слушаю! – раздался в динамике хриплый, искаженный помехами голос.

– Это кто? – удивленно спросил Хук.

– Юрген! – последовал ответ. – А кого бы ты хотел услышать?

– Ну, не знаю, – игриво взмахнул пальцами в воздухе Хук. – Например, милый голосок какой-нибудь молоденькой, симпатичной телефонистки.

– Судя по твоему тону, у вас все в порядке?

– Да. Мы в машинном зале. Но, кажется, варианты не собираются нас отсюда выпускать… Тьфу, черт… Что это так все время трещит в трубке?

– Вы использовали огнеметы?

– А ты думаешь, варианты, пожелав счастливого пути, просто выделили нам почетный эскорт?

– Должно быть, обмотка шнура частично повреждена пламенем, – сказал Юрген. – Все целы?

– Да вроде как… Если не считать моральных травм.

– Что-нибудь уже обнаружили?

– Ты что, смеешься? Мы только что вошли! Пока больше никаких новостей.

– Хорошо. Свяжемся позже. Мы тоже подумаем над тем, как вытащить вас оттуда.

Хук положил трубку на рычаг.

– Что ж, начало обнадеживающее, – сказал он и посмотрел на Кашина. – Дай-ка мне винтовку, Вовчик, ни к чему она тебе здесь.

Забрав у Кашина винтовку, Хук повесил ее на плечо.

– Ну? – выжидающе посмотрел на Кашина Тейнер. – И где же телефон, о котором ты говорил?

– Дайте сориентироваться, – озадаченно потер лоб тыльной стороной ладони представитель корпорации. – Мне известен только знак, которым отмечено место, где спрятан телефон. Это где-то рядом со входом в туннель.

– Скажи, что за знак, – потребовал Волков. – Вместе мы его быстрее отыщем.

– Нет-нет! – затряс головой Кашин. – Я все сделаю сам!

– Ну, как знаешь, – пожал плечами Волков.

– Тогда не тяни! – прикрикнул на Кашина Хук. – Ищи телефон!

– Пожалуй, вместе мы, действительно, справимся быстрее, – неожиданно изменил свое решение Кашин. – Знак вот такой, – он указал на прилепленную к стене наклейку с изображением весов – эмблемы корпорации «Скейлс». – Только на одной из чашек весов должен стоять телефон.

– А если эмблему кто-то содрал? – поинтересовался Осато.

– Знак должен быть изображен прямо на стене, – ответил Кашин.

– А ты готова заняться делом? – спросил Тейнер у Нади.

Девушка молча кивнула.

– Осато, проводи ее к пульту, – приказал Тейнер.

– Я сама найду дорогу, – глядя куда-то в сторону, попыталась возразить девушка.

– Никаких «сама», – ответил Тейнер. – А если вариантов встретишь?

– Если ты не против, Карл, я тоже пойду с ними, – обратился к Тейнеру Стинов. – Хочу взглянуть на пульт.

– Давно не видел? – усмехнулся Хук.

– Да уж порядком, – улыбнулся в ответ Стинов.

– Давай, – кивнул Тейнер. – Остальные будут искать телефон. Хук, ты берешь с собой Кашина и направляешься в сторону туннеля вдоль внутренней стены кольцевого зала. Я буду искать знак, двигаясь параллельно с вами вдоль внешней стены. Вы, – указал он на Латимера и Волкова, – отправляетесь в противоположную сторону.

– Ясно, – кивнул Волков.

– Проверьте, чтобы у всех были включены аудио-систы, – напомнил Тейнер. – Связь поддерживать постоянно.

– А какой приз получит тот, кто первым найдет телефон? – поинтересовался Латимер.

– Билет первого класса на челнок, отправляющийся на Землю, – усмехнулся Тейнер.

Глава 26

Умрите все!

Пульт контроля за состоянием поля располагался в неглубокой нише на внутренней стене зала. Это была старинная конструкция, разработанная и установленная еще во времена создания Сферы и ни разу не модернизированная с тех пор. Датчики контроля были выведены на большой вертикальный стенд, в центре которого находился информационный экран. Управление мощностями генераторов осуществлялось при помощи многочисленных снабженных движками шкал, занимавших все пространство на узкой горизонтальной панели.

Подойдя к пульту, Стинов нажал сетевую клавишу. Включилась подсветка датчиков контроля. На информационном экране появилась надпись: «Все системы функционируют в заданном режиме. Корректировка равномерности снабжения поля стабильности энергией не требуется».

Стинов поднял опрокинутый на пол стул оператора и поставил его на место.

– Можете приступать к работе, леди, – сказал он, поворачиваясь в сторону, где находились Осато и Надя.

Не завершив движения, Стинов замер, оперевшись рукой о спинку стула.

В двух шагах от него стоял Осато, напряженно вытянувшись в струнку и вздернув вверх подбородок. В лицо ему смотрел ствол пистолета, который держала обеими руками Надя. Стинов сразу отметил, что снять пистолет с предохранителя девушка не забыла.

– Ни слова, – быстро взглянув на Стинова, прошептала Надя. – Издашь хотя бы звук или сделаешь какое-нибудь движение, и я выстрелю. Честное слово, выстрелю.

То, что девушка не боялась быть услышанной остальными, означало, что аудио-сист в ее шлеме выключен.

Стинов перевел взгляд на Осато, который, скосив глаза к переносице, озадаченно изучал вороненый ствол пистолета, приставленный к его маленькому плоскому носу.

– Бросьте оружие на пол! – приказала Надя. – Живо! Я шутить не собираюсь!

Стинов опустил руку и чуть шевельнул плечом. Ремень соскользнул с плеча, и винтовка, громыхнув прикладом, упала на пол. То же самое проделал и Осато.

– Медленно отойди к генератору, – приказала Стинову девушка.

Игорь молча выполнил команду.

– Теперь сними шлем и брось его на пол!

Стинов снова подчинился. Наклонившись, чтобы положить шлем на пол, он незаметно дернул кистью правой руки, и в сложенную лодочкой ладонь скользнула холодная метательная стрелка, выпавшая из чехла, закрепленного на предплечье.

– Теперь можно спросить, в чем, собственно, дело? – выпрямившись, обратился Стинов к девушке.

Пытаясь заговорить с Надей, он старался отвлечь ее внимание. Но при этом прекрасно понимал, что у Осато не было ни малейшего шанса уйти с линии огня. С того расстояния, на котором Надя держала Осато на прицеле, промахнуться было невозможно. Было заметно, что девушка нервничает. Руки ее подрагивали, указательный палец плясал на спусковом крючке пистолета. Любое неосторожное движение могло заставить ее нажать на курок. И тогда пуля, выпущенная в упор, будет метаться внутри шлема, до тех пор пока не изрубит голову Осато, как кочан капусты.

– Нельзя! – резко ответила, почти выкрикнула Надя. – Ты! – ткнула она стволом пистолета Осато в нос. – Вызови сюда Кашина! Скажи, что мы, возможно, нашли телефонную линию. Но остальные пусть продолжают поиски.

Осато молчал.

– Ну!

Ствол пистолета расплющил Осато губы.

– Делай, что она говорит, – сказал Стинов.

– Эй, Хук! – отчетливо и громко произнес Осато. – Мы здесь что-то обнаружили. Нужна консультация Кашина.

– Нашли телефонную линию? – раздался в шлеме голос Тейнера.

– Да вряд ли. Но пусть Кашин на всякий случай взглянет.

– Где вы находитесь?

– Возле пульта.

– Сейчас будем.

– Теперь сними шлем, – приказала Осато Надя.

Осато стянул с головы шлем и положил его на стул.

Не опуская пистолета и не сводя взгляда с Осато, Надя сделала шаг назад и оперлась на пульт. Перехватив пистолет правой рукой, она опустила другую руку вниз и откинула крышу прямоугольной ячейки, под которой находился вертикальный рычаг. На красной рукоятке белыми буквами была выведена четкая надпись: «Осторожно». Положив ладонь на рукоятку рычага, Надя пошевелила пальцами, обхватывая ее поудобнее, и дернула рычаг вниз.

На информационном экране появилась новая надпись: «Внимание! Вы воспользовались системой одновременного отключения всех силовых генераторов! Результатом вашего действия станет уничтожение поля стабильности вокруг Сферы! Для подтверждения своего решения воспользуйтесь рычагом еще один раз, пока горит эта надпись!»

– Что ты делаешь? – сдавленным полушепотом просипел Осато.

– Я хочу выбраться отсюда, – ответила девушка. – Я больше не могу здесь оставаться! – На последнем слове голос ее едва не сорвался на истеричный крик. – Никакой телефонной линии не существует! Никто не вывезет нас отсюда! Умирайте, если вам это нужно, а я хочу жить!..

Стинов сжимал в руке стрелку, не решаясь сделать бросок. Если человека, держащего в руке оружие, ранить в плечо, то поражение лучевого нерва вызовет мгновенный паралич кисти. Но тело девушки было защищено армокостюмом. Открытым оставалось только лицо.

– Дернув еще раз за рычаг, ты уничтожишь Сферу, – сказал Стинов.

Он старался говорить спокойно и убедительно, но девушка как будто не слышала его слов.

– Я хочу выбраться отсюда!.. – снова воскликнула она.

– А как же остальные? Те, кто остался в Сельскохозяйственной зоне? Все они погибнут.

– Какое мне дело до остальных!

– Нет никакой гарантии, что после отключения генераторов в поле образуется пробой.

– Пробой будет! И именно на уровне туннеля!

– Это Кашин тебе сказал?

– Да, я сказал ей это, – раздался голос со стороны.

– Эй, что здесь у вас происходит? – Пришедший вместе с Кашиным Хук схватился за винтовку.

– Брось оружие! – заорала Надя. – Брось, или я стреляю!

Быстро сориентировавшись в обстановке, Хук бросил винтовку на пол. Вторую, которая висела у него на плече, забрал Кашин.

– Ты все отлично сделала, – сказал он, присоединяясь к Наде, которая все еще держала на прицеле Осато.

– Мы выберемся отсюда? – с надеждой посмотрела на него девушка.

– Непременно выберемся, девочка моя, – улыбнулся Кашин. – Непременно!

– Кончай валять дурака, Кашин, – зло посмотрел на представителя корпорации Хук.

– Пора все поставить на свои места, господа, – Кашин направил винтовку в сторону Хука и Стинова. – Никакой телефонной линии нет. Мне пришлось выдумать эту историю, для того чтобы вы помогли мне добраться до машинного зала. Подозреваю, что заставить вас сделать это иным способом мне бы не удалось. Люди, оставшиеся в Сфере, обречены, и с этим ничего не поделаешь. Какой смысл погибать всем, если кто-то может спастись? – Не получив ответа на свой вопрос, Кашин недоумевающе пожал плечами. – Вы ошибаетесь, если считаете меня патологическим злодеем. Я готов и вам дать шанс спастись. Но прежде вы должны отдать мне мемори-чипы.

– Ты не боишься оставлять живых свидетелей? – спросил Стинов.

– Свидетелей чего? – удивленно поднял брови Кашин.

– Преступления, совершенного корпорацией в Сфере, и массового убийства, которое ты затеваешь.

– Надежных свидетелей из вас не получится. Нет никаких подтверждений тому, что вы вообще побывали в Сфере.

– Я здесь родился! – рявкнул Хук.

– Вы прекрасно понимаете, о чем я говорю, – пренебрежительно поморщился Кашин. – Ну так как? Мы сумеем договориться?

Точкой в его фразе стал грохот выстрела. Стрелял Тейнер, которому удалось, прячась за рядами генераторов, незаметно подобраться к месту происшествия.

Пуля, угодившая Кашину в грудь, не пробила защиту армокостюма, но удар отбросил его назад. Ударившись спиной о пульт, Кашин рухнул на пол. Винтовка, которую он держал в руках, отлетела в сторону.

Почти одновременно с выстрелом Стинов выбросил вперед руку, в которой у него была стрелка. Тонкий металлический стержень вонзился в руку девушки, сжимающую пистолет. Надя пронзительно закричала. Громыхнул выстрел. Пистолет выплюнул кусок свинца. Осато упал на пол и откатился в сторону.

Хук, наклонив голову, как бык, бросился вперед, ничего не видя перед собой.

– Стоять! – вскочив на ноги, заорал Кашин.

Обхватив за плечи девушку, прижимавшую к груди кровоточащую ладонь, он приставил к ее горлу нож.

Но Хука уже ничто не могло остановить.

Лезвие ножа полоснуло Надю по горлу. Девушка захрипела. Глаза ее закатились. Руками она обхватила шею, словно надеялась удержать хлещущую из горла кровь.

Толкнув тело девушки в сторону несущихся на него противников, Кашин дернул рычаг вниз и, подхватив с пола винтовку, метнулся в сторону генераторов.

Он все точно рассчитал – вынужденные выбирать между корчащимся на полу, истекающим кровью человеком, пультом, на экране которого горела надпись: «Генераторы отключены!», и скрывшимся среди одинаковых рядов усеченных конусов противником, Хук со Стиновым на какое-то время потеряли ориентацию.

Выстрел, посланный вдогонку Кашину Тейнером, не достиг цели.

– За ним! – Стинов толкнул Хука в сторону, куда побежал Кашин.

Сам он бросился к пульту и рванул вверх красный рычаг. Затем, работая обеими руками, стал быстро выводить мощность на максимальную. Закончив, он поднял взгляд на информационный экран, на котором по-прежнему с убийственной однозначностью горела надпись: «Генераторы отключены!»

Внезапно, осознав всю тщетность своих действий, Стинов почувствовал полнейшее спокойствие, близкое к апатии безнадежно больного. Силовые генераторы и поле стабильности являлись единой системой, которая, будучи однажды разорванной, уже не подлежала восстановлению. Надеяться заставить их снова работать вместе было все равно что пытаться засунуть обратно в раковину выковырнутого из нее моллюска. Для того чтобы вновь запустить генераторы, необходим был мощный импульс энергии извне.

Наклонившись, Стинов перевернул тело девушки на спину. Глаза Нади безжизненно смотрели в потолок.

Сзади к нему подошел Осато.

– Никогда в жизни не чувствовал себя таким беспомощным, как сегодня, – извиняющимся тоном произнес он.

– Бывает, – кивнул Стинов.

Стинов подумал о туннеле, к которому побежал Кашин. Наверное, им еще не поздно было воспользоваться. Однако Игорь даже не двинулся с места. Ему казалось, что бестолковая суета перед лицом неминуемой гибели выглядела бы унизительно и глупо. Смерть была таким же естественным и одновременно торжественным моментом в жизни любого человека, что и рождение, и, как бы ни хотелось подольше оттянуть этот миг, встретить ее следовало спокойно и достойно.

Сидя на корточках, Стинов медленно перевел взгляд с мертвой девушки на направляющегося в его сторону Тейнера, затем на выбежавших из противоположного конца зала Волкова и Латимера.

Говорят, что в момент гибели перед глазами у человека проходит вся его жизнь. У Стинова было достаточно времени, чтобы вспомнить минувшие дни, но он думал только о том, что все, что он сейчас видит, происходит в последний раз. Мир перестанет существовать вместе с ним.

– Кто-нибудь объяснит мне, почему мы все еще живы? – раздраженно спросил появившийся из-за конуса генератора Хук.

Услышав вопрос, Стинов машинально взглянул на информационный экран.

«Генераторы отключены!»

– Тебе не терпится на тот свет? – мрачно пошутил Стинов.

– Ну что ты мелешь? – недовольно поморщился Хук. – Я просто хочу узнать, в чем дело.

– Я думаю, что ждать осталось не так уж долго, – сказал Стинов. – Если бы было известно, с какой скоростью движется сверху волна разрушений…

– Уберите с экрана эту идиотскую надпись и выведите параметры поля! – крикнул Латимер.

– Верно! – Подбежав к пульту, Стинов сел на стул. – На экран можно вывести трехмерное графическое изображение поля! Изменение окраски показывает падение напряжения на том или ином его участке.

Стинов нашел нужную клавишу и изо всех сил надавил на нее большим пальцем. На экране возникло объемное изображение окружающего Сферу поля – зеленоватый шар, равномерно окрашенный по всей поверхности, медленно вращающийся вокруг вертикальной оси.

– Ч-черт… – Стинов провел тыльной стороной ладони по внезапно покрывшемуся испариной лбу.

– В чем дело?

Хук стоял у Игоря за спиной, но изображение на экране ни о чем ему не говорило.

– Поле по-прежнему окружает Сферу. Никаких изменений в его состоянии не отмечается.

– И что это значит? – спросил Хук. – Этому гаду не удалось отключить генераторы?

– Генераторы выключены, – Стинов посмотрел на Хука, затем перевел взгляд на Тейнера. – Поле стабильности существует независимо от генераторов.

– А как же эксперименты, проведенные на Земле? – удивленно спросил Осато.

– На Земле исследователи работали с миниатюрными моделями, несопоставимыми по размерам с настоящей Сферой, – ответил Стинов. – По-видимому, окружающее Сферу поле стабилизируется за счет своих размеров. Необходимый минимум энергии оно может получать за счет своего вращения, используя магнитное либо электрическое поле Земли.

– Выходит, что поле стабильности невозможно уничтожить? – сосредоточенно сдвинув брови, спросил Хук.

– Я здесь ни при чем, – едва сдерживаясь, чтобы не захохотать в полный голос, Стинов развел руки в стороны. В следующее мгновение он обхватил Хука рукой за шею и притянул его к себе. – Хук!.. Чертяга!.. Поживем еще!

– Отпусти!.. Чтоб тебя!.. – заверещал Хук, уперевшись кулаком Стинову в живот. – Мало, что ли, на сегодня жертв?..

Все сразу посмотрели на безжизненное тело Нади.

– Надо же, – обескуражено покачал головой Волков. – Выжила среди вариантов, чтобы погибнуть среди людей.

– Это называется судьба, – выбравшись из объятий Стинова, философски изрек Хук. – Мораль: не ищи себе плохих друзей и лишних неприятностей.

– Нужно снять с нее армокостюм, – сказал Тейнер. – Нам он еще может пригодиться.

– Где Кашин? – спросил у Хука Стинов. – Ты догнал его?

– Я видел, как он нырнул в туннель, – движением руки Хук откинул волосы назад. – Там нет освещения, а я где-то фонарь потерял. Я не стал его преследовать, просто запер дверь снаружи.

– Значит, если поле сохранилось, он все еще там.

Не сговариваясь, все разом взяли в руки винтовки и зашагали в одну сторону.

Вход в туннель был закрыт тяжелой металлической дверью со срезанными углами и большим штурвалом ручного запора по центру.

– Изнутри дверь открыть нельзя? – спросил Стинов.

– Невозможно, – ответил, берясь обеими рукам за штурвал, Хук. – Я проверил, прежде чем закрыть.

Повернув штурвал пару раз, он уперся ногами в пол и, потянув на себя, с трудом отвалил тяжелую металлическую плиту в сторону.

Заглянув в туннель, Стинов осветил фонарем стены.

Проход имел овальное сечение. В ширину он был чуть больше метра. Подняв руку вверх, можно было коснуться ладонью потолка. Сразу же от порога пол уходил вниз под углом почти в сорок пять градусов. По стенам тянулись подвешенные на скобах черные высоковольтные кабели толщиной в руку.

– Спрятаться негде, – сказал Хук, заглянув в туннель через плечо Стинова. – Может быть, попробовать позвать его?

– Ты бы на его месте вышел? – оглянувшись на Хука, спросил Стинов.

– Мне и на моем месте неплохо, – обиженным голосом ответил Хук. – Не хватало мне только за этого подонка решения принимать.

– Ладно, – Стинов передал Хуку фонарь. – Иди следом за мной и освещай путь.

Он снял винтовку с предохранителя и шагнул за порог.

– Если что, стреляй не задумываясь, – напутствовал его Хук.

Стинов начал неторопливо спускаться вниз, держа одну руку на ложе винтовке, а другой придерживаясь за скобы на стене.

– Хоть бы ступени сделали, – раздалось у него за спиной недовольное ворчание Хука.

– Кабели прокладывали автоматы, – ответил Стинов. – Им ни свет, ни ступени не нужны.

– А о людях, естественно, никто не подумал, – продолжал гнуть свое Хук.

Они прошли метров пятьдесят, все время спускаясь вниз.

Стинову вдруг показалось, что он заметил впереди какое-то слабое свечение.

– Дай-ка фонарь, – протянув руку назад, попросил он Хука.

Вытянув руку с фонарем вперед, он ничего не смог рассмотреть. Тогда, нажав кнопку на рукоятке, он погасил фонарь.

– Ты что, с ума сошел?! – воскликнул позади него Хук.

– Смотри, – негромко произнес Стинов.

По проходу разливалось неясное зеленоватое свечение.

– Что это? – почему-то шепотом спросил Хук.

– Поле, – ответил Стинов, снова включая фонарь.

По мере того как они приближались к полю, свечение становилось все более интенсивным. Вскоре уже можно было двигаться вперед, выключив фонарь.

Стинов остановился метрах в десяти от поля.

– Все, – сказал он. – Пришли.

– А куда же гаденыш делся? – недоуменно выгнул губы Хук.

Стинов достал из кармашка большой шестиконечный сюрикен и бросил его в сторону поля. Коснувшись поля, звездочка исчезла. Свечение поля в месте контакта с инородным телом на мгновение сделалось чуть более интенсивным.

– Ты хочешь сказать, что Кашин тоже так? – Хук указал пальцем в сторону поле.

– Он бежал, думая, что ты гонишься за ним. При этом был уверен, что поля в туннеле уже нет. Должно быть, в темноте он потерял равновесие и, не успев остановиться, влетел в поле.

Поджав губы, Хук покачал головой и посмотрел на поле странным взглядом – вроде как с сожалением. Минуты две он молчал, после чего изрек с серьезным видом:

– Я бы сказал, что Вовчику крупно повезло.

Глава 27

Возвращение

– Все было зря, Юрген, – отчетливо и громко, чтобы перекрыть шум помех, произнес в трубку Тейнер. – Никакой телефонной линии не существует. Кашин и девушка погибли.

– Варианты? – с тревогой спросил Юрген.

– Кашин. Он пытался отключить генераторы и уйти по туннелю. Но, как выяснилось, поле стабильности сохраняется и при отключенных генераторах.

– При отключенных генераторах? – удивленно повторил Юрген.

– Да. Кашину удалось их отключить. И тем не менее все мы живы.

– Значит, возможность каких-либо манипуляций с полем тоже отпадает?

– Похоже на то.

– Что ж, отрицательный результат – тоже результат, – рассудительно заметил Юрген. – Теперь мы, по крайней мере, знаем, что в этом направлении работать бесполезно. Ну а о том, что делать дальше, поговорим, когда вернетесь.

– Мы, похоже, крепко влипли, Юрген. У нас за дверью скопище вариантов.

– Есть какие-нибудь идеи?

– Даже две. Нам остается либо просто ждать, надеясь, что в конце концов варианты расползутся, либо прорываться к лифту.

– Мы тоже поработали мозгами, – сказал Юрген. – Огонь – наиболее эффективное средство борьбы с вариантами из того, чем мы располагаем. У нас имеется двухсотлитровая бочка спирта. Если мы выльем его на лестницу, он протечет до самого низа. Вам останется только подпалить его. В огне вариантам будет не до вас, а ваши армокостюмы, надеюсь, достаточно надежны, для того чтобы пройти сквозь пламя. Спирт по сравнению с другими горючими жидкостями хорош еще и тем, что быстро прогорает, и температура горения у него не слишком высокая – и вам легче, и есть уверенность, что стены выдержат.

– Ну как? – Тейнер посмотрел на свою команду, слушавшую разговор через внешний динамик.

– По-моему, неплохо, – сказал Латимер.

– Годится! – уверено заявил Хук.

– Армокостюмы должны выдержать, – кивнул Стинов.

– А что нам еще остается? – пожал плечами Волков.

– Не оставаться же здесь навсегда, – добавил Осато.

– Должно быть, лучше ничего придумать не удастся, – сказал в трубку Тейнер.

– Ждите, – ответил Юрген. – Я свяжусь с вами, когда все будет готово.

– Интересно, о каких дальнейших планах собирается поговорить с нами Юрген? – ни к кому конкретно не обращаясь, спросил Латимер, когда Тейнер положил трубку.

Ему никто не ответил.

– Нет, но все же! – продолжал настаивать Латимер. – Что мы еще можем предпринять для своего спасения?

– Для начала было бы неплохо добраться до Сельскохозяйственной зоны, – невесело произнес Осато.

– Ну а потом? – стоял на своем Латимер. – Как можно собственными силами выбраться из Сферы?

– Можно попытаться подняться в сектор Ньютона и посмотреть, что стало после взрыва с челноками, – не очень уверенно предположил Тейнер. – Возможно, какой-то из них пострадал не так сильно и его удастся восстановить, используя части, снятые с других челноков.

– Эта работа не на один день, – мрачно заметил Волков. – Да и варианты не дадут нам спокойно трудиться. Сектор разрушен, изолировать его от этих тварей нереально.

– Для того чтобы поднять челнок в воздух, нужно будет сначала расчистить стартовую площадку, – добавил Осато.

– Полностью согласен с вашей критикой, – развел руками Тейнер. – Но ничего другого мне в голову не приходит.

– Нужно попытаться наладить отношения с Омом, – сказал Стинов. – Он наша последняя надежда.

– Не очень-то я в него верю, – покачал головой Хук. – Скользкий он, как и все остальные твари.

– Самосознание Ома пока еще не сформировано окончательно, – возразил Стинов. – Ему и самому не до конца ясно, что он из себя представляет.

– Вариант, он и есть вариант, – пренебрежительно махнул рукой Хук. – Ничего хорошего от него ждать не приходится.

– Ты и от Юргена вначале ничего хорошего не ждал, – заметил Тейнер.

– Юрген – человек, – парировал Хук.

– А Кашин кто, по-твоему?

– Пустой разговор, – снова махнул рукой Хук, на этот раз почти безнадежно. – Что вы от меня хотите услышать? Кто чего стоит? В количественном выражении? Кто из вас мог предположить, что Надя станет помогать Кашину? Какую отметку вы выставите этой несчастной девочке?

Ответом ему было молчание.

– Ее не в чем винить, – произнес наконец Волков. – Нам следовало хорошенько подумать, прежде чем брать ее с собой. Мы подошли к ней с собственными мерками и представлениями о пределах человеческой выносливости. В то время, когда мы были вместе, мы почти не обращали на нее внимания, а девушка находилась на грани нервного срыва. Вспомните, она почти все время молчала, замкнувшись в себе. Ужас, засевший у нее в душе после дней, проведенных среди вариантов, снова всплыл, когда Кашин сказал ей, что Сфера обречена на гибель. Она скорее всего и сама не понимала, что делает, просто хотела спастись.

– Верно, – тяжело вздохнул Тейнер. – Еще одна жертва на моей совести.

– Ты и Кашина посчитал? – удивился Хук.

– Вельт, – пояснил Тейнер. – Теперь ему уже не на что рассчитывать.

– Да, – поскреб затылок Хук. – У Германа дела хуже некуда. – Развернувшись, он с раздражением пнул ногой тумбочку, на которой стоял телефон. – Сволочь!

– Это ты о ком? – поинтересовался Волков.

– Догадайся с трех раз, – цедя слова сквозь зубы, предложил ему Хук.

Конец невеселому разговору положило прерывистое попискивание телефонного зуммера.

– Да! – сорвал трубку с телефона Тейнер.

– У нас все готово, – сообщил Юрген. – Можем начать, как только получим команду от вас.

– К бою! – скомандовал Тейнер.

В последний раз проверив надежность всех соединений армокостюмов, люди надели шлемы и опустили лицевые щитки. Два-три вдоха, чтобы проверить работу фильтров. На руках у каждого перчатки, подсоединенные к защитной системе армокостюмов. Щелкнули загоняемые в винтовки новые обоймы и баллоны для огнеметов.

– Сколько времени вам потребуется, чтобы вылить весь спирт? – спросил Тейнер у Юргена.

– Четыре с половиной минуты, – точно ответил тот. – Мы используем откалиброванный насос.

Тейнер посмотрел на часы.

– Начинайте.

Держа винтовки наготове, Латимер и Хук встали напротив двери. Следом за ними – Волков и Стинов. Осато положил руку на рычаг дверного запора.

– Десять секунд до конца, – сказал Юрген.

– Все, мы выходим!

Бросив трубку, Тейнер надел на голову шлем, защелкнул крепеж и опустил щиток.

– Открывай! – махнул он рукой.

Осато рванул рычаг вниз.

Едва только дверь приоткрылась, как в образовавшуюся щель, мешая друг другу, начали протискиваться два варианта. Сделав шаг назад, Латимер выпустил по ним разрывной снаряд, разнесший в клочья сразу обоих. Не дожидаясь, когда появятся новые твари, Хук перепрыгнул через порог.

Коридор до самой лестницы был заполнен вариантами. Пребывавшие прежде в хаотичном движение, теперь все они, как один, устремились в сторону открывшейся двери.

Трехступенчатые системы фильтров, установленные в шлемах, работали отменно, поэтому запаха этанола не чувствовалось. Но в тех местах, где пол не был покрыт телами вариантов, можно было увидеть растекавшуюся по нему прозрачную жидкость.

Небольшой, размером чуть больше кошки, вариант попытался вцепиться Хуку в ногу. Хук носком ботинка отшвырнул его к стене и, выставив винтовку перед собой на вытянутых руках, нажал на гашетку огнемета.

Заполнившие замкнутое пространство коридора спиртовые пары вспыхнули, прежде чем струя пламени коснулась пола. Огненный шквал прошелся по всей длине прохода, превращая тела вариантов в сморщенные комки опаленной плоти. Затем к потолку взметнулись языки бледного голубоватого пламени.

За спиной Тейнера, последним покинувшего машинный зал, захлопнулась стальная створка двери, отрезая путь к отступлению.

– Вперед! – прозвучала в шлеме у каждого команда Тейнера.

Люди бросились сквозь пламя, не разбирая дороги.

Пытаясь найти спасения от огня, варианты выпрыгивали высоко вверх, бились в стены и, снова падая на охваченный огнем пол, корчились в агонии. От жара кожные покровы на их телах лопались, разбрызгивая желтоватую слизь.

Даже умирая, варианты продолжали подчиняться заложенной в них программе, и последние, отчаянные атаки их были все еще опасны.

Пластиковые колпаки осветительных панелей на потолке плавились от жара. Скрытые под ними светоячейки взрывались одна за другой, обдавая бегущих людей потоками сверкающих искр, перемешанных с осколками стекла.

Бегущий последним Тейнер неожиданно оступился и, выставив руки, упал на грудь. В ту же секунду на спину ему упал еще живой вариант. Остановившийся, чтобы помочь Тейнеру подняться, Стинов ударил варианта прикладом винтовки. Вариант еще плотнее прижался к придавленному к полу человеку, обволакивая его со всех сторон, словно кокон. Времени на размышления не оставалось. Вскинув винтовку, Стинов выпустил по варианту длинную очередь, надеясь только на то, что Тейнера спасет армокостюм. Раскидав все еще шевелящиеся части тела варианта в стороны, Стинов наклонился и рывком поставил Тейнера на ноги. За темным лицевым щитком, заляпанным слизью, лица было на разглядеть.

– Карл! – отчаянно закричал Стинов.

С трудом приподняв руку, Тейнер провел ладонью по лицевому щитку, очищая его от грязи.

– Порядок, – услышал Стинов хрипловатый голос Тейнера.

– Идти можешь?

– Да, – тяжело махнул рукой тот. – Да…

Пошатнувшись, Тейнер едва не упал. Ни одна пуля ни коснулась его тела, но от ударов спина болела так, словно его били палками трое умелых экзекуторов.

Вернувшиеся Осато и Волков подхватили Тейнера под руки и, не обращая внимания на его слабые попытки освободиться, потащили вперед по охваченному огнем коридору.

На лестнице еще оставались живые варианты, но реальной угрозы они уже не представляли. Их оплывшие, почерневшие тела медленно стекали вниз по ступеням подобно огромным каплям плотного, вязкого раствора. Люди раскидывали их ногами в стороны, как досадливые помехи на пути. Они бежали вверх по лестнице, уже не спасаясь от вариантов, а думая только о том, как бы вырваться живыми из этого огненного ада.

Защита армокостюмов предохраняла от языков пламени, но была бессильна против нестерпимого жара. Обжигало уже даже само прикосновение внутренних поверхностей защитных костюмов к открытым участкам кожи. А комбинезоны, надетые поверх армокостюмов, давно уже превратились в тлеющее тряпье. Не рассчитанные на чрезмерно высокую температуру, вышли из строя фильтрационные системы шлемов. Каждый вдох раскаленного воздуха опалял горло и легкие. Из-за гари, заполнявшей шлемы, головы у всех раскалывались от нестерпимой боли, а перед слезящимися глазами бешено вращались полупрозрачные радужные колеса. Ноги, налившиеся свинцовой тяжестью, передвигались все медленнее, механически отсчитывая ступени.

Стинов, двигавшийся впереди, наверное, пробежал бы мимо свисавшей вдоль стены проволочной лестницы, если бы за нее не зацепился ствол винтовки, которую он повесил на шею. Ухватившись руками за ступени, Стинов почти без сил повис на лестнице. Колоссальным усилием воли он заставил себя выпрямиться и снова встать на ноги.

Ниже по ходу лестницы все осветительные панели и аварийные фонари были выведены из строя, но света с верхней лестничной площадки было достаточно, для того чтобы увидеть, что происходит вокруг. На ступенях под ногами у Стинова еще догорали, то и дело выбрасывая вверх чахлые язычки огня, последние лужицы спирта. Пространство лестничного пролета заполняли клубы серого дыма, в которых кружились черные хлопья маслянистой копоти. Только теперь Стинов понял, что огненная зона осталась позади.

Из темноты и дыма выскочили еще две человеческие фигуры.

– Где остальные? – с трудом прохрипел обожженным горлом Стинов.

– Помогите нам! – услышал он голос Осато из аудио-систа.

Один из людей развернулся и снова скрылся во мраке, озаряемом всполохами голубоватого пламени. Другой тоже хотел было последовать за ним, но вдруг схватился за винтовку, которая, как и у Стинова, висела у него на шее.

– Сзади, Игорь! – услышал Стинов надсадный крик Латимера.

Обернуться он не успел. В спину его ударил бросившийся с лестничной площадки вариант.

Стинова спасло только то, что, не устояв на ногах, он покатился вниз по лестнице. Упавшего на ступени варианта расстрелял из гранатомета Латимер.

Скатившись по ступеням, Стинов вновь провалился во тьму. Кто-то подхватил его и помог подняться на ноги.

– Цел? – услышал он голос Волкова.

– Да, – Стинов стянул ремень винтовки с шеи. – Наверху варианты.

– Смени Осато, – сказал Волков и большими прыжками побежал вверх по лестнице.

Стинов заменил Осато, который уже совершенно выбился из сил, и на пару с Хуком дотащил Тейнера до места, где Волков и Латимер сдерживали нападение пока еще не слишком многочисленных вариантов, атакующих людей с верхней лестничной площадки. Некоторые из вариантов просто прыгали вниз, пытаясь в полете дотянуться до противников, другие, стараясь подобраться поближе, ползли, подобно гигантским амебам, приклеившись к стенам.

Схватив конец троса, свисавший рядом с лестницей, Стинов застегнул карабин на поясе Тейнера. Трос пополз вверх. Тейнеру оставалось только перебирать руками ступени лестницы.

Следом за Тейнером вверх по проволочной лестнице полезли остальные.

Перевалившись через край проделанной в стене дыры, Стинов на четвереньках отполз в сторону. Кто-то из людей попытался забрать у него винтовку, которую он тащил за собой на ремне. Но, едва только взяв винтовку в руки, человек вскрикнул и бросил ее – корпус винтовки был раскален до такой степени, что ее невозможно было держать голыми руками.

В бок Стинову ударил поток воды, и он от неожиданности опрокинулся на спину. Поднявшись на колени, он сорвал с головы шлем и с наслаждением подставил пылающее лицо под упругие струи холодной воды, которой его поливали из шланга.

Едва только Волков, поднимавшийся по лестнице последним, ввалился в сектор, стоявший чуть в стороне автопогрузчик запечатал дыру в стене закрепленной на захватах плитой, раздавив при этом варианта, пытавшегося пролезть следом за людьми. Двух небольших вариантов, которым удалось проскользнуть в дыру, пригвоздили к полу заточенными на концах арматурами, после чего Хук сжег их из огнемета, наблюдая за тем, как медленно обугливаются конвульсивно дергающиеся тела. С лицом, облепленным мокрыми волосами, с воспаленными, покрасневшими глазами и со злорадной усмешкой на дергающихся губах он был похож на безумца, готового обратить свое оружие против всего живого.

– Ну и прогулку ты нам устроил, – сказал Хук, увидев направлявшегося к нему Юргена.

Поставив винтовку на предохранитель, он бросил ее на землю, сорвал с рук перчатки и, проведя ладонями по лицу, убрал волосы.

– Главное, что все целы, – без тени улыбки ответил Юрген.

– Тейнеру нужен врач, – сказал Стинов.

Тейнер лежал на спине, раскинув руки в стороны. Дышал он тяжело, с хрипами. Лицо его покрывала мертвенная бледность, сквозь которую проступали багровые пятна ожогов. Приоткрыв глаза, он попытался подняться, опираясь на локоть, но с протяжным стоном снова упал.

Двое человек аккуратно переложили Тейнера на носилки и установили их на заднем сиденье открытого электромобиля. Сорвавшись с места, машина стремительно понеслась по разделительным дорожкам между участками возделываемой земли.

Тем временем находившаяся неподалеку бригада ремонтников уже принялась за восстановление стены.

– Кому-нибудь еще требуется медицинская помощь? – спросил Юрген у оставшихся участников рискованного похода.

– Всем, – ответил Волков. – Но я, например, сначала хочу принять душ.

Глава 28

Стена

После нескольких часов, проведенных вне стен сектора, Стинов чувствовал не просто физическую усталость, а какую-то непреодолимую, звенящую пустоту в душе. Должно быть, нечто подобное ощущал каждый, кто принимал участие в рейде к машинному залу, потому что ни у кого не возникало желания не то чтобы обсудить результаты, а даже просто поговорить.

О чем было говорить, если все усилия оказались напрасными, а жертвы – бессмысленными. Им казалось, что своими действиями они отняли у людей последнюю надежду. А то, что надежда эта изначально была несбыточной, сейчас уже не имело никакого значения. Не так уж привлекательна реальность, когда, падая, разбиваешь нос об асфальт.

Пятеро мужчин долго и тщательно мылись в душе, подставляя под жесткие струи воспаленную кожу. Затем не спеша пообедали. Конечно, нельзя сказать, что за все это время они не обмолвились ни единым словом, но все произносимые фразы были строго функциональными и однозначными, касавшимися непосредственно того, что происходило в данную минуту.

После обеда все вместе зашли в медицинский стационар справиться о состоянии здоровья Тейнера и Вельта, а заодно и самим подлечить ушибы, ожоги и ссадины. Ни к одному из больных врачи их не пустили – Тейнер спал, а Вельт так сильно страдал от боли, что его все время держали на наркотиках, запас которых, как заметил пожилой лысоватый доктор, был не безграничен. Состояние Тейнера у врачей опасений не вызывало. Никаких серьезных повреждений он не получил, но сильные ушибы спины, как сказал все тот же доктор, заставят его пролежать в постели не меньше недели.

– Вы Тейнера не знаете, – заметил в ответ на это Волков. – Я удивлюсь, если вам удастся удержать его на месте хотя бы пару дней.

Доктор насупил мохнатые брови, но спорить не стал.

– А вот второй ваш товарищ совсем плох, – сказал он. – С теми лекарственными препаратами, что имеются у нас в распоряжении, мы уже не в силах сдерживать распространение некротического процесса. А он наотрез отказывается от ампутации ноги, которая в сложившейся ситуации только и может спасти его от смерти. В конце концов, я возьму всю ответственность на себя и проведу операцию без согласия пациента. Я не могу допустить, чтобы у меня на руках погиб человек, которого я мог бы спасти. Может быть, вы попробуете с ним поговорить, когда он придет в себя?

– Предоставьте это дело Тейнеру, когда проснется, – голосом, не выражавшим ничего, кроме безмерной усталости, произнес Хук. – Если кто и сумеет убедить Вельта, так только он один.

В бараке Осато сразу же улегся на пол и повернулся лицом к стене. Неподалеку от него устроился Волков. Латимер и Хук сели на перевернутые ящики. Стинов прошелся пару раз по комнате, присел на пол и, обхватив руками колени, подтянул их к подбородку.

Апатия обволакивала, словно клейкая паутина. Не было желания ни двигаться, ни думать, ни что-либо говорить. Надежда, которая одна только и придавала сил в последние дни, лопнула, как мыльный пузырь. Что ожидало их впереди? Бессмысленная борьба за выживание в заполненной мертвецами и вариантами Сфере?

Борясь с парализующей беспомощностью, Стинов пытался заставить свой мозг работать. Но всякий раз, как бы ни формулировал он один и тот же вопрос, на который надеялся получить ответ, сознание с убийственной однозначностью выдавало одно и то же: нет выхода, нет выхода, нет выхода…

Усталость взяла свое, и незаметно для себя Стинов задремал, уткнувшись лбом в колени…

…Солнца не было видно, но само небо слепило глаза, стоило только поднять голову. Наверное, именно поэтому, в какую бы сторону ни поворачивался Стинов, он не видел собственной тени. Зато была видна стена, сложенная из больших красных кирпичей. Незаметно для глаза стена изгибалась, замыкаясь в кольцо, окружавшее человека со всех сторон. Поверхность ее была абсолютно ровной, даже из швов между составлявших ее блоков не выкрошился раствор. Высота ее была всего около трех метров, но как перелезть через нее?

Стинов не мог понять причину, по которой он здесь оказался. Он не знал, что находится за стеной, но с отчетливой ясностью сознавал, что ему жизненно необходимо выбраться из замкнутого круга сложенных ровными рядами кирпичей. Он медленно двинулся вдоль стены, ведя ладонью по ровным рядам кирпичей, в надежде, что рука сможет отыскать едва заметную неровность, за которой скрывается разгадка странного и пугающего сооружения.

Стинов не сделал никакой отметки на том месте, откуда начал свой путь. Да и нечем ее было сделать – под ногами был только тонкий слой мелкого песка, на котором даже следов не оставалось. Поэтому Игорь не мог сказать, сколько раз он измерил протяженность стены к тому времени, когда наконец-то понял, что движется по кругу.

В отчаянии Стинов обратил свой взор к небу, но оно по-прежнему было ослепительно ярким и чистым. Страх, навалившийся на плечи, как будто придавил его к земле. Непомерная тяжесть дрожью отозвалась в коленях. Он был заживо погребен в этом неизвестно кем созданном склепе, крышей которому служило раскаленное небо!

Каким-то сверхъестественным чутьем Стинов ощутил движение за спиной и стремительно обернулся. В двух шагах от него, опираясь на тонкую трость, стоял маленький лысый старичок. Широкая полоса зеленоватой материи, переливающейся на свету так, словно бы это была не ткань, а струящийся поток воды, оборачивалась причудливым образом вокруг тела старика, оставляя открытым левое плечо. Левый глаз старика был прикрыт наплывшим на него морщинистым веком, но зато другой глаз смотрел столь пронзительно, что казалось, он испускает незримые лучи, насквозь пронзающие объект наблюдения. Широкие, сильно вывернутые наружу губы старика изгибались в усмешке, которая одновременно была и осуждающей, и лукавой.

– Учитель Лиг?.. – вне себя от изумления только и смог промолвить Стинов.

– А ты рассчитывал встретить здесь кого-то еще? – Улыбка оставалась на губах старца, но голос его выражал явное недовольство.

– Но как же… – Стинов осекся, не закончив начатой фразы.

– С чего вдруг такие сантименты, – улыбка старца сделалась едва ли не язвительной. – Или ты просто боишься называть вещи своими именами? Ты забыл все, чему я тебе учил?

– Но вы же умерли, учитель, – растерянно произнес Стинов.

Старец наклонил голову, словно собирался боднуть своего собеседника, и обескураженно покачал ею.

– Один день позанимался – один день приобрел. Один день не позанимался – десять дней впустую, – назидательным тоном произнес старец. – Боюсь, что ты упустил столько дней, что тебе не наверстать их до конца жизни.

– Простите, учитель, – повинно склонил голову Стинов. – Но жизнь требовала от меня иного.

– Жизнь? – Старец презрительно дернул уголком губ. – Думаю, что ты и сам не сможешь толком объяснить, что подразумеваешь под этим словом. – Он вскинул руку, предупреждая возможные возражения. – Оставим ненужные сейчас теоретизирования. Я уже говорил тебе не раз, но, видно, стоит снова повторить: человек умирает только тогда, когда утрачивает желание жить. Я же пока еще не настолько потерял интерес к сущему. Но я уже давно выбрал для себя свой Путь: прежде – в сознании, потом – в теле. Я ушел по Пути без возврата, когда понял, что Сфере я больше не нужен, а на Земле для меня нет места.

– Так где же вы сейчас, учитель? – удивленно спросил Стинов.

– Ты стал совсем плохо соображать, милый мой, – неожиданно перешел на абсолютно прозаический язык старец. – На Пути! Где же еще?

– Так, значит, мы оба сейчас находимся на Пути?

– Да, – кивнул старец. – Но это твой Путь.

– А как оказались здесь вы?

– Ну, время от времени я покидаю свой Путь, – смущенно повел плечом старец. – Хотя подобные блуждания и делают Путь длиннее, но… – Старец, словно извиняясь за что-то, развел руками. – Порою просто ничего не могу с собой поделать. Должно быть, несмотря на то, что я прошел по Пути гораздо дальше любого из ныне живущих, я все еще сохраняю в себе слишком много суетности.

– Почему вы не появлялись прежде? Порою мне так не хватало вас.

– Прежде в этом не было необходимости.

– Но как вы попали сюда? – Стинов удивленно обвел рукой окружавшую их стену.

– Это только твоя стена, – усмехнулся учитель Лиг. – Для меня ее не существует.

– Моя стена? – недоумевающе повторил следом за старцем Стинов. – Но прежде ее не было! Откуда она взялась?

– Ты сам ее создал. Складывая стену кирпич за кирпичом, ты заметил ее только тогда, когда она загородила тебе Путь, – старец направил в грудь Стинову палец, похожий на тонкую бамбуковую веточку. – Ты перестал доверять своему сознанию, поэтому и задаешь слишком много вопросов. Где твоя былая интуиция? Ты стал таким же, как и все!

– Значит, у каждого человека есть такая же стена?

– Такая же? – Старец, прищурив глаз, посмотрел на верхний край стены. – Да, пожалуй, что и побольше.

– Вы пришли, чтобы помочь мне, учитель? – с надеждой спросил Стинов. – Вам стало известно о том, что с нами произошло?

– Нет, – покачал головой старец. – Ты забываешь, что я сейчас пребываю в ином мире. Мое внимание привлекло это, – концом трости старец указал на стену.

– Я снова оказался в Сфере, – начал рассказывать Стинов. – Здесь произошла страшная трагедия…

– Не стоит рассказывать мне об этом, – взмахом руки прервал его старец. – Я все равно ничем не смогу помочь тебе.

– Но…

– Молчи, – строго приказал старец. – Мне нет никакого дела до того, что с тобой произошло. Но меня пугает это, – учитель Лиг ткнул тростью в кирпич стены с такой силой, что на песок посыпалась красная крошка. – Возведи стену в своем сознании – и ее уже не обойти. Стена – это предел, а мысль должна быть беспредельна. Помочь себе можешь только ты сам!

– Что я должен сделать?

Старец, по-птичьи наклонив голову к плечу, посмотрел на своего собеседника, словно на умственно отсталого.

– Разрушь стену! – крикнул он и изо всех сил ударил Стинова тростью по плечу.

Вскрикнув, Игорь схватился рукой за ушибленное место.

– Больно? – с притворным сочувствием поинтересовался учитель Лиг.

Стинов молча кивнул.

– То-то! – удовлетворенно кивнул старец.

– За что вы ударили меня, учитель? – воскликнул Стинов, возмущенный незаслуженной, по его мнению, обидой.

– Не «за что», а «для чего», – поправил его старец. – Для того чтобы ты хорошенько запомнил слова, которые я при этом произнес. Слова могут вылететь из головы, но воспоминание о том, как я ударил тебя палкой, навсегда запечатлится в твоем сознании.

– Но как я могу сломать эту стену? – беспомощно развел руками Стинов. – У меня же нет никаких орудий!

– Ты все забыл, – грустно вздохнул старец. – Я не могу учить тебя всему заново.

– Но дайте мне хотя бы направление для поисков, учитель!

Лиг в раздумье окинул взглядом своего единственного глаза окружавшую их стену.

– Сознание обретет устойчивость – дух будет безмятежен, – не отрывая взгляда от кирпичей, нараспев произнес старец. – Когда дух безмятежен, сознание успокоится. Сознание успокоится – воцарится чистый покой. Когда воцарится чистый покой, исчезнут вещи. Не будет вещей – энергия начнет двигаться беспрепятственно. Когда энергия общается свободно, пропадают образы. Пропадают образы – прозревает ясность духа. Когда постигнута ясность духа, энергия и дух свободно проникают друг в друга, и все сущее возвращается к своему корню. – Взгляд старца остановился на Стинове. – Это слова древнего мудреца. Ты мог бы сам найти их в книге,¹ – произнес он недовольно.

– Но какое отношение это имеет к стене? – недоумевающе развел руками Стинов.

– Подумай, – ответил старец.

– Я в растерянности, учитель…

– Может быть, так тебе станет понятнее.

Подойдя к стене, учитель быстро провел ладонью по кирпичам.

– Прощай, – произнес он, обернувшись на Стинова.

В следующую секунду старец сделал шаг вперед и исчез, пройдя сквозь стену.

– Учитель!

Стинов кинулся было за ним следом, но ладони его уперлись в теплый шероховатый кирпич.

В бессилии Стинов ударил по стене кулаком. Он не мог найти в словах учителя Лига инструмент, с помощью которого можно было разрушить стену.

Привалившись к стене спиной, Стинов медленно сполз по ней вниз. Опустившись на песок, он посмотрел на свои ладони. Красноватая кирпичная пыль покрывала их, словно следы запекшейся крови…

Вздрогнув, Стинов открыл глаза.

Осветительная панель была погашена. Свет проникал только из-за приоткрытой двери. У противоположной стены сидел на ящике Хук. Остальные спали, лежа на полу.

– Что-то приснилось?

– С чего ты взял? – Стинов потер ладонью ноющее плечо.

– Бормотал ты что-то во сне, – сказал Хук.

– А, – махнул рукой Стинов.

Он не хотел обсуждать с Хуком увиденный сон. Да и сон ли это был? Увиденное не стиралось, не расплывалось бесформенной массой, из которой выступают только отдельные узнаваемые события, как это бывает с обычным сном после пробуждения. Стинов до сих пор отчетливо видел лицо учителя Лига, пустое небо, песок под ногами и окружавшую их стену, которая являлась непроходимым барьером только для него одного. Он помнил каждое слово, произнесенное им и сказанное учителем Лигом. Но он все еще не мог понять, что имел в виду старец, сказав: «Разрушь стену!» Как это сделать, если в реальности никакой стены не существует?

– Сам-то что не спишь? – cпросил он Хука.

– Не привык я спать подолгу, – пробурчал в ответ Хук.

– А может быть, заснуть не можешь?

– Спокойно спят только праведники, – все так же мрачно ответил Хук. – Должно быть, у учителя Лига никогда не было проблем со сном.

Стинов едва удержался, чтобы не спросить Хука, с чего это он вдруг вспомнил старца?

– Знаешь, в чем заключается наша ошибка? – cпросил Хук. И, не дожидаясь ответа, продолжил: – Мы прежде времени начали считать себя спасителями. Поэтому, когда выяснилось, что история с секретной телефонной линией оказалась блефом, мы решили, что если путь к спасению не удалось отыскать нам, то его уже не найдет никто. Получается, что в первую очередь мы думали только о себе. – Констатируя факт, Хук хлопнул себя ладонями по коленям. – Юрген же отреагировал на провал нашей миссии совершенно спокойно, потому что у него нет времени жалеть самого себя. За ним стоит еще пять сотен человек. И если кто-то из них и догадывается о безысходности нашего положения, то, взглянув на Юргена, он должен переменить свое мнение. Ты понимаешь, что я хочу сказать?

– Теперь я, кажется, все понимаю, – Стинов рывком поднялся на ноги.

– Серьезно? – удивленно и в какой-то степени недоверчиво посмотрел на него Хук.

– Да, – кивнул Стинов. – Юрген сумел сломать стену.

– Да, но ее уже успели восстановить…

– Мы снова должны ее разрушить, если хотим выжить!

– Да ты что?…

Не дослушав Хука, Стинов направился в сторону полураскрытой двери.

– Эй, ты куда собрался? – окликнул его Хук.

– К Юргену, – не оборачиваясь, ответил Стинов.

– Я с тобой, – вскочил на ноги Хук. – Хочу посмотреть, как отреагирует Юрген на твое предложение снова сломать стену.

Глава 29

Теория выживания

– Из отчетов лаборатории, в которой были созданы варианты, нам известно, что эти существа наделены множеством уникальных сенсорных систем. У них тончайшее обоняние и сверхчувствительный вестибулярный аппарат. Органы зрения реагируют на световое излучение в диапазоне от инфракрасного до ультрафиолетового. Слух воспринимает как ультра-, так и инфразвуки. Все это помогает им ориентироваться в пространстве. Но главная задача вариантов – охота за людьми. Каким же образом они отличают людей от остальных объектов?

Задав вопрос, Стинов посмотрел на внимательно слушавших Юргена и Хука.

– По внешним признакам? – высказал свое предположение Хук.

– Учитывая то, что программа закладывается в вариантов на генетическом уровне, основной признак, по которому они должны идентифицировать человека, должен быть коротким и емким, охватывающим все многообразие людей вне зависимости от пола, возраста и расы. Внешние признаки здесь явно не подходят. – Стинов улыбнулся. – В качестве доказательства могу напомнить вам давнюю историю о том, как Сократ предложил своим ученикам дать краткое определение человеку. Один из учеников описал человека как двуногое существо с голой кожей. После чего Сократ показал ему ощипанную курицу.

– Судя по твоему довольному виду, ты бы знал, что ответить Сократу, – сказал Юрген.

– Не знаю, сумел бы меня понять Сократ, – с сомнением поджал губы Стинов. – Хотя, кто знает…

– Но нам-то ты скажешь, как узнать человека? – нетерпеливо поторопил его Хук.

– Как нам известно, варианты наделены телепатическими способностями, – начал Стинов.

– Откуда нам это известно? – тут же задал вопрос Юрген.

– Я общался с Омом телепатически.

– Возможно, среди вариантов только один Ом телепат.

– В таком случае каким же образом простые варианты обмениваются информацией на значительных расстояниях? – задал встречный вопрос Стинов. – Я не утверждаю, что все они способны читать мысли. Но что они несомненно могут, так это воспринимать, по крайней мере, простейшие эмоции.

– Согласен, – кивнул Юрген. – Берем за аксиому, что все варианты в какой-то степени телепаты. Что дальше?

– Они реагируют на страх! – тут же высказал свое соображение Хук.

– Нет, – возразил Стинов. – Во-первых, человек, впервые встретившийся с вариантом, совсем необязательно должен испытывать при этом страх. А во-вторых, страх – универсальная эмоция, присущая всему живому. Но тем не менее, как мне кажется, варианты реагируют именно на особенности сознания человека. И выражается эта особенность в том, что человек постоянно стремится к утверждению и сохранению собственной индивидуальности. Заимев что-то свое, человек тут же стремится оградить это от посторонних. Причем происходит это зачастую совершенно неосознанно. Боясь потерять то, что он имеет, либо что-то скрывая в себе, человек, сам того не замечая, возводит в своем сознании барьер за барьером. Любой из нас чувствует себя комфортно только в собственной крепости и выглядывает из нее ровно настолько, насколько этого требуют обстоятельства. Мы боимся быть открытыми для других. Кстати, возможно, именно с этим связано то, что, хотя практически каждый человек в какой-то степени наделен предрасположенностью к овладению телепатией, настоящими телепатами становятся единицы. Существа же, не наделенные самосознанием, душа, что называется, нараспашку – им нечего скрывать, потому что они имеют ровно столько же, сколько и их сородичи! Так вот, по-моему, именно наличие психологического барьера как раз и служит для вариантов сигналом к атаке. Я понятно объяснил?

– Понятно, – кивнул Хук. – Только при чем здесь стена, которую сломал Юрген?

– Я имел в виду вовсе не стену сектора, – покачал головой Стинов. – Юргену удалось сломать стену отчуждения между людьми, собравшимися в Сельскохозяйственной зоне.

– Серьезно? – удивленно поднял бровь Юрген. – Честно говоря, я перед собой такой задачи не ставил.

– В сложившихся условиях индивидуализм неприемлем ни в какой форме. Деятельность всех и каждого должна определяться только общими интересами. Ты смог сплотить людей, убедив их в том, что, для того чтобы выжить, необходимы совместные усилия. Естественно, стены в сознании людей не рухнули в одночасье, но тебе удалось пробить в них бреши.

– И что же мы с этого имеем практически?

– Ты ведь говорил, что варианты особенно активно пытались прорваться в занятые вами сектора только в первые дни после вашего прихода сюда, – напомнил Юргену Стинов. – После этого, вплоть до нашего появления, они вам особенно не досаждали.

– Так и есть, – согласился Юрген.

– И не странно ли, что варианты не смогли отыскать путь в занятые вами сектора? – задал вопрос Стинов. – Хотя могли бы использовать для этой цели, например, ту же вентиляционную систему?

– Мы укрепили вентиляционные выходы сварными металлическими решетками, возле которых круглосуточно находятся посты, – сказал Юрген. – Но, согласен, варианты, появись у них подобное намерение, без труда смогли бы взломать нашу оборону.

– Варианты не сделали этого, потому что перестали видеть в людях своих четко обрисованных программой врагов в тот момент, когда распались психологические барьеры в сознании людей, – сказал Стинов. – Теперь сектор вновь обложен вариантами. И связано это, в первую очередь, с нашим появлением.

– Мы что же, такие рафинированные эгоисты, что собрали вокруг себя вариантов со всей Сферы? – удивился Хук.

– Не эгоисты, а индивидуальности, – поправил его Стинов. – Каждый из нас представляет собой сильную личность, готовую самостоятельно бороться против вариантов. И в этом заключается наша главная ошибка. Вариантов в одиночку не победить.

– Их вообще невозможно победить, – вставил Юрген. – Их можно только полностью уничтожить.

– Правильно, – кивнул Стинов. – Или же научиться жить рядом с ними. У вас это почти получилось.

– Значит, для того чтобы выжить в Сфере, люди должны превратиться в стадо? – язвительно поинтересовался Хук.

– Не в стадо, а в коллектив единомышленников, – уточнил Стинов. – Человек возводит в своем сознании стены, пытаясь защитить то, что и без того является его неотъемлемой частью, что никогда и никем не может быть у него отнято. А в результате получается, что он строит тюрьму, единственным заключенным которой является он сам!

– Человек мудрости не накапливает, – процитировал по памяти Юрген. – Чем больше он делает для других, тем больше у него в наличии для себя. Отдавая другим, он умножает себя.

– Путь человека мудрости в осуществлении без соперничества,² – закончил цитату Стинов.

– Мне все это жутко нравится, – изображая полнейший восторг, поднял обе руки Хук. – Но, поскольку я жесткий прагматик, растолкуйте мне, какую практическую пользу мы можем извлечь из всего, что я здесь услышал?

– Бесполезно строить планы спасения, не имея возможности высунуть палец за пределы двух секторов, – повернулся к нему Стинов. – Но если мои предположения и следующие из них выводы верны, мы не только полностью обезопасим сектор от нападения вариантов, но и получим возможность свободно передвигаться по Сфере.

– А варианты станут у нас домашними животными, – усмехнулся Хук. – Чем-то вроде кошек.

– Скорее чем-то вроде крыс, – тоже улыбнулся Юрген. – Любви между людьми и крысами так и не возникло, однако они сосуществуют буквально бок о бок на протяжении тысячелетий.

– Не опасаясь нападения вариантов, можно будет попытаться восстановить челноки и стартовую площадку, – продолжил свою мысль Стинов. – Времени на это, конечно же, уйдет немало, но у людей будет определенная цель и надежда на спасение.

– Значит, любой человек из колонии Юргена может прямо сейчас, ничего не боясь, выйти за пределы сектора? – с сомнением спросил Хук.

– Нет, не сейчас, – ответил Стинов. – Стены в сознании людей пока еще не сломаны окончательно. В них всего лишь проделаны бреши, которые несложно залатать. Пока жители колонии подсознательно ощущают возможность и необходимость существования без психологических барьеров только в пределах двух секторов. Оказавшись в иных условиях, они тут же замкнутся на себе. Здесь – все вместе, снаружи – каждый сам за себя. Сработает элементарный инстинкт самосохранения.

– Так как же быть?

– В первую очередь, необходимо сохранить сообщество, сложившееся в Сельскохозяйственной зоне, – сказал Стинов. – В ближайшее время, как мне кажется, может возникнуть кризис. После нашего появления люди начнут понимать, что на скорое спасение рассчитывать не приходится. И это может стать причиной проявления самого крайнего индивидуализма. При том что всем придется терпеть лишения, кое-кто наверняка попытается облегчить себе жизнь за счет других.

– Вообще-то, создавая колонию, я не руководствовался какими-то определенными принципами, – признался Юрген. – Я не раздавал должностей и не назначал никого ни на какие посты. Но если кто-то брался за какую-то работу, я требовал безупречного выполнения.

– Так и должно быть. Никакого деления по рангам, ни одна должность не должна давать каких-либо привилегий. Каждый, вне зависимости от того, чем он занимается, должен считать себя полноценным членом общества. Потому что любой человек, по тем или иным причинам противопоставляющий себя другим, становится источником потенциальной угрозы для всех.

– Ну а как насчет выхода из сектора? – спросил Хук.

– Людей придется готовить к этому, – сказал Стинов. – Но если в колонии будет соответствующая психологическая атмосфера, то много времени подготовка не займет. Главное внимание нужно будет уделить психологической совместимости людей, входящих в группы. Они должны полностью доверять друг другу, ни у кого из них не должно быть никаких тайн, которые они старались бы скрыть от остальных.

– Следует поторопиться с подготовкой хотя бы одной группы, – сказал Юрген. – Мы должны убедить людей в том, что ситуация находится под контролем.

– Каким образом ты собираешься это сделать? – спросил Хук.

– Для начала будет достаточно самой малости, – ответил Юрген. – Например, чтобы людям наконец-то стали давать соленую пищу.

– Да, про соль я уже слышал, – кивнул Хук.

– Кроме того, неплохо было бы и несколько разнообразить рацион, – продолжал Юрген. – Так или иначе, я все равно планировал вылазку за стены сектора с целью пополнения пищевых ресурсов. Я надеялся использовать для этого имеющееся у вас оружие, но если удастся быстро подготовить хотя бы небольшую группу людей, умеющих не привлекать к себе внимания вариантов, так это даже лучше.

– Честно признаться, я сильно сомневаюсь в том, что кто-то добровольно сознается в том, что носит за пазухой какую-нибудь мерзость, о которой и сам пытается забыть, – с сомнением покачал головой Хук.

– Признаются, – уверенно кивнул Стинов. – Если будут знать, что от этого зависит их жизнь.

– Прошлое должно принадлежать прошлому, – сказал Юрген. – И не мешать настоящему.

Хук, хмыкнув, покачал головой.

– По-моему, я здесь единственный, кто хотя бы время от времени не изрекает мудрых мыслей.

– Не переживай, – подмигнул ему Юрген. – Научишься.

– Можно я задам каверзный вопрос? – посмотрел на Стинова Хук. – Как быть с Омом? Его-то, как я понимаю, не удастся обдурить.

– Да уж, вопросы ты задавать умеешь, – нахмурился Стинов. – С Омом нам необходимо установить нормальные отношения. В противном случае он один сможет расстроить все наши планы. Кроме того, мне не дает покоя оброненная им фраза о том, что в окружающем Сферу поле можно временно открыть проход. Даже если нескольким из нас удастся вернуться на Землю, они смогут поднять шум и организовать спасательную экспедицию.

– Ты слишком доверяешь тому, что говорил Ом, – недовольно поморщился Хук. – Он мог просто соврать, чтобы преувеличить свою значимость.

– Ом не способен лгать, – уверенно ответил Стинов. – Ему просто негде было этому научиться.

– А где он научился ненавидеть? – спросил Юрген.

– В этом виноват я, – сказал Стинов. – Когда Тейнер выстрелил в Ома, наши с ним сознания составляли одно целое, и Ом воспринял эмоции, которые я испытал в тот момент. Кстати, то, что Ом не смог в свое время достучаться до других людей, тоже, по-видимому, связано с барьером в их сознании.

– Если речь идет о работниках секретной лаборатории, то, думаю, им было что таить в своих душах, – согласился Юрген.

– А у тебя, выходит, никакого барьера нет? – спросил у Стинова Хук.

– Есть, как и у всех, – ответил Стинов. – Но не настолько прочный, чтобы я не смог его сломать.

Глава 30

Во мраке

– Шеф!…

Резким ударом руки распахнув дверь, в кабинет влетел Черников. Увидев, что Юрген в комнате не один, он на мгновение замер с разинутым ртом, затем быстро провел обеими руками по волосам, вытянулся в струнку и четко отрапортовал:

– Извините, господин Гривас, но у нас возникли проблемы с водоснабжением.

– И из-за этого следует ломать двери? – строго посмотрел на него Юрген. – Вызовите техников.

– Давно уже вызвали, – немного обиженно ответил Черников. – Они проверили трубопровод. Говорят, что поступление воды перекрыто в центральном коллекторе.

– Но ведь это в секторе Авиценны! – удивленно посмотрел на Черникова Хук.

Тот в ответ молча развел руками – мол, я-то здесь при чем?

Хук перевел взгляд на Стинова.

– Снова Ом безобразит?

– Возможно, просто какие-то технические неполадки, – не очень уверенно предположил Игорь.

– Не верю я в случайности, – медленно и тяжело покачал головой Хук. – Когда прекратилась подача воды?

– Около пяти часов назад, – взглянув на часы, сообщил Черников.

– Вскоре после того, как мы вернулись из машинного зала, – отметил Хук.

– Ну и что? – чуть раздраженно спросил Стинов.

– Ом предпринимает ответные действия. Он хочет заставить нас снова покинуть сектор.

– С какой целью?

– Откуда мне знать? – Вскинув брови, Хук откинулся на спинку стула. – Может быть, он по тебе соскучился. А может быть, решил просто всех нас уморить здесь.

– Как долго мы протянем без воды? – спросил Стинов у Юргена.

– Я боялся, что может произойти нечто подобное, – ответил тот. – Поэтому мы постоянно держим заполненными резервные танки оросительных систем. При экономном расходовании запасов воды в них хватит на неделю, – Юрген посмотрел на Черникова. – Я думаю, не стоит раньше времени сообщать населению о случившемся. Надеюсь, в ближайшее время мы сможем восстановить подачу воды.

– Конечно, господин Гривас, – без тени сомнения ответил тот.

– Ну вот, у нас появилась вполне конкретная цель, для того чтобы выйти из сектора, – обратился Юрген к Стинову.

– Главное, чтобы не пришлось таскать воду в сектор ведрами, – заметил Хук. – Игорь, запиши меня в свою группу.

– Ты это серьезно? – с недоверием посмотрел на него Стинов.

– А почему бы и нет? – наклонил голову к плечу Хук.

Это его движение живо напомнило Стинову любимую позу учителя Лига, которую тот неизменно принимал, ожидая от своего ученика ответа на кажущийся невероятно простым вопрос. И именно эта кажущаяся простота всегда заставляла Стинова хорошенько все обдумать и взвесить, прежде чем высказать свое мнение.

– Ты уверен, что сможешь преодолеть свою ненависть к вариантам? – спросил Стинов.

– Ненависть? – Хук сначала изобразил на лице удивление, а затем отрицательно покачал головой. – С таким же успехом можно ненавидеть кирпич, упавший тебе на голову, или автомат, из которого тебе в спину выпустили очередь. Я с удовольствием помял бы живот тому гению, который создал вариантов, или же типу из руководства «Скейлс», затеявшему весь этот безумный проект. А варианты… – Хук снова качнул головой из стороны в сторону. – Это же твари неразумные, которые тоже не испытывают к нам никакой ненависти, а только выполняют заложенную в них программу.

– Ты разве не считаешь, что всех вариантов следует уничтожить?

– Считаю, – кивнул Хук. – В целях безопасности. Но если возможно иное решение проблемы, так почему бы и нет? В конце концов, я всегда придерживался мнения, что худой мир лучше хорошей драки. Но уж если ввязался в драку, то следует биться до победы. Мы еще не настолько сильно увязли, чтобы не попытаться отыскать иной выход из кризиса, устраивающий обе стороны.

Самое странное, что Стинов почти не удивился, услышав подобные слова от Хука. Хотя, наверное, более чем странно было слышать столь миролюбивые речи от человека, который, по его же собственным словам, чувствовал себя без оружия все равно что на торжественном приеме без брюк. Он почему-то все время ожидал от Хука чего-то подобного. Оружие было для Хука одним из средств ведения диалога, но, по наблюдениям Стинова, он никогда не пускал его в ход, не подумав о том, к каким результатам это может привести.

Юрген же, знавший Хука не так хорошо, как Стинов, глядел на него с искренним удивлением. Заметив его взгляд, Хук несколько смутился.

– Должно быть, я просто становлюсь старым, – пробурчал он в свое оправдание.

– Или же мудрым, – добавил Юрген.

– Ага, – криво усмехнулся Хук. – Брошу все и начну учить жизни малолетних преступников. И, может быть, даже заведу себе домашнего варианта.

– Итак, – положив руку ладонью на стол, начал Юрген, собираясь подвести итог уже изрядно затянувшемуся разговору.

Продолжить он не успел, потому что в комнате внезапно погас свет. Дверь в коридор оставалась приоткрытой, но и там света не было.

– Что за черт! – раздалось из темноты восклицание Хука.

– Спокойно, – услышали все невозмутимо-уверенный голос Юргена. – Оставайтесь на своих местах.

Через несколько секунд темноту прорезал широкий луч света от фонаря, который держал в руке Юрген. Поставив фонарь на стол, он достал из шкафа еще несколько больших переносных фонарей.

– Черников! – окликнул он своего подчиненного и кинул ему один из фонарей. – Собирай всю свою службу. Пусть идут по баракам и раздают людям фонари, сколько есть. Задействуйте для освещения аккумуляторы электромобилей и прочей техники. И главное – успокойте людей! Незамедлительно гасить любые проявления панических настроений на местах!

– Что говорить людям? – взмахнул фонарем Черников.

– Что хочешь! Профилактические работы, временные неполадки в сети…

– Можно сказать, что в щитовую пробрался маленький вариант и вызвал короткое замыкание, – предложил Черников.

– Пойдет, – кивнул Юрген. – Действуй!

Черников стремительно выбежал в коридор.

Юрген схватил со стола переносную рацию.

– Сектор Мечникова?.. Кто у аппарата?.. Да, у нас тоже нет света!.. Герасимов, головой отвечаешь за соблюдение порядка в секторе!.. Не знаю!.. Пока еще ничего не известно!..

– Слушайте, а это не из-за того, что Кашин отключил генераторы поля? – спросил Хук.

– Источником энергоснабжения Сферы являются не генераторы, а само поле стабильности, – ответил Стинов. – Излишки энергии, образующиеся при его вращении, поступают на автономные силовые установки… Хотя, возможно, в результате отключения генераторов мог возникнуть сбой…

– Ты и сам в это не веришь, – махнул рукой Хук.

– В таком случае без электричества осталась вся Сфера, – закончив говорить с сектором Мичурина, заметил Юрген. На рации запищал зуммер вызова. – Да!.. Скоро у вас будет Черников, он все объяснит… Нет, со мной связываться не надо!.. Только в экстренном случае!.. – Отключив связь, Юрген снова взглянул на Стинова с Хуком. – Надо бы проверить, как обстоит дело в других секторах.

– У вас кто-нибудь дежурит возле лифта? – спросил Стинов.

– Конечно.

– Пусть проверят, работает ли лифт.

Юрген снова схватился за рацию.

– Катарян?.. Говорит Гривас… Да, я уже в курсе, что отключено освещение!.. Ничего не случилось!.. Кончай задавать вопросы! Слушай, что я тебе говорю! Лифт у тебя работает?.. Понял… Отлично… Обязательно сообщу.

Юрген отключил связь и бросил на стол тонкую металлическую дугу с закрепленными на концах микрофоном и наушником.

– Лифт работает, – сказал он. – Энергоснабжение отрублено только в двух наших секторах.

– Ом! – уверенно произнес Хук.

– На этот раз согласен, – кивнул Стинов.

– И что дальше? – посмотрел на них обоих Юрген. – Через несколько часов полностью сядут батареи в фонарях и аккумуляторы в машинах.

– Тогда уж точно не миновать паники, – сказал Хук.

– Допустим, ситуацию в секторах нам удастся удержать под контролем, – возразил Юрген. – Но что потом? В темноте мы в отличие от вариантов абсолютно беспомощны. Без электричества мы даже не сможем накормить людей. Я не говорю уж о том, что произойдет, если вариантам удастся проникнуть в секторы.

– Если Ом не перегрыз все кабели, что лично мне представляется маловероятным, то, следовательно, подача электричества в наши секторы отключена на ближайшей энергетической подстанции, – сказал Хук. – Где она расположена?

– В секторе Эдисона, – ответил Юрген. – Пятью уровнями выше нас.

– Значит, туда и нужно отправить специально подготовленную и оснащенную группу, – уверенно закончил Хук. – Пока еще лифты работают.

– Покажи план сектора Эдисона, – попросил у Юргена Стинов.

Тот достал из шкафа и раскатал на столе рулон тонкого полупрозрачного целлулоида, придавив его сверху фонарем.

– Где энергетическая подстанция?

– Здесь, – Юрген ткнул пальцем в точку на плане.

– Если воспользоваться восьмым лифтом, то нужно будет пройти всего два квартала, – почесав щеку, произнес Хук. – Если бы еще знать, сколько вариантов встретится на пути.

– Даже и не думай об этом, – глянув на Хука краем глаза, сказал Стинов.

– О чем? – с невинным видом поинтересовался Хук.

– А то я тебя не знаю, – ухмыльнулся Стинов. – Уже, наверное, строишь планы о том, как бы прорваться с боем к энергетической подстанции.

– А у тебя есть другое предложение?

– Во-первых, для того чтобы обеспечить электроэнергией секторы Мичурина и Пастера, нужно не просто добраться до энергетической подстанции и включить рубильник, но еще и взять ее под постоянную охрану, – сказал Стинов. – Потому что, как только люди покинут подстанцию, Ом снова отрубит подачу электроэнергии. Во-вторых, даже контроль над энергетической подстанцией не дает никакой уверенности, что линия не будет попросту оборвана в любой из точек ее протяжения.

– Ты думаешь, Ом решил поиграть у нас на нервах и через какое-то время снова включит освещение? – спросил Юрген.

– Не знаю, – тяжело вздохнув, покачал головой Игорь. – Но сидеть сложа руки и ждать неизвестно чего, по-моему, глупо. Сколько времени понадобится, для того чтобы собрать, снарядить и полностью подготовить группу для рейда к энергетической подстанции?

– В нынешних условиях где-то около часа, – сказал Юрген. И, словно бы извиняясь, добавил: – В суете и неразберихе непросто будет найти нужных людей.

– Все в порядке, – махнул рукой Стинов. – Пока вы будете готовить отряд, я попытаюсь сам добраться до подстанции. Рано или поздно все равно нужно будет опробовать предложенный мною способ защиты от вариантов. И лучше, если это сделаю я, потому что мне для этого не требуется особой подготовки. К тому же есть вероятность, что где-то поблизости от подстанции находится Ом, с которым мне, возможно, удастся договориться. Если в условленное время я не вернусь, тогда уж придется действовать, используя силовые методы.

На какое-то время, потребовавшееся Юргену и Хуку для того, чтобы осмыслить то, что сказал Стинов, в комнате повисла напряженная тишина.

– Ты, вообще-то, как, в своем уме? – Чрезмерное спокойствие и серьезность, с которыми задал вопрос Хук, сразу же выдавали то, что в данный момент состояние рассудка Стинова вызывает у него сильную озабоченность.

– Мне показалось, что моя логика тебя убедила, – удивился Стинов.

– К черту логику! – взмахнул рукой Хук. – В первую очередь нужно думать о безопасности!

– Он прав, – поддержал Хука Юрген. – Это слишком рискованно.

– Не более чем с оружием в руках пытаться прорваться к энергетической подстанции через занятый вариантами сектор, – возразил Стинов. – В отличие от вас, я ни секунды не сомневаюсь в том, что мой психологический способ защиты окажется не менее эффективен, чем автоматические винтовки и огнеметы.

– Откуда у тебя такая уверенность? – воскликнул Хук, по-прежнему не желая соглашаться с предложенными доводами.

– Мне ее внушил учитель Лиг, – посмотрев Хуку в глаза, спокойно ответил Стинов.

– Кто? – переспросил Юрген.

– Великий мудрец из числа геренитов, живший некогда в Сфере, – объяснил ему Хук. И, поколебавшись пару секунд, добавил: – Умер два года назад. К тому времени ему было триста с чем-то там лет.

– А он здесь при чем? – недоумевающе сдвинул брови Юрген.

Не зная, что ответить, Стинов только беспомощно взмахнул руками.

Снова заработала рация, и Юрген, взявшись за микрофон, принялся отвечать на чьи-то настойчивые расспросы по поводу того, почему нет освещения.

Но этим дело не закончилось. В коридоре раздался шум, звуки возбужденных голосов, и в кабинет ввалилась толпа людей. Их было не меньше двух десятков. Еще, по крайней мере, столько же осталось в коридоре, не сумев втолкнуться в небольшое помещение. Некоторые из них держали в руках фонари, лучи от которых рассекали полумрак комнаты. Говорили все разом.

– Господин Гривас, что происходит?..

– Юрген, возле двенадцатого барака какая-то свалка! Понять невозможно, кто с кем и из-за чего сцепились, но нужны люди, чтобы положить этому конец!..

– Какой-то псих носится на автопогрузчике по грядкам с помидорами!..

– Когда, черт возьми, дадут свет?!

– Господин Гривас, у нас была запланирована операция. Больной уже подготовлен…

– У меня двое человек обварились! Опрокинули в темноте чан с кипятком!..

– Нам нужно как минимум два десятка фонарей! А лучше несколько переносных софитов с аккумуляторами!..

– Тихо! – вскочив на ноги, рявкнул Юрген и, пользуясь паузой, которую удалось выиграть, обратился к Хуку и Стинову: – Все, парни, мне уже не вырваться. Займитесь подготовкой группы сами. За помощью обратитесь к Черникову или к любому, у кого увидите значок службы безопасности. Действуйте от моего имени. Держите, – он протянул Хуку фонарь и серую коробку карманной рации. – Забирайте электромобиль, что стоит у входа. Когда все будет готово – свяжитесь со мной.

– Будет сделано, – заверил Хук. – А ну посторонись!

Плечом вперед Хук начал протискиваться к выходу. Следом за ним пробирался Стинов.

Используя образовавшееся свободное пространство, народ со всех сторон обступил стол Юргена.

В коридоре Стинов заметил прижатого к стене Осато. Схватив за руку, Стинов выдернул его из толпы и потащил за собой к выходу.

– Где остальные? – обернувшись, спросил он.

– Все здесь, – кивнул в сторону двери Осато. – Они решили, что я, как самый маленький, сумею протолкнуться. Что случилось-то?

– Потом, – махнул рукой Стинов, стараясь не отставать от движущегося впереди, подобно ледоколу, Хука.

На улице на первый взгляд царила полнейшая неразбериха. У входа в здание, над которым кто-то уже успел повесить яркий фонарь, толпился народ, стремившийся попасть в кабинет Юргена. Мимо то и дело пробегали какие-то люди. Со стороны плантации доносился надсадный рев моторов. По стенам корпусов скользили отсветы фонарей и фар. Однако, присмотревшись внимательнее, можно было заметить, что в кажущемся хаосе, как в перенасыщенном растворе, присутствуют центры кристаллизации, вокруг которых суета если и сохранялась, то приобретая деловой характер. Это были по большей части молодые ребята со значками службы безопасности, которые успокаивали мечущихся людей, направляя рвущуюся из них энергию, грозившую превратиться в мощную разрушительную силу, в нужное русло.

Осато подвел Стинова и Хука к стене, возле которой их ожидали Волков и Латимер. Оба уже были в армокостюмах и при оружии. В руках они держали еще и комплекты амуниции товарищей.

– Так и знали, что вы уже здесь, – Волков с недовольным видом кинул Стинову армокостюм и шлем. – Могли хотя бы один шлем с собой прихватить, чтобы было ясно, где вас искать.

– Что происходит? – спросил Латимер, отдавая Хуку его снаряжение.

Хук коротко, но красочно описал сложившуюся ситуацию, не забыв упомянуть и о посетившей Стинова идее обуздания жесткого нрава вариантов.

– Так что, ребята, на нас, можно сказать, смотрит вся Сфера! – подытожил он. – Нужно собрать отряд и подготовиться к рейду в сектор Эдисона.

– Мне придется вас оставить, – сказал Стинов, который тем временем уже успел облачиться в армокостюм. – Я отправляюсь в сектор Эдисона.

– Снова за свое? – с укором посмотрел на него Хук.

– Я принял решение и не собираюсь от него отказываться, – ответил Стинов.

– По-моему, в данном случае риск неоправдан, – сказал Латимер.

– Если мне удастся задуманное, то нам впредь уже не придется, выйдя за стены сектора, палить во все, что движется, – ответил Стинов. – Если в течение часа от меня не будет никаких известий, тогда уже действуйте сами.

– Ты хочешь идти один? – спросил Волков.

– Да, – решительно кивнул Стинов. – Так будет безопаснее и для меня.

– Вообще-то буйно помешанных обычно принято связывать, – задумчиво глядя на Стинова, не спеша произнес Хук, и все замерли, ожидая, что он скажет дальше.

Он тоже уже надел армокостюм и взял в руку винтовку. Свободной рукой, на сгибе которой висел шлем, он поглаживал недавно выбритую щеку, на которой уже начала проступать щетина.

– Хочешь попытаться удержать меня силой? – не выдержав чрезмерно затянувшейся паузы, с вызовом спросил Стинов.

– Нет, – медленно качнул головой из стороны в сторону Хук. – Я думаю о том, что, как ты ни хорохорься, тебе потребуется прикрытие.

– Я не стану брать с собой оружие, – сказал Стинов.

– Ну в таком случае – психологическая поддержка, – легко изменил формулировку Хук. – Не знаю точно, что за стену ты собираешься прошибить своей башкой, но, думаю, вдвоем это сделать проще.

Он сунул в руки Осато свою винтовку, отдал пистолет и, надев на голову шлем, щелкнул ногтем по микрофону аудио-систа, проверяя связь.

– Хук, сейчас не время и не место демонстрировать свою отвагу, – попытался урезонить его Стинов.

– Я полностью отвечаю за свои действия, – жестко произнес Хук. – Если ты надеешься выжить среди вариантов, то, значит, и мне это по силам. Я прекрасно понял твою идею насчет психологических барьеров. Надеюсь, ты не сомневаешься в том, что мне нечего от тебя скрывать. Если есть желание, можешь прямо сейчас покопаться в моем сознании. Кроме того, я вырос в Сфере, не видя даже настоящего деревца, поэтому испытываю умиление при виде любой живой твари, пусть даже на первый взгляд она выглядит довольно омерзительно. Ну а чтобы положить конец любым спорам, добавлю, что если уж я принял какое-то решение, то переубедить меня будет не проще, чем тебя.

И снова, как и в кабинете Юргена, что-то почти неуловимое в чертах и жестах Хука напомнило Стинову учителя Лига. Хотя, возможно, это произошло потому, что, несмотря на все возражения, которые Игорь готов был высказать, ему все же хотелось, чтобы в тот момент, когда нужно будет сделать первый шаг навстречу вариантам, рядом с ним находился кто-то, на кого можно было положиться. И он просто подсознательно искал повод для того, чтобы так оно и произошло.

Чтобы рассеять последние оставшиеся у Стинова сомнения, Хук раскинул руки в стороны.

– Смотри, я впервые остался без оружия. Ну если не считать ножа и всякой мелочи типа метательных стрелок и сюрикенов, – тут же оговорился он. – Так они же для вариантов все равно что булавки для слона. Какие еще доказательства моей полной открытости тебе требуются?

– Хорошо, идем вместе, – решительно сказал Стинов и, чтобы не передумать, сразу же направился к стоявшему у дороги двухместному электромобилю.

– Все, ребята, – махнул рукой остающимся Хук. – На вашей совести подготовка боевой группы. Видите, как ловко я улизнул от работы? Найдите Черникова, он вам поможет.

Хук быстро сунул в руку Латимеру карманную рацию и побежал вслед за Стиновым.

– Когда я вижу эту парочку, мне начинает казаться, что все коренные жители Сферы напрочь лишены инстинкта самосохранения, – глядя им вслед, сумрачно произнес Волков.

– А по-моему, в результате длительного пребывания в ограниченном жизненном пространстве у них просто сложилось иное восприятие действительности, – сказал Осато.

– И чем же оно отличается от нашего? – посмотрел на него Латимер.

– Тем, что они считают себя причастными ко всему, что происходит вокруг, – ответил Осато. После небольшой паузы он добавил: – И, знаете, я почти не удивлюсь, если эта их идиотская затея закончится успехом.

Глава 31

Человек без лица

Электромобиль остановился возле полупрозрачной пластиковой перегородки, за которой находилась лифтовая площадка. Двое дежурных, вооруженные электропарализаторами на длинных рукоятках, задержали направлявшихся к лифту Стинова и Хука.

– Откройте лифт, – властным голосом приказал Хук, указав на двери, перекрытые тремя металлическими полосами.

– Без особого распоряжения покидать сектор запрещено, – загородив дверь лифта спиной, охранник недвусмысленно приподнял электропарализатор.

– Приказ Гриваса! – крикнул Хук, прикрывая ладонью глаза от слепящего света фонаря, что держал в руке другой охранник.

– Мне ничего об этом не известно.

– Ну так свяжись с ним!

Видя, что охранники все еще медлят, Хук рванулся к столу, на котором стоял ранец переносной рации. Перекинув в нижнее положение сетевую клавишу, Хук кинул подбежавшему к столу следом за ним охраннику наушник, оставив себе микрофон.

– Юрген, это Хук! – крикнул он, как только на панели рации загорелся световой сигнал ответа на вызов. – Нам здесь пытаются чинить препятствия ребята из твоей команды! Будь добр, скажи им пару слов!

– Немедленно выполнить все полученные распоряжения! – рявкнул Юрген с такой силой, что даже Хук его услышал, а охранник, вздрогнув, отвел руку с наушником в сторону.

– Слушаюсь, господин Гривас! – ответил он, забыв о том, что микрофон находится у Хука.

– Пошевеливайтесь, ребята, – сказал Хук, бросив микрофон на стол.

Охранники кинулись отдирать металлические полосы, стягивающие створки лифтовой двери. Пользуясь обрезками арматуры как ломами, они выдирали тяжелые болты вместе с кусками дверной обшивки. Через три минуты дверь была свободна.

– Лифт вызвать? – спросил у Хука один из охранников.

– Обязательно, – вальяжно кивнул тот.

Охранник хлопнул ладонью по клавише вызова. Заворчал приводной механизм, перемещавший кабину лифта по стволу шахты.

– Все же надо было взять винтовку, – тихо произнес Хук. – Что будем делать, если варианты сами приедут к нам на лифте?

– Это может сделать только Ом, – так же тихо ответил Стинов. – Только он один может сымитировать сигнал от удостоверения личности, без которого лифт с пассажирами не двинется с места.

– А как же мы?..

Дверные створки со стуком разошлись в стороны.

Выплеснувшись из кабины, по глазам резанул кажущийся нестерпимо ярким свет. Хук опустил лицевой щиток шлема и задействовал автоматическую систему выбора светофильтра. Прозрачная поверхность щитка сделалась чуть мутноватой. Кабина лифта выглядела пустой.

Взяв у одного из охранников электропарализатор, Хук простучал им стены, потолок и пол кабины лифта, чтобы убедиться, что в ней нет притаившихся вариантов. Затем, воспользовавшись помощью Стинова, Хук выглянул в люк на потоке, чтобы удостовериться, что вариантов нет и на крыше.

– Порядок, – сказал он, спрыгивая на пол и отряхивая руки. – Теперь, парни, нам нужны ваши удостоверения личности.

Протянув руку с открытой ладонью в сторону охранников, Хук требовательно дернул кончиками пальцев.

Один из охранников, выдернув из нагрудного кармана пластиковый прямоугольник, на мгновение замешкался. Правило, установленное службой безопасности еще в мирное время, строжайшим образом запрещало передавать удостоверение личности в чужие руки.

– Ну в чем дело? – недовольным тоном поинтересовался Хук. – Хотите еще раз побеседовать с Гривасом? Да не волнуйтесь, отдадим мы ваши удостоверения, как только вернемся!

В протянутую ладонь легли две пластиковые карточки удостоверений личности.

– Это я тоже возьму с собой, – наклонившись, Хук поднял с пола семидесятисантиметровый отрезок толстой арматуры. – Двери не запирайте! – строго погрозил он пальцем охранникам. – Мы скоро вернемся!

Одну за другой Хук пропустил карточки через контрольную щель определителя.

– Назовите пункт назначения, – певучим голосом попросил информат лифта.

Хук посмотрел на Стинова.

– Сектор Эдисона, первый этаж, – едва заметно подсевшим голосом произнес тот. – По прибытии на место дверь не открывать.

– Сектор Эдисона, первый этаж, дверь не открывать, – повторил голос информата.

– Трогай, – выдохнул, словно сбрасывая с плеч непосильную ношу, Хук.

Прежде чем створки двери сомкнулись, Хук успел еще махнуть на прощание рукой двум охранникам, так толком и не понявшим, что произошло и куда отправились странные люди без оружия.

Кабина лифта едва заметно дернулась и, быстро набирая скорость, понеслась вверх.

Через пару минут – новый плавный толчок.

– Сектор Эдисона, первый этаж, – сообщил информат лифта. – Жду дальнейших указаний. В случае поступления нового вызова буду вынужден отменить указанный вами пункт назначения.

– Ну ты как, готов? – спросил Хук у Стинова.

– Наверное, это я должен тебя спрашивать, – ответил Стинов.

– Ну, раз уж вышло, что вопрос задал я…

– Я-то в порядке, – не дослушав его, сказал Стинов. – Вопрос в том, согласны ли с моей теорией варианты?

– Чтобы выяснить, нужно отыскать хотя бы одного из них, – улыбнувшись, указал на дверь Хук.

Стинова поразила его улыбка – открытая и непринужденная. Казалось, Хук и мысли не допускал о том, что за дверями лифта их может ожидать гибель. Из стальной проволоки у него нервы, что ли? Привык к мысли о смерти настолько, что она уже не оказывает на него ни угнетающего, ни возбуждающего действия? Или же в самом деле уверовал в спасительную силу открытого сознания? Сумел сломать свою стену?

Пытаться выяснить это сейчас было не только бессмысленно, но и потенциально опасно. Любое, даже самое незначительное сомнение, которое мог заронить неосторожный вопрос в сознание Хука, станет мощным фундаментом, на котором в одно мгновение вырастет новая стена взамен разрушенной.

Стинов сконцентрировал внимание на собственном сознании. Был ли он готов к встрече с вариантами или же только хотел верить в это?.. Да, готов! Но, черт возьми, решимости его могло хватить ненадолго. Чем дольше оттягивал он решающий шаг, тем больше сомнений в правильности принятого решения у него возникало.

И снова неожиданно повел себя Хук. Он словно почувствовал колебания Стинова и, вместо того чтобы дать ему успокоиться и прийти в себя, решительно скомандовал:

– Открыть дверь!

Сделав глубокий вдох, Стинов задержал дыхание.

Рука Хука непроизвольно потянулась к пустой кобуре на поясе. Но, замерев на полпути, быстро вернулась в исходное положение – переплелась на груди с другой рукой.

– Ну и где же они? – не то с облегчением, не то с разочарованием выдохнул Хук.

Участок сектора, открывшийся в дверном проеме, был заполнен ярким дневным освещением. Вариантов видно не было.

– Прогуляемся? – спросил Хук и, не дожидаясь ответа, вышел из лифта.

Придерживая дверь лифта рукой, Стинов шагнул в проход следом за ним.

За исключением неспешно ползущих навстречу друг другу полос тротуара, в центральном проходе не было заметно никакого движения. Из приоткрытой двери небольшого бара, расположенного в десяти шагах от лифта, доносились тихие звуки плавной джазовой музыки. А прямо у входа, напоминая о побывавших здесь вариантах, лежали три обглоданных до костей трупа.

Вернувшись к лифту, Хук вставил между створками дверей прихваченную арматуру.

– Куда теперь? – спросил он у Стинова.

Тот молча указал направо и, игнорируя движущийся тротуар, первым пошел в указанном направлении. Следом за ним, что-то негромко насвистывая, зашагал Хук.

В секторе Эдисона располагались технические службы, контролирующие системы жизнеобеспечения нижних уровней Сферы. При высокой степени автоматизации людей для обслуживания их требовалось немного. Должно быть, именно поэтому ужасающие останки жертв вариантов на улице встречались не так часто, как в других секторах.

– Послушай, – окликнул Стинова Хук. – По-моему, мы не там ищем. Похоже, что вариантов в этом секторе нет.

– Тем лучше, – не оборачиваясь, ответил Стинов. – Проверим энергетическую подстанцию и вернемся.

– Мы разве для этого сюда прибыли?

– И для этого тоже.

– Нет, Игорек, этим могла заняться обычная бригада ремонтников, – Хук, забавляясь, прыгнул на ленту движущегося тротуара и тут же снова соскочил на неподвижную часть. – Раз уж я собрался подружиться с вариантами, так подайте мне их сюда!

Стинов свернул в боковой проход, ведущий к энергетической подстанции и, едва не споткнувшись, замер на месте.

– Сколько штук тебе нужно? – тихо спросил он Хука.

– Чего?..

Хук выглянул из-за спины Стинова. С противоположного конца прохода в их сторону неспешно двигались десятка два вариантов.

– Я думаю, для первого контакта вполне достаточно, – сказал он.

Голос его прозвучал более сухо, чем обычно, – при виде вариантов он несколько утратил свой прежний задор.

Приподняв лицевой щиток, Стинов быстро провел ладонью по влажным щекам – после того как шлемы побывали в огне, система фильтров работала из рук вон плохо. Или же у него перехватывало дыхание от страха? Стинов взглянул на Хука, чтобы выяснить, как он реагирует на приближающихся вариантов.

Лицевой щиток шлема Хука был также поднят. На лице его застыло непроницаемое бесстрастное выражение, которое скорее всего не выражало эмоциональное состояние Хука в данный момент, а просто являлось привычной маской. Однако по тому, как напряженно покусывал Хук край нижней губы, можно было догадаться, что чувствует он себя не вполне уверенно. Возможно, причиной являлось то, что, вопреки обыкновению и здравому смыслу, у него не было при себе оружия.

Почувствовав взгляд Стинова, Хук посмотрел на него.

– Признаться, мне все меньше нравится наша затея, – сказал он и изобразил на лице кривую усмешку голодного людоеда.

Почувствовав присутствие людей, варианты прибавили скорости. Расстояние между ними быстро сокращалось. Стинов потому ничего и не ответил на замечание Хука, что ретироваться было поздно. Теперь они, даже если бы и захотели, уже не успевали добежать до лифта. Соревноваться в скорости с вариантами было бесполезно. Оставалось лишь уповать на то, что в чисто теоретических выкладках, послуживших причиной этого, как теперь уже казалось Стинову, абсолютно безответственного и неподготовленного эксперимента на выживание, не крылось никаких принципиальных ошибок.

Отступать было поздно. Стинов максимально расслабился, стараясь сбросить напряжение и раскрыть сознание, освободить его от всех барьеров и стен. Однако, вопреки сознательным усилиям человека, угроза для жизни активировала все системы организма, готовя его к борьбе.

Мысленно Стинов посылал проклятия на свою голову. Он теперь уже не мог понять, откуда вдруг появилась в нем уверенность, заставившая выйти за пределы безопасного сектора без оружия. Да еще и Хука с собой зачем-то потащил!

Расстояние между вариантами и людьми сократилось примерно до сорока метров. Неожиданно из корпуса, расположенного в начале прохода, выбежал человек. Фигура у него была какая-то странная – гибкая и обтекаемая, точно сделанная из упругой резины. А двигался он так, словно только недавно научился ходить – ноги, казалось, вот-вот подломятся.

– Вы что, с ума сошли?! – закричал он, повернувшись в сторону двух замерших на углу людей. – Сюда! Быстрее!

Голос у человека тоже был необычный – громкий, но нечеткий, словно бы перебиваемый шумом электрических помех, и абсолютно невыразительный. Но в тот момент ни Стинов, ни Хук этого не заметили. Окрик незнакомца, ударив по перетянутым нервам, сработал, подобно выстрелу стартового пистолета для замерших на беговой дорожке спринтеров.

Первым сорвался с места Хук. Схватив на бегу Стинова за рукав, он устремился в сторону невесть откуда появившегося в вымершем секторе человека.

Едва не сбив незнакомца с ног, Хук и Стинов влетели в открытую дверь. Следом за ними забежал в помещение и их спаситель. Захлопнув стеклянную дверь, он быстро провел рукой над щитком противопожарной блокировки, и упавшая с потолка стальная плита перекрыла вход в здание.

Если бы варианты имели хоть каплю эмоций, они, наверное, взвыли бы от негодования, упустив добычу из-под самого носа.

Оказавшись за дверью, Хук быстро осмотрелся по сторонам. Они находились в просторном коридоре с несколькими дверями, возле которых стояли простые жесткие кресла для посетителей. Вариантов видно не было.

Только убедившись, что они оказались в безопасности, Хук посмотрел на того, кто привел их сюда. То, что он увидел, заставило его непроизвольно попятиться.

Фигура существа возле двери лишь в общих чертах напоминала человеческую. На нем не было никакой одежды. С ног до головы тело его плотно облегал гладкий, однородный, упругий на вид материал, похожий на недавно вновь вошедший в моду на Земле стреч. Конечности были лишены суставов, а шея то вытягивалась, то вновь проваливалась меж покатых плеч. И, что производило наиболее пугающее впечатление, у странного существа не было лица. Только овальная впадина на месте рта.

Существо не двигалось и никак не выражало своих намерений. Но, вместо того чтобы внушать спокойствие, эта его неподвижность наводила на мысль, что оно непоколебимо уверено в своем превосходстве над людьми, а потому и не торопится.

– Это еще что за черт?! – прошептал Хук, наткнувшись спиной на Стинова.

В голосе его звучал не испуг, а скорее возмущение, как если бы его, не предупредив о чем-то весьма существенном, поставили в чрезвычайно неловкую ситуацию.

Волна мышечных сокращений прошла по телу странного существа и плавно перетекла в левую руку, которая поднялась до уровня плеча.

– Мне непонятно… – произнесло существо своим невыразительным, скрежещущим голосом. – Мне хотелось бы знать…

– А мне хотелось бы знать, кто ты такой, – сделал шаг вперед Хук. В правой руке у него уже был нож. – Призрак электрика, испепеленного сто лет назад высоковольтным разрядом?

– Хук, – негромко окликнул его Стинов. – Это Ом.

– Серьезно? – недоверчиво покосился Хук на напарника. – Ты же говорил, что Ом – это вариант.

– Варианты способны принимать любую форму.

– Вряд ли вы последовали бы за мной, если бы я выглядел, как вариант, – добавил Ом.

– Значит, Ом…

Окинув изучающим взглядом фигуру варианта, которая на глазах приобретала все более четкие очертания человеческого тела, Хук спрятал нож и решительно двинулся вперед.

– Ну, здравствуйте, господин Ом, – сказал он, протягивая ладонь для рукопожатия. – Много о вас слышал от Игоря. Рад наконец-то встретиться лично.

На лице Ома прорезался нос, а на месте глаз появились две небольшие выпуклости. Наклонив голову, вариант непонимающе посмотрел на протянутую человеком руку.

– Это традиционное приветствие, – объяснил Стинов. – Нужно пожать друг другу руки в знак добрых намерений.

– Здравствуй, – медленно произнес Ом и вложил свою плоскую ладонь со сросшимися пальцами в руку Хука.

На ощупь рука варианта была податливой, но упругой.

– Ну вот и отлично, – улыбнулся человек. – Меня зовут Хук.

– Хук, – повторил следом за ним вариант. – Мне нравится твое имя.

– Насколько я понимаю, Ом, ты завел нас сюда не для того, чтобы убить? – спросил Хук.

– Завел? – В голосе Ома послышались интонации, похожие на удивление. – Вы сами пришли. И меня удивляет то, что у вас нет оружия. Вы не собираетесь никого убивать?

– Ну, мы не все время этим занимаемся, – усмехнулся Хук.

– У меня сложилось противоположное мнение. Мне кажется странным, что люди не рождаются с двумя автоматами вместо рук.

– Это похоже на иронию, – заметил Стинов.

– Не понимаю, о чем идет речь. Я всего лишь поделился своими соображениями.

– Давайте вернемся к реальности, – предложил Хук. – Воду и электричество в секторах, где находятся люди, отключил ты? – спросил он у Ома.

– Да, – ответил тот.

– Позволь спросить, с какой же целью?

– Нужно довершить начатое.

– Что ты имеешь в виду?

– В Сфере не должно быть людей. Их место на Земле.

– Вот в этом я с тобой абсолютно согласен, – Хук вытянул указательный палец, собираясь ткнуть Ома в грудь, но, подумав, не стал этого делать. – Проблема в том, как их вернуть на Землю.

– Я не создавал эту проблему, – ответил Ом.

– Поверь мне, Ом, чаще всего именно так и получается, – заверил варианта Хук. – Одни создают проблемы, а другим приходится их решать.

Стинов видел, что Хук ведет разговор с Омом не только с интересом, но к тому же еще и в нужном направлении, а потому не вмешивался, полагая, что варианту будет полезно пообщаться с новым человеком. Сам он тем временем пытался осторожно, чтобы не вызвать у Ома подозрений, прощупать его настроение. Периферийная область сознания варианта была поглощена беседой с Хуком. Но внутри него шла жестокая борьба. Что именно там происходило, Стинов выяснять не стал, боясь оказаться обнаруженным. А то, что ему удалось различить, можно было сравнить с коконом, сотканным из противоречивых мнений и суждений, готовым вот-вот лопнуть и выпустить на свет то, что зародилось внутри него. Что это будет, на что окажется похожа душа Ома, можно было только гадать.

– Проблемы создают люди, – сказал Ом. – И вместе с ними они исчезнут.

– Ты намерен уничтожить всех оставшихся в Сфере людей? – спросил Хук.

– Да.

– И какую же цель ты при этом преследуешь?

– Программа, заложенная в вариантах, будет полностью выполнена, и они обретут свободу.

– Свобода ценой смерти других? Это несправедливо и жестоко.

– Это разумно.

– Для чего, в таком случае, ты спас нас? – задал вопрос Стинов.

Прежде чем ответить, Ом на несколько секунд задумался.

– Мне была непонятна цель, с которой вы пришли сюда, – сказал он.

– Разве ты не ждал нас?

– Ждал. Но вы пришли без оружия. Вы просто стояли и ждали, когда варианты набросятся на вас. Что вы хотели этим доказать?

– Значит, ты спас нас только для того, чтобы получить ответы на интересующие тебя вопросы?

Ом снова выдержал паузу, еще более продолжительную, чем предыдущую.

– Нет, – произнес он. – Не совсем так… Мне хотелось знать, зачем вы пришли… Но было и еще что-то… Я точно не знаю… Не знаю правильных названий… Вас было только двое, и вы были без оружия… Вы были обречены…

– Ты понял, что можешь предотвратить гибель людей, и ты сделал это, – уверенно закончил за него Стинов.

– Не знаю… – медленно произнес Ом. – Вы были без оружия, а значит, не собирались убивать…

– А теперь внимательно выслушай то, что я тебе скажу, Ом, и постарайся понять, – сказал Стинов. – Если у тебя вдруг возникнет сомнение в том, что я говорю правду, можешь проконтролировать мое сознание. Проблема, с которой ты столкнулся, чисто человеческая. Но даже нам порою бывает непросто с ней справиться. Тебе же это во сто крат труднее, потому что ты еще только учишься чувствовать. Я имею в виду не восприятие твоих внешних органов, а те чувства, что находятся в глубине твоего сознания, то, что принято называть душой. Зачастую бывает непросто найти компромисс между разумом и чувствами, когда разум подсказывает тебе одно, а чувства требуют нечто совершенно иное. Здесь не помогут никакие советы. Каждый сам решает, чему отдать предпочтение и как поступить. Но я хочу повторить для тебя совет, который когда-то дал мне мой наставник: «Прежде чем принять решение, освободись от мешающих тебе эмоций. Оставь только те, которые действительно необходимы. А когда ты тщательно и обязательно с умом проделаешь эту операцию, все твои эмоции будут находиться под контролем разума». Я склонен считать, что по большому счету люди именно тем и отличаются от животных, что умеют держать под контролем свои эмоции. Правда, к сожалению, не все и не всегда. Твое сознание восприняло страх и ненависть, выплеснувшиеся из моей души в тот момент, когда в тебя угодил снаряд, выпущенный Тейнером. Но для меня это была мгновенная вспышка, ты же сохранил в себе эти эмоции. И именно они направляют твои действия. Пока ты еще не совершил непоправимой ошибки, и у тебя есть возможность подумать, чтобы изменить свое решение. Ошибки может совершать каждый, но только разумный может признать, что был не прав, и попытаться исправить содеянное.

Ом слушал Стинова внимательно, но по его внешнему виду невозможно было определить, какое впечатление произвели на варианта слова человека. Хук же смотрел на друга с искренним восхищением.

– Послушай, почему ты никогда прежде не говорил мне такого? – с укором произнес он, когда Стинов закончил. – Возможно, это уберегло бы меня от многих ошибок!

– Я знаю, что мы – Тейнер и, косвенно, я – причинили тебе страшную обиду и боль, – обращаясь по-прежнему к Ому, продолжал Стинов. – Этот вопрос должен быть улажен исключительно между нами. Другие люди здесь совершенно ни при чем.

Секунды медленно падали в тишину. Вариант обдумывал слова человека.

– Ты хочешь сказать, – наконец произнес он, – что готов принести свою жизнь в жертву ради того, чтобы спасти других людей?

– А разве то, что мы пришли сюда без оружия, не служит подтверждением этому? – опередив Стинова, ответил Хук.

– Да, вы так и не ответили на мой первый вопрос. Для чего вы здесь?

Стинов вкратце изложил Ому свою теорию о возможности обмануть вариантов, избавившись от барьеров в сознании.

– Предположение верное, но выводы из него сделаны ошибочные, – прокомментировал его слова Ом. – Особенности человеческой психики определяют для вариантов приоритет при выборе жертвы. В отсутствие же выбора вариант нападает на любое живое существо. Я же рассказывал тебе о том, как в лаборатории нас натаскивали на кроликах.

– Я решил, что это были всего лишь лабораторные испытания, – признался Стинов.

– Ошибка могла стоить вам жизни, – сказал Ом.

– Зато в случае удачи мы могли бы спасти сотни других жизней, – ответил Стинов.

– Я вот что тебе скажу, Ом, – обратился к варианту Хук. – Может быть, грубо и не так складно, как Стинов. Но все же… Возможно, у вариантов и имеются предпосылки для развития разума. Но пока еще они находятся на животном уровне. Что из себя представляешь ты, для меня лично пока еще не до конца ясно. Тебе самому решать, кто ты такой – животное или человек.

– Разве я похож на человека? – спросил Ом.

– Для меня человек – это не совокупность внешних признаков. Далеко не каждого из тех, кто формально относится к роду людскому, можно назвать человеком.

– Прежде чем принять решение, я хочу встретиться с другими людьми, – сказал Ом.

– А почему бы и нет, – быстро взглянув на Стинова, чтобы убедиться, что он не имеет ничего против, Хук снова перевел взгляд на Ома. – Только давай все же для начала дадим свет в наши секторы.

– Это уже сделано, – сказал Ом. – Я отдал приказ варианту, оставленному возле распределительного щита энергетической подстанции.

– Когда? – недоверчиво посмотрел на него Хук.

– Только что, – ответил Ом. И уточнил: – Мысленный приказ.

– А он там ничего не напутает? – все так же с сомнением спросил Хук.

– Может быть, сам он мыслить и не умеет, но приказы выполняет в точности, – сказал Ом.

– А как быть с теми вариантами, что ждут нас за дверью?

– Их там уже нет.

Чтобы снять противопожарную блокировку входа в здание, Ом провел рукой над щитком. Сделал он это быстро, но Стинов все же успел заметить на его ладони, прежде представлявшей собой единую плоскость, пять четко дифференцированных пальцев.

Глава 32

Регенерация

Чтобы не вызывать лишнего любопытства жителей сектора, Стинов отдал Ому свою верхнюю одежду и шлем, оставшись только в армокостюме. Но все равно, появление из лифта трех человек, вместо ожидаемых двух, вызвало немое изумление тех, кто находился в охраняемой зоне возле лифтовой площадки. А кроме двух охранников, здесь были Осато, Латимер, Волков и еще пять человек из службы безопасности, отобранных ими для рейда к энергетической подстанции.

– Еще одного нашли? – удивленно спросил Осато, имея в виду человека, спасшегося от вариантов.

– Нашли, – подмигнув Ому, усмехнулся Хук.

Со всех сторон сразу же посыпались вопросы. Столпившиеся вокруг люди пытались рассмотреть лицо незнакомца сквозь затемненный лицевой щиток.

– А ну-ка, посторонитесь! – Хук решительно двинулся вперед, одной рукой прокладывая дорогу, а другой держа за руку Ома. – Дайте человеку в себя прийти!

В секторе, как и обещал Ом, уже горел свет. Но на улице по-прежнему было много людей. Все еще не успевшие успокоиться, они возбужденно обсуждали недавнее происшествие.

– Куда желаешь направиться? – спросил Ома Хук.

– Я не знаю, – растерянно ответил тот.

Стинов, так же находившийся рядом, почувствовал, что Ом ищет с ним мысленного контакта. Открыв ему доступ к своему сознанию, Стинов был в немалой степени удивлен, услышав призыв о помощи. Ому было страшно! Он боялся людей! Впервые он оказался один среди большого скопления людей, открытый всем взорам. Инстинкт требовал от него немедленно изменить форму, распластаться по полу и незаметно исчезнуть, и только огромным усилием воли ему удавалось сохранить внешний вид человека.

– Все в порядке, Ом, – Стинов успокаивающе положил руку на плечо варианта. – Никто не причинит тебе никакого вреда. Все вокруг думают, что ты человек, такой же, как они.

– А если бы они узнали, что на самом деле я вариант? – очень тихо спросил Ом.

– Люди привыкли считать, что варианты представляют для них угрозу, – сказал Стинов. – И для того чтобы убедить их в обратном, потребуется время.

– Что я должен для этого сделать? – спросил Ом.

– Все образуется само собой, – попытался уверить его Стинов.

Но при этом сам он чувствовал, что слова его звучат не слишком-то убедительно, и вариант начинает нервничать все сильнее.

– Хук, нужно отвести Ома в какое-нибудь спокойное место, – сказал Стинов. – С непривычной обстановкой надо осваиваться постепенно, не торопясь.

– Отвезем его в наш барак? – предложил Хук.

– Где находится человек, стрелявший в меня? – задал неожиданный вопрос Ом.

– А в чем дело? – быстро спросил его Стинов. – Зачем он тебе?

– Я хочу его видеть! – твердо заявил Ом.

– Сейчас для этого не слишком подходяще время, – сказал Стинов. – Тейнер пострадал во время нашего рейда к машинному залу…

– Я хочу его видеть! – снова повторил Ом.

Ища помощи, Стинов бросил быстрый взгляд на Хука.

Ом закрыл свое сознание блоком, и Стинов не мог понять, что он задумал. Для чего ему нужен Тейнер? Хочет свести с ним счеты? И только ли с ним одним? Не слишком ли опрометчиво поступили они с Хуком, приведя варианта в населенный людьми сектор? Страшно было даже представить себе, что может натворить наделенный разумом вариант, если он все еще вынашивает планы мести.

– Ну так давай отвезем его в стационар, – сказал Хук.

Заметив колебания Стинова, он посмотрел на непрозрачный снаружи щиток шлема, за которым скрывалось лицо Ома.

– Ом, я хотел бы считать тебя своим другом, – сказал он.

– Я тебе друг, – ответил вариант.

– Тейнер тоже мне друг. И я не хочу, чтобы с ним или с тобой случилось что-то плохое. Ты меня понимаешь?

– Понимаю, – ответил Ом. – За меня можешь не беспокоиться – я не таю в себе никакой угрозы.

– Тейнер выстрелил в тебя по ошибке, приняв за варианта, готового напасть на Игоря. И он глубоко сожалеет о том, что произошло.

– Я все прекрасно понимаю, – спокойно произнес Ом. – Но я хочу увидеть его.

За время этой короткой беседы Стинов отметил, что речь Ома сделалась более плавной и выразительной. По интонациям его голоса пока еще нельзя было судить о настроении варианта, но теперь он был более похож на человеческий голос, нежели на скрежет ненастроенного голосового модулятора.

Секунду помедлив, Хук молча указал рукой на стоявший у стены электромобиль.

При всех своих сомнениях Стинов не стал возражать. Сделанного уже не изменишь. А если Ом почувствует, что ему не доверяют, то закончиться это может очень плохо. Зная Тейнера, Стинов не сомневался в том, что Карл и сам не стал бы возражать против встречи с Омом. В конце концов, в этой истории следовало поставить точку. Вот только как все это представлял себе сам Ом?

Хук уверенно занял место спереди, за рулем электромобиля. Стинову и Ому пришлось втискиваться на заднее сиденье, предназначенное для одного пассажира. Стинов заметил, как деформировалось тело Ома, вдавливаясь в боковой поручень, – вариант стремился по возможности избежать физического контакта с человеком. Он все еще был насторожен и напряжен.

У Стинова возникло опасение, сумеет ли Ом справиться с излишней нервозностью и сохранить форму человеческого тела, когда нужно будет выходить из электромобиля. Он прекрасно понимал, что для варианта внешний вид всего лишь условность, но тем не менее считал, что во время первых контактов с людьми ему лучше быть похожим на человека.

Однако все его опасения на этот счет оказались напрасными. Когда Хук остановил электромобиль возле одноэтажного корпуса, в котором располагался медицинский стационар, Ом вышел из машины как ни в чем не бывало. И даже, напротив, походка его, прежде вихляющая и раскачивающаяся, сделалась уверенной и твердой.

Стинов полагал, что Тейнер все еще находится в палате. Но, войдя в небольшой холл, оборудованный под приемное отделение, он увидел, что Тейнер сидит за столом, на котором был установлен компьютер. Не спеша перебирая клавиши, Тейнер пытался выудить из компьютерной сети какую-то интересующую его информацию. Судя по тому, что губы его то и дело недовольно кривились, дело у него явно не спорилось.

Увидев вошедших, Тейнер надавил большим пальцем на сетевую кнопку компьютера.

– Ну наконец-то, – недовольно проворчал он. – Кому-то все же пришло в голову прийти и проинформировать меня о том, что происходит.

– Извини, Карл, – смущенно развел руками Хук. – Мы думали, что ты пока еще не совсем здоров, и решили тебя не беспокоить.

– Я в отличной форме! – Тяжело оперевшись на угол стола, Тейнер поднялся на ноги.

Чтобы сделать шаг вперед, ему пришлось прибегнуть к помощи трости, которую он прятал за спинкой кресла.

– Карл, а врачи разрешили тебе подниматься на ноги? – с тревогой спросил Стинов.

– А вы думаете, он слушает то, что ему говорят? – спросил уже знакомый Стинову и Хуку маленький пожилой врач. – Если бы вы дали мне наручники, я приковал бы его к кровати. А так, – доктор беспомощно развел руками, – я не могу с ним справиться. В конце концов, он моложе и сильнее меня.

– Кончайте, доктор, – недовольно поморщился Тейнер, которому уже надоело бесконечное брюзжание врача. – Я чувствую себя превосходно.

– И при этом шага не можете сделать без трости, – парировал врач. – Великолепное самочувствие!

– Доктор! – умоляюще посмотрел на врача Тейнер.

– Да делайте что хотите! – раздраженно взмахнул руками врач. – Можно подумать, мне больше заняться нечем, как только отлавливать своих пациентов! У меня уже назначена серьезная операция! Пациент, кстати, тоже ваш товарищ! А я не могу начинать ампутацию, не будучи уверен, что свет снова не будет выключен!

– Свет будет гореть, – прерывая грозящий затянуться поток слов врача, произнес Ом.

Тейнер впервые с любопытством посмотрел на третьего посетителя. Услышав его странный, чуть приглушенный голос, он догадался, что это человек не из его команды.

– Откуда такая уверенность? – спросил Тейнер.

Стинов быстро вышел вперед, так чтобы оказаться между Омом и Тейнером.

– Карл, это Ом, – сказал он, глядя на Тейнера, но одновременно краем глаза наблюдая за Омом. – Нам удалось достичь взаимопонимания.

– А позвольте спросить, по какой причине меня решили оставить в неведении? – Тейнер посмотрел сначала на Стинова, затем на Хука и наконец остановил свой взгляд на темном щитке, закрывавшем лицо Ома.

– О том, что Ом находится в нашем секторе, пока не известно никому, кроме тех, кто здесь присутствует, – сказал Стинов и, посмотрев на врача, который вообще не понимал, о чем, собственно, идет речь, добавил: – Поскольку вы тоже оказались здесь, я попросил бы вас какое-то время хранить молчание.

– Ну, Ом так Ом, – с равнодушным видом пожал плечами врач. – Мне, собственно, все равно, как его зовут. Но господин Гривас…

– Юргена мы сами своевременно поставим обо всем в известность, – заверил врача Хук.

– Ну и славно, – снова дернул плечом врач. – Так вы уверены, что свет больше не выключится? – спросил он Ома.

– Уверен, – ответил тот.

Тейнер рукой отстранил с пути Стинова и, опираясь на трость, подошел к Ому.

– Не знаю, о чем вы договорились с Игорем и Хуком, – сказал он. – Но, поскольку именно мои действия стали причиной возникшего между нами конфликта, я хочу принести вам свои извинения. Поверьте, это была непреднамеренная ошибка. Я был уверен, что Игорю угрожает опасность.

– Одно из проявлений ксенофобии, – произнес Ом.

Стинову показалась, что в голосе его прозвучала насмешка.

Ом поднял руки и медленно снял шлем. На голове у него, как и прежде, не было волос, но лицо приобрело вполне человеческие черты. Оставаясь при этом абсолютно неподвижным и невыразительным, оно напоминало отлитую из пластика маску для манекена.

– Простите, что у вас с лицом? – не смог удержаться от проявления профессионального любопытства врач.

– Все в порядке! – Взмахнув рукой, остановил его Хук.

– Да не совсем, – произнес Ом, и губы его при этом изогнулись в подобии усмешки. – Мимика мне пока еще дается с большим трудом.

– Нет проблем! Гримасничать я тебя научу! – заверил варианта Хук.

– Спасибо, – вполне серьезно ответил тот.

Снова повернувшись к Тейнеру, Ом сдернул с руки перчатку.

– Кажется, так у вас принято демонстрировать свои добрые намерения? – спросил он, протягивая руку Тейнеру.

– Все правильно, Ом, – улыбнулся Тейнер, пожимая прохладную и мягкую ладонь варианта.

– Я не могу сказать, что больше не держу на вас зла, – не выпуская рука Тейнера из своей, произнес Ом. – Но теперь я могу контролировать свои эмоции. Убить человека проще, чем найти с ним взаимопонимание.

– О господи! – испуганно поежился, услышав такие слова, врач.

– Я слышал, вы говорили об ампутации, – неожиданно повернулся в его сторону Ом.

– Да, – ответил врач. – К сожалению, мне придется ампутировать человеку пострадавшую ногу. А что я еще могу сделать, если у меня есть только скальпель?

– Это человек, пострадавший от варианта? – спросил Ом у Стинова.

– Да, – кивнул тот.

– Проводите меня к нему, – снова повернулся к врачу Ом. – Возможно, я смогу ему помочь.

– Случай безнадежный, – покачал головой врач. – Мы не имеем возможности остановить некротический процесс, иначе как ампутировав пострадавшую ногу. Если у вас нет необходимых медикаментов…

– Я могу использовать для этого свою регенерационную систему, – перебил врача Ом.

– Что это значит? – недоумевающе посмотрел доктор сначала на варианта, а затем на остальных присутствующих.

– Делайте то, что вам говорят, – приказал врачу Тейнер. – Проводите нас к Вельту.

Врач был явно недоволен тем, что ставится под сомнение его профессиональная репутация. Но он уже уяснил, что спорить с Тейнером бесполезно. Поэтому, поджав губы, молча указал рукой на дверь.

Вельт лежал на больничной койке, укрытый до подбородка голубоватой простыней. Лицо его было мертвенно-бледным. Вокруг глаз залегли широкие темные круги. Увидев вошедших, он попытался улыбнуться синюшными губами и чуть приподнял прикрытую простыней кисть руки.

– Привет, – едва слышно произнес он. – Что нового в Сфере?

– Для тебя – новый врач, – приобняв Ома за плечи, Хук подвел его к кровати больного.

Вельт удивленно посмотрел на неподвижное лицо варианта.

– Будете держать меня, чтобы я не дергался, когда местные ветеринары станут пилить кость? – попытался пошутить он.

– Попробуем обойтись без этого, – Ом решительно сдернул с больного простыню и указал на перевязанное бинтами колено. – Уберите это.

Врач решил не спорить попусту. Он снял бинты, и глазам всех присутствующих предстало ужасно распухшее колено Вельта. Багровые разводы растекались вниз до самой ступни, а вверх – почти до середины бедра. Рана на колене была покрыта влажной кровяной коркой, из-под которой по краям выступала гнойная лимфа.

– Видите? – сказал врач. – Что тут можно сделать?

Не обращая на слова врача никакого внимания, Ом быстро скинул комбинезон.

Старый врач, никогда в жизни не видевший ничего подобного, едва не открыв от изумления рот, смотрел на гладкое, сероватого цвета тело варианта. Не менее его был удивлен и Вельт.

– Что за черт? – почти неслышно прошептал он одними губами.

– Все в порядке, – положил ему руку на плечо Стинов. – Это Ом. Он попытается помочь тебе.

– Вариант?! – Вельт приподнялся на локтях.

– Хуже от того, что я попытаюсь сделать, тебе не станет, – сказал, присаживаясь на край кровати, Ом. – Биологическая основа наших организмов одинаковая. Хотя прежде мне не доводилось лечить людей, но, мне кажется, я смогу использовать для этой цели свою способность к регенерации, которая, как тебе, наверное, известно, у вариантов весьма высока и эффективна. Поверь, я не хочу причинить тебе вреда.

Вельт посмотрел на Стинова. Тот молча кивнул.

– А, собственно, что я теряю, – дернул уголком рта Вельт. – Приступайте, доктор Ом.

Все присутствующие, включая врача, с любопытством наблюдали за манипуляциями Ома.

Вариант положил ладонь правой руки на изуродованное колено человека. По телу его прошла волна мышечных сокращений. От плеча к ладони прокатился упругий комок плоти. Ладонь, превратившаяся сначала в большой шар, снова сделалась плоской. Плоть варианта, подобно плотной повязке, тонким слоем обтягивала ногу человека.

Стинов, наблюдавший главным образом за лицом Ома, первым увидел, что оно сделалось безжизненным и черты его начали медленно оплывать. Вслед за лицом начало терять человеческую форму тело Ома. Спустя несколько минут с того момента, как Ом коснулся Вельта, на краю кровати лежала уже огромная бесформенная масса, внутри которой то и дело возникали какие-то движения. С ногой больного ее соединяло упругое, едва заметно пульсирующее щупальце толщиной в руку.

Вельт лежал неподвижно, запрокинув голову. На лице его застыло выражение напряженного ожидания. Поджатые губы были слегка прикушены.

– Что-нибудь чувствуешь? – пальцами коснувшись его плеча, спросил Хук.

– Только зуд, – тихо ответил Вельт. – И как будто – слабое покалывание. А черт! – вскрикнул он вдруг, зажав в кулак простыню.

– Извини, – произнес Ом. Голос доносился откуда-то из самой глубины его тела. – У меня нет болевых рецепторов, поэтому я не могу контролировать боль, которую, возможно, придется испытать тебе.

– Ничего, – стиснув зубы, пробормотал Вельт. – Уже все прошло.

– Кто-нибудь объяснит мне, что, собственно, происходит? – обращаясь одновременно ко всем, произнес недоумевающий врач.

Ответил ему сам Ом:

– Я удаляю поврежденные ткани из ноги больного и заменяю их здоровыми, используя для этого клеточный материал своего организма.

– Но это невозможно, – уверенно покачал головой врач. – Такого просто не может быть! Без предварительной подготовки донорские ткани будут отторгнуты организмом реципиента!

– Я привел в соответствие антигенные структуры наших клеток, – ответил Ом.

Из тела Ома вытянулось еще одно щупальце, которым он обвил второе, здоровое колено Вельта.

– Форма сустава сложная, поэтому мне необходима модель для его точного воспроизведения, – объяснил он свои действия.

– Бред какой-то, – едва слышно произнес врач.

– Процесс восстановления займет около трех часов, – сказал Ом. – Лучше будет, если на это время вы оставите меня наедине с больным. Ваше присутствие мешает мне сосредоточиться.

Прежде чем ответить, Тейнер взглянул на Вельта. Тот, наклонив голову, дал понять, что согласен.

Взмахом руки Тейнер велел всем выйти за дверь. На его жест не обратил внимания только врач, который был всецело поглощен тем, что происходило возле больного. Его, аккуратно, но властно взяв под руку, вывел в приемную Хук. Только там, придя в себя, врач вырвал руку и потребовал, чтобы ему объяснили, кто такой Ом и откуда он взялся. Стинов попытался в двух словах разъяснить ему ситуацию, но только больше запутал старика.

Обстановку разрядил Юрген, вошедший в приемную в сопровождении Черникова и еще одного молодого парня со значком службы безопасности. Юргену уже было известно о возвращении Стинова и Хука и о том, что они кого-то привели с собой. В течение получаса он тщетно пытался разыскать пропавших разведчиков, пока Черников наконец не обнаружил их электромобиль возле стационара.

Здесь же, в приемной, Юрген получил все необходимые разъяснения.

– Короче, благодаря встрече с Омом все сложилось как нельзя лучше, – подвел итог своему рассказу Стинов. – Если бы не он, все бы закончилось тем, что нас с Хуком сожрали бы варианты.

– Никакую стену нам пробить не удалось, – вспомнив слова Стинова про психологический барьер, Хук усмехнулся и развел руками.

– Ну почему же, – возразил ему Юрген. – Вам удалось пробить самую прочную стену – стену непонимания.

– Возможно, – подумав, согласился Хук. – Только при этом мы едва не свернули себе шеи. В следующий раз я буду действовать более осмотрительно.

Глава 33

Решайся, человек

В приемной остались только Стинов и старый врач, который сгорал от нетерпения увидеть результаты «лечения по методу варианта», как он это называл. Остальные, включая и едва передвигавшегося Тейнера, отправились в кабинет Юргена, чтобы к моменту появления Ома наметить главные вопросы, которые предстояло с ним обсудить. У входа в медицинский стационар Юрген оставил трех человек из службы безопасности, вооруженных винтовками, полученными от людей Тейнера, – полного доверия варианту, оказавшемуся в секторе, пусть даже по собственной воле, пока не было.

Врач, которого, как выяснилось, звали Афанасий Петрович, буквально не находил себе места. За все время ожидания он, кажется, так ни разу и не присел. Перебегая из угла в угол по тесной приемной, он постоянно приставал к Стинову с расспросами, не давая ему возможности сосредоточиться на собственных мыслях.

Впрочем, это было и к лучшему – в противном случае метаться по комнате пришлось бы самому Стинову. То, что удалось найти контакт с Омом, было, конечно же, невероятной удачей. Но вместе с тем нельзя было забывать и о том, что это было только начало. Как сложатся в дальнейшем взаимоотношения варианта и людей? Захочет ли он помочь им найти вход из Сферы, если узнает о том, что результатом этого станет уничтожение всех вариантов? Обманывать Ома Стинов не хотел. Да к тому же еще и сильно сомневался в том, что это удастся сделать. Близко познакомившись с людьми и с особенностями их психики, Ом скорее всего без труда сумеет осуществить по крайней мере поверхностное сканирование сознания любого из своих собеседников. И что потом, когда обман будет раскрыт? Разве можно предугадать, как поступит в том или ином случае вариант, если порою невозможно предсказать действия человека, которого, казалось бы, знаешь, как себя самого.

Ом появился из палаты больного спустя три с половиной часа после начала в высшей степени необычного сеанса терапии. Одет он был, как и прежде, в комбинезон Стинова и выглядел при этом вполне по-человечески.

– Ну как наш больной? – первым бросился с расспросами к Ому врач.

– Спросите у него сами, – Ом сделал шаг в сторону, давая возможность пройти вперед стоявшему у него за спиной Вельту.

Вельт был в трусах и майке. Левая нога его, начиная от середины бедра, была заметно бледнее правой, и на ней полностью отсутствовал волосяной покров. Вельт сделал два шага вперед, ступая на восстановленную ногу не очень уверенно, словно это был очень хорошо выполненный протез. Лицо его расплылось в неподражаемо радостной улыбке.

– Это просто чудо какое-то, – произнес он таким тоном, словно еще и сам не верил в то, что произошло. – Я был уверен, что никогда уже не встану на ноги. Ом, – с чувством приложил он руку к груди, – я твой должник на всю оставшуюся жизнь. Если я что-то могу для тебя сделать, только скажи.

– Какие могут быть между нами счеты, – спокойно ответил Ом. – В тебе теперь существует частица моего тела.

Афанасий Петрович быстро пододвинул Вельту кресло и заставил его сесть.

– Вы позволите мне осмотреть его? – спросил он Ома, положив руку на чудесным образом исцеленное колено.

– Конечно, – кивнул Ом. – Мне кажется, что получилось неплохо. Но все же я бы посоветовал первые пару дней не давать на регенерированное колено чрезмерных нагрузок. Прежде мне не приходилось восстанавливать сложные костные структуры, и, возможно, потребуется какое-то время, для того чтобы двигательные функции полностью восстановились.

– Само собой, – быстро кивнул врач, незамедлительно приступая к исследованию колена Вельта.

Вельт только улыбался, вне себя от охватившего его счастья, да время от времени хихикал, когда пальцы врача щекотали ему кожу.

– Ты, наверное, устал? – спросил, подойдя к Ому, Стинов.

– Нет, – ответил вариант. – Но порция белкового вещества мне бы сейчас не помешала. Мне пришлось почти полностью заменить ткани в поврежденной конечности.

– Невероятно! – всплеснул руками поднявшийся с колен Афанасий Петрович. – Колено как новое!

– Оно и есть новое, – подтвердил Ом. – От прежнего почти ничего не осталось. Если у вас еще есть больные…

– Не до такой степени, чтобы использовать ваш чудодейственный дар, – заверил его Афанасий Петрович.

Он все же был старый врач и не хотел, чтобы его профессиональная репутация ставилась под сомнение. К тому же таких серьезных больных, как Вельт, в стационаре действительно не было. А с ушибами и порезами Афанасий Петрович мог бороться и теми скудными средствами, что имелись в его распоряжении.

Стинов вышел на улицу и велел одному из охранников доставить несколько банок мясных консервов из неприкосновенного запаса, имевшегося в распоряжении Юргена.

– Еду для тебя сейчас доставят, – сказал он Ому, вернувшись в помещение.

– Спасибо, – коротко ответил тот.

– Каковы твои дальнейшие планы? – спросил Стинов.

– Планы? – с некоторым удивлением переспросил Ом. – Я думал, о них мне расскажешь ты.

– С тобой многие хотят поговорить, – сказал Стинов.

– Я готов, – не раздумывая, согласился Ом.

– Но сначала, если ты не против, я хотел бы поговорить с тобой наедине.

– Я готов, – снова повторил свой ответ Ом.

С позволения Афанасия Петровича Стинов и Ом решили уединиться в его кабинете.

Комнатка была совсем маленькая. Присев на стул, Стинов едва не касался коленями Ома, устроившегося на узкой кушетке. Но на этот раз вариант не сделал попытку отстраниться от него, как это произошло в машине. Стинов расценил это как добрый знак.

– Перед тем как ты встретишься с руководителем этой небольшой колонии последних оставшихся в Сфере людей, – начал Стинов, – я хочу обсудить с тобой некоторые детали, касающиеся дальнейшего сосуществования людей и вариантов.

– Разве я еще не убедил людей в своих добрых намерениях? – спросил Ом.

– Я имею в виду не тебя именно, а всех остальных вариантов, – объяснил Стинов. – Дружеское отношение к тебе вовсе не сделает людей друзьями диких вариантов. Да и, насколько я понимаю, ты тоже не сможешь остановить охоту вариантов на людей.

– Я говорил тебе, что у вариантов имеются зачатки разума. И, если их освободить от заложенной в них программы, ничто не будет препятствовать его развитию.

– Правильно. Но для этого люди должны покинуть Сферу.

– Я помогу вам сделать это.

– Но это будет означать, что на Земле станет известно о вариантах. И люди вернутся.

– Вы же хотите попасть на Землю.

– Вернутся другие. Те, кто создал вариантов. Но на этот раз они придут, чтобы уничтожить вас. И у них будут при себе средства, чтобы сделать это.

Ом на какое-то время задумался.

– Я не вижу в этом принципа гуманности, который вы, люди, так любите декларировать, – произнес он спустя пару минут. – Без моей помощи вы обречены на гибель.

– Скорее всего, – соглашаясь с ним, наклонил голову Стинов.

– Но после того как я помогу вам спастись, вы приметесь уничтожать нас, – закончил свою мысль Ом. – Почему?

– Тебе, наверное, трудно это понять, – тяжело вздохнул Стинов. – Мне же – еще труднее объяснить. На Земле живет очень много людей. Но очень немногие из них наделены реальной властью. Кое-кто из тех, кто обладает властью, скорее всего будут заинтересованы в том, чтобы правда о том, что произошло в Сфере, никогда не была открыта.

– Разве вы не можете рассказать людям правду?

– Боюсь, что это будет нелегко, – покачал головой Стинов. – Мы, конечно же, сделаем все от нас зависящее, но… Слишком невероятно все, что здесь произошло.

– Поэтому ты и хотел переговорить со мной? – спросил Ом.

– Я хотел, чтобы ты был готов к тому, что тебе скорее всего придется сделать выбор между жизнью людей и вариантов. Но ты ведь можешь стать одним из нас.

– Боюсь, что ты переоцениваешь мои возможности. Ксенофобии во мне ничуть не меньше, чем в любом из людей. Здесь, в привычной для меня среде обитания, я могу побороть свой страх перед людьми. Но я не знаю, что может произойти, когда я останусь среди вас один. – Ом покачал головой, и Стинов отметил, что жест этот получился у него вполне по-человечески. – Да и для людей я останусь всего лишь умным вариантом. А следовательно – постоянным источником потенциальной опасности. Ты уверен, что на Земле меня не посадят снова в бронированную камеру, из которой я уже никогда не смогу выбраться?

Стинов молча развел руками.

– Как вы собирались покинуть Сферу? – спросил Ом.

– Единственный способ, который представляется нам возможным, это попытаться восстановить один из челноков. Но прежде чем начать заниматься этим, нужно как-то решить проблему безопасности. Вряд ли варианты дадут нам спокойно работать.

– Я могу предложить вам иной способ. Более быстрый и безопасный.

– Что ты имеешь в виду?

– Мне известно, что силовые генераторы поля стабильности отключены, – сказал Ом. – И тем не менее я думаю, что, подключившись к пульту контроля за полем, я сумею перераспределить энергию так, чтобы в поле на какое-то время открылся проход.

– Как долго ты сможешь держать его открытым?

– Трудно сказать. Но думаю, что достаточно долго для того, чтобы позволить уйти по нему всем, кто сейчас находится в Сфере.

– Но что это изменит в твоей судьбе? – спросил Стинов. – Как только мы окажемся на Земле, в Сферу устремятся новые челноки.

– Это уже моя забота. Мне нужно только добраться до машинного зала. Без вас я этого сделать не смогу. Там слишком сложная система блокировки входа. Но без меня вы не сможете покинуть Сферу. Так что решайся, человек, – сказал Ом и улыбнулся.

И улыбка его показалась Стинову лукавой.

Глава 34

Пальцы

Что бы там ни думали о себе люди, они и в настоящее время остаются все теми же рабами ритуалов и традиций, какими были на протяжении всей своей многовековой истории. И даже когда происходит нечто абсолютно новое, необычное, не укладывающееся ни в какие существующие рамки, люди стремятся как можно скорее запаковать это новшество в привычную обертку, чтобы придать ему хорошо знакомую, обыденную форму. Смысл этого действия заключается в том, что, следуя запланированному ритуалу, гораздо проще ориентироваться в нестандартной ситуации. Впрочем, на подобном пути может встретиться и немало подводных камней.

При всех своих организаторских способностях Юрген Гривас не был ни знатоком, ни любителем официальных процедур. Впрочем, как и все остальные, собравшиеся к этому часу в его кабинете. И тем не менее в ожидании предстоящей встречи с Омом они по укоренившейся привычке сочли нужным выработать хотя бы некое подобие торжественной процедуры, без которой им трудно было представить первый официальный контакт.

Юргену как единственному представителю законной власти Земли в предстоящих переговорах была отведена главенствующая роль. Именно он должен был произнести официальную приветственную речь, о содержании которой никто не имел ни малейшего представления. Однако все, за исключением Хука, который, сидя в уголке, только тихо посмеивался, принимали самое активное участие в ее составлении. Юрген же, попытавшийся, но так и не сумевший откреститься от предоставленной ему чести быть представителем всего человечества, старательно записывал витиеватые мудреные фразы, которые сыпались на него со всех сторон. Когда же, исписав шесть листов, он зачитал вслух то, что получилось, все пришли в ужас и в один голос заявили, что большей бредятины в жизни своей не слышали.

Пытаясь как-то выправить положение, Юрген принялся лихорадочно переставлять фразы своей торжественной речи, однако успеха это не принесло. Речь по-прежнему выглядела напыщенно, громоздко и, честно признаться, довольно-таки глупо.

К счастью, надобность в приветственной речи отпала сама собой. Варианту были чужды и непонятны официальные церемонии, к которым питали пристрастие люди.

Люди хотя и вздохнули с облегчением, но в то же время были несколько обескуражены тем, что прекрасно, как им казалось, продуманная официальная часть оказалась до неприличия короткой.

После того как появившийся в сопровождении Стинова Ом был представлен тем, с кем он еще не был знаком, вариант сразу перешел к делу. Все правила этикета были забыты, как только Ом приступил к изложению способа, который мог дать людям реальный шанс покинуть Сферу.

Сомнение у слушателей вызывала прежде всего сама возможность открытия временного прохода в поле стабильности. Однако основывались они главным образом на мысли о том, что если прежде никому не приходило в голову сделать такого, следовательно, подобные манипуляции с полем в принципе неосуществимы. Для того чтобы снять вопрос, Стинову достаточно оказалось напомнить о том, что прежде все исследователи были уверены в том, что стоит только отключить силовые генераторы, и поле стабильности исчезнет, уничтожив при этом Сферу, однако сейчас генераторы стоят, а Сфера до сих пор цела – факт налицо! Стоит ли попусту спорить о том, что легко проверить на практике!

– В таком случае нам остается только вновь отправиться в машинный зал, чтобы проверить способности Ома, – подвел итог обсуждению Волков.

– В прошлый раз, для того чтобы попасть в машинный зал, мы воспользовались электронным ключом Кашина, – сказал Юрген.

– Ключ остался у меня, – Осато выложил на стол пластиковый прямоугольник с магнитной полоской.

Юрген взял ключ в руку и приложил большой и указательный пальцы правой руки к ячейкам дактилоскопического определителя личности пользователя. В контрольном окошке засветился красный сигнал.

– К этому ключу нужен и сам Кашин, – сказал Юрген.

– Или его пальчики, – усмехнулся Хук.

– Ни того ни другого у нас нет.

– В конце концов, можно попытаться взломать дверь, – не очень уверенно предложил Юрген. – Трудно сказать, сколько времени это займет.

– Не меньше недели, – уверенно произнес Хук. – А кто сказал, что мы ограничены во времени?

– У меня кое-что имеется, – Латимер достал из кармана бумажник и вытряхнул из его кармашка на стол три небольших квадратика, вырезанных из тонкого белого пластика.

Тейнер взял один из кусочков пластика и осмотрел его с обеих сторон.

– Что это? – удивленно посмотрел он на Латимера.

– Отпечатки пальцев Кашина, – объяснил Латимер. – Большой, указательный и безымянный пальцы правой руки.

– Откуда они у тебя?

– Предусмотрительность и умение смотреть в будущее! – широко улыбнувшись, гордо ответил Латимер.

– Плюс некрофильская страсть к коллекционированию пальцев покойников, – добавил Хук, – в которой ты постоянно пытался обвинить меня.

– Называйте это как угодно, – ничуть не обиделся на замечание Хука Латимер. – Но после того как Кашин показал нам ключ с системой дактилоскопического опознания, я на всякий случай покрыл стакан, из которого он пил, дактилоскопическим лаком, который и сохранил для нас великолепные рисунки папиллярных линий пальцев Кашина.

– Да, действительно неплохое качество, – кивнул Волков, рассмотрев один из пластиковых квадратиков под углом к свету. – С них легко можно снять копии и изготовить латексные накладки на подушечки пальцев.

– Ничего не выйдет, – покачал головой Юрген. – Мне знакома такая система. – Приподняв за угол электронный ключ Кашина, он взмахнул им в воздухе и снова бросил на стол. – Это, кстати, тоже одна из новых разработок «Скейлс», пока еще не запущенная в широкое производство. Дактилоскопические сканеры, установленные в этом ключе, не только сверяют рисунки папиллярных линий на пальцах пользователя, но и измеряют поверхностное сопротивление материала, на который они нанесены. Если полученный результат не соответствует параметрам живой плоти, ключ не срабатывает.

– Значит, нужно было отрезать Кашину руку, – мрачно заметил Хук.

– Рука покойника даст тот же отрицательный результат, что и латексные накладки. Через пятнадцать-двадцать минут после смерти человека физические параметры его кожи, служащие паролем для ключа, резко изменяются. Ключ должен находиться в живой руке.

– Позволь взглянуть.

Ом взял из пальцев Волкова кусочек пластика с рисунком папиллярных линий и около минуты внимательно изучал их, ловя свет под различными углами. Затем он мягко взял Волкова за запястье, чтобы взглянуть на тыльную сторону его ладони.

– Я могу воспроизвести такой рисунок на своей руке, – уверенно произнес он.

– Требуется идеальное соответствие оригиналу, – с сомнением произнес Юрген.

– Я понимаю, – кивнул Ом. – Это – большой палец? – показал он Латимеру отметку на обратной стороне пластикового квадрата.

– Да, – ответил тот.

– Насколько я могу судить, здесь мы имеем как бы зеркальное отображение подлинного папиллярного рисунка. Там, где должны находиться гребешки, мы видим бороздки, и – наоборот. Верно?

Латимер молча кивнул.

Ом положил пластиковый квадратик на стол отпечатком вверх и плотно прижал к нему свой большой палец.

Стинов с некоторым удивлением отметил, что на пальце Ома, который прежде представлял собой просто вытянутый цилиндр, теперь уже имеются суставные сгибы и даже широкий, плоский ноготь.

Остальных же больше интересовали не пальцы Ома, а результат проводимой им процедуры. Пока вариант прижимал палец к отпечатку, все, затаив дыхание, следили за ним, словно за фокусником, у которого из пустой ладони вдруг начинали сыпаться звонкие монеты, – в одно и то же время хотелось поймать чародея на обмане и верить в то, что на твоих глазах происходит подлинное чудо.

Примерно через минуту Ом медленно и плавно приподнял палец и снял прилипший к подушечке кусочек пластика. Посмотрев на то, что получилось, он продемонстрировал свой большой палец остальным.

Волков осторожно, словно боясь смазать нанесенный только что папиллярный рисунок, потрогал подушечку пальца Ома.

– Ну, на первый взгляд все так, как и должно быть, – сказал он. – Нужно проверить.

– Для ключа нужны два пальца, – сказал Юрген и протянул Ому еще один пластиковый квадратик. – Держи, это указательный палец.

Ом снова повторил ту же процедуру, что и с большим пальцем.

– Ты долго сможешь сохранять папиллярный рисунок на пальцах? – спросил Стинов, пока Ом копировал второй отпечаток.

– Сколько потребуется, – ответил тот. – Но только в том случае, если у меня вдруг не возникнет необходимость изменить форму всего тела. Но даже после этого я смогу снова воспроизвести их.

Ом отлепил кусочек пластика от указательного пальца и потер подушечки двух пальцев с нанесенными на них папиллярными рисунками одна о другую.

Юрген молча протянул ему ключ.

Ом приложил пальцы к ячейкам дактилоскопического определителя. В контрольном окошке загорелся зеленый огонек.

Глава 35

Контроль

Ом предупредил, что не может контролировать передвижение вариантов на больших площадях. Как только люди начнут покидать секторы, в которых они обосновались, варианты, получив сигналы от находящихся поблизости наблюдателей, начнут стягиваться к ним со всех концов Сферы. Поэтому было решено не разбивать осуществление задуманной операции на два этапа, как планировалось вначале, а начать эвакуацию людей в машинный зал сразу, как только будет получено подтверждение принципиальной возможности открыть временный проход в поле стабильности. Машинный зал был выбран в качестве последнего местопребывания выжившего населения Сферы по нескольким причинам. Во-первых, что было, пожалуй, самым главным, там находился контрольный пульт, который был необходим Ому для манипуляций с полем. Во-вторых, самым удобным местом для открытия прохода являлся туннель, по которому люди беспрепятственно и без какого-либо риска могли попасть на Землю. В довершение всего машинный зал был надежно защищен, и, перебросив туда людей, можно было уже не опасаться внезапного нападения вариантов.

Начало операции было назначено на утро следующего дня. Высказывались сомнения, что удастся в оставшееся время закончить всю ту огромную предварительную работу, которую требовалось провести в секторах. Но здесь уж Юрген проявил все свои выдающиеся организационные способности. Потратив всего лишь час на составление плана эвакуации, он разбил секторы Мичурина и Пастера на участки, к каждому из которых прикрепил по пять человек контролеров из числа работников службы безопасности и добровольцев, на безупречную исполнительность которых можно было положиться. Всем жителям секторов, за исключением тех, кто был непосредственно задействован в операции, было запрещено без приказа покидать свой участок.

В случае, если у Ома не возникнет никаких неразрешимых проблем в работе с полем, наиболее сложной задачей становилась доставка людей в машинный зал. Предложение воспользоваться для этой цели пожарной лестницей после недолгого обсуждения было отклонено. После пожара на лестнице было выведено из строя все освещение. Прокладка новой линии заняла бы слишком много времени. К тому же на любом участке пожарной лестнице существовала опасность внезапного нападения вариантов. Обеспечить безопасность на протяжении всей лестницы, имея в своем распоряжении только восемь винтовок, было невозможно. Появление всего лишь одного варианта могло вызвать панику среди людей. На узкой крутой лестнице последствия ее стали бы катастрофическими.

Не оставалось иного выбора, как только воспользоваться для эвакуации лифтом. Но, поскольку машинный зал лежал в основании Сферы, добраться до него можно было только одним лифтом из тех, что находились в занятых людьми секторах. Грузоподъемность пассажирского лифта не превышала десяти человек. Для того чтобы переправить всех людей из Сельскохозяйственной зоны в машинный зал, потребуется сделать не менее пятидесяти ездок. По приблизительным расчетам на это, с учетом времени загрузки и выгрузки лифта, должно было уйти около пяти часов. Да и то только в том случае, если назначенные Юргеном контролеры сработают безупречно.

Когда в разговоре с Черниковым Осато как бы между прочим заметил, что не стоит все же рассчитывать на то, что все до единого контролеры точно справятся с поставленными перед ними задачами, помощник Юргена только усмехнулся.

– Еще как справятся, – сказал он. И после небольшой паузы добавил: – Иначе будут иметь очень бледный вид.

Так же была организована специальная группа, в задачу которой входила доставка в машинный зал суточного пищевого рациона для всех пятисот человек на тот случай, если вдруг произойдет незапланированная задержка.

Ровно в семь утра в лифт загрузилась первая группа, в которую входили Стинов, Хук, Осато, Латимер, Волков, Черников и Ом. Все были при оружии и одеты в армокостюмы. За исключением Ома, на котором, как и прежде, была только верхняя одежда Стинова и шлем с опущенным лицевым щитком.

Тейнер и Вельт, забывшие или только делавшие вид, что забыли обо всех своих недомоганиях, вознамерились было отправиться вместе со всеми. Юргену пришлось применить власть с тем, чтобы заставить их остаться в секторе. Первую группу могли поджидать любые неожиданности, и Юрген не был настроен идти на риск, отправляя с ней людей, не готовых в достаточной степени к участию в подобной операции.

Войдя в лифт, Хук хотел было, как обычно, заглянуть на крышу, но Ом заверил его, что вариантов там нет.

На первом уровне ствол шахты лифта, подобно колонне, возвышался в центре небольшого круглого зала, подпирая куполообразную крышу, покрытую вытянутыми пластинами серебристого, похожего на отполированный металл материала. Единственный проход, находившийся слева от лифта, вел в широкий коридор со сводчатым потолком.

Черников сразу же отправился назад в сектор Мичурина, чтобы доставить бригаду ремонтников.

Стинов, Осато и Ом проверили проход. Пройдя метров тридцать, они остановились у развилки. Дальнейший путь тонул во мраке. Это был выгоревший коридор. Налево от развилки коридор выходил к пожарной лестнице, направо – тянулся до входа в машинный зал.

Темнота и застоявшийся запах гари внушали чувство неуверенности и тревоги. Даже несмотря на заверения Ома, что ближайшие варианты, да и те в неактивной форме, находятся на лестнице, Стинов и Осато держали пальцы на спусковых крючках снятых с предохранителей винтовок.

Вскоре позади них раздались голоса и шаги, гулко звучавшие под низкими сводами. Прибывшие ремонтники несли с собой небольшие осветительные панели, подключенные длинными проводами к распределительному щитку возле лифта. Расставив панели вдоль коридора, они направились к пожарной лестнице, чтобы укрепить дверь, ведущую на лестничную площадку.

Поскольку существовала вероятность, что варианты попытаются проникнуть на первый уровень по шахте лифта, Волков и Латимер остались возле лифтовой площадки. После начала массовой эвакуации людей из Сельскохозяйственной зоны один из них должен был постоянно охранять лифтовую площадку, а другой – сопровождать каждую группу, совершающую поездку на лифте. То, что в кабине лифта все время будет находиться один и тот же вооруженный человек, уменьшало грузоподъемность лифта, растягивая сроки эвакуации. И тем не менее Юрген настоял на этом как на необходимой мере безопасности.

Осато, Стинов и Ом, к которым присоединился прибывший вместе с ремонтниками Хук, направились в сторону машинного зала.

Пластиковая коробка с прорезью для ключа возле входа оплавилась, превратившись в уродливое пятно на стене. Осато пришлось изрядно повозиться, чтобы, не повредив внутреннего устройства контроллера, освободить его от напластований. Проведя концом отвертки по контрольной щели, чтобы очистить ее от мелкого мусора, он отошел в сторону, уступая место Ому.

Взяв в руку электронный ключ, который вручил ему Осато, Ом аккуратно приложил к обозначенным местам большой и указательный пальцы, сдавил между ними пластиковую карточку, быстро взглянул на зажегшийся зеленый огонек и провел магнитной полосой ключа по контрольной щели.

С едва слышным шелестом стальная плита двери поползла в сторону.

Хук первым перепрыгнул через порог, словно боялся, что дверь может в любую секунду закрыться.

– Первый рубеж пройден! – обернувшись к остальным, радостно возвестил он.

Войдя в машинный зал, Осато первым делом проверил телефон, которым они пользовались для связи с Сельскохозяйственной зоной во время первого рейда. Как и следовало ожидать, связи не было – линия сгорела во время пожара на лестнице.

В коридоре послышались быстрые шаги, и на пороге зала появился Черников.

– Мы дверь на лестницу заделали, – сообщил он. – Ни один вариант не пролезет.

Ни в голосе, ни в выражении лица Черникова Стинов не заметил настороженности. Виталий уже не придавал никакого значения тому, что один из вариантов находится среди них. Для него, как и для самого Стинова, Ом как будто уже перестал быть вариантом.

– Отлично, – сказал Стинов. – В таком случае дверь в машинный зал можно не закрывать.

Чтобы дверь не закрылась автоматически, Осато переключил ее на ручное управление.

Все вместе они прошли к пульту контроля за полем.

Уверенно, словно уже проделывал это не один раз, Ом включил пульт и вывел на обзорный экран объемное изображение окружавшего Сферу поля стабильности.

– Тебе что-нибудь потребуется для работы? – спросил Осато, держа наготове планшет с набором инструментов.

– Нужно поднять рабочую панель, – ответил Ом.

Вместе с Осато они быстро сорвали контрольные пломбы, вывинтили крепежные болты и осторожно, чтобы не повредить контактов из переплетения разноцветных проводов, тянущихся от датчиков, переключателей и верньеров, приподняли лицевую панель пульта. Свободной рукой Ом расправил десяток перекрученных проводов, после чего панель была установлена на полу в вертикальном положении.

Внутренне устройство пульта представляло собой ячеистую структуру. Каждая из многочисленных прямоугольных ячеек была под завязку заполнена установленными вертикально, впритирку друг к другу платами. Отдельную ячейку занимал блок процессора. Довольно громоздкий и неуклюжий по нынешним меркам, в свое время он, наверное, вызывал законную гордость у своих создателей.

– Музейный экспонат, – покачал головой Осато. – Удивительно, как он все еще работает.

– Использован принцип многократного дублирования всех функциональных систем, – сказал Ом. – Половина из этих плат являются резервными и никогда не были в работе. Техника, следует признать, примитивная, но достаточно надежная.

– Да уж, не чета нынешней, – заметил Хук. – Сейчас любой аппарат делают с запасом прочности максимум в десять лет. Больше и не требуется, поскольку техника нового поколения, рождающаяся с завидной периодичностью, превращает все, что было до нее, в груды никому не нужного металлического лома. А раньше делали на века.

Проведя открытой ладонью над наборами плат, Ом остановил руку, найдя нужную ячейку. Раздвинув и чуть согнув пальцы, он установил их по краям ячейки.

Наклонив голову, Стинов увидел, как кожа на ладони Ома сделалась сначала идеально гладкой, а затем начала пульсировать, словно нечто живое, скрывающееся под ней, пыталось вырваться наружу. Это продолжалось не более двадцати секунд. Как только движения под кожей ладони Ома погасли, на ней образовалось множество небольших конусообразных выростов, каждый из которых, удлиняясь, превращался в тонкие, гибкие тяжи. Нити живой плоти варианта проникали в зазоры между электронными платами, оплетая их подобно паутине.

Стинов сделал шаг в сторону и посмотрел на обзорный экран. Равномерная зеленоватая окраска трехмерного изображения Сферы менялась на глазах. Волны различных оттенков зеленого растекались во всех направлениях, перекрываясь, сливаясь воедино, образуя пятна, выделяющиеся на общем фоне более плотной или же, наоборот, блеклой окраски. Пятна эти постепенно сжимались, края их выравнивались, приобретая четко очерченные границы.

Изменение изображения на экране сопровождалось ни на секунду не смолкающими звуковыми сигналами, издаваемыми контрольными приборами. Что означал этот становившийся все более громким, многоголосым и пронзительным звуковой фон, понять было невозможно, поскольку сами контрольные приборы были недоступны.

Внезапно мысль ввергла Стинова в состояние настороженной тревоги. Сейчас, когда поле стабильности полностью находилось под контролем Ома, именно он, и только он один был реальным хозяином Сферы. Не слишком ли опрометчиво было доверять свои жизни варианту? По сути абсолютно чуждому, непознанному существу? Что было известно людям о желаниях Ома? О его надеждах и стремлениях? В чем видел он смысл своего существования? Их всех ввела в заблуждение внешняя схожесть Ома с человеком. Но что крылось под этой оболочкой? А что обмануло его самого? Уверенность в том, что Ом не может лгать? Но разве, находясь среди людей, этому трудно научиться?

Мысли скользили одна за другой, цепляясь крючками вопросительных знаков. Усилием воли Стинов постарался погасить быстро нараставшую волну страха. Его пугали не только собственные мысли, но и то, что их может почувствовать Ом. Опустив голову, он приложил пальцы к вискам и сосредоточился на созерцании упавшего на пол крепежного болта. Внезапно болт качнулся. Затем еще раз, сильнее. И вдруг, стремительно набирая обороты, он, как бешеный, завертелся волчком вокруг шляпки.

Ударом ноги Стинов отшвырнул болт в сторону.

– Что с тобой? – тихо спросил оказавшийся рядом Хук.

– Голова разболелась, – ответил Стинов, выдавливая слова сквозь крепко стиснутые зубы.

– А-а, – протянул Хук. – А я было подумал, что ты испугался…

– Чего? – вскинул голову Стинов.

Хук молча указал взглядом в сторону пульта и неподвижно замершего возле него Ома.

Стинов изумленно посмотрел на Хука. Отдавая должное его живому уму и практической сметке, он никогда прежде не замечал в Хуке задатков тонкого психолога. И именно удивление вытеснило из души страх.

– Ну, Хук, – только и произнес он, покачав головой.

Хук усмехнулся и отошел в сторону.

Ом приподнял руку, которую держал над пультом, и встряхнул ею в воздухе. Десятки тонких нитей взметнулись вверх и, почти мгновенно сократившись, втянулись в ладонь варианта.

– Готово, – сказал он, повернув в сторону людей лицо, закрытое непрозрачным щитком шлема. – Можно начинать эвакуацию. Я смогу открыть проход.

Глава 36

Двойник

Доставка людей в машинный зал происходила с поразительной четкостью, ни на минуту не отставая от составленного Юргеном графика. Черников, руководивший действиями контролеров в машинном зале, указывал им места, где они должны были разместить вверенных им людей. Прибывающие располагались группами по десять человек между генераторами, постепенно заполняя всю площадь машинного зала. Каждая группа получала свой порядковый номер, в соответствии с которым она должна была по первой же команде проследовать в туннель.

Лица у людей были сосредоточенно-напряженными. Им было сказано, что готовится эвакуация на Землю, но мало кто знал в точности, как именно это произойдет. Естественное недоумение вызывало то, что эвакуация будет производиться из машинного зала, расположенного в основании Сферы, хотя, как всем прекрасно было известно, взлетно-посадочная площадка для челноков находится на крыше верхнего уровня. Однако никто не задавал никаких вопросов и не высказывал каких-либо опасений. Вера людей в Юргена Гриваса, который однажды уже спас их всех от гибели, была поистине безграничной.

С очередной группой эвакуируемых прибыли Тейнер и Вельт.

– Ну как здесь у вас? – по-деловому окинув взглядом ряды генераторов с выстроенными между ними людьми, поинтересовался Тейнер.

– Порядок, – сказал Стинов. – Прибыло уже около двухсот человек. Еще сотня – и открываем проход.

– Как долго можно будет держать проход открытым?

– Трудно сказать точно, – ответил Ом. – Но за час я могу ручаться.

– Главное, чтобы не возникло затора в туннеле, – сказал Хук. – Туннель узкий, в ряд могут идти только два человека. Техники уже провели освещение до того места, где туннель перекрывает поле. Дальше двигаться придется в темноте. После границы поля туннель тянется еще метров сто. Выход находится на территории Исследовательского центра.

– О чем мы не подумали, так это о том, что выход может оказаться закрытым, – сказал Тейнер.

– Не говори за всех, – усмехнулся Хук. – Вряд ли дверь на той стороне такая же мощная, как и при входе в машинный зал. Что за ней прятать? Туннель, в конце которого поле стабильности? Скорее всего это обычная доска с надписью «Посторонним вход воспрещен», которую ногой можно выбить. Но, если что, – Хук продемонстрировал Тейнеру увесистый пакет, перетянутый обрезком телефонного провода. – Мы здесь выпотрошили то, что осталось в обоймах наших гранатометов, и соорудили неслабый заряд.

Через прозрачную пластиковую стену, окружавшую лифтовую площадку, Юрген смотрел на людей, ожидавших своей очереди, чтобы отправиться в машинный зал. Они стояли ровными рядами на грядках с поломанными, затоптанными в землю кустами помидоров, которые совсем недавно были для них едва ли не последней надеждой на выживание.

Юрген не спал уже третьи сутки, и отяжелевшие веки сами собой наползали на глаза. Не помогали даже таблетки стимулятора, которыми снабдил его Волков.

За спиной раздался короткий звонок, возвещавший о прибытии кабины лифта.

Юрген тряхнул головой и обернулся.

– Давай! – выглянув из кабины, махнул рукой Латимер.

Очередные девять человек быстро загрузились в кабину. Створки двери захлопнулись. Рядом с ними на стене загорелась стрелка, указывающая вниз.

– Следующие!

Контролер открыл дверь, и очередные девять человек вошли за перегородку.

– Сколько еще? – спросил Юрген у помощника, следившего за графиком эвакуации.

– Осталось двести тридцать два человека, включая нас, – ответил тот, заглянув в записную книжку.

– Все уже здесь? – кивнул Юрген в сторону превращенного в плац поля.

– Согласно графику, последняя группа должна будет прибыть из сектора Паскаля через десять минут.

– Дарьян! – окликнул Юрген высокого черноволосого парня со значком службы безопасности, приколотым к лямке полосатой майки без рукавов. – Возьми с собой трех человек и отправляйся в сектор Паскаля. Проверьте там каждое помещение, каждый закуток. Когда убедитесь, что больше никого не осталось, закройте и опечатайте переход между секторами.

Парень сверкнул белозубой улыбкой и, резко вскинув открытую ладонь к виску, словно намереваясь козырнуть, кинулся выполнять приказание.

– Пора, – сказал Стинов Ому.

Вариант простер ладонь над ячейками пульта. Тонкие тяжи протянулись от его руки к контактам электронных плат.

– Если все получится так, как нужно, – толкнул Стинова локтем в бок Хук, – приглашаю тебя сегодня вечером на торжественный банкет. Сниму для этой цели зал городского совета Сфера-Сити.

– Где денег-то возьмешь? – натянуто улыбнулся Стинов.

Его сейчас интересовал не предстоящий банкет, а то, что происходило на экране.

– Не твоя забота, – ответил Хук. – Банкет будет посвящен началу моей кампании в защиту Сферы и вариантов.

На трехмерном изображении Сферы появилось округлое пятно, более бледное по сравнению с основным фоном. Пятно медленно перемещалось к основанию Сферы, уменьшаясь при этом в диаметре. Когда оно остановилось возле самой нижней точки Сферы, то было уже не больше булавочной головки, но при этом сияло ослепительно белым светом.

– Готово, – не убирая руки от пульта, негромко произнес Ом. – Проход открыт.

Осато и Вельт, находившиеся в туннеле возле самой границы поля, невольно отшатнулись назад, когда зеленая горизонтальная плоскость перед ними заколыхалась.

– Началось, – сдавленно произнес Вельт.

Вспыхнув ослепительно ярким светом, зеленое полотно, словно бы взорвавшись изнутри, рассыпалось на тысячи мерцающих брызг. Через мгновение зеленоватое мерцание погасло. Впереди была темнота.

– Вперед!

Подхватив катушку с телефонным проводом, Осато кинулся в темноту, освещая путь фонарем. За ним, не отставая, бежал Вельт, прижимая к груди тяжелый пакет со взрывчаткой.

Они бежали так, словно позади них рушился потолок. В тишине были слышны только гулкие удары подошв по бетонному полу, частое дыхание бегущих да тихое поскрипывание разматывающейся катушки.

Какое-то время они бежали под уклон, который, становясь все менее крутым, незаметно перешел в подъем.

Увидев впереди дверь, Осато с разбега ударил в нее плечом. Дверь пошатнулась, но устояла. Ногой, с разворота, Осато ударил по замку. Дверь с грохотом отлетела в сторону, едва не сорвавшись с петель.

Выбежав за порог, люди оказались в тускло освещенном помещении складского типа, заставленном штабелями ящиков.

Вырвав телефонный шнур из катушки, Осато зачистил концы и подсоединил их к разъемам аудио-систа.

– Тейнер!.. Порядок! Мы вышли! Запускайте людей!

Из-за ряда штабелей выбежал пожилой мужчина, одетый в серую униформу складского рабочего. На помятом полусонном лице топорщились рыжие гренадерские усы.

– Эй! Вы кто такие? – недоумевающе уставился он на двух человек в военной форме, невесть откуда появившихся на подведомственной ему территории.

– Это Земля, отец? – улыбнувшись, спросил Вельт.

– Чего? – вытаращил глаза усатый.

– Где выход? – спросил Осато.

– Там, – махнул рукой куда-то в сторону складской работник.

– Беги, открывай ворота нараспашку, – велел ему Осато. – Скоро здесь будет полно людей.

– Господин Гривас!

Юрген взглядом отыскал человека, выкрикнувшего его имя. Это был Дарьян, которого полчаса назад он отправил в сектор Пастера.

– Приказание выполнено, господин Гривас! – отрапортовал Дарьян. – Переход между секторами опечатан!

– Все чисто? – стараясь не показывать усталости, спросил Юрген.

– Нашли одного, – Дарьян махнул рукой, и еще один парень подтащил к Юргену упирающегося коротышку банкира. – Прятался в щели между бараками.

– Прятался? – удивленно переспросил Юрген.

– Говорит, что не хочет возвращаться на Землю, потому что там и его, и всех его близких ждет суровое наказание за то, что он бросил вверенные ему средства корпорации без присмотра, – сообщил Дарьян.

Обвиснув в крепких руках, державших его за плечо и ворот помятой, порванной на рукаве куртки, маленький, жалкий человечек только беспомощно скулил и тер грязными запястьями заплаканные глаза.

– Глаз с него не спускай, – велел Дарьяну Юрген. – На Земле покажешь мне его лично.

– Следующие! – махнул рукой стоящий у входа в туннель Тейнер.

На голове у него был шлем, через который он получал от Осато информацию о выходе из туннеля очередной партии эвакуируемых.

– Двенадцатый десяток! – выкрикнул Черников.

Двое контролеров подвели к входу десять человек, выстроенных в колонну по двое.

– Быстро! Без задержки! Руками можно придерживаться за кабели вдоль стен! – выдал стандартный короткий инструктаж Черников и взмахнул рукой. – Вперед!

Люди бегом бросились в туннель.

Поднимаясь в очередной раз в Сельскохозяйственную зону, Латимер услышал глухой удар по крыше кабины лифта. Прижавшись спиной к стене, он направил ствол винтовки на крышку люка. Через несколько секунд удар повторился. Кабина ощутимо дернулась.

Когда дверь кабины открылась, Латимер выбежал из нее и носком ботинка придержал одну из створок.

– По-моему, на крыше варианты, – не оборачиваясь, произнес он.

Кто-то из находившихся поблизости людей вставил между створками лифтовых дверей распорку. Двое других занесли в кабину лифта невысокую раскладную лестницу. Один из них быстро вскарабкался по ней наверх и откинул крышку люка.

Шахта, уходившая высоко вверх, была заполнена вариантами. Они висели на направляющих рельсах, вделанных в стены скобах и сетках фонарей подобно огромным серым коконам неведомых существ.

Как только человек открыл крышку люка, одновременно с десяток вариантов, сорвавшись со своих опор, упали вниз. Человек спрыгнул на пол. Следом за ним в кабину лифта свалился здоровенный вариант.

Боясь пускать в ход огнемет, чтобы не зацепить людей, Латимер выпустил по варианту длинную очередь из винтовки. Тело варианта сморщилось и сжалось. Но в следующую секунду он бросился на Латимера. Выстрел из гранатомета отбросил его к противоположной стене лифта.

На пол шлепнулся еще один вариант.

Вытолкнув из кабины последнего остававшегося там человека, Латимер выбил ногой распорку и отпрыгнул назад.

Захлопнувшаяся дверь содрогнулась от удара тяжелого тела.

– Ну и что теперь? – повернулся Латимер в сторону Юргена, словно надеялся, что у того уже имеется ответ.

– Сколько нас осталось? – спросил Юрген, окидывая взглядом тех, кто находился рядом с ним.

По большей части это были молодые, крепкие ребята из службы безопасности и техники, контролировавшие работу лифта.

– Двадцать пять человек, – последовал ответ.

– Нужно отправлять всех одним рейсом, – сказал Юрген.

– Лифт не потянет.

– Вверх не потянул бы, а вниз – покатится как миленький.

– Сорвется с рельс…

– Перегруз в два с половиной раза…

– Плюс варианты, которые свалятся нам на головы…

– Ничего, высота небольшая. Внизу – мощные рессоры.

– Рискованно…

– У кого-то есть другие предложения?

Не дожидаясь ответа, Юрген взял у одного из техников молекулярный резак и, подойдя к пластиковой перегородке, начал вырезать из нее прямоугольную секцию.

– Что ты собираешься делать? – спросил, подойдя к нему, Латимер.

– Это послужит нам крышей.

Дернув за край, Юрген вырвал из стены вырезанный лист.

– А ну-ка, помогите мне!

Вместе с пятью оказавшимися рядом парнями Юрген поднял лист пластика над головой.

– Латимер, твоя задача – очистить кабину лифта, – сказал он.

– Сделаем, – ответил Латимер.

– Приготовились, – скомандовал Юрген. – Сначала заходим в лифт мы, с крышей над головой, затем – все остальные. Не мешкать! И все помогайте нам держать лист! Открывайте дверь!

Кто-то, оказавшийся рядом с лифтом, нажал клавишу вызова. Створки дверей не успели еще полностью разойтись в стороны, а Латимер уже просунул между ними ствол винтовки и надавил на спусковой крючок огнемета. Полыхнувшее пламя заставило его самого отшатнуться назад. В огне, заполнившем кабину лифта, плавилось пластиковое покрытие стен. На полу корчились в агонии пять или шесть вариантов.

Кто-то из техников, забежав в кабину лифта, подпрыгнул и захлопнул крышку люка.

– Вперед! – крикнул Юрген.

Державшие пластиковый лист люди, чуть наклонив его, протиснулись между створок дверей и подняли импровизированную крышу над головами на полусогнутых руках. Следом за ними начали забегать в лифт остальные.

Сверху раздались частые глухие удары.

Кабина лифта быстро заполнялась людьми. Каждый вновь вошедший поднимал руки, упираясь ладонями в пластиковую крышу над головой. Тела вдавливались друг в друга, спрессовываясь, казалось, плотнее, чем позволяли законы физики, чтобы дать возможность войти в лифт тем, кто еще оставался в секторе.

Коротко вскрикнул кто-то, оказавшийся прижатым к стене, по которой все еще стекал расплавленный пластик.

– Быстрее! – закричал Юрген, чувствуя, как от ударов падающих на крышу вариантов, начинает раскачиваться кабина лифта.

– А ну-ка, все разом выдохнули!

Уперевшись в створку двери прикладом винтовки, последним втиснулся в кабину Латимер.

– Полный комплект!

– Запускайте лифт!

– Внимание! Лифт не может быть отправлен по причине чрезмерной перегруженности! – ровным и как всегда приветливым голосом сообщил информат лифта.

– А ну-ка, дайте развернуться!

Кто-то из техников дважды ударил локтем по ячейки аварийной системы. Затем, умудрившись каким-то образом присесть на корточки, он вырвал блок аварийной системы из стены и напрямую соединил два оголенных провода.

– Будьте любезны назвать пункт назначения, – обратился к пассажирам информат.

– Вот это другое дело, – усмехнулся довольный своей работой техник. – Первый уровень Сферы.

Защемив куртку на спине Латимера, сошлись дверные створки. Кабина лифта рванулась вниз.

И одновременно с этим по листу пластика, который люди держали над головами, с грохотом ударила сорванная с петель крышка люка. В образовавшийся проем, как мешки с картошкой, посыпались серые тела вариантов.

– Держите! – крикнул Юрген.

Сквозь прозрачный пластик людям было видно, как растекаются по ровной поверхности тела вариантов, как короткие, пальцеобразные выросты по краям их мантий вытягиваются в длинные щупальца, на концах которых не то вырастают, не то выдвигаются, подобно потайным лезвиям, металлически поблескивающие шипы. С душераздирающим скрежетом шипы скользили по пластику, оставляя на его поверхности глубокие царапины.

Одно из щупальцев протиснулось в зазор между краем пластикового листа и стеной кабины. Шип на конце его царапнул по шее стоявшего у стены парня. Кровь из перерубленной вены брызнула на стену.

Протолкнув винтовку меж поднятых рук, Латимер прикладом прижал щупальце варианта к стене. Шип на конце изогнувшегося по-змеиному щупальца вонзился в приклад.

Еще один вариант, пробив шипом лист пластика почти посередине, просунул в отверстие тонкое щупальце. Оказавшийся в опасной близости от шипа человек, ухватившись за щупальце, намотал его на руку. Вариант потянул щупальце на себя. Держащий его кулак ударил в перегородку, разделявшую людей и вариантов.

Внезапно все ускоряющееся движение лифта превратилось в стремительное, ничем уже не сдерживаемое падение.

– Согните колени! – крикнул Юрген.

Люди не успели понять, что произошло, когда удар, смягченный пружинными рессорами, заставил многих из них упасть на пол. Те же, кто остался стоять, согнулись под тяжестью нагруженного вариантами листа.

– Дверь! Открывайте дверь!

Но створки двери уже растаскивали в стороны те, кто находился по другую ее сторону.

Первым вывалился из лифта Латимер. С разворота он ударил прикладом варианта, попытавшегося тоже выбраться из кабины.

– Помоги! – крикнул он находившемуся рядом Волкову.

Вместе они отжали край пластикового листа почти до верхней дверной перекладины, вынудив тем самым вариантов скатиться к дальней стенке кабины.

Люди быстро выбегали из лифта. Двое помогли выйти раненому парню, который зажимал ладонью распоротую шею.

Оставшиеся в кабине последними пятеро человек, среди которых был Юрген, из последних сил удерживали пластиковый лист.

– Бросайте разом! – крикнул им Волков.

– Приготовились! – скомандовал Юрген. – Давай!..

Бросив лист, который начал заваливаться к дальней стенке лифта, люди устремились к выходу. Волков и Латимер вдвоем пытались удержать выскальзывающий из рук край, давая людям возможность покинуть кабину.

Четверо человек успели выбежать, до того как лист упал. Юрген пригнулся и вскинул руки над головой, пытаясь смягчить удар. Нагруженный вариантами лист пластика придавил его к полу.

Волков и Латимер, не раз бывавшие вместе в различных передрягах, без лишних слов знали, что нужно делать каждому.

Упав на колено, Латимер выпустил длинную параллельную полуочередь по заполнившим кабину лифта вариантам. Волков, используя винтовку как рычаг, отжал край листа и, ухватив Юргена за руку, потащил его к выходу. Упираясь ногами в пол, Юрген, как мог, старался помочь ему. В последнем рывке Волков опрокинулся на спину. Подхватив выпавшую из его рук винтовку, Юрген развернулся и, сидя на полу, крикнул Латимеру:

– Уходи!

Латимер, автоматически выполнив приказ, отпрыгнул в сторону. Пламя из огнемета залило кабину лифта. Вспучился лежавший на полу лист пластика. Запрыгали, пытаясь вырваться из огня, варианты. Пять снарядов из гранатомета, выпущенные один за другим, разнесли в клочья пылающую кабину вместе с вариантами.

– Решил напоследок оторваться? – спросил Волков, протягивая Юргену руку, чтобы помочь подняться.

– Порой у меня тоже бывает дурное настроение, – ответил, вставая на ноги, Юрген. – Ненавижу, когда садятся на голову.

Вместе с очередной партией вышедших из туннеля людей Вельт направился к выходу из ангара, в котором они находились.

Замерев на пороге широко раскрытых ворот, он зажмурил глаза и с наслаждением вдохнул воздух жаркого летнего полдня, наполненный запахами буйствующей под лучами солнца зелени. Приложив руку козырьком к глазам, Вельт посмотрел на голубое безоблачное небо.

– Денек-то сегодня какой! – улыбнулся он остановившейся рядом с ним пожилой даме.

– Как по заказу, – согласилась та.

На гаревую дорожку, тянущуюся от ворот ангара, выбежали из-за кустов пятеро человек в форме службы безопасности «Скейлс».

– Не двигайтесь! – крикнул один из них, обращаясь к Вельту и даме, поскольку остальных обитателей Сферы, устроившихся на поляне за ангаром, ему не было видно.

В руке страж порядка держал направленный на Вельта игломет. Такое же оружие было и в руке его напарника. Трое других были вооружены электропарализаторами.

– Кто такие? – строго, если не сказать злобно, спросил охранник.

– Ребята, – продолжая улыбаться, развел руки в стороны Вельт. – У меня сейчас отличное настроение. Вы что, хотите его испортить?

– Ты даже и не догадываешься, как сильно мы тебе его испортим, – осклабился охранник.

– Зря вы так, – одним движением Вельт выдернул из-за спины винтовку и направил ствол на охранников. – Садитесь-ка лучше на землю.

Ошеломленные таким поворотом событий, охранники беспрекословно выполнили приказ.

– Скоро здесь появится ваш коллега, – сказал Вельт. – Он ответит на все имеющиеся у вас вопросы.

– Может быть, мне их разоружить? – посмотрев на Вельта, серьезно поинтересовалась пожилая дама.

Вельт посмотрел сначала на нее, потом на притихших охранников.

– Думаю, не стоит, – сказал он. – Не настолько уж они опасны.

– Да, – окинув внимательным взглядом охранников, согласилась с ним дама. – Это тебе не варианты.

Последняя десятка, в которую входили люди, прибывшие вместе с Юргеном, скрылась в туннеле.

Возле пульта оставались только Ом, Стинов и Хук.

– Вам нужно идти, если вы хотите попасть на Землю, – сказал, обращаясь к людям, Ом.

– А как же ты? – спросил Хук.

– Со мной все будет в порядке, – ответил Ом. – Сфера – мой дом.

– Ты не можешь поставить систему в автоматический режим, чтобы пойти вместе с нами? – спросил Стинов.

– Могу, – ответил Ом. – Но я не стану этого делать. Я принял решение и не намерен от него отступать. Я остаюсь в Сфере. Теперь уже ничто не помешает становлению и развитию цивилизации вариантов.

– Люди обязательно вернутся в Сферу, – сказал Стинов.

– Им это не удастся, – покачал головой Ом. – Я изменю параметры поля так, что ваши челноки больше не смогут через него проходить. И буду повторять эту операцию регулярно. Именно для этого мне и нужен был доступ к пульту.

– Я смотрю, Ом, у тебя уже все продумано, – одобрительно улыбнулся Хук.

– У меня было для этого время.

– Значит, ты намерен навсегда разделить вариантов и людей?

– Почему же навсегда? Мы обязательно снова встретимся. Но только тогда, когда сделаемся равными партнерами. Когда будет забыто то, что между нами произошло. Когда люди и варианты смогут честно и открыто пожать друг другу руки, – Ом протянул людям свободную руку. – Прощайте.

– Прощай, Ом, – Хук пожал варианту руку и, секунду поколебавшись, хлопнул его по плечу. – Желаю удачи.

Развернувшись, Хук зашагал в сторону входа в туннель.

– Не отставай, – крикнул он на ходу Стинову.

– Тебе будет одиноко, – сказал Стинов, пожимая варианту руку.

– Только первое время, – ответил тот. – Но я к этому привык.

– Если хочешь, я останусь с тобой, – неожиданно для себя самого предложил Стинов.

– Спасибо, – ответил Ом. – Но – нет. Твое место на Земле, среди людей. К тому же, даже уходя, ты остаешься со мной. – Ом стянул с головы шлем. – Надеюсь, ты не против?

Несколько секунд Стинов в немом изумлении смотрел на новое лицо Ома, которое уже почти ничем не отличалось от человеческого. Стинов улыбнулся, и Ом следом за ним изобразил на лице такую же улыбку. Стинов словно смотрел на себя самого в зеркало.

– Я пришел к выводу, что вариант, как и человек, должен иметь индивидуальный образ, – сказал Ом. – Но пока мы умеем только копировать. Надеюсь, ты не станешь возражать против того, что я использовал в качестве прототипа твой внешний вид?

– Напротив, Ом, – ответил Стинов. – Я польщен этим.

– Прощай, Игорь.

– Надеюсь, что до встречи, Ом.

Взмахнув на прощание рукой, Стинов повернулся спиной к своему двойнику и побежал вдогонку за Хуком.

Он догнал его уже у самого входа в туннель. Друзья только переглянулись, но не обмолвились ни словом. Войдя в туннель, они вскоре миновали освещенный участок.

– Подожди, – внезапно остановился Стинов.

– Забыл что? – удивленно глянул на него Хук.

– Хочу посмотреть, как все это закончится.

Хук усмехнулся, но ничего не сказал.

Ждать пришлось недолго. Ом точно рассчитал время, которое было необходимо людям, чтобы миновать границу Сферы. Яркая вспышка осветила проход, на мгновение ослепив людей. Когда же глазам вновь вернулась способность видеть, туннель позади них перекрывала стена зеленоватого света, похожего на ровный поток воды, струящийся с потолка.

– Ну и что ты обо всем этом думаешь? – спросил Хук.

– О чем? – не понял Стинов.

– О том, что осталось там, – указал Хук на поле. – В Сфере.

Стинов озадаченно покачал головой.

– Даже не знаю, что сказать.

– Ну ладно, – не стал настаивать Хук. – В таком случае свое мнение я тоже оставлю при себе.

Оставаться в туннеле далее не имело смысла. Здесь ничего уже не могло произойти – проход в Сферу был закрыт.

Хук стянул с головы шлем и бросил его на пол, после чего положил руку Стинову на плечо, и они оба зашагали к выходу.

– Хорошо, если на улице сейчас дождь, – сказал Хук.

– Почему? – удивился Стинов.

– Я люблю дождь. Наверное, потому, что в Сфере его никогда не бывает.

– В Сфере и Солнца нет.

– Подумаешь, – усмехнулся Хук. – Видел я софиты и помощнее.

Глава 37

Вечер

Сирень уже отцвела. Но это вовсе не делало райский уголок, который устроил на открытой веранде своего дома Тейнер, менее привлекательным. Вокруг стола, на котором имелось и что выпить, и чем закусить, были расставлены плетеные кресла. В креслах, блаженно раскинувшись, отдыхали участники недавнего рейда в Сферу.

На экране большого телевизора, стоявшего в углу веранды, появилась заставка дневного выпуска Всемирных новостей, которую сменило круглое усатое лицо постоянного ведущего.

– Добрый день, дорогие граждане Объединенной Земли, – ведущий подался в сторону камер, словно пытался войти в дом каждого зрителя. – Главной новостью сегодняшнего дня является продолжение все той же темы, о которой мы говорим вот уже на протяжении недели. Итак, что же произошло в так называемой Сфере стабильности, принадлежащей корпорации «Скейлс»? Для того чтобы постараться найти ответ на этот вопрос, сегодня мы пригласили к нам в студию первого вице-президента корпорации «Скейлс»…

– Выключи, – повернувшись к Латимеру, рядом с которым лежал пульт дистанционного управления, потребовал Хук. – Иначе я в него чем-нибудь запущу.

– Тебе неинтересно? – изобразил удивление Латимер.

– Надоело слушать это дерьмо, – мрачно пробурчал Хук и как следует отхлебнул из стакана, что держал в руке.

Нажав кнопку на пульте, Латимер выключил телевизор.

– Я и прежде догадывался, что средства массовой информации, даже те, которые гордо именуют себя независимыми, сообщают новости в несколько отретушированном виде, – сказал Волков. – Но я даже представить себе не мог, что искажения достигают таких размеров, что за ними полностью исчезает истина.

Волков недоумевающе развел руками.

– Должно быть, в данном случае правда просто никого не интересует, – сказал Тейнер.

– А как же мы?! – эмоционально взмахнул рукой Осато. – Как же те, кому удалось выбраться из Сферы вместе с нами?! Выходит, нас тоже устраивают эти потоки лжи, льющиеся с экрана?!

– Я имею в виду тех, кто обладает достаточной властью, для того чтобы заняться расследованием деятельности «Скейлс», – спокойно ответил Тейнер.

– Похоже, корни программы по созданию вариантов тянутся гораздо глубже, чем нам кажется, – заметил Стинов.

– А нас самих, как выяснилось, вообще не было в Сфере, – усмехнулся Хук. – Новая нога Вельта в качестве доказательства принята не была.

– И это несмотря на то, что доктор из Сферы готов был под присягой подтвердить свое твердое намерение отрезать то, что оставалось от моей прежней ноги, – улыбнулся Вельт. – До сих пор не могу простить этого старику, хотя и понимаю, что он хотел спасти мне жизнь. Если бы не Ом, быть бы мне калекой.

– Если бы не Ом, все мы превратились бы в материал для создания новых вариантов, – сказал Латимер. – А пока среди нас, слава богу, только один полувариант.

– Кончай! – С притворным негодованием Вельт запустил в Латимера апельсин.

– Мог бы сначала почистить, – поймав апельсин, обиделся Латимер.

– Не могу понять людей! – вернулся к прежней теме Осато. – Полтысячи человек! Почему все они молчат?

– А я их, наоборот, очень даже хорошо понимаю, – меланхолично произнес Волков. – Каждый из них, вне зависимости от возраста и стажа работы, получил пожизненную пенсию от корпорации. А это, согласись, очень неплохой стимул, для того чтобы держать рот на замке, а в случае необходимости отвечать, что в Сфере произошла авария, о причинах которой ты не имеешь ни малейшего представления.

– А семьи погибших?

– Большинство из тех, кто работал в Сфере, брали семьи с собой. Ну, а с теми, кто остался на Земле, я думаю, корпорация тоже нашла способ договориться.

– Несколько человек попытались рассказать правду, так их просто подняли на смех. А одного, говорят, так даже засадили в психушку.

– Это был директор Центрального банка Сферы. Он действительно был не в себе.

– Так стоит ли терять пожизненное содержание в обмен на сомнительное удовольствие стать всеобщим посмешищем или объектом пристального внимания практикующих психиатров?

– Пусть так, но почему никто не хочет обращать внимание на то, каким необычным образом мы выбрались из Сферы? – все еще не желал сдаваться Осато. – Почему никого не интересует то, что изменились параметры поля стабильности?

– Ты ошибаешься, друг мой, – направил на Осато указательный палец Хук.

– В каком смысле?

– Передай мне, пожалуйста, вон ту бутылочку, – палец Хука переориентировался в сторону стола. – Тогда и объясню.

– Держи, – Осато протянул Хуку квадратную бутылку джина.

– Благодарю, – Хук плеснул себе в стакан спиртного, затем долил в него тоника, бутылка с которым стояла возле ножки его кресла. – Я только вчера видел по телевизору одного мужика, которого представили как известного специалиста в области изучения поля стабильности. Фамилию его, извини, запамятовал. Олсен, Йенсен или что-то вроде этого. Короче, что-то скандинавское. Так вот, он исписал целый стенд формулами, объясняя, что ничего удивительного не произошло. Он сказал, что и прежде наблюдатели из Исследовательского центра отмечали образование микропробоев в поле стабильности. То, что на этот раз пробой оказался значительных размеров, он связал с аварией на неком таинственном химическом производстве, расположенном в Сфере. Ну, а дыра, в свою очередь, затягиваясь, изменила параметры поля. Все, как видишь, очень просто!

– Я полный профан в этой области, но даже мне ясно, что никакие химические реакции не могут оказать воздействия на поле, – фыркнул Волков.

– А что ты мне это объясняешь? – Хук взмахнул руками, частично расплескав содержимое своего стакана. – Насколько мне известно, пока еще ни один академик не высказал своего несогласия с этой бредовой теорией.

– А я бы еще спросил, почему пробой в поле образовался точно на месте, где проходит туннель? – задал вопрос воображаемому оппоненту Стинов. – И почему именно в это время все оставшиеся в живых жители Сферы спустились в машинный зал?

– И как они вообще в этот зал попали? – добавил еще один вопрос Осато.

– Заплатите мне столько же, сколько получил за свое выступление этот самый Олсен-Йенсен, – хохотнул Хук, – и я найду ответы на все ваши вопросы.

– А я бы объяснил это просто, – склонив голову к плечу и приподняв чуть разнесенные в стороны руки, Вельт принял ангельскую позу. – Божественное провидение, – благоговейно произнес он и уже вполне нормальным голосом, взяв в руку рюмку водки, закончил: – Не счесть числа чудес господа нашего.

– Отличный тост! – отсалютовал стаканом Хук. – Присоединяюсь!

– А куда пропал Юрген, после того как начистил физиономии тем ребятам из службы безопасности, которые не хотели выпускать беженцев с территории Исследовательского центра? – спросил Латимер.

– На следующий день во время пресс-конференции, в которой он участвовал вместе с официальными представителями «Скейлс», Юрген обвинил руководство корпорации в гибели работавших в Сфере людей, – сказал Осато.

– Ну, после этого ему ничего иного и не оставалось, как уйти в подполье, – заметил Хук. – Я бы на его месте именно так и поступил.

На какое-то время на веранде воцарилось молчание.

– Карл, – обернулся Хук к Тейнеру, – а когда ты собираешься перейти к главному вопросу?

– Что еще за главный вопрос? – удивленно сдвинул брови Латимер. – Мы разве еще не покончили со всеми делами?

– Не совсем, – сказал Тейнер.

Поднявшись со своего места, он прошел в комнату.

Оставшимся на веранде было видно, как Тейнер открывает хитроумный замок стенного сейфа.

Вернулся он с двумя бумажными пакетами в руках, которые, сдвинув посуду, положил на край стола.

– Главных вопросов у нас два, – Тейнер ладонями прижал пакеты к столу. – Первый касается вот этого. – Он открыл пакет меньшего размера и высыпал из него на стол мемори-чипы. – На этих мемори-чипах, которые вы передали мне на хранение, данные из лаборатории, в которой были созданы варианты. Я считаю, что мы поступили правильно, не придав сразу же эту информацию огласке. А в свете последних событий склонен считать, что и сейчас торопиться с этим не стоит. Пока руководство корпорации уверено, что нам известно не больше, чем остальным, мы не представляем для них особого интереса. Но если мы убедим их в обратном, то нам будет угрожать серьезная опасность. К тому же информацию, записанную на мемори-чипах, ничего не стоит объявить фальшивкой. На данном этапе я считаю риск неоправданным.

– Так что же нам делать с этими мемори-чипами? – угрюмо поинтересовался Вельт. – Просто забыть о них?

– Честно говоря, я думал, что мы достанем «Скейлс» с помощью этих документов, – сказал Латимер. И, посмотрев на остальных, добавил: – Мы ведь так и не получили оговоренную плату за работу.

– Я и бесплатно не отказался бы сделать корпорации какую-нибудь пакость, – мстительно улыбнулся Волков.

– Второй вопрос касается именно оплаты проделанной нами работы, – загадочно улыбнулся Тейнер и, опрокинув второй пакет, высыпал на стол ворох кредитных карточек, на каждой из которых красовался красный треугольник с вписанными в него весами.

Если о мемори-чипах, хранившихся у Тейнера, было известно каждому, то появление кредиток оказалось полнейшей неожиданностью для всех. Все дружно подались вперед. За исключением Хука, который остался сидеть в кресле, невозмутимо потягивая джин с тоником.

– Что это, Карл? – взяв одну из карточек, изумленно произнес Стинов. – Тебе удалось заставить «Скейлс» расплатиться?

– Подлинную историю появления этих кредитных карточек в моем доме вам может рассказать только Хук, – лукаво улыбнулся Тейнер.

– Что это значит, Хук? – взмахнул перед носом приятеля веером из кредиток Осато.

– Благодарю, сегодня очень жаркий день, – блаженно зажмурился Хук.

– Кончай дурака валять, Хук! – взвился Латимер.

Хук не спеша поднялся из кресла, подошел к столу и, поставив пустой стакан, поворошил пальцем рассыпанные кредитные карточки.

– Это кредитные карточки из Центрального банка Сферы, – сказал он. – Когда Ом запер нас в хранилище, я решил, что не стоит упускать такой возможности, и, воспользовавшись кассовым автоматом, перебросил на готовые к оплате карточки некоторую сумму денег. Честно говоря, у меня уже тогда появились серьезные сомнения в том, что «Скейлс» честно расплатится с нами. Вот я и решил подстраховаться.

– И сколько же здесь денег? – указал на кредитки Стинов.

– Точно я не помню, – смущенно пожал плечами Хук. – Но, думаю, достаточно, чтобы считать, что корпорация всех нас взяла на пожизненное обеспечение.

– Вот это да! – произнес ошарашенный Вельт, высказав при этом все, что хотели сказать остальные.

– Мы с Хуком подумали, что мы все вместе должны решить, как поступить с этими деньгами, – сказал Тейнер.

– А что, я считаю, что «Скейлс» от этого не обеднеет, – сказал Волков.

– Черт возьми, в конце концов, мы заработали эти деньги! – воскликнул Вельт.

– Согласен, – кивнул Тейнер. – Это карточки на предъявителя. Но все они относятся к одной серии. Так что, как только «Скейлс» почувствует, что кто-то крадет у них деньги, они закроют серию. Поэтому нам следует одновременно обналичить все деньги, воспользовавшись банками в разных городах мира, чтобы затем перевести их на новые счета. Этим следует заняться в первую очередь.

– А что потом? – спросил Волков.

– Что потом…

Тейнер внимательно посмотрел в глаза каждому из своих товарищей. После того что им вместе довелось пережить, он готов был отдать жизнь за любого из них. И ни секунды не сомневался в том, что каждый из них поступил бы точно так же.

– Дальнейшее будет зависеть от того, какое решение мы сейчас примем, – сказал Тейнер.

– Ты о чем? – прищурившись, посмотрел на него Латимер. – Об этой пластмассе? – Он с презрением швырнул на стол кредитку, которую держал в руке. – Успеем еще поделить.

– Постой! – властным жестом поднятой руки остановил его Тейнер. – Речь идет о другом. Поскольку все мы теперь обеспеченные люди, каждый волен строить свою дальнейшую жизнь так, как пожелает. Но я хочу предложить вам новую совместную работу, – Тейнер улыбнулся. – Так сказать, для души. Эти деньги, – Тейнер положил руку на сваленные кучей на столе кредитные карточки, – мы забираем у корпорации. Но не забывайте, что они оплачены в том числе и кровью тех ее работников, кто навсегда остался в Сфере. У меня есть намерение прижечь кое-кому пятки.

– Речь, насколько я понимаю, идет о тех, кто затеял игру с вариантами? – уточнил Стинов.

– Да, – подтвердил его догадку Тейнер. – И, должен честно сказать, затея эта может оказаться небезопасной. Судя по всему, «Скейлс» действовала не просто на свой страх и риск – о проекте было известно многим высокопоставленным лицам.

– Ну так зато и повеселиться можно будет от души! – хохотнул Хук. – Мне эта идея нравится!

– Я согласен, – подумав, кивнул Стинов.

– Я вообще-то тоже пока не собираюсь уходить на пенсию, – почесав бороду, сказал Волков.

– Трудно отказаться от столь заманчивого предложения, – покачал головой Вельт.

– Да и компания подбирается неплохая, – улыбнувшись, поддержал его Осато.

– В таком случае у меня есть тост! – поднял бокал Латимер. – За то, чтобы рухнули все стены!

– Одну минуту, – остановил его Тейнер. – Если ни у кого не будет возражений, я хотел бы пригласить поработать с нами Юргена.

– Тебе известно, где он находится? – удивился Стинов.

– Естественно, – улыбнулся Тейнер. – Он же мой бывший подчиненный. Признаться честно, я и помог ему скрыться после той самой пресс-конференции. – Тейнер посмотрел на Хука. – Что скажешь?

– А почему ты меня спрашиваешь? – недоумевающе поднял брови Хук. – Мне в этот раз Юрген очень даже понравился.

– А в первую вашу встречу? – поинтересовался Стинов.

– Тогда у нас не было возможности поговорить по душам, – без раздумий ответил Хук.

Вот и думай после этого, что происходит в душе человека?

1 Лао Цзы «Трактат о Пути и Потенции» (Дао-Дэ Цзин).

2 Лао Цзы «Трактат о Пути и Потенции» (Дао-Дэ Цзин).